(история одного исторического поиска).
История эта началась года 2 назад, когда я с группой экскурсантов попал на Михайловский редут, построенный в селе Николаевка Пензенской области. Именно там я впервые, к своему стыду, узнал о существовании выдающегося земляка - Лаврентия Алексеевича Загоскина, в этом селе родившегося в 1808 году. Меня поразила судьба этого человека – военного моряка, участника двух войн, исследователя северных территорий Российской Империи – Аляски (Русской Америки) и, одновременно, писателя, публициста и общественного деятеля. А если учесть, что он в 18 лет уже командовал военным судном, а в 20 был приговорен к смертной казни, позднее замененной разжалованием в матросы, то эпичность этого человека покажется еще более значительной.
Михайловский редут в Николаевке был построен Пензенским отделением Русского Географического Общества как историко-архитектурный памятник и представляет собой точную копию поселения на Аляске, с которого Лаврентий Загоскин начинал свои экспедиции. Но постройка постройкой, а экспозицию ведь тоже надо чем-то наполнять. Вот с этой отправной точки и начались длительные поиски, результатом которых стало приобретение оригинальных фотографий самого Лаврентия Алексеевича (одной из двух известных) и его внука («любимого внука» - как писал сам Загоскин) Николая, так же одной из двух пока известных, но с уникальной дарственной надписью. И, кроме того, в ходе этих поисков удалось установить судьбу, точную дату и причину гибели Николая Алексеевича Загоскина. (коротко об это упоминалось ранее).
Но, обо всём по порядку.
В феврале 2023 года на Михайловском редуте проводился очередной (но первый зимний) фестиваль «Юконский ворон». Среди приглашенных был и рязанский ученый-историк Виталий Толстов, много занимавшийся изучением судьбы Лаврентия Загоскина. Он рассказал занимательную историю о том, что в руки рязанского краеведа Юрия Парамонова попал архив старых вещей и фотографий, который, при дальнейшем изучении, оказался частью архива Лаврентия Загоскина, перешедший к его потомкам по линии сына Алексея. В этой части архива находилась фотографии самого Лаврентия Алексеевича, его внука – Николая одного и вместе с матерью, а также медаль «За Персидскую войну». Т.к. среди родственников Лаврентия Загоскина более никто подобной медалью не был награжден, то вероятнее всего это именно та медаль, которой он был награжден в 1832 году.
Через некоторое время на имя Председателя Пензенского отделения РГО из Рязани пришло письмо от Юрия Парамонова, в котором он рассказывал об истории приобретения этого архива и о своих дальнейших исследованиях судеб детей и внуков Лаврентия Загоскина. Он хотел, чтобы найденная информация не пропала и стала доступной для всех интересующихся людей. И нам эта идея очень понравилась. На основе этого рассказа было изготовлено несколько стендов, составивших часть выставочной экспозиции Михайловского редута. Юрия Парамонова мы об этом известили и в дальнейшем проявленный нами интерес, имел неожиданные и серьезные последствия.
В начале 2024 года, нам поступило неожиданное предложение от Юрия Александровича о приобретении у него подлинной фотографии Лаврентия Загоскина, сделанной в конце 1880-х годов. Как было ранее известно, во всех источниках публиковалась и публикуется фотография Загоскина из фондов Рязанского историко-архитектурного музея-заповедника. Она там хранится с начала 1920-х годов и передал ее Николай Владимирович Говоров - первый директор музея. Он же передал туда и дневник Загоскина за 1858-1889 годы. Эта фотография была сделана рязанским фотографом В.Н. Либовичем в нескольких экземплярах. Нам был предложен второй из них. Понятно, что подобные предложения бывают только один раз в жизни, и упускать такую возможность мы не могли. И мы не упустили. Теперь эта фотография находится в Пензе, в распоряжении Пензенского областного отделения Русского Географического Общества и не пропадает из общественного пространства, регулярно демонстрируясь на различных выставках и презентациях.
Но это только начало истории.
Практически сразу по возвращении из Рязани с уникальной фотографией, на одном из краеведческих форумах мне попалось сообщение о продаже дореволюционной фотографии молодого военного. С удивлением узнал в нём Николая Загоскина – внука знаменитого путешественника. Аналогичная фотография хранилась в архивах Парамонова, но с другой дарственной надписью. Если у Парамонова фотография была подписана в дар брату - Сергею Громову: «От брата Николая Загоскина Серёже. 1900 Июня 2-го», то на «новой» подпись была более развернутой и интересной: «1900 года 1 августа. Перед неосуществующейся [так написано – прим.авт.] поездкой в Китай на войну. Загоскин»
Кому была подарена эта фотография нам пока неизвестно, но, судя по надписи, Николай подавал рапорт с просьбой отправить его в действующую армию, которая вместе с союзниками вела в то время боевые действия в Китае, в ходе подавления «восстания боксёров». По какой-то причине это желание не было удовлетворено.
Настораживало то, что объявление о продаже фотографии было опубликовано уже несколько лет назад и, вполне возможно, что оно уже стало неактуальным. Но попытаться стоило. Найти и связаться с автором – было отдельным интернет-квестом, поскольку личное сообщение мне, как вновь зарегистрированному на форуме, отправлять не позволялось. Пришлось искать автора по его нику на просторах интернета и связываться через другие ресурсы. К счастью, поиски оказались успешными, и фотография всё ещё находилась в продаже.
Пермский историк-краевед и коллекционер Олег Грюков вместе с фотографией прислал мне дополнительные данные о Николае Загоскине, которые послужили толчком к дальнейшим поискам информации о его судьбе.
По имеющимся на тот момент данным Николай Загоскин скончался совсем молодым в 22 года, будучи военным-кавалеристом. Возник закономерный вопрос: Что могло с ним произойти?
На момент смерти Николай служил в 55-м драгунском Финляндском полку в звании корнета. Первоначально мне удалось найти «Высочайший приказ» от 15 августа 1902 года, в котором указывалось, что «УМЕРШИЕ ИСКЛЮЧАЮТСЯ ИЗ СПИСКОВ: корнет 55-го драгунского Финляндского п. Загоскин …». Таким образом, учитывая, что информация в Высочайшие приказы попадала с задержкой около 2-х недель, можно было считать, что скончался Николай Загоскин в конце июля - начале августа 1902 года.
Дальнейшие поиски привели на сайт Архивов Санкт-Петербурга, где обнаружилась Метрическая церковная книга 55-го драгунского Финляндского полка за 1902 год. В ней нашлась запись о том, что корнет Николай Алексеевич Загоскин скончался 29 июля и был захоронен 31 июля 1902 года. В качестве причины смерти было записано: «От самоубийства под влиянием душевного аффекта» и то, что погребение проводил «отец Федор Положенский, священник 6-го Финляндского стрелкового полка» и захоронен Николай Загоскин «на Вильманстрандском военном кладбище».
Дело в том, что полк в то время располагался в городе Вильманстранде, который сейчас находится на территории Финляндии и имеет другое наименование – Лаппеэнранта.
После получения этой информации вроде бы всё разъяснилось и на этом можно было бы поиски закончить. Но оставались невыясненные вопросы: что за «душевный аффект», какие события привели к самоубийству молодого офицера? И самый главный вопрос: где искать ответы спустя 120 лет?
Сначала я вспомнил о журналистах и газетах. Вряд ли подобные трагичные события были обыденными для небольшого провинциального города. Не должно было оно пройти мимо вездесущих газетчиков. Значит надо искать финскую прессу того периода. За помощью обратился к наиболее близким к Финляндии краеведам-историкам из Выборга. Меня переадресовали к Волковой Любови Геннадьевне, старшему научному сотруднику Выборгского замка, заведующей научной библиотекой.
Несмотря на свой отпуск, Любовь Геннадьевна в очень короткое время прислала ссылку на финскую газету "Итя суомен саномат" (Itä Suomen Sanomat - Известия Восточной Финляндии) № 90 от 12 августа 1902 года, где на 2-3 страницах нашлась маленькая заметка, гласящая: «Вчера корнет 55-го Финского Драгунского полка Николай Александрович Загоскин (Sagoskin) выстрелил себе в голову из револьвера. Ему было 22 года, русский, уроженец Рязанской губернии, окончил Ярославское военное училище и драгунскую юнкерскую школу в Твери. Причина самоубийства неизвестна». Несмотря на то, что отчество искажено (на самом деле – Алексеевич) и дата не совсем соответствует реальности, сомневаться не приходится, что это именно то, что я искал. Но, подробностей журналисты не указали. Может быть не хотели их раскапывать, а возможно (и это более вероятно) им не позволили их узнать.
Но не будем забегать вперед.
Кроме этой газеты Любовь Волкова нашла еще один номер - 14 от 6 февраля 1902 года, в котором сообщалось о переводе в 55-й Финский драгунский полк целой группы офицеров из России и среди прочих корнета 9-го Елизаветградского драгунского полка Загоскина и корнета 21-го Белорусского драгунского полка Кайзера (это имя нам пригодится в дальнейшем).
В общем, идея «журналистского расследования» результата не принесла. Оставалась надежда, что кто-то из сослуживцев Николая Загоскина, возможно, писал и публиковал мемуары-воспоминания, в которых вполне мог упомянуть об этом неординарном и печальном происшествии.
И что удивительно – такие воспоминания нашлись.
Оказалось, что в 1959 году в Сан Франциско (Калифорния США) тиражом всего в 500 экземпляров была выпущена книга «Финляндские драгуны (воспоминания)». Как указывалось в одной из рецензий: «Работа над сборником исторических сведений и воспоминаний о Финляндском драгунском полке началась еще в 1933 г. и продолжалась 25 лет. Работа затянулась из-за смерти организаторов издания сборников — В. Бартенева и Б. Бунакова, а затем и начала Второй мировой войны. Опубликование настоящих воспоминаний стало возможным благодаря рукописям бывших однополчан: полковника Щербаня, Кайзера, подполковника Рожина, Трейчке и пр. В книгу вошли собранные офицерами воспоминания о формировании полка, его жизни в мирное время и в Первую мировую войну.»
Это была удача.
Обратили внимание на слова «… полковника Кайзера …»? Фамилия довольно специфическая, вероятно это он, будучи еще корнетом, вместе с Николаем Загоскиным в феврале 1902 года прибыл в 55-й полк. Надо было искать эту книгу.
Выяснилось, что она имеется в 4-х экземплярах в библиотеке Дома русского зарубежья имени Александра Солженицына в Москве. И здесь мне огромную помощь оказала сотрудник библиотеки Марина Жаркова. Дело в том, что в другой город это издание для ознакомления не пересылается, электронная копия отсутствует, а в столице с ним знакомиться у меня не было возможности. Полностью сканировать четырехсотстраничное издание тоже не выход. Вместе с Мариной нам удалось выбрать и отсканировать те части воспоминаний, где речь шла об интересующем меня периоде 1901-1902 годов. И уже в них искать разгадку трагедии Николая Загоскина.
Вот что при этом выяснилось.
Корнет Загоскин прибыл во вновь формирующийся полк в составе 2-го эшелона 17 декабря 1901 года и был зачислен в состав 6-го эскадрона вместе с корнетом Кайзером. В состав полка оба были зачислены Высочайшим приказом от 19 января 1902 года. По воспоминаниям подполковника Рожина Загоскин попал в их эшелон случайно, отстав по какой-то причине от своего – 1-го.
С самого начала службы Загоскин и Кайзер принимали активное участие в создании и развитии спортивного общества полка, в котором в основном развивался конный спорт. Рожин хотя сам активного участия в обществе не принимал – был постоянным устроителем конных состязаний. Именно с этими состязаниями и связана гибель Николая Загоскина.
В описаниях этого случая Кайзером и Рожиным немного различаются детали, но о главном они рассказывают одинаково.
У финляндцев проходили празднества, присутствовали гости из других армейских полков. Для них на плацу показывали конные упражнения – джигитовку. Выступали, по словам Кайзера, лучшие кавалеристы, в том числе и Николай Загоскин. Далее имеются расхождения: то ли Загоскин упал при выполнении, то ли выступил хорошо, но как офицер не должен был выступать вместе с солдатами на джигитовке. Но, как бы то ни было, командир полка Григорков в грубой форме прилюдно отчитал молодого корнета. Николай Загоскин не перенес такого унижения и уйдя с плаца покончил с собой.
Кайзер, кроме того, указывает: «Так как мы с Леонтьевым были его [Загоскина – прим.авт.] большие друзья, то на следующий день нас потребовал к себе полковник Григорков, и тут в беседе мы заметили полковнику, что он своим резким словом дал повод Загоскину застрелиться.»
Вот так закончилось это небольшое историческое расследование. Очень жаль, что молодой офицер, потомок известного путешественника, героического морского офицера не смог продолжить свою карьеру, возможно, совершив немало славных дел вместе со своими сослуживцами.
Но нам всё же удалось вызволить из забвения судьбу Николая Загоскина, любимого внука Лаврентия Алексеевича, ради воспитания и обучения которого была распродана даже часть семейного архива. И вот теперь их фотографии, воссоединившись, стоят рядом, в одном планшете, вернувшись к своим родным берегам.
P.S.
Казалось бы на этом дальнейшие поиски можно было бы и закончить. Что еще можно найти спуста 120, с лишним, лет? Так я и предполагал. Тем более, что проконсультировавшись со знающими людьми выяснил (в том числе и из Финляндии), что:
- все кладбища в Финляндии и Вильманстранде, в частности, находятся в идеальном состоянии. Единственный момент, касающийся могил, в том, что, если за захоронением в течение 50 лет нет ухода (то есть, оплаты за него), только минимальный на деньги муниципалитета, то они демонтируются. Поэтому мы можем знать место, но не иметь уже надгробия.
- В Лаппеенранта был расквартирован 55 драгунский полк, который потом переименовали в 20 Финляндский Драгунский полк. До революции финские города звали с шведскими названиями, поэтому Вильманстранд. Это военное кладбище есть еще и в наше время и на нем сохранились некоторые надгробия. Отдельно есть приходское православное кладбище и нашем архиве есть все данные о похороненных на нем. Военное кладбище относилось военному ведомству и поэтому, к сожалению, в приходе нет документов о нем. Теперь военное кладбище относится к городу и сохраняется как парк.
- Я думаю, что лучше всего обратиться в православную Покровскую церковь города - кладбище в их ведении. Я очень давно не был в Лаппеенранте, не помню где там православное кладбище, но могу предположить, что оно существует с 1742 г. Лучше, конечно, туда съездить..., но, увы, в нынешние времена..., а от меня это 150 км в один конец. Во-вторых, можно найти в архиве метрическую книгу той же церкви, где в разделе "об умерших" должны быть данные о месте захоронения. И, в-третьих, если он покончил жизнь самоубийством, то в таких случаях не хоронили на кладбище, а где-то вне. Мне часто встречались записи в метрических книгах, где о самоубийцах в графе место захоронения была пометка - "нигде".
Вот вроде бы и всё. Конец поискам.
Но нет ...
Бывают удивительные исключения.
Неожиданно обнаружились две статьи от 2013-го и 2018-го годов, в которых Руслан Устраханов рассказал, об обнаруженных им в финском городе Лаппеенранта (бывшем Вильманстранде) надгробий русских офицеров. Он описал и сфотографировал три надгробия. И, о чудо, среди них надгробие корнета Загоскина Николая Алексеевича.
Подозреваю, что ранее эти статьи не находились, поскольку Руслан в тексте ошибочно фамилию написал как Загорский. Но на фотографии вс предельно ясно видно.
Может быть сохранившихся надгробий русских офицеров сохранилось и больше, но Руслан описывает только три. И тем более удивительно, что среди них звучит имя Николая Загоскина, героя моего исследования.
Вот теперь поиски можно считать полностью законченными.
Единственное, что хотелось бы - побывать на этом месте самому. К сожалению, в нынешней политической ситуации сделать подобное вряд ли получится. Но, может быть, здоровья хватит дожить и до лучших времен.
Надеюсь, что когда-то в этой статье появится и P.P.S.