– Макс, ты не поверишь, что я нашел!
Голос Димы в телефонной трубке звенел от возбуждения. Максим поморщился – его старый приятель славился умением находить сенсации буквально на пустом месте.
– Дим, я немного занят. Давай...
– Нет-нет, погоди! Открой ссылку, которую я тебе скинул. Это важно.
Максим вздохнул и открыл мессенджер. Перейдя по ссылке, он увидел объявление на сайте антикварного магазина. Три предмета: медный чайник с витиеватым орнаментом, серебряная чашка с блюдцем и... Его пальцы замерли над экраном. Старинный кулон с янтарем.
Эти вещи. Он помнил их с детства.
– Макс? Ты там?
– Да, – голос внезапно охрип. – Откуда это у тебя?
– Случайно наткнулся. Думал, тебе будет интересно – ты же любишь старинные штуки. А что такое?
Максим молчал, разглядывая фотографии. Каждая деталь была знакома до боли. Чайник с едва заметной вмятиной на боку – результат его детской неосторожности. Чашка с блюдцем, украшенные тончайшим растительным узором. И кулон... Бабушка никогда не снимала его.
– Дим, извини, мне нужно идти.
Он нажал отбой, не слушая возражений друга. Пальцы уже набирали другой, куда более важный номер.
– Бабуль? Привет. Как ты?
– Максимушка! – голос бабушки потеплел. – Что случилось?
– Почему сразу случилось?
– Внучек, я тебя вырастила. Говори уже.
Максим помедлил, подбирая слова.
– Бабуль, тут такое дело... Я видел в интернете объявление. Там продаются вещи, очень похожие на твои. Чайник, серебряная чашка и кулон. Скажи, ты ничего не продавала? Может, нужны деньги?
В трубке повисла тишина.
– Бабуль?
– Нет, милый. Я ничего не продавала, – её голос звучал непривычно тихо. – Эти вещи... Они пропали пятнадцать лет назад.
– Как пропали?
– В тот день, когда Аня приходила прощаться. С Катей.
Максим почувствовал, как холодеет внутри. Аня. Его бывшая жена. И Катя – их дочь, которой тогда было четыре года.
– Почему ты никогда не говорила?
– А зачем, милый? Тебе и так было тяжело после их ухода. Я не хотела добавлять...
– Максимушка, – перебила она. – Ты уверен, что это были именно те вещи?
– Конечно. Я же помню, как я чайник помял, когда маленький был. И кулон... Он всегда с тобой был... – Я приеду.
– Нет-нет, не нужно. Со мной все хорошо.
– Бабуль, я приеду. Жди.
Он положил трубку и снова открыл объявление. В графе "Продавец" значилось: "Анна Витальевна К." И номер телефона.
Этот номер он когда-то знал наизусть.
Максим смотрел на экран, пытаясь собраться с мыслями. Пятнадцать лет прошло. Пятнадцать лет он не видел ни Аню, ни дочь. Только алименты платил на карту и изредка получал формальные сообщения о том, что с Катей все в порядке.
Он набрал номер, указанный в объявлении. Гудки отдавались в ушах как удары метронома.
– Алло?
Её голос. Почти не изменился.
– Здравствуй, Аня.
Пауза.
– Максим? – в её голосе мелькнуло удивление. – Как ты...
– Увидел объявление. Это же бабушкины вещи, верно?
– Да, – она ответила после долгого молчания. – Нам нужно поговорить.
– Согласен. Где встретимся?
– Помнишь кафе "Бульвар"?
– Помню.
– Через час сможешь?
– Смогу.
– Хорошо. До встречи.
Она отключилась первой – как тогда, пятнадцать лет назад.
Максим поднялся из-за рабочего стола. В отражении монитора он увидел свое лицо – осунувшееся, с залегшими тенями под глазами. Последние недели он много работал, почти не выходя из дома. Провел рукой по щетине – надо бы побриться.
Взгляд упал на фотографию на столе. Единственную, которую он сохранил после развода: маленькая Катя с рыжим котенком на руках. Феликс – так они назвали котенка. Кошачье имя быстро сократилось до простого "Филя". Интересно, помнит ли Катя того котенка? Ей было всего четыре, когда они ушли.
Через сорок минут он уже парковал машину возле "Бульвара". Это кафе почти не изменилось за прошедшие годы – те же столики у окна, те же абажуры над ними. Когда-то они часто здесь встречались с Аней, еще студентами.
Она уже ждала его за дальним столиком.
– Привет.
– Здравствуй.
Они смотрели друг на друга через стол, не зная, с чего начать разговор.
– Как Катя? – наконец спросил он.
– Хорошо. Учится, – Аня слабо улыбнулась. – Очень увлекается программированием. В этом она вся в тебя.
– Правда?
– Да. И не только в этом, – она помолчала. – На днях притащила домой бездомного кота. Выхаживает теперь.
– И как назвала?
– Феликс. Представляешь? Тоже сокращает до "Фили".
Они оба невольно улыбнулись.
– Аня, – Максим подался вперед. – Зачем ты взяла те вещи?
Улыбка исчезла с её лица.
– Это долгая история.
– У меня есть время.
Она вздохнула и откинулась на спинку стула.
–Я ведь никогда не рассказывала тебе о своей семье.
Максим покачал головой. Действительно, Аня редко говорила о своих предках, только упоминала, что они из дворянского рода.
– Мой прадед владел усадьбой под Костромой. Большой дом, сад, конюшня... У меня даже фотография сохранилась – бабушка берегла как зеницу ока. Когда началась революция, усадьбу сожгли. – Она говорила тихо, глядя куда-то мимо Максима. – Семья успела спрятать самое ценное – несколько фамильных вещей. Среди них были тот самый медный чайник, кулон и серебряная чашка с блюдцем. В них хранилась память о прежней жизни, понимаешь?
Аня отпила глоток остывшего чая.
– Зима выдалась страшная. Голод, холод... А потом пришли они – банда мародеров. Ворвались ночью. Забрали последнее, что осталось ценного. Семье пришлось бежать через лес в город. – Она помолчала. – В дороге прадед простудился. Умер через неделю от воспаления легких. А его младшая дочь, моя бабушка, чуть не замерзла в том лесу.
Максим слушал, не перебивая. История звучала как страница из учебника – далекая, почти нереальная. Но боль в голосе Ани была настоящей.
– Пятнадцать лет назад я пришла к твоей бабушке попрощаться. И увидела эти вещи.
– Почему ты не спросила тогда? Не поговорила со мной?
– О чем? – Аня горько усмехнулась. – "Привет, дорогой, похоже, твой прадед ограбил мою семью"? Я просто... не смогла. Представила, как мой прадед умирает в лесу, как плачет замерзающая бабушка... А эти вещи все это время были у чужих людей.
– Поэтому ты их забрала?
– Да. И ушла. Не могла больше оставаться в этом доме, в этой семье.
– С нашей четырехлетней дочерью.
Аня вздрогнула от его тона.
– Я поступила глупо, знаю. Но тогда... тогда мне казалось, что это правильно.
– А сейчас?
– Сейчас? – она провела пальцем по краю чашки. – Катя спросила на днях, почему я продаю старинные вещи. Я не смогла ответить. И поняла, что должна наконец разобраться с этим. Со всем этим.
Максим откинулся на спинку стула, разглядывая бывшую жену. Пятнадцать лет – большой срок. Они оба изменились. Но сейчас он видел в ней прежнюю Аню – ту студентку исторического факультета, которая могла часами рассказывать о прошлом, о судьбах людей, канувших в водовороте времени.
– Поехали к бабушке, – внезапно предложил он.
– Что?
– Поехали. Расскажешь ей эту историю. Она должна знать.
Аня заколебалась.
– Не думаю, что это хорошая идея...
– Почему? Боишься?
– Нет, просто...
– Аня, – он наклонился к ней через стол. – Пятнадцать лет назад ты приняла решение, не выслушав другую сторону. Может, хватит?
Она долго смотрела на него, потом медленно кивнула.
– Хорошо. Поехали.
Дорога до бабушкиного дома заняла почти час. Они ехали молча – каждый погруженный в свои мысли. Максим искоса поглядывал на Аню. Она сидела, прямая как струна, сжимая в руках сумку, где лежали те самые вещи.
Бабушка встретила их на пороге. Увидев Аню, замерла на мгновение, но потом просто отступила в сторону, пропуская их в дом.
– Проходите. Чай как раз готов.
В гостиной все оставалось по-прежнему: старое кресло у окна, книжные полки, фотографии на стенах. Аня остановилась перед одной из них – черно-белый снимок молодого военного.
– Это ваш отец? – спросила она тихо.
– Да, – бабушка поставила на стол чайник. – Присаживайтесь.
Они расселись вокруг стола. Аня достала из сумки завернутые в ткань предметы.
– Простите меня, – она развернула сверток. – Я не должна была...
– Не должна была, – спокойно согласилась бабушка. – Но сделала. Теперь рассказывай.
И Аня рассказала – все, с самого начала. Про усадьбу, про мародеров, про бегство через зимний лес. Бабушка слушала, не перебивая. Только когда Аня закончила, медленно покачала головой.
– Что ж, теперь я понимаю. Но ты ошиблась, девочка. Мой отец не грабил твою семью.
– Как... как это?
– Он нашел эти вещи в лесу, – бабушка провела рукой по медному боку чайника. – Возвращался с охоты и наткнулся на умирающего человека. Тот был из банды мародеров – сам признался перед смертью. Просил прощения, говорил про какую-то усадьбу, про девочку, которая могла замерзнуть...
Аня слушала, широко раскрыв глаза.
– Отец поехал к той усадьбе – хотел вернуть вещи. Но там уже никого не было. Только пепелище. А на обратном пути ему повезло – подстрелил раненого лося. Это спасло нашу семью от голодной смерти той зимой. – Бабушка помолчала. – Так эти вещи и остались у нас. Отец говорил, что когда-нибудь найдутся настоящие хозяева.
В комнате повисла тишина. Аня сидела, закрыв лицо руками.
– Я... я не знала...
– Конечно не знала, – бабушка вздохнула. – Как и я не знала историю твоей семьи. Столько лет прошло...
– Простите меня, – Аня подняла заплаканное лицо. – Я все испортила. Все разрушила.
– Не все, – бабушка взяла её за руку. – Катя растет прекрасной девочкой. Максим рассказывал, она интересуется программированием?
– Да, – Аня слабо улыбнулась. – И антиквариатом тоже. Все время расспрашивает про старинные вещи.
– В этом она похожа на отца, – бабушка лукаво глянула на внука. – Помнишь, Максим, как ты в детстве все пытался разобрать этот чайник? Хотел понять, как он устроен.
– Помню, – Максим усмехнулся. – Тогда и появилась эта вмятина.
– А теперь Катя такая же любопытная. И такая же добрая – представляете, недавно котенка с улицы притащила...
– Феликса, – одновременно сказали Максим и Аня, и рассмеялись.
Бабушка переводила взгляд с одного на другого.
– Знаете что? Оставьте вещи здесь. Они теперь общие – наша семейная история.
– Но они же ваши... – начала Аня.
– Теперь они принадлежат всем нам. И Кате тоже. Пусть будет повод прийти в гости.
Аня растерянно посмотрела на Максима. Он кивнул.
– Бабуля права. Пусть остаются здесь.
Вечер незаметно перетек в ночь. Они сидели на бабушкиной кухне, пили чай из старинной серебряной чашки по очереди – других таких не было – и разговаривали. Говорили обо всем: о работе, о жизни, о Кате. Бабушка достала альбом с фотографиями, и они листали его вместе, вспоминая прошлое.
– А здесь Катюше два года, – бабушка показала снимок: маленькая девочка в смешном сарафане тянется к бабочке. – Помнишь, Максим, как она тогда всех бабочек пыталась поймать?
– Помню, – он улыбнулся. – А они все улетали.
– Зато теперь она ловит баги в программах, – заметила Аня. – И довольно успешно.
– Правда? – Максим подался вперед. – Расскажи подробнее.
– Она создала приложение для своей школы. Что-то вроде расписания, только умного – оно учитывает перемены в расписании, внеклассные занятия, даже погоду. Если дождь – предупреждает, чтобы зонт взяли.
– Сама написала?
– Да, с помощью учителя информатики. Он говорит, у нее большой потенциал.
Максим откинулся на спинку стула, пытаясь представить дочь-программиста. В его памяти она все еще оставалась четырехлетней малышкой, гоняющейся за бабочками.
– Знаешь, – Аня помешала ложечкой в чашке, – она часто спрашивает о тебе.
– Правда?
– Да. Особенно в последнее время. Наверное, возраст такой – хочется узнать больше о своих корнях.
Бабушка, до этого молча слушавшая их разговор, вдруг встала.
– Подождите минутку.
Она вышла и вернулась с небольшой шкатулкой.
– Вот, нашла. Думаю, Кате будет интересно это увидеть.
В шкатулке лежали старые фотографии – еще черно-белые, с обтрепанными краями. Люди в старинной одежде, дети с серьезными лицами, виды какой-то усадьбы.
– Это же... – Аня взяла одну из фотографий. – Откуда у вас это?
– Отец сохранил. Нашел среди вещей того человека в лесу. Все думал, может, удастся найти родственников...
Аня всматривалась в снимок.
– Это усадьба моего прадеда. А здесь, – она показала на девочку в светлом платье, – моя бабушка.
Максим смотрел на старую фотографию. Маленькая девочка улыбалась в камеру – такая же улыбка теперь была у их дочери.
– Аня, – он помолчал. – Я хотел бы увидеть Катю.
Она подняла глаза.
– Я знаю. Она тоже хочет встретиться. Просто...
– Просто что?
– Боялась, что ты не захочешь. Что обиделся за все эти годы.
– Глупости, – он покачал головой. – Она же моя дочь.
– Тогда приходи к нам в воскресенье. Катя будет дома, и Феликс тоже, – Аня улыбнулась. – Заодно расскажешь ей про программирование. Может, поделишься опытом?
– С удовольствием.
Бабушка наблюдала за ними с легкой улыбкой.
– А в следующий раз приходите все вместе, – она погладила серебряную чашку. – Будем пить чай по очереди.
Домой Максим вернулся далеко за полночь. В квартире было тихо и темно. Он включил свет, подошел к рабочему столу. Фотография Кати с котенком встретила его улыбкой.
Вдруг зазвонил телефон. Сообщение от Ани:
"Катя не спит, спрашивает про тебя. Можно, я дам ей твой номер?"
Максим улыбнулся и быстро набрал ответ:
"Конечно. Жду её звонка."
Через минуту телефон зазвонил снова.
– Папа? Это я, Катя...
Её голос – полудетский, немного неуверенный – заставил его сердце забиться чаще.
– Привет, дочка.
– Мама сказала, ты придешь в воскресенье?
– Да, приду. Обязательно.
– А правда, что ты тоже программист? И у тебя тоже был кот Феликс?
Он рассмеялся.
– Правда. Расскажешь мне про свое приложение?
– Расскажу! – в её голосе появился энтузиазм. – Знаешь, а Филя уже совсем большой. И такой умный – сам дверь открывает!
– Мой тоже умел, – Максим улыбнулся воспоминаниям. – Помнишь его?
– Немножко... Вроде он был рыжий?
– Да, рыжий. У меня есть фотография, где ты держишь его на руках. Привезу в воскресенье, покажу.
– А еще что привезешь?
– А что бы ты хотела?
– Расскажи про бабушку. И про старинные вещи – мама говорит, у них интересная история...
Максим посмотрел на часы – было далеко за полночь.
– Знаешь что? Давай я все-все расскажу при встрече. Договорились?
– Договорились! – она помолчала. – Пап... я рада, что мы поговорили.
– Я тоже, дочка. Я тоже.
Положив трубку, Максим долго смотрел в окно. На столе стоял недопитый чай в обычной кружке, но ему казалось, что он все еще чувствует вкус чая из старинной серебряной чашки – чая, который они пили все вместе сегодня вечером.
Пятнадцать лет... Целая жизнь. Но, может быть, еще не поздно начать все сначала? Ведь иногда старые вещи могут рассказать новые истории.
– А ты был прав, отец, – донесся с кухни голос бабушки. Она сидела в своем любимом кресле, поглаживая старинный кулон. – Настоящие хозяева нашлись. И не просто нашлись – они оказались нашей семьей.
За окном занимался рассвет нового дня.
Интересный рассказ: