***Валахия. Январь 1525 год***
Холодный ветер завывал за окнами дворца в Валахии, словно предвещая непогоду. Снег лежал плотным слоем на земле, а печи в залах горели ярким огнем, принося тепло и уют. Однако сердце Фатьмы Султан было охвачено холодом, который не поддавался ни одному из зимних лих. В её руках трепетало письмо, адресованное ей от бывшего возлюбленного, Ибрагима паши.
Фатьма не могла сдержать дрожь, когда узнала почерк, который когда-то напоминал ей о сладостных мгновениях.
«Моя дорогая Фатьма», - начиналось письмо. «Каждый день, проведенный вдали от тебя, превращается в вечность. Моя душа по-прежнему принадлежит тебе, а сердце томится в ожидании встречи..."
Мысли Фатимы вернулись к дням их страстной любви, когда их сердца бились как одно. Так много было обещано, так много сказано во имя их совместного будущего. Но теперь все это казалось призраками, затерянными в зыбучих песках времени. Тяжело вздохнув, она направилась к очагу, где языки пламени весело плясали, отбрасывая мерцающие тени на ее лицо. Она смотрела на огонь, вспоминая тепло их совместных мгновений и данные когда-то обещания.
Когда потрескивающее пламя загипнотизировало ее, внезапное осознание осенило. Письмо в ее руке, реликвия любви, которая когда-то ярко горела, теперь служило болезненным напоминанием о том, чего больше никогда не будет. С чувством завершенности Фатима швырнула письмо в огонь, наблюдая, как оно скручивается и чернеет, поглощаемое пламенем. В этом акте освобождения тяжесть упала с ее плеч. Она вспомнила о своём муже, чья доброта и преданность давали ей опору в этой холодной жизни. Его любовь была тихой, но прочной, как каменные стены дворца.
Снег за окнами продолжал падать, засыпая землю белым покрывалом. Фатьма подошла к окну, наблюдая, как ветер кружит снежинки в причудливом танце. Она почувствовала лёгкий толчок в животе, словно её малыш напоминал о себе. Улыбка тронула её губы, и она прижала ладонь к стеклу, ощущая холод снаружи и тепло внутри.
В этот момент она поняла, что её жизнь — не цепь утрат, а путь к новым началам. Пламя в очаге угасло, оставив лишь тёплый пепел, но в её сердце разгорался новый огонь — огонь надежды и материнской любви.
Идрис паша, уставший после долгого дня, медленно поднялся по мраморной лестнице в свои покои. Открыв дверь спальни, он замер на пороге. В мягком свете заката, пробивающемся сквозь тяжелые бархатные шторы, на диване сидела Фатьма Султан. Ее руки нежно обнимали округлившийся живот, а взгляд, полный спокойствия и тепла, был устремлен в окно, где закат окрашивал небо в золотые и алые тона.
— Фатьма, — тихо произнес он, словно боясь нарушить эту гармонию.
Она обернулась, и в ее глазах вспыхнула радость.
— Идрис, ты вернулся, — ее голос был мягким, как шелест шелка.
Он подошел ближе, опустился на колени перед ней и прижал ладонь к ее животу.
— Как ты? Как наш малыш? — спросил он, чувствуя, как сердце наполняется нежностью.
— Все хорошо, — улыбнулась она, гладя его волосы. — Он сегодня особенно активный.
Мужчина улыбнулся, ощущая, как тревоги дня растворяются в этом мгновении. В этой комнате, рядом с ней, он находил то, ради чего стоило жить.
— Я так скучал по тебе, — прошептал паша, прижимаясь щекой к ее животу. Он почувствовал легкий толчок, словно малыш откликался на его голос. — Он слышит меня, — улыбнулся мужчина, поднимая глаза на Фатьму.
— Конечно, слышит, — ответила она, проводя пальцами по его щеке. — Он всегда ждет тебя, как и я.
Идрис поднялся, сел рядом с ней и обнял за плечи. Они, молча, смотрели на закат, который постепенно угасал, уступая место первым звездам. В комнате царила тишина, нарушаемая лишь их дыханием и редкими шорохами за окном.
— Знаешь, — начал он, глядя вдаль, — иногда мне кажется, что вся эта суета, все эти дела — ничто по сравнению с тем, что у нас есть. Ты, он… это мое настоящее счастье.
Фатьма прижалась к нему, чувствуя, как его слова согревают ее душу. — Мы всегда будем вместе, любимый, — прошептала она. — И наш малыш станет частью этого счастья.
Они сидели так, наслаждаясь моментом, пока за окном окончательно не наступила ночь.
***Топкапы***
В столицу Османской Империи приехал лекарь из Египта, мужчина с седыми волосами и проницательным взглядом, чья слава о мастерстве в исцелении дошла даже до дворца султана. Его привели в покои Шехзаде Абдуллы, где юный наследник лежал в лихорадке, его лицо покрылось красными пятнами. Лекарь склонился над мальчиком, внимательно осматривая его, ощупывая пульс и прислушиваясь к дыханию. После долгого молчания он поднял голову и произнес:
— Ваш сын заразился оспой.
Слова лекаря повисли в воздухе, словно холодный ветер, проникший в покои. Оспа — болезнь, не щадящая ни бедных, ни богатых, ни простолюдинов, ни наследников престола. Лекарь, не теряя времени, приказал принести чистые ткани, воду и травы, которые он привез с собой. Его движения были точны и уверенны, словно он уже не раз сталкивался с подобным недугом. Хюррем Султан, стоявшая у изголовья сына, сжала руки в кулаки, стараясь скрыть дрожь. Ее взгляд, полный тревоги, устремился на лекаря, словно ища в его глазах надежду.
— Госпожа, я сделаю все, что в моих силах. Но мы должны молиться. Я прошу Вас, отдохните немного
— Я не оставлю своего мальчика одного. Прошу позвольте мне быть с ним – сквозь слезы сказала она, а точнее молила
В покои вошел Султан Сулейман. Увидев любимую жену, охваченную отчаянием, его сердце сжалось от боли. Он подошел к постели сына, взял его руку в свою, ощущая жар лихорадки.
— Сынок, я здесь – прошептал он — Хюррем, пойдем в покои. Тебе нужно отдохнуть, я прошу тебя
Хюррем медленно покачала головой, её глаза, полные слёз, не отрывались от лица сына. Сулейман, видя её упрямство, сжал её руку в своей, пытаясь передать хоть каплю утешения.
— Я не могу оставить его, — прошептала она, голос её дрожал. — Он нуждается во мне.
Лекарь, тем временем, начал готовить отвар из трав, его руки двигались быстро и уверенно. Он знал, что время было против них, но его опыт подсказывал, что шанс есть.
— Госпожа, — мягко произнёс он, — ваша сила нужна ему. Но если вы упадёте от усталости, кто будет рядом с ним? Позвольте себе немного покоя.
Султан, не дожидаясь её ответа, осторожно обнял Хюррем и повёл её к двери. Она сопротивлялась, но её силы были на исходе. В последний раз, обернувшись к сыну, она прошептала:
— Я вернусь, мой мальчик. Я всегда буду рядом.
Дверь закрылась, и в покоях остались лишь лекарь и юный Шехзаде, чьё дыхание становилось всё тяжелее. Лекарь, опустившись на колени у постели, начал молиться, прося Всевышнего даровать мальчику шанс на жизнь.
Продолжение следует...
Подписывайтесь на мой тгк