Новый дом на двадцатом этаже поражал своими просторными коридорами. Лифт, украшенный зеркалами, плавно поднимался, совсем не так, как в старой «панельке», где Марина и Сергей прожили почти восемь лет. Марина хотела радоваться: ведь теперь жить стало проще, богаче. Но, выходя из лифта, она заметила, что её десятилетняя дочь Таня слегка ссутулилась и тихонько вздохнула.
— Что случилось, котёнок? – спросила Марина, придерживая тяжёлую сумку с продуктами.
— Да ничего, устала просто, – пробормотала дочь. – И папа сказал, что сегодня поздно придёт… Опять.
У самой Марины ёкнуло сердце. Раньше, когда семья жила в маленькой двухкомнатной квартире, Сергей приходил домой чуть ли не на бегу, но всегда находил время вечером погулять с Танькой или вместе порисовать. Теперь же он — начальник отдела в крупной фирме, может позволить себе поздние возвращения, рабочие ужины, встречи с «нужными людьми». Казалось бы, это повод для гордости. Но почему-то дом больше не наполнен тёплыми разговорами, как раньше.
Сергей и Марина поженились двенадцать лет назад и были обычной «среднестатистической» семьёй. О деньгах говорили мало, потому что их почти не было — учились экономить, пользовались скидками, в отпуск ездили к родителям Марины на дачу. И жили вполне счастливо. Теперь же на карточке лежала солидная сумма, каждый месяц Сергей приносил в разы больше дохода. Вот только вместе с притоком финансов в доме всё чаще воцарялась тревожная тишина.
Марина, открывая дверь в новую просторную квартиру, вспомнила, как в старом доме она спускалась по обшарпанной лестнице с детской коляской и радовалась каждому солнечному утру. Сейчас, когда у них элитный подъезд и даже консьерж, у неё почему-то нарастало ощущение, что что-то идёт не так.
— Мам, а можно мне печенье? — спросила Таня, подходя к холодильнику.
— Конечно… — Марина кивнула, пытаясь улыбнуться. Раньше она невольно проверяла сроки годности, смотрела, чтобы печенья хватило на дольше, чтобы всем хватило. А теперь вроде можно и не экономить. Но радости это не приносило.
Ранним вечером Марина сидела в зале на новом кожаном диване. Телевизор с огромной диагональю, умная колонка и прочие дорогие вещи слегка пугали её. Казалось, всё это чужое — словно мебель из чужой жизни. «Разве я так мечтала, когда представляла себе “лучшую жизнь”?» — пронеслось в голове. Хотя жаловаться глупо — ведь многие только мечтают о хорошем доходе.
Чуть позже, когда за окном стемнело, Сергей наконец вернулся домой. Она услышала, как лифт открылся на их этаже, как муж вошёл в прихожую и раздражённо стянул ботинки:
— Ух, ну и день! Собрание затянулось, пришлось обсуждать с инвесторами новый проект… — проговорил он.
Марина вышла к нему:
— Хочешь ужин? Я приготовила твоё любимое рагу.
Вместо ответа Сергей недовольно махнул рукой:
— Да, что-нибудь поем. Слушай, я тут подумал: нам бы обновить гардероб. И Тане купить нормальную одежду, а то её вещи уже не соответствуют…
— Чему не соответствует? — опешила Марина. — Она ходит в нормальном костюме, а это ей всего на сезон.
— Да пойми ты: я теперь на другом уровне. Мы можем позволить себе бренды, качество. И чтобы не было стыдно перед моими коллегами — мы ведь иногда вместе куда-нибудь выбираемся.
Марина почувствовала, как внутри у неё всё закипает. На языке вертелось: «Кто тебе сказал, что нам было стыдно? Мы не ходим в лохмотьях!» Но, стараясь не сорваться, она тихо спросила:
— А может, нам лучше подумать о вложениях? Создать «подушку безопасности»? Раньше мы мечтали об этом…
Сергей лишь отмахнулся:
— Надоело жить впроголодь! Вспомни, как я носил одну куртку пять лет подряд. Теперь у нас есть свобода: мы можем купить всё, что захотим!
Марина вздохнула. Он говорил «мы», но выглядело так, будто решения принимает только он один. Раньше они всегда обсуждали, что купить, как потратить, когда подождать. Мелькнула мысль: «Может, это временное помешательство, и он одумается?» Но Сергей уже прошёл мимо неё на кухню и громко позвал Таню, обещая ей «крутые кроссовки».
Дочь вышла, настороженно улыбаясь, но Марина заметила, что ей немного неловко. Видимо, она сама не понимала, нужны ли ей эти кроссовки или папа просто настаивает на том, о чём она не просила.
В течение следующей недели Сергей купил новую кофемашину, упаковку дорогого кофе, умный робот-пылесос и объявил, что старый пылесос можно выбросить. Марина осторожно коснулась его руки:
— Серёж, у нас всё-таки эти траты… Они же внушительные. Может, подождём немного, посмотрим на расходы?
— Да хватит считать копейки! — вспылил он, хотя обычно не разговаривал в таком тоне. — Может, ты привыкла к бедности, а я хочу жить по-другому!
Его слова прозвучали почти оскорбительно, хотя он и не кричал. Марина замолчала, проглотив комок в горле. Она вспомнила, как они когда-то радовались скидкам в супермаркете, вместе планировали покупку велосипедов, потому что не хватало денег на машину. А теперь он будто стыдится того прошлого.
Таня наблюдала за всем этим со стороны. Однажды вечером, когда мама заканчивала проверять домашние задания дочери, девочка нерешительно спросила:
— Мам, а почему папа стал таким… нервным? Раньше мы вместе шутили, а теперь он всё время в телефоне или кричит…
Марина прикусила губу. Ответ «он устал» уже не объяснял всего до конца.
Сергей настоял на том, чтобы Марина и Таня пошли с ним на вечеринку к его коллеге Антону, тоже из «высшего менеджмента». Дом — настоящий загородный коттедж с бассейном. Когда они приехали, их сразу поразила обстановка: дорогая плитка, фонтаны, стол ломился от деликатесов. Таня, немного смутившись, спросила:
— Мам, а можно мне сюда? — показывая на батут за домом.
Марина кивнула. Пусть поиграет, хотя она и сама чувствовала себя чужой среди незнакомых людей, обсуждавших последнюю модель смартфона. Сергей в новом пиджаке сиял, как начищенная монета, смеялся над шутками Антона, пробовал дорогие вина.
В какой-то момент коллеги заговорили о поездках за границу. Одна женщина по имени Елизавета нарочито кокетливо обратилась к Сергею:
— А вы с женой, я слышала, не так много путешествовали? Надо восполнить пробелы! Теперь деньги позволяют!
Марина почувствовала неприятный укол: тон Елизаветы звучал снисходительно, мол, «ах, раньше вы не могли позволить себе Швейцарию или Дубай?» Сергей отмахнулся, улыбаясь:
— Обязательно съездим. Просто мы долго были стеснены в средствах.
Марина, не сдержавшись, негромко добавила:
— Мы не то чтобы «ограничены», мы просто тратили с умом…
На что Елизавета, громко рассмеявшись, бросила:
— Ой, знаете, тратить с умом — это, конечно, правильно… Но ведь иногда так хочется шикануть, правда, Сергей?
Он кивнул, подмигнув ей, и Марина почувствовала себя неловко. Не из-за ревности, а именно из-за ощущения, что «меня выставляют домохозяйкой, которая не в теме». И вдруг она поняла, что Сергей не сочувствует ей, не поддерживает, а, наоборот, вроде как на стороне тех, кто смотрит на их прошлую жизнь свысока.
Покинув вечеринку, Марина не выдержала:
— Серёж, ничего, что твои коллеги откровенно нас подкалывают? Это было унизительно.
Сергей, заводя машину, устало выдохнул:
— Тебе всё время кажется, что у них какие-то претензии. Ты хочешь сказать, что мы не должны общаться с обеспеченными людьми? Мы же сами теперь можем жить на их уровне!
В ответ Марина только вздрогнула. Таня, сидевшая на заднем сиденье, тихо спросила:
— Можно я включу музыку?
Отец буркнул: «Включай…» Так они и поехали в напряжённом молчании.
Через две недели у Тани был день рождения. Сергей решил устроить праздник в ресторане, заказал аниматоров, шоу мыльных пузырей — всё на широкую ногу. Таня хоть и любит праздники, но вдруг в середине торжества подошла к Марине и потянула её за рукав:
— Мам, можно я просто посижу в уголке? У меня болит голова от музыки и шума…
Марина почувствовала боль в сердце: ребёнок просто растерялся. Зато Сергей хлопал в ладоши, фотографировался с гостями, словно это был его звёздный час. Когда праздник закончился, Таня, вся бледная, шёпотом сказала маме: «Знаешь, я бы лучше дома с тортом и мультиками…» Марина кивнула, вспоминая прежние уютные вечера, когда её дочь не чувствовала себя чужой в этой показной роскоши.
В конце месяца Сергей с жаром предложил устроить «семейный ужин» и позвать на него двоюродного брата Славу с женой Верой, а также родителей Марины. «Пусть видят, как мы теперь живём!» — радостно заявил он. Марина внутренне напряглась: Слава раньше посмеивался над их бедностью, когда они только купили подержанную машину. Но Сергей хотел «показать, что мы чего-то добились», и она махнула рукой: «Ну, давай».
Вечером за большим столом, заставленным дорогими блюдами (большую часть заказали в ресторане), сидели все гости. Атмосфера с самого начала была напряжённой: Слава, ухмыляясь, напомнил:
— Серёг, помнишь, как ты ходил в старых кроссовках, а я шутил, что ты их уже суперклеем чинить будешь? Ну, кто бы мог подумать, что теперь у тебя такой дом!
Сергей резко улыбнулся, но в глазах его вспыхнуло раздражение. Марина смотрела на него и чувствовала, что муж закипает. Папа Марины спросил, не планируют ли они вложиться в недвижимость, мол, «можно же отложить часть денег на будущее». Марина с облегчением подхватила тему:
— Да, Серёж, как-то обсуждали вклад. Может, пора?
Но муж отмахнулся:
— Что за паника? Жизнь одна, надо наслаждаться. А копить, чтобы потом что? Снова экономить? Я устал от этого.
— Раньше мы жили и радовались без всяких роскошных покупок, — тихо заметила Марина, чувствуя, что начинает закипать. — Помнишь, у нас была копилка «на мечту»? Мы же хотели накопить на своё жильё.
Сергей раздражённо процедил:
— Это из-за твоей зацикленности на прошлом. Ты никак не поймёшь: мы больше не бедняки, зачем держать в голове эти «серые» годы?
Таня, сидевшая рядом, напряглась, словно боялась, что родители начнут громко ругаться. Родители Марины попытались разрядить обстановку, предложив тост за семейное благополучие. И тут Сергей вдруг с явным вызовом протянул Славе большой конверт:
— А тебе, брат, я решил сделать подарок. Путевка на море, на двоих. Отдохнёте с Верой, обновите гардероб, да и жизнь увидите…
Слава от неожиданности вскинул брови, а его жена улыбнулась. Но Марину словно током ударило: «Он дарит путёвку тому, кто нас всегда высмеивал. И это вообще не обсуждалось со мной!» Мгновенно вырвалась громкая реплика:
— Сергей! Ты серьёзно? Мы же не советовались. Это же не копейки, а Слава… прости, конечно, но ты всю жизнь нас подкалывал! Теперь ты так благородно даёшь ему путёвку?
Слава обиделся:
— Послушай, Марина, сколько лет уже прошло! Я же тогда просто шутил…
Но она кипела от злости:
— Ты не представляешь, как нам было больно слушать твои насмешки! А теперь вдруг такой щедрый подарок от «богатых» родственников?!
Сергей ударил ладонью по столу, аж бокалы зазвенели:
— Да что ты зациклилась на обидах? Это мои деньги, и я решаю, что с ними делать!
— Твои деньги? — Марина вскочила. — Прости, а зачем тогда нам семья? Разве мы не договаривались делить всё пополам, вместе?
Родители Марины нервно зашикали:
— Ребята, не при гостях же, успокойтесь…
Но было уже поздно — эмоции били ключом. Слава и Вера сидели с растерянными лицами, не зная, куда деваться. Таня сжалась на стуле, губы её задрожали, она была готова расплакаться. Сергей, яростно глядя на Марину, выпалил:
— Мне надоело это вечное «семья, семья» и твои комплексы из-за бедности! Я не хочу возвращаться в то время, когда мы считали копейки!
Марина почувствовала, что у неё горло горит от слёз, и резко бросила:
— А я не хочу, чтобы ты унижал меня и навязывал мне свои решения! Мы так хорошо жили, пока в дом не пришли эти деньги… Может, вообще без них мы были бы дружнее!
Пауза. Сергей схватил пиджак со спинки стула:
— Да ладно. Если не умеете радоваться, я ухожу. Слав, Вера, простите за шоу, можете отдыхать без меня.
И он, не глядя ни на кого, направился к двери. Дверь захлопнулась, шаги затихли в коридоре.
Тишина. Марина, покраснев, опустилась на стул, её пальцы дрожали. Родители судорожно пытались её успокоить, Слава с Верой поспешно начали собираться. Таня разрыдалась. Было больно видеть, во что превратился этот «семейный» вечер.
Сергей не появлялся дома всю ночь. Его телефон то был доступен, то сбрасывал звонки. Марина в отчаянии ворочалась в постели, мама пришла к ней с горячим чаем, шептала: «Успокойся, всё наладится, может, он заночует у друга». Таня, бедняжка, не могла уснуть и задремала только под утро.
Утром Марина пошла на кухню и обнаружила, что за весь вечер так и не смогла проглотить ни кусочка. Родители, ночевавшие в гостиной, вели себя тактично и старались не давать советов. Но мать всё же не выдержала:
— Доченька, ну поговорите, когда он вернётся. Ты тоже была резка. Он хочет как лучше, но, может, перегнул палку…
— Я знаю, мам, — тихо ответила Марина. — Просто я не понимаю, когда мы стали такими чужими. Он ведёт себя как король, который раздает милостыню всем подряд, а со мной не советуется. А ведь мы семья…
Она сглотнула слёзы. Где-то в глубине души теплилась надежда, что Сергей не бросит их, что это просто вспышка эмоций.
На следующий вечер пришёл Сергей. В дверях он остановился, лицо у него было усталое, чуть помятое — видно, ночевал непонятно где, возможно, у друга. Таня увидела его и, всхлипнув, спряталась за бабушку, боясь, что сейчас снова закричит. Но Сергей лишь тихо сказал:
— Привет. Простите меня…
Мать Марины взяла внучку за руку и жестом попросила всех дать супругам возможность поговорить наедине. Оставшись вдвоём в гостиной, они сели за стол. Сергей медлил, глядя в пол, потом выдавил:
— Я… переночевал у Артёма, он мой друг детства. Как дурак напился пива, жаловался, что никто меня не понимает. А Артём вдруг спросил: «Серёга, когда ты в последний раз был по-настоящему счастлив?» И я понял, что с тех пор, как я получил эту должность, мы почти не разговариваем с тобой по душам.
Марина слушала, чувствуя, как внутри колотится сердце. Он продолжал:
— Мне казалось, что деньги — это главное. Я хотел доказать, что больше не «неудачник» в старых кроссовках. И в погоне за этим начал тратить направо и налево, чтобы показать всем, что мы «выкарабкались». В итоге я потерял нечто более важное…
— Серёжа, — тихо проговорила она. — Ты совсем меня не слушал, не советовался, вырывал из рук возможность решать вместе. А когда я возражала, ты называл это комплексами бедности. Ты ведь знал, что я не хочу жить в роскоши ценой нашей любви…
Сергей прикрыл глаза:
— Прости. Я вёл себя как павлин, распустивший хвост и желающий, чтобы все им восхищались. А на самом деле… мне страшно. Страшно, что вдруг всё это закончится, и я снова окажусь там, где не смогу дать ни тебе, ни Таньке никаких «благ». Я хотел быть крутым папой, крутым мужем… Прости меня ещё раз.
Марина потянулась к нему, чувствуя, что где-то в глубине души он всё тот же любящий человек:
— Я тоже переборщила. Кричала при всех, ворошила наши обиды со Славой. Но ты мог бы хоть предупредить, что собираешься подарить ему путёвку! Это же большая сумма, и раньше мы такие решения принимали вместе.
— Да, да, ты права, — вздохнул Сергей. — Давай как раньше: любые крупные траты мы будем обсуждать вместе. И давай копить. Не тратить всю зарплату, но и не жить впроголодь.
Марина с облегчением кивнула. В этот момент Таня осторожно вошла в гостиную, поглядывая на родителей:
— Вы… не ссоритесь больше, да?
Сергей встал, подошёл к дочери, обнял её:
— Прости, солнышко. Я обещаю, что мы больше не будем кричать друг на друга. По крайней мере, будем стараться.
Таня уткнулась ему в рубашку, а Марина почувствовала, как по её щекам катятся слёзы облегчения. Давно уже такого не было — чтобы они просто стояли втроём в обнимку, без шикарных декораций, без дорогих вещей. И именно так хотелось жить.
На следующий день родители Марины уехали, пожелав им спокойной ночи. Слава с Верой тоже позвонили и извинились за неловкую ситуацию. Сергей убрал конверт с путёвкой в шкаф и сказал, что позже обсудит с женой, стоит ли дарить её брату и как именно.
На ужин Марина приготовила простые блюда — картофельное пюре, котлеты, салат. Сергей, набросившись на еду, вдруг признался, что соскучился по обычным домашним блюдам, а не по фуа-гра из ресторана.
— Знаешь, — заметил он, — нам ещё нужно разобраться, как жить дальше с этим доходом. Но давай без показухи, а?
Марина улыбнулась:
— Давай. Хоть одна из моих подруг и говорила: «Осторожнее, большие деньги меняют людей». Но, видимо, менять нужно не нас, а подход. Мы можем позволить себе многое, но… не забывать о главном.
Она мягко погладила руку Тани, которая сидела рядом и с довольной физиономией уплетала пюре. Кажется, впервые за долгое время в доме снова поселился уют. Да, конфликты не исчезают по щелчку пальцев, и Сергей с Мариной ещё тысячу раз поговорят о том, как тратить деньги. Но они вспомнили, что главное — это близость и умение быть открытыми друг с другом. Деньги не приносят счастья автоматически: они лишь подчёркивают то, что есть внутри семьи.
Таня, увидев, что родители наконец-то разговаривают без криков, просто спросила:
— А можно я в выходные приглашу свою подругу в гости? Мы хотим сами приготовить пиццу…
Марина оживлённо кивнула:
— Конечно, вместе и приготовим.
Сергей подмигнул дочери:
— А я куплю все ингредиенты. Только без лишнего шика, ладно? — пошутил он, вызывая у Тани радостный смех.
В этот момент стало ясно: пусть у них растут доходы и возможности, но настоящие семейные ценности — взаимное уважение, любовь и чуткость — гораздо важнее любого чека, бренда или статуса. И если они будут помнить об этом, никакие деньги не смогут их разлучить.
ПРИСОЕДИНЯЙСЯ НА НАШ ТЕЛЕГРАМ-КАНАЛ.
Понравился вам рассказ? Тогда поставьте лайк и подпишитесь на наш канал, чтобы не пропустить новые интересные истории из жизни.