Николай Иванович с детства был фанатом археологии. Он грезил, вернее, бредил славой Генриха Шлимана и мечтал когда-нибудь откопать на просторах страны свою Трою. А пока, в ожидании звездного часа, он защитил докторскую диссертацию, стал преподавателем университета и каждое лето возил на раскопки веселых студентов. На природе возрастные мальчишки и девчонки усердно копали днем и сходили с ума по ночам. Николай Иванович снисходительно относился к их проказам: он верил в молодежь и считал, что у нее большое будущее.
Этим летом его группа остановилась в чистом поле, в нескольких километрах от бывшего советского колхоза, от которого остались ножки да рожки, то есть — старый коровник, полуразвалившийся курятник и ветхое стойло. Рядом стояли жилые домики — всего пять-шесть штук. Уже на следующий день их обитатели узнали о визите непрошеных гостей и без спроса заявились прямо в лагерь. Николай Иванович принял дедушек и бабушек, как настоящий джентльмен, чем сразу расположил к себе.
— Как вы про нас узнали? — учтиво осведомился он.
— По сарафанному радио, сынок, — ответила самая бойкая старушка, бабушка Нина.
Присмотревшись к подопечным пятидесятилетнего «сынка», она вдруг предложила ему угол в своей избушке. Николай Иванович из вежливости согласился и пообещал в выходные заглянуть на огонек. Старушка обрадовалась.
— Вы археолог, значит — почти следопыт? Может, вы найдете моего деда? Он исчез полгода назад, оставив вот эту записку.
Она сунула длинные темные пальцы в карман кофты и извлекла пожелтевшую, скомканную бумажку, которая пахла блинами и домашним вареньем. Николай Иванович растерялся от неожиданности.
— Берите и читайте, — приказала бабушка и почти насильно сунула ему в руку свой «письменный источник» — как мысленно классифицировал бумажку Николай Иванович.
Он сел на пенек, аккуратно расправил «источник» на колене и прочитал следующее: «Дорогая, я устал. Беру отпуск на год. И ты отдохни без меня. Целую, твой Саня».
— Мерзавец, — пожевав губами, лаконично изрекла бабушка Нина.
Николай Иванович бережно сложил записку и вернул старушке.
— Я не следопыт и не детектив. К сожалению, ничем не могу помочь…
Бабушка Нина не дала договорить: она презрительно фыркнула, отвернулась и широкими шагами покинула лагерь. Николай Иванович посмотрел вслед с нескрываемым облегчением. Он не имел ни малейшего желания идти в гости; а произошедшая сцена исключала визиты. К вечеру он уже позабыл и о бабушке Нине, и о ее деде Сане.
На следующее утро группа с первыми петухами высыпала на раскоп. Николай Иванович командовал своими студентами с удвоенным воодушевлением. Копали древнее славянское городище, которое как будто неплохо сохранилось. «Это не Троя, но все-таки значимая находка для отечественной исторической науки», — повторял Николай Иванович, переходя с одной насыпи на другую. В ответ студенты весело хохотали. Они считали энтузиазм шефа блажью и не могли дождаться темноты (когда планировали распить наливочку местного производства, которую где-то раздобыл староста группы и душа компании Руслан).
В полдень из самой дальней ямы раздался радостный вопль.
— Нашел! Нашел! — кричал Костя, любимчик шефа.
Николай Иванович подпрыгнул, как ошпаренный, и под шквал шуточек помчался к нему со всех ног.
— Что там?
— Челюсть советской коровы?
— Подкова товарища Буденного?
— Молчать! — рявкнул на ходу Николай Иванович.
Он выхватил из рук Костика какой-то сморщенный комочек и принялся внимательно изучать.
— Гм-гм, похоже на кусочек глины… старинный черепок сосуда… железного века?.. — полувопросительно-полуутвердительно бормотал он.
Костя пожал плечами.
— Не похоже на черепок. Скорее, клочок какого-нибудь хозяйственного лоскутка.
Тем временем студенты собрались вокруг и тоже принялись глазеть на находку.
— Ребята, да ведь это же окурок! — вдруг сказал Руслан.
— Что-о-о? — Николай Иванович бросил на дерзкого испепеляющий взгляд.
— Ну да, бытовая мелочь, самый настоящий окурок, — подтвердил Руслан, немало не смутившись. — Разрешите взглянуть?
И не дождавшись ответа, взял из рук шефа предполагаемый окурок. Веселая молодежь обступила его плотным кольцом.
— Это превосходная гаванская сигара, — торжественно объявил Руслан и медленным движением вернул «шефу» находку.
Николай Иванович побагровел — то ли от стыда, то ли от гнева.
— В таком случае она моложе железного века, — заметил Костик, который, по-видимому, ничуть не расстроился из-за того, что его находка в считаные минуты превратилась из исторического артефакта в «бытовую мелочь».
— Неужели? — бормотал Николай Иванович, который, казалось, никак не мог поверить ни своим ушам, ни глазам.
— Невероятно, но факт, — заключил Руслан и вернулся в свою яму.
Студенты последовали за ним, закусив губы: они с трудом сдерживались от смеха. Но, возвратившись на исходные позиции, дали волю веселью. Больше часа из раскопа неслось звонкое, но тихое хихиканье, которое Николай Иванович — обычно снисходительный к выходкам студентов — счел личным оскорблением. Он не мог простить себе ошибки, которая, в его представлении, была равносильна неизгладимому позору, громкому провалу, неисправимому фиаско. Всю ночь он не спал и на следующее утро встал с больной головой и хаосом в мыслях. Медленно выполз из палатки и столкнулся нос к носу с бабушкой Ниной.
— Это правда, что вчера вы нашли окурок гаванской сигары? — спросила она с таким таинственным видом, словно разгадала загадку сфинкса.
Николай Иванович болезненно поморщился.
— Опять сарафанное радио?
— Оно самое, сынок, — подтвердила старушка, которая явно сменила гнев на милость. — А ну покажи-ка, где он валялся?
— Зачем вам это? Вы что, тоже решили заняться археологией?
— Все может быть. Учиться никогда не поздно. Я, может, такое открытие сделаю, что на всю жизнь запомните…
Николай Иванович не понял юмора. Он был в отвратительном настроении, однако проводил неугомонную старушку на раскоп и показал ей ту самую яму, где вчера Костя нашел окурок. Бабушка Нина окинула местность внимательным, оценивающим взглядом.
— Так-так, ясно, хорошо… Вы и дальше будете копать… в ту же сторону?
Николай Иванович рассеянно кивнул.
— Вот что, сынок: как только найдете еще что-нибудь в этом роде, позовите меня. Ваша археология — занимательная штука, и я хочу быть в курсе последних новостей… Договорились?
Николай Иванович снова кивнул. Он не видел причин для отказа, хотя счел просьбу эксцентричной.
Однако остаток недели прошел тихо, без находок. Николай Иванович притих и немного успокоился. Что касается студентов, то после упомянутой наливки они позабыли обо всем на свете, в том числе — об окурке гаванской сигары.
Но начало следующей недели ознаменовалось новым открытием. Его автором был Степа — бойкий малый по кличке «Крот», которую он получил за то, что рыл быстрее всех. В одиночку прокопав ров длиной в двести метров, он обнаружил ярко выраженные следы стоянки. Это было большое пятно от костра и несколько косточек животного происхождения. В этот раз Николай Иванович держался настороже. Он целый час ползал по рву, нюхал пятно, щупал его и даже украдкой попробовал кусочек земли на вкус… Тем временем на раскоп явилась бабушка Нина, которую Николай Иванович, верный обещанию, вызвал по телефону.
Она ринулась к пятну и, в свою очередь, внимательно его рассмотрела. Потом криво усмехнулась и фамильярно похлопала шефа по плечу.
— Все ясно, как день, и нечего тут ползать и нюхать. Лучше обыщите кусты.
Руслан полез в заросли и через несколько минуту выбрался наружу, держа в руках маленькую стеклянную бутылочку. Его лицо выражало недоумение. Студенты ахнули.
— Я брал настойку в точно такой же бутылке, — ошеломленно пробормотал Руслан и осекся, сообразив, что за такое признание ему грозит «неуд».
Но Николай Иванович его не слушал. Кажется, он вообще перестал соображать.
— А ну-ка, внучек, проведи меня в то место, где ты доставал настойку, — уже совсем по-деловому скомандовала бабушка Нина.
— Извольте!
Он направился через поле в лес. Студенты, разумеется, последовали за ним. Бабушка Нина замыкала шествие: она вела под руку Николая Ивановича, который явно нуждался в поддержке. На опушке, среди низких частых деревьев, стояла крошечная избушка. Увидев ее, бабушка Нина бросила шефа и заколотила в дверь всеми четырьмя конечностями. Дверь тотчас отворилась, и на пороге возникла добродушная физиономия старика лет семидесяти. Увидев бабушку Нину, он шарахнулся в сторону и хотел захлопнуть дверь. Но старушка вцепилась в ручку, и он был вынужден ретироваться внутрь…
Студенты потом долго гадали — что же все-таки произошло в избушке? Очевидно, ничего смертельного, раз на следующее утро бабушка Нина явилась на раскоп с домашними блинчиками с вареньем.
— Это вам за моего Саню, — объявила она. — Заходите к нам сегодня на чай. Мой старик слегка приболел и пока не может встать, но он вас тоже ждет.
И отведя Николая Ивановича в сторону, шепнула на ухо:
— Каков негодяй, а? Как ловко заметал за собой следы! И как у него сил хватало закапывать места ночлега?
— Он ночевал на месте раскопа? — с изумлением спросил Николай Иванович.
— А вы как думали? Не только ночевал, но и пил, и курил! Я же говорила, что вы на всю жизнь запомните мое открытие.
— Да уж, запомню… Хотя это, конечно, не Троя…
— Далась вам эта Троя! У нас здесь веселее.
— Это точно, — хором поддакнули студенты, жадно уплетая домашние блинчики с вареньем.
Автор: Людмила Пашова
