Новогодние каникулы, кажется, подходящее время, чтобы ознакомиться с пулом лучших фильмов сезона, особенно, если прежде на них не находилось времени. После разочаровывающей и довольно проходной «Аноры» и приемлемо симпатичной «Субстанции» «Kinds of Kindness» – это облегчение, которое неизбежно чувствуешь, когда после долгой дороги в никуда вдруг видишь мотель и понимаешь, что искусство не кончилось, вообще ничего не кончилось. И вовсе не потому, что грек Йоргос Лантимос, вероятно, один из лучших современных режиссеров и любимец вашего покорного слуги.
Фильм начинается звуками хита Eurythmics «Sweet Dreams (Are Made of This)» поверх начальных титров:
Some of them want to use you.
Some of them want to get used by you.
Some of them want to abuse you.
Some of them want to be abused.
Well, who am I to disagree?
Режиссер Йоргос Лантимос сразу милосердно подсказывает нам лейтмотив своей картины. «Kinds of Kindness» — это возвращение к определенной форме, старому классическому стилю Лантимоса, только что снявшего более теплые и приятные «Фаворитку» и «Бедных-несчастных». Его ранние фильмы «Dogtooth», «Alps», «The Killing of a Sacred Deer» и «The Lobster» — чуть более холодны, резки и все четыре написаны совместно с Эфтимисом Филиппу, который выступил сосценаристом и для «Видов доброты». Этот выбор, конечно, диктует определенный настрой.
«Виды доброты» – триптих, киноальманах из трех, казалось бы, несвязанных короткометражек. Все три фильма объединяет общий актерский состав – Маргарет Куолли, Джо Алвин, Уиллем Дефо, Эмма Стоун, Хонг Чау, Мамуду Ати и Джесси Племонс, который за свою игру получил приз за лучшую мужскую роль в Каннах.
В первой главе Племонс играет Роберта – человека, который последние 10 лет добровольно исполнял все требования своего босса и любовника Рэймондом (Дэфо). Все решения — от одежды, которую Роберт носит, и еды, которую он ест, до выбора жены и частоты их полового акта — принимает за него Рэймонд с помощью инструкций в ежедневной рукописной записке. Но когда Роберт отклоняет одну из самых радикальных просьб Рэймонда, тот резко разрывает отношения, отказываясь от своей благосклонности и забирая щедрые подарки. Жизнь Роберта рушится. Он жаждет вернуться к хозяину любой ценой.
Племонс и Стоун воссоединяются во второй истории. Дэниел, полицейский, чье психическое здоровье пошатнулось, скучает по своей жене Лиз, пропавшей во время океанской эспедиции. К счастью, Лиз вскоре возвращается домой. Но Дэниелу кажется, что это вовсе не его жена.
Третья глава повествует о членах культа Эндрю (Племонс) и Эмили (Стоун), которые ищут предсказанную женщину, способную воскрешать мертвых. Они все время соперничают за положение вокруг блаженно-токсичных лидеров культа Оми (Дафо) и Ака (Чау). Оми и Ака, как и Рэймонд, предъявляют невыполнимые требования к своим последователям, вознаграждая абсолютное подчинение аккуратно порционными распределениями секса.
Три истории связаны не только основными темами и актерским составом, но и названиями – I. The Death Of RMF, II. RMF is Flying, III. RMF Eats A Sandwich. RMF, которого играет Йоргос Стефанакос, появляется во всех трех историях, и действительно делает то, что ему предсказывают названия. Очевидно, шутки ради, вокруг него то и дело мелькают персонажи, чьи имена и фамилии тоже начинаются на «Р» и «Ф».
Фильм рассказывает все истории с холодной, отстраненной интонацией, используя классический прием Лантимоса. Большинство кадров статичны, сняты издалека, невозмутимы. Диалоги почти роботизированы и странно замкнуты, обстановка душная. Фильм местами смешной, но эмоционально сухой и манерный. Он под микроскопом исследует тему власти. Несмотря на повторяющиеся темы, объединяющая идея или центральный тезис, который связывает их вместе, оказывается удручающе неуловимым. Однако две вещи бесспорны. Первая – доброта любого рода явно отсутствует в фильме. Вторая – Лантимос, очевидно, очарован идеей тотального контроля и подчинения свободной воли.
Тема, которая связывает всю его фильмографию, — это увлечение жестокой динамикой власти, которая управляет человеческими отношениями: родитель с ребенком, муж с женой, правитель с подданным, женщина с мужчиной. Персонажи Лантимоса максимально оголены, как будто он пытается снять кожу и мускулы со скелета человеческого общества, и вытрясти все органы.
Музыка, написанная Джерскином Фендриксом, восхитительна: она сочетает диссонирующее фортепиано с уморительно знаменательными хоровыми интермедиями. Ничего лучше поверх надменных и тонких сюжетов и представить себе нельзя.
Сны – важный элемент фильма. В каждой из частей герои пересказывают друг другу свои сны, которые режиссер воплощает на экране, и которые всегда подсказывают вектор движения. Сны – пространство хаотической природы, поэтому они контрастны повседневности, но в то же временем гармонизируют с ней.
Есть искушение разобрать «Виды доброты» по кирпичикам, разложить их перед собой и попробовать прочитать все, используя, разумеется, дешифровщик античных трагедий и общечеловеческих слабостей. Мы подчиняемся в мире строгим правилам: что будем носить, что будем делать, что будем есть, кем будем — всё это определено за нас заранее самой конструкцией общества. Выпадение из этой упорядоченности пугает нас, а персонажей Лантимоса в 10 раз сильнее. Они пытаются выплыть из хаоса с помощью снов или подчинения всему подряд, но в конце концов не справляются и с этим. И когда в конце предсказанный пророк, способный исцелять умерших, погибает в глупой автомобильной аварии, в этом не получается не видеть эсхатологический символ. Лантимос снял историю о разрушении цивилизации, о нашем потаённом желании стать рабами.