Осенью 1572 года русская армия готовилась к крупномасштабному наступлению на Ливонском фронте. Возглавил её сам государь, который не появлялся на западных землях с момента «Полоцкого взятия» 1563 года. Наступление должно было переломить ситуацию, сложившуюся на тот момент: боевые действия шли вяло, и ни одна из сторон не могла одержать решающую победу.
3 декабря 1572 года был назначен срок для общего сбора русской полевой армии «на Яме» для похода «на свийские немцы». Командование сосредоточило огромные силы: войско ливонского короля Магнуса, отряд наемников Юрия Францбека, служилых татар, шесть русских полков, государев двор и мощную осадную артиллерию. Это была самая большая сила, которую когда-либо собирало Московское государство.
Среди прочих служилых людей в зимний поход отправился Григорий Лукьянович. Как следует из разрядной записи, он был понижен до уровня прежних своих назначений. Теперь Малюта не воевода, а лишь «ездит за государем» вместе с Василием Грязным. Это была неопределённая должность, что-то вроде почётного сопровождения.
27 декабря московское войско подошло к стенам ливонского замка Пайда (Вессенштайн). Он занимал стратегически важное положение на полпути от Нарвы, Юрьева и Феллина (которые уже были взяты нашими воеводами) к Ревелю. Пайда считалась крепким орешком: полевые соединения Ивана IV безуспешно пытались взять её в 1558, 1560 и 1570 годах. Ожидалось жестокое сопротивление, но крепость располагала лишь незначительным количеством защитников. Большой битвы не получилось.
Русские пушкари установили орудия на позиции и обрушили на стены Пайды убийственный огонь. Они смогли проломить немецкие укрепления. 1 января 1573 года замок удалось взять штурмом через пролом. Во главе отрядов, которые брали Пайду приступом под вражеским огнём, шли видные опричники Михаил Безнин, Роман Алферьев и Василий Грязной. Они выполнили свою задачу и честно заслужили государево благоволение. Вместе с ними был и Малюта, который погиб в тот день.
Смерть Малюты, по всей видимости, стала причиной жесточайшего обращения с пленными. За небольшим исключением, их сожгли, что подтверждается как ливонскими, так и русскими источниками. В «Пискаревском летописце» события в ливонской крепости описаны спокойным тоном, от которого веет жутью: «Взяли Пайду не во многи дни и немцев изсече всех, и на огне жгоша. И тут у приступа убили ближнего царева и думнаго дворянина Малюту Скуратова. А взяша город на Васильев вечер». Чуть больше эмоций в Псковской летописи: «Ходил царь и великий князь Иван Васильевич всеа Руси, на зиме, град Немецкий Пайду взял и многих немец погуби лютою смертию».
Григорий Лукьянович Скуратов-Бельский, известный также как Малюта, жил в крови. Он был жесток и беспощаден, но умер как человек. Сражаясь за Отечество, он честно сложил голову. Смерть Малюты — самое светлое место в его биографии. На помин души Григория Лукьяновича была выделена огромная по тем временам сумма — 150 рублей в Иосифо-Волоцкую обитель и ещё 100 рублей отправили в Кирилло-Белозерский монастырь. По душам собственных жён и дочерей царь делал меньшие пожертвования.
По материалам: Володихин Д. М. Малюта Скуратов.