Переживаю: стал у меня язык какой-то бедный. Много матерюсь, мало читаю, в основном пишу, и пишу совсем не то, про что хотела бы читать. Ввиду этого уже несколько дней не нахожу себе места от того, что не хватает слов, чтобы описать мои впечатления от поездки в Кострому. Вертится на языке всё что-то такое слабенькое, бледненькое, штампованное.
От слов "шикарно" и "атмосферно", хоть они вроде тут и уместны, уже тошно, столько раз я их слышала за последнее время по любому поводу, да и сама иногда употребляла. Это как с "кармой", "йогой" и "в ресурсе" - сначала ты употребляешь эти слова сам, а потом они стали мейнстримом, и вот ты уже пытаешься нашарить в кармане парабеллум.
На имажинизм, в общем, меня потянуло. Но не вытянуло. Поэтому текст этот будет слабенький, бледненький, и проштампованный до дыр, до мятой мягкой бумаги, с которой только в отхожее место сходить. Ну, какой есть.
Каникулы. Сочельник. Мы едем в Кострому. Лично я спала часа два. У меня со сном сложно в последнее время, а у Димы - давно. У обоих зомбоподобное состояние, но каникулы стремительно пролетают, звенит будильник, и мы либо едем сейчас, либо снова откладываем вояж на неопределённый срок. А в Кострому меня тянет уже не первый год - там древние деревяшечки. Поехали.
Навигатор повёл нас кратчайшим путём: 330 километров, но через ебеня. Что это ебеня мы узнали уже по пути, пробираясь нечищенными дорогами через метель. Заправок нет. Дима предусмотрительно заправил канистру бензином. В середине пути небеса благословили нас розовым восходом, ближе к Костроме меня рубило уже так, что было не до деревянного зодчества, но что делать, уже приехали.
Сначала заехали бегло осмотреть центр и в известную чебуречную. Я про неё читала отзывы в интернете, Диме её посоветовали в реале. По описанию нас должно было ждать что-то типа пышечной на Большой Конюшенной в Питере, с кофе из ведра в граненых стаканах и большой очередью. Я почему-то наивно думала, что чебуреки будут в ассортименте, а не только с мясом, и обломалась. Зато кофе был - как мечталось. В тех самых стаканах.
В центре понравился Ленин, гордо указывающий на статную колокольню Богоявленского собора, подпирающую ярко-синий (нам повезло с погодой) небосвод: "Зырь, какая красота", говорит. Мой взгляд уцепился за пышный постамент.
- Походу, не родной, - говорю Диме.
- Почему?
- Не в стиле советского конструктивизма. Вот эта арка больше на оклад иконы похожа. Наверное, ещё с царских времён.
Потом навела справки и похвалила себя за проницательность: постамент Ильичу достался в наследство от Романовых.
Центр Костромы оставил впечатление уютного места. Много туристов. Художники. Местные бренды - лён и сыр, которыми торгуют в каждой подворотне, ещё зайцы и Островский. Последнему тут посвящена плитка на убегающем вдаль узком проспекте Мира с приятным бульваром посередине, тут же стоит дом, в котором жил драматург, тут же - одноименная гостиница/сыроварня/ресторан в старинном красно-кирпичном здании, очень хорошо отреставрированном (аж глаза режет, как при взгляде на наш кремль нынче).
Ещё всё рядом: известная пожарная каланча, которой завидовал император, белокаменные стены местного музея в древнерусском стиле, исторические торговые ряды XVIII-XIХ веков, используемые по прямому назначению и сейчас. Чебуречная, кстати, в них и находится. Ещё понравилась длинная и незахламлённая постройками набережная вдоль Волги. Как тут, наверное, летом славно.
Между тем, в Костроме - настоящая русская зима, с морозом и солнцем, которое же скоро начнёт клониться к горизонту. Носы подмерзли, пора в музей деревянного зодчества... Продолжение - будет.