История порой выкидывает странные фокусы с памятью народной. Одни герои остаются в ней навечно, другие исчезают, словно их и не было. Григорий Григорьевич Ромодановский случай особый. Единственный русский полководец XVII века, не проигравший ни одного сражения. Человек, присоединивший к России Левобережную Украину. Воевода, разгромивший непобедимую турецкую армию. И при этом его имя известно сегодня разве что историкам.
А между тем за его плечами было больше побед, чем у прославленного Суворова. Он командовал армиями двадцать семь лет подряд, срок немыслимый даже для маршалов XX века. Под его началом сражались лучшие полки русской армии – стрельцы, рейтары, драгуны. Современники сравнивали его с Цезарем. Враги уважали, союзники восхищались, солдаты любили.
О его происхождении говорили с придыханием – Рюрикович, потомок удельных князей Стародубских. Одна ветвь этого рода дала России Пожарских, другая Ромодановских. Но сам Григорий Григорьевич не любил вспоминать о знатности. Его больше интересовало военное дело.
— На войне родословные не в счет, — говорил он молодым офицерам. — Там побеждает тот, кто умнее и храбрее.
Свою первую битву он выиграл в тридцать два года. И с тех пор не знал поражений. За его спиной осталось двадцать семь лет войн, десятки сражений и ни одного проигрыша. Казалось бы, готовый герой для учебников истории. Но судьба распорядилась иначе.
Путь воина
Военная карьера Ромодановского началась с церемониального курьеза. В 1632 году его назначили встречать крымских послов за Серпуховскими воротами. Молодой стольник так увлекся соблюдением дипломатического этикета, что умудрился перепутать послов с обычными торговцами.
— Что-то больно бедно одеты для послов, — заметил он свите. — Может, это купцы?
— Ваша светлость, у них грамота с ханской печатью.
— А у меня перстень с царским гербом. И что?
Послы, к счастью, оценили юмор ситуации. А Ромодановский получил первый урок, что в военном, как и дипломатическом деле мелочей не бывает.
Следующие двадцать лет он учился воевать. Русская армия тогда переживала революционные изменения. Появились полки "иноземного строя" – пехота, обученная по европейским стандартам. На вооружение поступили новые мушкеты и пистолеты. Артиллерия считалась лучшей в Европе.
Но главное, менялась сама философия войны. Раньше воеводы водили в бой дворянское ополчение, где каждый воевал как умел. Теперь появились регулярные части с единой системой команд. Ромодановский оказался одним из первых русских полководцев, освоивших это новое военное искусство.
В 1654 году он получил первое серьезное назначение. Ему доверили командовать сотней в армии князя Куракина. И Григорий Григорьевич сразу проявил себя. В битве под Дубровной его солдаты действовали как единый механизм. Залповый огонь мушкетов, штыковая атака, преследование бегущего противника, словом все, как по европейским учебникам.
— Откуда такая выучка? — удивлялся Куракин.
— Учил каждого солдата лично, — отвечал Ромодановский. — У пушкарей порох нюхал, с мушкетерами стрелял, с копейщиками фехтовал.
— А зачем воеводе такие мелочи?
— На войне мелочей нет. Каждая может стоить жизни.
Но по-настоящему его талант раскрылся год спустя, в битве под Слонигородком. Польская армия Потоцкого заняла неприступную позицию: озеро справа, болота слева, узкий перешеек перед фронтом. Казалось, выбить ее оттуда невозможно.
Ромодановский изучил позицию противника и придумал дерзкий план. Ночью казаки полковника Лесницкого навели переправу через болото на фланге польской армии. Сделали это так тихо, что часовые ничего не заметили. А на рассвете русская пехота уже стояла в тылу у поляков.
— Нас обошли! — закричали в центре польских позиций.
Паника охватила войско Потоцкого. Солдаты бросились бежать, даже не пытаясь сопротивляться. Ромодановский немедленно бросил конницу в погоню и ворвался в Слонигородок «на плечах» отступающего противника.
Только в чистом поле Потоцкий сумел привести армию в порядок. Три часа длилась яростная сеча. Ромодановский отбивал атаки залпами мушкетов, а потом ударил конницей во фланг. В этот момент к полякам подходило подкрепление, но они уже были деморализованы. Решив, что это новое русское войско, они кинулись врассыпную.
За этот разгром царь Алексей Михайлович произвел Ромодановского в окольничие и назначил воеводой Белгородского разряда – целого военного округа. Карьера складывалась блестяще. Но тут судьба преподнесла первый серьезный урок.
На Украине умер Богдан Хмельницкий. Новым гетманом выбрали Выговского, который тайно перешел на сторону поляков. На словах он клялся в верности царю, а сам готовил измену.
— Что скажешь о новом гетмане? — спросил царь у Ромодановского.
— Хитер как лис, скользок как угорь, — ответил воевода. — Такому верить, себя не уважать.
— А доказательства измены есть?
— Будут. Предатель всегда себя выдаст.
И точно, вскоре Выговский открыто перешел на сторону поляков и призвал на помощь крымских татар. В 1659 году произошла знаменитая битва под Конотопом, где погиб цвет русской конницы. Но Ромодановский взял реванш, он наголову разбил Выговского под Нежином.
Эта победа показала главное качество полководца, а именно, умение учиться на чужих ошибках. Он никогда не повторял тактику проигранных сражений, даже если их проиграл не он. А свои победы каждый раз добывал по-новому.
Борьба за Украину
После Выговского гетманская булава перешла к Юрию Хмельницкому, сыну Богдана. Но яблоко упало далеко от яблони, молодой гетман оказался столь же вероломным, сколь его отец был надежным.
— Весь в мать-польку, — качал головой Ромодановский. — От отца только усы и достались.
Юрий продержался год и тоже предал. В результате под Чудновом погибла армия Шереметева. Ромодановский в это время стоял в Белгороде и, казалось, мог помочь. Но он выжидал, так как знал, что зимой польское войско долго на Украине не продержится.
Расчет оказался верным. Поляки увязли в осадах небольших городков, а когда король Ян Казимир повернул на соединение с корпусами Сапеги и Паца, Ромодановский нанес удар. Королевскую армию прижали к Десне, загнали на тонкий лед, а потом ударили по нему из пушек.
После этого разгрома короля на Украине сменил турецкий султан. Гетман Дорошенко присягнул Порте, отдал ей Правобережье. Султан прислал 140-тысячную армию Ибрагима-паши по прозвищу Шайтан.
— За три-четыре дня возьмем Чигирин, потом падет Киев, — хвастался турецкий военачальник.
— Аллах акбар, — поддакивали янычары.
— Иншалла (если на то будет воля Божья), — улыбался Ромодановский, готовя встречу незваным гостям.
К Чигирину он подошел с 60-тысячным войском. Турки заняли противоположный берег Днепра, укрепили его шанцами и батареями. Казалось, форсировать реку невозможно. Но русский полководец придумал невероятный по тем временам план.
Сначала артиллерия выбила турок с острова посреди реки. Ночью туда переправили несколько десятков орудий. А в следующую ночь начался штурм. Впервые в мировой истории под прикрытием массированного артиллерийского огня по заранее пристрелянным целям.
Турки были настолько ошеломлены этой новинкой, что бросили укрепления почти без боя. Плацдарм захватили с потерей всего восьми человек. А через несколько дней армия Ибрагима-паши бежала, бросив обоз и артиллерию.
— Как вам удалось? — спрашивали Ромодановского в Москве.
— Просто думал, как солдат, а не как генерал, — отвечал он. — Солдату что нужно? Чтобы пушки по нему не били, когда он реку переходит.
Чигиринские походы
Разъяренный султан Мухаммед IV бросил в тюрьму Ибрагима-пашу, а крымского хана сослал на Родос. Собрал новую армию – 180 тысяч воинов, 150 орудий. Командовать назначил великого визиря Мустафу-пашу, пригласил французских инженеров.
— На этот раз Чигирин падет за неделю, — заявил визирь.
— Если не споткнетесь о русские пушки, — язвительно заметил французский советник.
Ромодановский готовился к обороне. Гарнизон Чигирина усилили до 13 тысяч человек. Сам воевода встал с 80-тысячной армией на Днепре. Но тут в военные планы вмешался 16-летний царь Федор со своими советниками.
— Надо начать переговоры! — требовали из Москвы. — И ждать подхода князя Черкасского с калмыками.
— Пока дождемся, турки город возьмут, — ворчал Ромодановский.
Но приказ есть приказ. Пока ждали Черкасского, турки начали штурм Чигирина. За день на город падало больше тысячи ядер. Но русский гарнизон держался.
Наконец 28 июля появился Черкасский. Привел…четыре тысячи всадников. С такими силами можно было только рейды устраивать. Но Ромодановский решил атаковать. Главной преградой была Стрельникова гора, где окопались янычары.
Ночная атака сорвалась. Тогда 3 августа начался общий штурм. Гвардейские полки Шепелева и Кравкова карабкались по склону справа, стрельцы в центре, пограничники слева. Легкие пушки тащили на руках вместе с пехотой.
Турки встретили шквальным огнем, покатили навстречу повозки с горящими гранатами. Полк Шепелева прорвался на вершину, но оказался в окружении. Солдаты огородились переносными рогатками, отбивались до последнего патрона.
Пока янычары добивали храбрецов, на другом участке прорвались стрельцы. А Ромодановский тут же бросил в прорыв резервы. Турки отходили организованно, но тут воевода применил свой любимый прием, он втащил на захваченную высоту тяжелые орудия.
Картечь ударила по отступающим колоннам. Янычары побежали к мостам через реку Тясьмин. Каплан-паша, спасая свою шкуру, приказал поджечь переправы вместе с бегущими солдатами.
— Вот вам и хваленые турецкие командиры, — сказал Ромодановский. — Своих режут, чтобы себя спасти.
Последний бой
В Москве победителя турок ждала не слава, а опала. При дворе шептались, что он нарочно затягивал войну. Говорили, будто крымский хан держал в плену его сына Андрея и обещал отпустить в обмен на сдачу Чигирина.
Ромодановский молча сносил клевету. Он знал цену придворным сплетням, ведь сам когда-то был стольником. К тому же в 1681 году сына освободили, и грязные слухи поутихли.
7 мая 1682 года царь Федор умер. В Москве началась борьба за власть между сторонниками царевича Петра и царевны Софьи. Стрельцы, подстрекаемые Софьей, подняли бунт.
В то утро Ромодановский шел через Кремль, между патриаршим двором и Чудовым монастырем. За свою долгую жизнь он выиграл десятки сражений, но проиграл последнюю битву…с толпой пьяных стрельцов.
— Вот он, изменник! — заорал кто-то. — Держи его!
Старого воеводу схватили за бороду, поволокли к Разрядному приказу. Тот самый приказ, где он столько лет командовал армиями, теперь стал местом его казни.
— За что? — только и спросил он перед смертью.
— За Чигирин! За то, что наших братьев-стрельцов погубил!
— Дураки... — были его последние слова. — Я Россию спасал, а вы...
Тело полководца, исколотое копьями, выволокли за Спасские ворота на Красную площадь. Убийцы глумились:
— Дорогу! Боярин Григорий Григорьевич Ромодановский идет!
Так закончил свой путь величайший русский полководец XVII века. Человек, не проигравший ни одного сражения, пал жертвой дворцовых интриг.
Память о нем осталась только в названии большой дороги на Украине, которую он проложил во время походов. Народ называл ее Ромодановский шлях или просто – Родоман. Пожалуй, это самый точный памятник воеводе – прямая дорога через степь, по которой он столько раз водил в бой русские полки.
А еще остались его победы – присоединенное к России Левобережье, разгромленные турки, спасенный Киев. И главный урок в том, что настоящий полководец может проиграть битву толпе, но не проиграет войну истории.