Начало:
Предыдущая глава:
- Ты где была? - Зло спросил Зорин у Светланы.
- В ординаторской.
- И что, ничего не слышала?
- Нет. Только когда раздался звон разбитого стекла, поняла, что что-то случилось. Сразу побежала к Ольге Брониславовне.
Майор взглянул на двоих в штатском.
- А вы двое, где были?
- А мы, товарищ майор, заступили на пост в 24.00. И, согласно указания, находились при входе на этаж.
- Как тогда киллер попал сюда?
- Мы не знаем. Но мимо нас он не мог пройти. Только медперсонал. И то, каждого входящего мы сверяли с фото медперсонала, имеющий допуск на данный этаж. Таких немного, особенно в ночное время.
- Ладно, разберёмся. С вас обоих рапорта. Свободны.
- Есть. - Ответили оба и ушли.
Светлана в это время закончила перевязывать мне правую руку выше локтя. Всё же киллер меня успел зацепить ножом, но не критично. Прорезал кожу и немного мышцу. Там даже зашивать не потребовалось. Зорин посмотрев на нас, сказал:
- Сидите здесь. Я сейчас приду. - Вышел из палаты и закрыл дверь. Внизу мигали проблесковые маячки двух полицейских патрульных машин. У меня постепенно начался отходняк. Почувствовала слабость и легла на кровать. Светлана вышла, но вскоре вернулась. Принесла компресс мне на шею и наложила. Зорин вернулся примерно через полчаса. Подошёл к моей постели. Светлана уступила ему место. Он сел. Смотрел на меня. Потом сказал:
- М-да, мадам Демидова. Видок у тебя краше в гроб кладут. - Взглянул на Светлану. - С тебя, старший лейтенант, тоже рапорт, на моё имя. Отдашь лично мне. Распишешь всё поминутно. А сейчас оставь нас. - Когда она вышла из палаты, майор вновь посмотрел на меня. Покачал головой. Потом вытащил из принесённого полиэтиленового пакета нож. Спросил: - Знаешь, что это за нож?
Мне хватило одного взгляда. Кивнула. Просипела в ответ. Хотела сказать, что это нож спецназа, но получилась какая-то непонятная ерунда.
- Нож спецназа. - Подтвердил мой ответ Зорин. - Такие в магазинах не продаются. Спецзаказ. А ты взяла и выкинула бойца в окно. Невероятно. Зато мы теперь точно знаем, что целью ликвидации была именно ты, а не ошибка объекта. Значит так, из-за того, что говорить ты не можешь, напишешь в моём присутствии рапорт. Распишешь всё посекундно, как и что происходило... Не сейчас, позже. А то ты выглядишь не совсем хорошо. Тебя сейчас переведут в другую палату. Её готовят. Не спать же тебе с выбитым окном. Ты точно его выбросила в окно или он сам туда прыгнул? - Я кивнула, жестами попросила бумагу и ручку. Зорин выглянул из палаты и велел всё это принести. Вскоре зашла Светлана, всё принесла и вышла. Я написала, что сделала бросок через себя с упором ноги. Майор прочитав, кивнул.
- Знаешь почему ты вышла победителем из схватки? - Я смотрела на него вопросительно. - Потому, что он шёл убивать просто женщину. Ольга не владела приёмами рукопашного боя, от слова совсем. Её никто, никогда этому не учил. Это я знаю точно. С одной стороны, это хорошо, так как они уверены, что ты и есть Ольга. Никто не заподозрил подмены. Ни твой муж, ни любовник, который видел тебя, ни все остальные. И я уверен, что тебя даже успели сфотографировать. С другой стороны, придётся как-то нам объяснить, как так произошло, что подготовленный киллер, а не лузер-наркоман-любитель, вдруг шагнул в окно, вынеся фрамугу. А мне ещё понять, как он сюда вообще попал?
Я взяла листок и написала на нём, что я расцарапала ему физиономию. Прочитав, Зорин кивнул.
- Вот это по женски. Понять можно. Но а дальше что? - Я опять написала, что якобы вырвалась, что соответствовало правде и закричала. Он мог испугаться, что сейчас ворвётся охрана, не полиция, так как те были в отключке, а дежурившие на этаже сотрудники ФСБ. И поэтому попытался выскочить в окно. Но неудачно. Прочитав мой опус, Зорин посмотрел на меня удивлённо. Покачал головой.
- Оля, это же детский сад, трусы на лямках... - Я вновь написала: "Чем чудовищнее и нелепее ложь, тем в неё быстрее поверят". Потом дописала: "Доктор Геббельс + западная демократия и хайли лайкли". Посмотрела на Дмитрия. У него глаза округлились. Я ещё дописала: "Посмотри на меня. Разве я, хрупкая женщина, измождённая и вообще слабая, смогла бы выбросить здорового мужика в окно? Моя сестра была хорошей актрисой, но я не хуже, а даже лучше, потому, что имела дело с, далеко, не одной иностранной контрразведкой и до сих пор жива и нахожусь на свободе". Он, глядя на меня, покачал головой.
- Хороши сестрички. Ничего не скажешь. - Проговорил он. Я написала на листе: "Это у нас семейное. Наследственность такая. От мамочки". И улыбнулась. Он, глядя на меня, тоже улыбнулся. Кивнул. - Я мало, что знаю о твоей матери, но со слов генерала, как он мне сказал, что она у вас настоящая легенда. - Я кивнула и дописала: " Мне до неё ещё расти и расти". Зорин прочитал и отрицательно покачал головой: - Я так не думаю. Если всё у нас получится, ты станешь новой легендой. - Я опять написала о том, что сначала киллер хотел мне поставить инъекцию, но передумал и хотел удушить меня во сне, сняв свой халат и свернув его. Потом указала на сам халат, который до сих пор лежал в палате. Зорин словно подобрался. Подошёл к нему, взял халат в руки, пошарил в кармане и вытащил шприц. Смотрел сначала на него, потом на меня.
- А ведь, Оля, он не знал. Думал, что у тебя стоит капельница. А у тебя её не было, поэтому он передумал. Иначе просто бы ввёл инъекцию в трубку. И всё. И ты бы не проснулась. Но поняв, что капельницы нет, попытался просто удушить тебя. - Я, глядя на него, кивнула. Всё верно, мой майор. - Ладно, в лаборатории разберутся, что он хотел тебе вколоть. Оль, завтра, вернее сегодня уже, стоит ли допускать твоих родных до тебя? Может отложим? - Я покачала головой отрицательно. Написала, что нет. Наоборот, им надо меня показать. Плюс в том, что я не смогу с ними разговаривать. Это даст мне ещё время, которого мне и так не хватает. Зорин прочитав, кивнул мне.
- Хорошо. Ты всё верно делаешь. - Ответил он. Я написала ему на листке: "Подготовься к тому, что на тебя будет накат, со стороны моих родственников". Он прочитал, кивнул мне. Я добавила: "Я буду стоять за тебя". - Уверена? Это не вызовет подозрений? - Спросил он? Я отрицательно качнула головой. Опять написала: "Нет. Всё будет хорошо. Верь мне".
Меня перевели в другую палату. Я, наконец, легла спать. А то совсем вымоталась, хотя уже было утро. Дмитрий постоянно был рядом со мной, пока я не уснула. Даже больше, провалилась в какое-то... Забытьё, что ли...
Когда проснулась, уже во всю был день. В палате никого не было. Полежав немного, встала. В теле была слабость. Хотелось пить. На столике стоял графин с водой, рядом стакан. Посмотрев на графин, сняла с вешалки халат, накинула на себя и прошла к выходу. Открыла дверь. В коридоре находились двое полицейских, с короткоствольными автоматами. И один в штатском.
- Ольга Брониславовна? - Обратился ко мне чекист в штатском.
- Позовите майора Зорина. - Просипела я. Говорить, пусть и так я уже могла. Хотя давалось мне это с трудом.
- Хорошо. Сейчас он придёт. Пожалуйста, вернитесь в палату. - Мягко потребовал чекист. Я кивнула и закрыла дверь палаты. Вернулась к постели и села на неё. Через пару минут в палату зашёл Зорин. Подошёл ко мне.
- Оля, как ты себя чувствуешь? Говорить можешь?
- Чувствую себя слабо. Наверное, это действие препарата. Говорить могу, но с трудом. Мне компресс надо поменять на шее.
- Сейчас. - Он прошёл к выходу. Открыл дверь. - Врача Колесову позовите и пусть компресс принесёт. - Велел он. Потом вернулся ко мне. - Оля, там твой муж и отец. С утра тут. На меня Валентин жалобу написал в управление. - Зорин усмехнулся. Я кивнула.
- Наплюй. - Ответила ему. В палату постучавшись зашла Светлана. Сменила мне компресс на шее.
- Я пить хочу. Из графина пить можно? - Спросила Зорина. Он взглянул на графин.
- Не будем рисковать. Я сейчас принесу воды. - Ответил он и вышел из палаты. Светлана измерила мне давление. Спросила о самочувствии.
- Ольга Брониславовна. Здесь ничего не пить, как сказал товарищ майор. Никаких таблеток и прочего не принимать, за исключением тех, которые я дам Вам лично. - Я кивнула ей. Она продолжила. - Отёк должен пройти.
- Надо чтобы он задержался подольше... Отёк. Мужу и моему отцу скажите, что говорить я по прежнему не могу. - Светлана кивнула. Вернулся Зорин. Принёс мне бутылку простой воды, ёмкостью 0,5 литра.
- Попей.
Я открыла бутылку и присосалась к ней. Глотать было больно. Утолив жажду, закрыла бутылку и убрала её в тумбочку. Зорин с Колесовой смотрели на меня.
- Как я вам? - Спросила их обоих.
- Нормально, для той, которая выбросила боевика спецназа в окно. - Усмехнулся Зорин. Колесова тоже улыбнулась.
- Кто киллер? Установили? - Задала вопрос.
- Устанавливаем. Пробиваем его по пальчикам по нашим базам и по базам министерства обороны. И по МВД. Если он проходил службу, установим. Кстати, проник он сюда банально, по пожарной лестнице. Окно в у лестницы на этом этаже было открыто. Кто-то заранее постарался. Сейчас тут всё просматривается камерами. Сегодня установили.
- Бардак. - Просипела я. Зорин кивнул.
- Оля, сейчас сюда придут твой муж и отец. Мы и так продержали слишком долго.
- Я поняла. - Сняла халат, оставшись в одной ночной рубашке до колен и легла в постель, укрылась одеялом. - Пусть приходят. Но скажите им, что говорить я не могу. Хотя это и так правда, мне тяжело.
Зорин вышел из палаты. Светлана пока осталась со мной. Вскоре в палату зашёл Валентин и мой отец. Я смотрела на отца. В живую я не видела его больше 25 лет. Видела уже взрослой на видео, которое давала мне смотреть мама. Папа поседел. Но всё так же оставался довольно красивым мужчиной. Высокий, плотного телосложения. Я хоть и видела его на видео, но в живую встретиться лицом к лицу, это другое. А молодым он был вообще красавчиком. Теперь я понимала, почему мама до сих пор любит его. В такого было невозможно не влюбится. Слабо улыбнулась ему. Он пристально смотрел на меня. Я осознавала, что сейчас должна пройти экзамен на свою профпригодность. Муж это ладно. Он меня уже признал. А вот папа... Поймёт он, что я не Ольга? Что я его другая дочь, которую он потерял больше 25 лет назад или нет?
Валентин быстро подошёл ко мне. Сел на стул рядом со мной. Взял мои руки в свои и стал целовать.
- Олечка, родная моя. Господи, что тебе пришлось пережить... - Говорил он, целуя мои руки. Но я на него не смотрела. Смотрела на отца. Заметила, на лице отца неудовольствие, когда он бросил взгляд на Валентина.
- Оставьте нас. - Властным голосом он велел Светлане. Та кивнула.
- Ольга Брониславовна слаба. Говорить не может из-за отёка горла. Ей нужно как можно меньше волноваться. - Произнесла Колесова.
- Я это понял. Оставьте нас. У вас тут в больнице и так дел наворочали. Я это так не оставлю.
Светлана вышла из палаты. Отец стал прохаживаться по палате, словно давая Валентину выговорится. Тот всё говорил, целовал мои руки. Я видела, как иногда отец морщился на слезивые слова моего мужа. Похоже папочка не очень доволен своим зятем. Почему? Ведь именно он познакомил нас и дал добро на наш брак. А может отец узнал про нашу шведскую семейку, если она действительно имеет место быть? Но не вмешивается? М-да, тут ещё тот клубок. Интересно, Кристинка дочь моего мужа или нет. Зорин ничего мне пока не сообщил. Это плохо, ибо я должна, как "мать" знать. Будем изображать и дальше немую.
- Олечка, мы с Брониславом Константиновичем, перевезём тебя в Москву, в самую лучшую клинику. - Говорил Валентин. - А этого дикаря, который не сообщил вовремя о том, что нашёл тебя, я посажу на долго.
Я вытащила свои руки из рук Валентина, посмотрела на отца. изобразила, что я пишу. Смотрела на отца вопросительно. Он кивнул мне. Понял, что я хочу. Прошёл к выходу и открыв дверь сказал:
- Принесите ручку, лист бумаги и что-нибудь на что можно положить бумагу. - Потом вернулся к нам с Валентином назад. В палату зашла Светлана. Принесла ручку, лист бумаги формата А4 и пластиковую дощечку, как раз под бумажный формат. Отдала всё это моему отцу и вышла. Расположив лист на дощечке я написала: "Мужчину, который меня нашёл никто не тронет. Ни ты Валентин, ни ты, папа. Оставьте его в покое". Они оба прочитали, что я написала. За свой почерк я не боялась. Удивительно, но даже в этом мы с сестрой оказались идентичны. Почти идентичны. Мне только совсем немного понадобилось времени, пока я готовилась, чтобы полностью скопировать почерк Ольги. Даже мама, когда я принесла свой рукописный текст, сверяя его с почерком своей младшей дочери, усмехнулась и покачала тогда головой. Сказала: "Да, Иришка. Вас невозможно различить даже в этом" .
Валентин посмотрел на меня удивлённо.
- Почему любимая? Ведь из-за него ты потеряла ребёнка. - Я вновь заметила, как при этих словах, на лице папы, стоящего позади моего мужа, появилось неудовольствие, даже раздражение. - Если бы он сообщил о тебе сразу, то малыша можно было бы спасти. - Продолжал говорить Валентин.
Я вновь написала на листе: "Вы его не троните. Он спас меня. И это главное. Если бы не он, вы бы меня до сих пор искали бы. Вернее мой труп. Так что, оставьте его. Я не шучу, Валя".
- Хорошо, Олечка. Как скажешь. - Пошёл на попятную супруг. - Но Зорин ответит. Об этом мы позаботимся.
Я вновь написала: "И Зорина не надо трогать".
- Почему? - Удивлённо смотрел на меня Валентин. Папа тоже смотрел на меня внимательно и с вопросом в глазах.
- Зорин допустил промах, который чуть не стоил тебе жизни. - Произнёс отец. - Мы знаем, что сегодня ночью на тебя было совершено покушение.
Я опять стала писать: "Вот именно, папа. Но Зорина мы знаем. А вот кого нам предоставят вместо него, это большой вопрос. А я с некоторых пор, мало кому доверяю. А Зорину, не смотря ни на что, доверяю. Так что Зорин хоть и допустил ошибку, но свой. А одного битого, папа, двух не битых дают. Помнишь эту поговорку? - Да, это была папина любимая поговорка. Об этом мне сказала мама. - Так что пусть его накажут. Вынесут ему предупреждение, выговор или что там у них ещё? Неполное служебное соответствие. И этим ограничатся." - Написав, посмотрела на отца. На Валентина не обращала внимания. Папа прочитав, взглянув на меня, кивнул.
- Хорошо. Пусть останется.
Валентин опять начал целовать мне руки и говорить как он сильно меня любит. Это стало утомлять меня. И вновь я отметила, как отец морщился при словах моего мужа. Значит папа точно что-то знает или подозревает. Весело однако. Я написала на листе: "Валя, я устала. Хочу отдохнуть".
- Хорошо, родная. Мы уходим. Ты отдыхай. Если что надо, напиши, я всё тебе привезу. И завтра мы тебя отсюда увезём.
- Валентин, выйди. Оставь меня с дочерью на едине. - Тоном не терпящим возражений велел отец. Валентин встал ит вышел, поцеловав меня в губы на последок. Проследив взглядом за моим мужем, после того, как за тем закрылась дверь палаты, отец сел на стул рядом со мной. Смотрел пристально. Я напряглась, но вида не показывала. Смотрела отцу в глаза. Некоторое время мы молчали. Я проходила экзамен.
- Ну давай, дочь, рассказывай, во что ты вляпалась? - Неожиданно произнёс отец. Я про себя выдохнула. Я прошла экзамен? Или пока ещё нет? Признал он во мне свою младшую дочь или нет? Пока на этот вопрос я не могла дать окончательный ответ. А во что я вляпалась? Я бы сама хотела знать ответ на этот вопрос...
Продолжение:
Ссылка на мою страничку на платформе АТ https://author.today/u/r0stov_ol/works
Ссылка на мою страничку на Литнет
https://litnet.com/ru/oleg-rostov-u652331
Ссылка на мою страничку на литературном ресурсе Букривер (Bookriver) https://bookriver.ru/author/oleg-rostov