– Наташа, не надо. Это его вечер, семейный. Ты будешь лишней, – Артём старался говорить спокойно, но взгляд выдавал напряжение.
Наташа почувствовала, как у неё сжалось горло.
– Лишней? – переспросила она, стараясь, чтобы голос не дрогнул.
На школьной сцене заканчивался праздничный концерт. Учителя вручали грамоты и поздравляли детей. Дима, сын Артёма от первого брака, сиял от счастья, крепко держа в руках диплом за первое место в соревнованиях.
Катя, его бывшая жена, тут же подошла ближе. В нарядном платье, с идеально уложенными волосами, она выглядела, словно сошла с картинки журнала. На её лице играла чуть усталая, но торжествующая улыбка.
– Артём, давай сфотографируемся с Димой, – сказала Катя, мягко касаясь его локтя. – Семейное фото будет. На память.
Наташа почувствовала, как внутри всё перевернулось. Она сделала шаг вперёд, словно пытаясь напомнить о своём присутствии:
– Может, все вместе?
Катя даже не посмотрела в её сторону, как будто Наташа была всего лишь тенью.
– Нет, это должен быть снимок только нашей семьи, – с подчеркнутой вежливостью объяснила она. – Ты ведь понимаешь, Наташа.
Артём замялся. Он знал, что Наташа была не в восторге от их семейной «гармонии». Но в её глазах сейчас читалась такая боль, что он едва выдерживал смотреть на неё.
– Наташа, не обижайся. Это важно для Димы. Всего пару минут.
Он забрал у Наташи фотоаппарат, протянул его Кате, а сам встал рядом с сыном. Катя, довольная, приблизилась, положив руку на плечо мальчика. Они втроём улыбались в камеру, словно счастливая семья, какой они уже давно не были.
Наташа осталась в стороне, словно в комнату вдруг нагнали холодного ветра. Она наблюдала, как её муж обнимает сына и бывшую жену. В этот момент Наташа впервые почувствовала себя чужой в собственной жизни.
Когда Артём вечером сказал: «Наташ, завтра у Димы в школе выступление, пойдём вместе?» – Наташа едва не подпрыгнула от радости. Это было так неожиданно, что она даже переспросила:
– Ты уверен, что я должна идти?
Артём, поправляя ремень, коротко бросил:
– Конечно. Он твой пасынок, всё-таки.
Наташа почти привыкла, что её редко приглашали на подобные мероприятия. Дима держался настороженно, даже спустя два года её брака с его отцом. Катя – бывшая жена Артёма – была другой историей. Внешне приветливая, она каждый раз словно невзначай напоминала Наташе, кто в этой компании лишний.
Но Наташа старалась. Она покупала Диме дорогие подарки к праздникам, готовила его любимые макароны по-флотски, с ним же украшала ёлку на Новый год. Пару раз предлагала помочь с учёбой, но каждый раз получала отказ – учёбой занималась Катя.
– Зачем вы это сделали? – спрашивала Наташу подруга, узнав про очередную попытку наладить отношения с мальчиком.
– Я не могу быть безразличной, – отвечала Наташа, при этом и сама не веря в эти слова до конца.
В тот вечер Наташа тщательно выбирала наряд, ведь она хотела выглядеть сдержанно, но элегантно. Школьный актовый зал оказался уютным, хотя наполненным до отказа. На сцене дети читали стихи, пели и показывали сценки. Дима с группой мальчишек исполнял что-то весёлое, про лесных зверей.
Наташа заметила, как гордился Артём, глядя на сына. Он хлопал громче всех. Даже Катя не смотрела на бывшего мужа с обычной надменностью, и её лицо смягчилось.
Когда выступление закончилось, Катя повернулась к Артёму:
– Пойдём, сделаем фото с Димой. Пусть у него останется память о нас, о нашей семье.
Слово «семья» Наташа восприняла как вызов. Она шагнула вперёд:
– Может, сфотографируемся все вместе? Это будет здорово!
Катя нахмурилась, но тут вмешался Артём:
– Наташ, ты не обижайся. Просто это важно для ребёнка.
Он даже не глянул на неё, как будто знал: Наташа всё поймёт и отойдёт в сторону.
Катя подошла ближе, обняв сына за плечи. Артём встал рядом, и их троица широко улыбнулась в камеру.
Наташа стояла чуть поодаль, ощущая, как её горло сжимают невидимые пальцы. Она хотела быть частью этой семьи, но вместо этого смотрела на них как чужая.
Вечером Наташа металась по кухне, перебирая чашки, кастрюли и обрывки мыслей. Артём устроился на диване с телефоном, как будто ничего не произошло. Она пыталась успокоиться, но внутри всё кипело.
Наконец она поставила чашку с чаем перед Артёмом и спросила, стараясь держать голос ровным:
– Ты понимаешь, как мне было больно? Я не чужая, Артём. Я твоя жена. Почему ты позволяешь Кате так себя вести?
Артём поднял на неё уставший взгляд:
– Наташа, не драматизируй. Мы с Катей поддерживаем отношения только ради Димы. Он – ребёнок, понимаешь? Это всё для него.
– Я тоже это понимаю! – Наташа вскинулась, стараясь сдержать подступающие слёзы. – Но ты не видишь, как Катя выставляет меня лишней. Каждый раз, когда она рядом, ты забываешь обо мне!
Артём махнул рукой, делая глоток чая:
– Ты знала, что у меня есть ребёнок, когда выходила за меня.
– Да, знала! – воскликнула Наташа, уже не сдерживаясь. – Но я не знала, что он будет для тебя приоритетом всегда и во всём! Я думала, мы вместе, одной командой, что мы – семья. А я, кажется, просто приложение к вашей «идеальной» картине.
Артём откинулся на спинку дивана, глядя в потолок:
– Наташ, я устал. У нас ведь всё хорошо. Не превращай это в скандал.
Наташа ощутила, как слова мужа врезаются в её сердце. Она старалась объяснить, что её место – не за пределами их семейной жизни, но Артём словно поставил стену между ними.
– Хорошо, Артём, – сказала она тихо. – Если я чужая, скажи это прямо.
Он посмотрел на неё так, будто искренне не понимал, почему она злится.
– Ты преувеличиваешь, – только и ответил он, снова уткнувшись в телефон.
Наташа почувствовала, что разговор окончен.
Через неделю Наташа заметила уведомление о снятии крупной суммы с их общего счёта. Она растерянно пересматривала банковское приложение, пока Артём читал новости на телефоне.
– Артём, ты снял деньги с нашего счёта? – спросила она, стараясь говорить спокойно.
Он не сразу оторвался от экрана, но, заметив её взгляд, нехотя пробормотал:
– Катя попросила помочь с планшетом для Димы. Сказала, он ему нужен для школы.
– Ты серьёзно? – голос Наташи дрогнул. – Ты даже не спросил меня? Мы откладывали эти деньги на отпуск!
– Ну, это был общий счёт, – начал оправдываться Артём. – И это касается нашего сына.
Наташа ощутила, как её злость резко перешла в обиду. Она поставила телефон на стол, глядя прямо в глаза мужу:
– «Нашего»? Артём, ты слышишь себя? Я даже не могу быть рядом на его выступлении, а ты называешь его нашим?
– Наташа, – раздражённо ответил он, – ты опять всё перекручиваешь. Это всего лишь планшет, не конец света.
Она с трудом сдерживала эмоции, ощущая, как нарастает комок в горле:
– Дело не в планшете. Дело в том, что я для тебя всегда на втором месте. Ты не можешь даже поговорить со мной, прежде чем принять решение, которое касается нас обоих.
Артём встал и направился в спальню. Уже у дверей он бросил через плечо:
– Наташа, хватит. Ты делаешь из мухи слона. Я устал от этих бесконечных разборок.
Хлопнув дверью, он оставил Наташу стоять в пустой комнате. Она почувствовала, как их дом, который когда-то казался уютным и безопасным, становится местом, где она всё больше остаётся одна.
В субботу утром Наташа вошла на кухню и заметила телефон Артёма, лежащий на столе. Экран мигал от нового сообщения. Она не собиралась читать, но взгляд сам зацепился за текст:
«Не забудь забрать Диму. Потом заедем к врачу, нужна твоя помощь».
Она замерла, пока в голове не зазвучал гул гнева.
Когда Артём вошёл на кухню, застёгивая рубашку, Наташа развернулась к нему.
– Ты снова собираешься провести выходной с Катей? – спросила она ровным, но холодным голосом.
Артём устало вздохнул:
– Наташа, хватит. Это не с Катей, а с сыном. Мы записаны к врачу, и Диме важно, чтобы я был рядом.
Наташа вздрогнула от его равнодушного тона.
– И, конечно, ты даже не посчитал нужным сказать мне об этом? Опять всё «для ребёнка»? А я что, только для твоего удобства? Я тебя совсем не касаюсь?
Он схватил со стола ключи и телефон, избегая её взгляда.
– Наташа, мне надоело слушать твои претензии. Ты знала, что у меня есть сын, и знала, что он всегда будет на первом месте.
– На первом месте? – переспросила она, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы. – Я не знала, что тебя самого там не будет. Всё, что у нас есть – это Дима, Катя и ты, выстроивший вокруг них стену.
Артём ничего не ответил. Он только бросил через плечо:
– Мы обсудим это вечером.
Дверь захлопнулась, оставив Наташу наедине с её обидами и пустотой. Она села за стол, обхватив голову руками, и тихо произнесла:
– Вечера может уже и не быть, Артём…
На следующее утро Наташа собирала вещи быстро и молча. Чемодан уже стоял у двери, когда на кухню вошёл Артём.
– Наташа, ты куда? Что это значит? – его голос был напряжённым, почти растерянным.
Она медленно развернулась, держа в руках обручальное кольцо.
– Это значит, что я ухожу, Артём.
– Ты уходишь? Из-за чего? – он взмахнул руками, словно хотел схватить её за тонкую ниточку ускользающего объяснения.
– Не «из-за чего». Из-за кого. Ты выбрал свою семью – ту, что была до меня. Я – лишняя.
Артём нахмурился, раздражённо тряхнув головой:
– Это глупо, Наташа. Ты просто не понимаешь.
– Я всё понимаю, Артём. Слишком хорошо. Поняла ещё тогда, когда ты отодвинул меня ради «их идеальной фотографии». Поняла, когда мы потеряли общий счёт, потому что твои решения – это только твои решения. И поняла сейчас.
Она аккуратно положила кольцо на кухонный стол. Артём открыл рот, но слов не нашёл.
– Если ты меня любишь, если я хоть немного значу для тебя, ты сам поймёшь, что потерял.
Она подняла чемодан и ушла, оставив за собой звенящую тишину.
Артём стоял в пустой квартире, как в невидимой воронке, вокруг которой всё рушилось. Он сел за стол, взял кольцо в руки, но его холодный металл казался чужим.
Через пару часов, не выдержав, он написал Кате:
«Может, я заеду вечером?»
Ответ пришёл быстро, коротко:
«Мы уезжаем. Я нашла работу в другом городе. Не приезжай».
Эти два слова, «не приезжай», словно окончательно разделили его мир. Теперь перед ним была только тишина – пустая, как квартира, и невыносимо громкая.
Впервые за всё время он понял: терял он не постепенно, а сразу – и всё.