Иван Матвеевич был уже в годах, но поговорка – седина в бороду, а бес в ребро, была о таких как он. Помещик, владевший парой сотнен крепостных, любил грешить со смазливыми девками, не спрашивая их согласия. На этот раз, он положил глаз на Марию – черноокую, ладную молодку, просватанную за молодого кузнеца Василия.
- Петька, прихвати моего конюха, да притащите Машку в мою опочивальню – мечтательно улыбаясь, приказал помещик своему управляющему. – А колье родители вздумают перечить, пригрози, что всех их по отдельности продам на ярмарке.
Иван Матвеевич даже не сомневался, что его повеление будет исполнено в лучшем виде. Ведь, он держал своих крепостных в ежовых рукавицах, не думая вводить оброк, а практикуя, как отец и дед – барщину. Крестьяне роптали, с раннего утра и до позднего вечера, трудясь в поле шесть дней в неделю.
Тех же, кто проявлял неповиновение и противился барской воли – ждали плети, холодная и продажа на ярмарке. Особо дерзкие крепостные, отправлялись на уральские рудники, где им жилось ой как не сладко.
Пожилой помещик улыбнулся в предвкушении, когда минут через тридцать услышал шум на лестнице. Его подручные тащили к нему Машку, а она явно сопротивлялась. Это даже хорошо. Своевольные девки были милы Ивану Матвеевичу.
Управляющий и конюх затащили в барскую опочивальню растрепанную и раскрасневшуюся Машку. Она часто дышала, а ее большие черные глаза были мокрыми от слез.
- Пошли вон – приказал помещик подручным, вставая со стула и сбрасывая на пол теплый узорчатый халат.
- Не надо, пожалуйста. Не срамите меня! - дико кричала молодка Машка, вырываясь из рук гнусно скалящегося барина. Но Иван Матвеевич не обращал внимания на крики и брыкания девки. Напротив, его это еще сильнее заводило.
Утром, зареванную молодую крепостную, Иван Матвеевич отправил в родительский дом, решив, сказав, что на днях ее вновь к нему приведут. Вот только помещик не знал, что не доживет даже до вечера.
Когда барин прогуливался по саду, кузнец Василий – жених обесчещенной им Марии, тихо подкравшись, приголубил престарелого сластолюбца топором по темечку. Его конечно же сразу схватили. Но Василий был доволен. Он сполна отомстил за любимую невесту.
Суд приговорил кузнеца Василия к ссылке на каторгу в Сибирь. Марию же, сын Ивана Матвеевича, ставший его наследником, быстро продал на ярмарке другому помещику.
