Прятать ящерицу в пещере – дело нехитрое, однако это смотря от кого прятать. Пока Леха запихивал саламандру в трещину, пещеру заполнили хлопки крыльев и писк. Сотни летучих мышей носились по пещере, потихоньку собираясь на стенах возле Лехи с Анчуткой. Саламандра притихла и, кажется, даже перестала дышать.
Анчутка, окинув взглядом пещеру, повернулся к Лехе.
- И что за паника? Вроде не гарпии, не аспиды, не съедят.
Ящерица посмотрела из трещины на Анчутку и кивнула.
- Лучше бы съели…
Леха посмотрел на саламандру. Ему сложно было представить, что ужасы таила эта пещера, коль поедание живьем было не самым плохим планом на жизнь.
Анчутка, раскрыв крылышки, с горящими огоньками в глазах вышел к сидящим на стене летучим мышам и зловещим голосом спросил:
- Стоять! Под суд захотели?
Писк и хлопанье крыльев притихли. Мыши внимательно смотрели на Анчутку. Однако испуга в их взгляде не наблюдалось – скорее, они прикидывали, с какой стороны сподручнее навалять наглецу.
- И за пособничество вампирам мы еще не разбирались, - неуверенно сказал Анчутка.
Мыши оживились, о чем-то попищали между собой, и к Анчутке неторопливо подлетела огромная мышь.
- Слышишь, дерзкий, ты сначала осознай за базар, чей камень топчешь, - лениво сказала мышь. – А у нас к этому алхимику конкретная тема. Всосал?
Анчутка изумленно посмотрел на Леху.
- Во попали.
Леха вздохнул. Ситуация была ну очень нехорошая. Анчутка тем временем присел перед мышью на корточки.
- Тут у нас на ровном месте кипишь нарисовался, хотелось бы тему разбукварить.
Мышь уважительно взглянула на Анчутку и хмыкнула.
- Уважуха. Но тема такая, что этот алхимик конкретно пацанов не уважает…
***
Связываться с мышами никто не любит. По сравнению с демоном любая мышь представляет из себя несравненно более злобное и опасное существо. Она не обращает внимания на заклинания, святую воду, метеоритное железо и самородное серебро. И безо всяких усилий мышь способна довести до обморока или истерики даже умудренных жизнью женщин, что под силу далеко не каждому демону. Но, в отличии от демонов, мышей много, и прятаться они могут буквально в каждом углу.
Помимо мелких неприятностей, мыши способны на исторические, а иногда и эпохальные потрясения человечества. Ибо не поддается никакому разумному учету количество прозябающих в неизвестности славных героев, а также великих битв, всяческое упоминание о которых нагло сожрали мыши в королевских и монастырских библиотеках. А так как жрут они не только героические эпосы, но и даже скромные и непритязательные автобиографии, герои через коварный пищеварительный тракт грызунов тихо канули в лету.
И этот самый коварный тракт породил у мышей великую ненависть к алхимии вообще, а к опытам саламандры – особенно.
Прямого выхода из пещеры в лабораторию не было, поэтому мыши безмятежно вылетали на охоту с другой стороны вулкана, всю ночь поедая разных насекомых. К утру же возвращались в пещеру, отсыпаясь весь день под потолком.
Но в один из дней опыты у саламандры пошли не по плану. Из реторты повалил белый дым, вызывающий очень крепкий сон. Через трещины в скалах он окутал мышиную пещеру, и висящие под потолком мыши, объевшиеся насекомыми, крепко уснули. И спали очень долго – так долго, что все съеденные насекомые успели завершить свой путь по коварному пищеварительному тракту грызунов.
Проснувшиеся через пару дней мыши обнаружили, что долго спать вниз головой после обильного ужина – грустная история. Особенно для тех, у кого случилось несварение желудка. Впрочем, и для тех, у кого было сварение, дела обстояли не сильно лучше – просто некоторые обтекали, а с некоторых кусками падало.
Проснувшийся одним из последних вожак мышиной стаи плюхнулся на пол и, осмотрев пищащих на полу мышей, грустно констатировал:
- Мы по уши в дерьме…
Пробраться в пещеру к саламандре возмущенным мышам не позволяли очень узкие трещины, однако через них мыши с воодушевлением и ненавистью пообещали ящерице столько всякого нехорошего, что для воплощения задуманного саламандра должна быть размером не менее слона, и иметь пару сотен лап, хвостов, а зубов и вовсе без счету. Да и где взять столько дерьма, для воплощения обещаний, мыши тоже не сообщили.
Саламандра же, осознав безнаказанность, тыкала мышам через трещины соломинки, задувала разные алхимические порошки и рекомендовала для начала с морды дерьмо вытереть, а потом уж на саламандру рот разевать.
Поэтому очередной взрыв перегонного куба, обрушивший стену, вызвал в пещере летучих мышей сильное воодушевление.
***
Выслушав рассказ летучих мышей, Анчутка кивнул в сторону трещины с саламандрой.
- И что делать будете?
Вожак злобно усмехнулся.
- Ну, типа, шнифт за шнифт, штифт за штифт.
- Ага, - согласился Анчутка. – Что он вам сделал, то и вы ему сделаете?
Вожак кивнул.
- Типа того, и еще что-нибудь сверху.
Анчутка развел лапками.
- Ну, давайте тогда его для начала спать уложим. Пусть он крепко заснет и во сне оконфузится.
Вожак нахмурился.
- Можно попроще. Мы его за хвост поднимем и башкой об скалу хряпнем, и тогда он точно за базар вывезет.
Анчутка сделал скорбную мордочку и посмотрел наивными, доверчивыми глазами на вожака.
- Так он же вас не бил… Он вообще за стенкой был, и вас не осознавал.
- И че? – Не понял вожак.
- Дурачок он у нас, - развел лапками Анчутка. – А дураков бить нельзя.
- А кто за «бить» разгонял? – Пожал плечами вожак. – Мы его и пальцем не тронем. Так, полетаем над ним немного, ему хватит.
- А может, он перед вами просто извиниться? – Предложил Анчутка.
Вожак покачал головой.
- Нет. Лучше мы потом перед ним извинимся, если лишку хватим.
В этот момент саламандра высунула морду из трещины и завопила:
- Все равно я науку не брошу!!! Алхимика дерьмом не испугаешь!!!
Анчутка вздохнул еще раз и развел руками.
- Вот видишь, какашкой ты его не напугаешь… Он бесстрашный у нас. Я ведь говорил – дураком растет.