Я открыла дверь и увидела в ее глазах то, что обычно видят кролики перед удавом...
Татьяна Васильевна никогда не звонила перед приходом. Просто нажимала на звонок – три коротких, властных сигнала. В тот вечер она появилась, когда Светлана готовила ужин, а Андрей смотрел новости.
– Нам нужно серьёзно поговорить, – с порога заявила свекровь, не снимая светлого пальто. – Тоня возвращается. Ей нужно где-то жить.
Светлана замерла у плиты. Кухня вдруг показалась ей невыносимо тесной, хотя обычно здесь свободно умещались четверо.
– Мам, может, чаю? – Андрей поднялся с дивана, избегая смотреть на жену.
– Какой чай? – Татьяна Васильевна небрежно махнула рукой. – Тут решать надо. Квартира моя, сами знаете. А Тоня после развода как в воду опущенная. Ей нужна поддержка, родные стены.
Светлана медленно вытерла руки полотенцем. Пять лет они с Андреем жили здесь. Пять лет обустраивали быт, клеили обои, покупали мебель. И все эти годы свекровь обещала оформить дарственную на сына.
– А мы куда должны переехать? – тихо спросила она.
– Света, ну что ты начинаешь? – поморщилась Татьяна Васильевна. – Вы молодые, здоровые. Снимете что-нибудь для начала.
– Мам, но ты же говорила... – начал Андрей.
– Я много чего говорила! – отрезала свекровь. – А сейчас говорю – освободите квартиру для Тони. Она моя дочь, между прочим.
В кухне повисла тяжелая тишина. Светлана смотрела на мужа, но тот упорно разглядывал пол.
– Андрей, – позвала она. – Скажи что-нибудь.
– Давайте все успокоимся, – он попытался улыбнуться. – Мам, может, есть другие варианты?
– Какие варианты? – Татьяна Васильевна достала из сумки папку. – Вот, полюбуйтесь. Документы на квартиру. Моя собственность. И я решаю, кому здесь жить.
Она положила бумаги на стол и направилась к выходу.
– Даю вам месяц. Потом не обижайтесь.
Дверь захлопнулась. Светлана посмотрела на недожаренные котлеты, на документы, небрежно брошенные на кухонный стол. Потом перевела взгляд на мужа.
– И что теперь?
Андрей пожал плечами:
– Она просто злится. Остынет.
– Правда? – Светлана взяла папку. – А почему тогда принесла документы? И почему ты молчал?
Он отвернулся к окну. В отражении на тёмном стекле было видно, как дрожат его руки.
– Знаешь, – медленно произнесла Светлана, – мне кажется, ты что-то недоговариваешь.
Андрей вздрогнул, но не обернулся. А она вдруг заметила в папке уголок еще какого-то документа. Потянула за него – и замерла. Это была доверенность. На имя Тони.
С правом распоряжения квартирой.
***
– Мне нужно с тобой поговорить, – Тоня появилась на пороге без предупреждения, как и мать. Но выглядела иначе: помятая куртка, усталые глаза, неуверенная улыбка.
Светлана молча отступила в сторону. Что ж, сестра мужа – добро пожаловать в квартиру, которую для тебя освобождают.
– Я не возьму эту доверенность, – Тоня прошла на кухню и тяжело опустилась на стул. – Мама совсем с ума сошла.
– А я думала, ты в Сочи, – Светлана включила чайник, машинально достала чашки.
– В каком Сочи? – Тоня усмехнулась. – Я из Твери вернулась. Три года там жила с мужем, пока не развелись.
Светлана застыла с чайной ложкой в руке:
– Но твоя мама сказала...
– Мама много чего говорит, – перебила Тоня. – Особенно в последнее время. С тех пор, как начала встречаться с этим... риэлтором.
Чайник щелкнул. Пар поднимался к потолку ровной струйкой.
– Каким риэлтором?
– Представительный такой, – Тоня поморщилась. – Говорит, что может продать квартиру намного дороже рыночной цены. Только нужно, чтобы она была пустая. Без жильцов.
Светлана медленно опустилась на стул.
– Значит, дело не в тебе?
– Нет, конечно! – Тоня порывисто схватила её за руку. – Я бы никогда... Просто мама... Она изменилась. Говорит, что в её возрасте нужно думать о себе. Что всю жизнь для детей жила.
– А Андрей знает?
Тоня отвела глаза:
– Знает. Мама ему еще месяц назад сказала. Про риэлтора, про продажу. Только...
– Только что? – внутри у Светланы всё похолодело.
– Она обещала ему долю. Тридцать процентов от сделки. Если он уговорит тебя съехать добровольно.
В кухне повисла тишина. Где-то наверху громко включили музыку. У соседей лаяла собака.
– Вот почему он молчит, – Светлана говорила так тихо, что Тоня едва слышала. – Вот почему не спорит с ней.
– Я не должна была говорить, – Тоня встала. – Но ты имеешь право знать.
Она направилась к выходу, но у двери обернулась:
– Мама всегда так делала. Сталкивала нас лбами. А мы велись. До сих пор ведёмся.
Входная дверь тихо закрылась. Светлана сидела в кухне, глядя на остывающий чай. В голове крутились обрывки разговоров, намёков, случайных фраз.
Телефон на столе завибрировал. Сообщение от Андрея: "Задерживаюсь. Важная встреча".
Светлана посмотрела на время. Половина седьмого.
Риэлторские конторы обычно работают до шести.
***
Андрей вернулся поздно. От него пахло сигаретами – значит, нервничал. Он курил только когда что-то шло не по плану.
Светлана сидела в темной гостиной. Только экран ноутбука освещал её лицо.
– Как прошла встреча? – спросила она, не поднимая глаз.
– Нормально, – он щелкнул выключателем. – Почему в темноте сидишь?
– Изучаю цены на квартиры, – она развернула экран к нему. – Особенно интересуют предложения от агентства "Золотой ключ". Знакомое название?
Андрей замер на пороге:
– Ты о чём?
– О твоей важной встрече. С риэлтором, который положил глаз на нашу квартиру.
– Света...
– Нет, подожди, – она подняла руку. – Дай договорю. Тридцать процентов от сделки – неплохие деньги. Я посчитала – около двух миллионов. За предательство жены – вполне достойная цена.
Он тяжело опустился в кресло:
– Всё не так.
– А как? – она захлопнула ноутбук. – Объясни мне, как это – "не так"?
– Я собирался тебе рассказать.
– Когда? Когда риэлтор привёл бы покупателей? Или когда мама вручила бы нам ключи от съемной квартиры?
Андрей провел рукой по лицу:
– Я пытался её остановить. Правда. Но она... она сказала, что либо так, либо просто выставит нас без копейки.
– И ты решил выбрать деньги?
– Я выбрал компромисс! – он почти кричал. – Думаешь, мне легко? Я между двух огней – мать с одной стороны, ты – с другой...
– Нет, – тихо сказала Светлана. – Ты между своей трусостью и порядочностью. И, похоже, трусость побеждает.
Она встала, собираясь уйти, но он схватил её за руку:
– Подожди! Я всё исправлю. Обещаю.
– Как? – она смотрела на него в упор. – Что ты можешь исправить, если даже себе боишься признаться, что происходит?
В тишине зазвонил телефон. На экране высветилось: "Мама".
– Не бери, – сказала Светлана.
Андрей посмотрел на экран, потом на жену. Его рука дрогнула.
– Прости, – прошептал он и нажал "принять вызов".
Светлана молча вышла из комнаты. В спальне она достала чемодан и начала складывать вещи. За стеной слышался приглушенный голос мужа:
– Да, мам. Нет, мам. Конечно, мам...
Вдруг что-то изменилось в его интонации:
– Что значит "уже завтра"? Мы же договаривались... Нет, постой...
Светлана застыла с платьем в руках. В соседней комнате повисла тишина, потом раздались быстрые шаги.
– Света! – он распахнул дверь. – Она продала квартиру.
Завтра придут оформлять документы.
***
Утром в дверь позвонили. Но вместо риэлтора и покупателей на пороге стояла Тоня. В руках – увесистая папка с документами.
– Можно войти? – она переминалась с ноги на ногу. – Есть разговор.
Светлана молча пропустила её. Чемодан так и стоял в прихожей – она не успела решить, куда уходить.
Тоня прошла на кухню, положила папку на стол:
– Я всю ночь разбирала мамины бумаги. Знаешь, что я нашла?
Она достала пожелтевший лист:
– Завещание отца. Он оставил эту квартиру Андрею. Ещё десять лет назад.
Светлана опустилась на стул:
– Но как...
– Мама скрыла документ. Сказала, что отец не оставил завещания. А потом оформила квартиру на себя.
В прихожей щелкнул замок – вернулся Андрей. Он замер на пороге кухни, увидев сестру.
– Тоня? Что ты...
– Садись, – она подвинула ему стул. – Нам всем пора услышать правду.
Она разложила документы веером:
– Вот завещание. Вот выписка из реестра. А вот – самое интересное – договор с риэлторским агентством. Мама собиралась продать квартиру три года назад. Но тогда я её остановила.
Андрей взял завещание, пробежал глазами:
– Почему она так с нами?
– Потому что может, – горько усмехнулась Тоня. – Всю жизнь она управляла нами через чувство вины. Ты ей должен за воспитание, я – за развод, который она не одобрила...
Звонок в дверь прервал её. На пороге стояла Татьяна Васильевна с риэлтором.
– Что здесь происходит? – она оглядела собравшихся. – Тоня? Ты зачем пришла?
– Документы принесла, мам, – спокойно ответила та. – Папины.
Татьяна Васильевна побледнела:
– Какие ещё...
– Завещание, – Андрей встал. – Почему ты скрыла его? Почему лгала нам столько лет?
– Я знаю как лучше! – она повысила голос. – Кто о вас позаботится?
– Мы сами о себе позаботимся, – твёрдо сказал Андрей. – Хватит решать за нас.
Он повернулся к риэлтору:
– Сделки не будет. Квартира принадлежит мне по завещанию отца.
– Неблагодарный! – выкрикнула Татьяна Васильевна. – Я всю жизнь...
– Нет, мама, – перебила Тоня. – Это не неблагодарность. Это свобода.
***
Через три месяца Светлана сидела у окна их квартиры – теперь уже официально их – и смотрела на падающий снег. На подоконнике стояла чашка остывшего чая, рядом лежал телефон.
Татьяна Васильевна не звонила с того дня. Тоня рассказала, что мать уехала в гости к сестре в Калининград, сказав напоследок: "Вы ещё пожалеете".
– О чём думаешь? – Андрей обнял её сзади за плечи.
– О зеркалах, – она накрыла его руку своей. – Знаешь, мы все как будто смотрелись в кривое зеркало. Видели то, что хотели видеть. Ты – вечно обязанного сына, я – жертву обстоятельств, твоя мама – всесильную хозяйку жизни...
– А теперь?
– А теперь зеркало разбилось. И в каждом осколке – своя правда.
Телефон завибрировал. Сообщение от Тони: "Мама вернулась. Хочет поговорить".
Андрей напрягся:
– Что будем делать?
– А что мы можем сделать? – Светлана повернулась к нему. – Она твоя мать. И она никуда не денется из нашей жизни.
– Но теперь всё будет по-другому, – он присел рядом. – Знаешь, я тут думал... Может, нам правда стоит переехать?
Светлана удивленно подняла брови:
– Это почему?
– Не из-за мамы, – он покачал головой. – Просто... эта квартира как будто держит нас в прошлом. Все эти обиды, страхи, недомолвки... Они въелись в стены.
Она задумчиво посмотрела в окно:
– И куда ты хочешь переехать?
– Помнишь тот жилой комплекс у реки? Там строят новые дома. Можем взять ипотеку, продать эту квартиру...
– А как же мама? Что она скажет?
– Ничего, – он улыбнулся. – Теперь это не её дело. Знаешь, что я понял? Мы не можем изменить прошлое. Но можем не позволить ему управлять настоящим.
Снег за окном падал всё гуще. Где-то вдалеке сигналила машина. Светлана представила новую квартиру: пустые стены, пахнущие краской, окна от пола до потолка, вид на реку...
– Давай подумаем об этом после праздников, – она сжала его руку. – А сейчас... может, всё-таки позвонишь маме?
Андрей достал телефон, помедлил:
– А вдруг всё повторится?
– Не повторится, – она покачала головой. – Потому что мы уже другие. И она это поймёт. Рано или поздно.
Он набрал номер. Один гудок, второй...
– Алло, мама? С возвращением.
***
У каждой семьи есть свои непростые истории с недвижимостью. Расскажите.
Подписывайтесь, чтобы не пропустить продолжение историй о сложных семейных отношениях
***
Новые рассказы: