Говорят, беда не приходит одна. Так и есть! Иногда она вламывается в твою жизнь со всей родней, усаживается за стол и методично разрушает все, что ты строила годами.
Я смотрю на отражение в зеркале и не узнаю себя: опухшие от слез глаза, бледное лицо, дрожащие руки. В висках стучит только один вопрос: как же так вышло?
Еще вчера мы были счастливой семьей. Ну, или делали вид, что счастливы. Я научилась виртуозно закрывать глаза на постоянные придирки свекрови, ее бесконечные попытки учить меня жизни и шпильки на тему моей «неправильной» работы. Терпела — ради мужа, ради семьи, ради тех редких моментов, когда мы оставались втроем: я, Андрей и наша пятилетняя Алиса.
А сегодня... Сегодня все рухнуло. И началось, как водится, с малого.
Воскресный обед. Святая традиция, которую Нина Петровна блюла строже, чем все посты вместе взятые. Каждое воскресенье она приходила к нам, чтобы «проверить, как живет сыночек». И каждый раз я готовилась к этому, как к экзамену.
Вот и сегодня — встала в шесть утра, чтобы все успеть. Налепила пельмени, сварила борщ по ее рецепту, даже торт испекла — тот самый, любимый, с безе. Старалась, как могла.
— Опять соли пересыпала, — поморщилась свекровь, едва попробовав борщ. — И свеклы много. В мое время...
— Мама, перестань, — привычно вступился Андрей. — По-моему, очень вкусно.
— Ой, сынок, ты просто отвык от нормальной еды. Вот я когда готовлю...
Я молча встала из-за стола — принести второе. Проглотила обиду вместе с комком в горле. Не впервой. Но то, что случилось дальше, перевернуло всю мою жизнь.
— Кстати, сынок, — как бы между прочим начала Нина Петровна, помешивая ложкой в тарелке. — Я тут встретила Светочку, дочку моей подруги. Помнишь ее?
Что-то в голосе свекрови заставило меня насторожиться. Я обернулась — и увидела, как побледнел муж.
— Она такая красавица стала. И главное — одна, представляешь? Развелась недавно...
— Мама, прекрати, — голос Андрея звучал глухо.
— Да ты что, сынок? Я просто так, к слову пришлось. Она про тебя спрашивала...
— Хватит! — Андрей стукнул кулаком по столу так, что зазвенела посуда. Алиса вздрогнула и выронила ложку.
— Что происходит? — я медленно опустила тарелку с пельменями. Внутри все похолодело.
— Ничего, — быстро ответил муж. Слишком быстро. Слишком нервно.
— Да что уж теперь скрывать-то? — свекровь театрально всплеснула руками. — Все равно шила в мешке не утаишь. Они со Светочкой встречаются уже полгода.
Время остановилось. В ушах зазвенело, как после взрыва. Я смотрела на мужа, отчаянно надеясь увидеть возмущение, протест... Что угодно. Но он молчал, опустив голову.
— Что?.. — мой голос прозвучал как чужой.
— Мама! — заорал Андрей.
— А что мама? Я, может, добра хочу! — Нина Петровна поджала губы. — Света — девушка из приличной семьи, не то что некоторые. И готовит прекрасно, и хозяйка отменная. А главное — время на семью у нее есть, не то что у некоторых карьеристок...
Я вспомнила. Светлана — дочка маминой подруги. Красивая, ухоженная, с кукольным личиком и безупречными манерами. Папа — большой начальник, мама — домохозяйка. Выскочила замуж сразу после института, родила двоих, а потом... Потом вдруг развелась. И я даже помню, когда это случилось — полгода назад.
— Это правда? — я смотрела только на мужа. — Андрей, посмотри мне в глаза и скажи — это правда?
— Лена... — он поднял взгляд, и я все поняла. — Я не хотел, чтобы ты узнала вот так.
— А как ты хотел? — меня накрыл истерический смех. — В открытке к восьмому марта написать? Или на день рождения сюрприз приготовить?
— Я собирался поговорить...
— Полгода собирался?! — я сорвалась на крик.
Алиса заплакала. Громко, навзрыд. Я опомнилась:
— Солнышко, иди в свою комнату, поиграй. Мама потом к тебе придет.
Когда дочка убежала, я повернулась к свекрови:
— Довольны? Наконец-то добились своего?
— А что я такого сказала? — она снова всплеснула руками. — Правду! Ты же сама виновата — не следила за мужем, карьерой своей занималась. А мужчину надо держать! Я твоей маме сразу говорила — не получится из тебя хорошей жены...
— Мама, замолчи! — рявкнул Андрей.
— Нет уж, пусть говорит, — я чувствовала, как внутри поднимается волна ярости. — Давайте, расскажите, как я вам все эти годы не угождала. Как вы желали для сына другой жены. Как коллекционировали все мои промах!
— А что, неправда? — Нина Петровна выпрямилась, как королева на троне. — Ты думаешь, я не вижу, как ты моего сына изводишь? То на работе допоздна, то по командировкам. А он один, как сирота...
— Я работаю, чтобы обеспечить семью! — меня трясло. — Потому что ваш сын третий год без повышения сидит! Потому что кто-то же должен платить за эту квартиру, за машину, за частный садик Алисы!
— Лена... — начал Андрей.
— Молчи! — оборвала я. — Просто молчи. Я все эти годы терпела твою мать, ее придирки, унижения, вечное вмешательство в нашу жизнь. Ради тебя терпела! А ты...
Горло перехватило. Слезы хлынули из глаз. Я отвернулась к окну, пытаясь справиться с собой.
— Доченька, — елейным голосом протянула свекровь. — Ну что ты так переживаешь? Подумаешь — не сложилось. Значит, не судьба. Зато теперь Андрюша будет счастлив...
Я стояла у окна и вспоминала. Как познакомились в университете. Как он делал предложение — неловко, смущаясь, но так искренне. Как радовались, когда купили эту квартиру — пусть в ипотеку, зато свою. Как плакали от счастья, когда родилась Алиса...
Все ложь? Все эти годы — притворство?
— А Светочка уже беременна, — добила свекровь. — Четвертый месяц...
В глазах потемнело. Я резко развернулась:
— Вон из моего дома. Оба. Немедленно.
— Что?! — свекровь подскочила, как ужаленная. — Да как ты смеешь? Это квартира моего сына!
— Которую мы купили на МОИ деньги! — я сорвалась на крик. — На те самые, что я зарабатывала, пока торчала допоздна на работе! Пока ваш сын развлекался со своей беременной Светочкой!
Андрей вскочил:
— Лена, давай поговорим спокойно. Я все объясню...
— О чем? О том, как ты полгода врал мне в глаза? Как клялся в любви по вечерам, а днем делал ребенка другой? Или о том, как твоя мать все это время знала и покрывала тебя?!
Я задохнулась от рыданий. Перед глазами всплыли десятки мелочей: его задержки на работе, странные звонки, внезапные «встречи с друзьями». А я, дура, верила. Доверяла.
— Вот видишь, сынок, — протянула Нина Петровна. — Я же говорила — истеричка. А Светочка такая спокойная, такая понимающая...
Что-то во мне оборвалось. Я схватила недопитый стакан с компотом и выплеснула его прямо в лицо свекрови. Она завизжала, как пожарная сирена.
— Сумасшедшая! — Андрей бросился к матери. — Ты что творишь?!
— Вон! — я показала на дверь. — Чтобы через пять минут духу вашего здесь не было!
— Это мы еще посмотрим! — Нина Петровна промокала платьем залитое компотом лицо. — Мы через суд...
— Через суд? — я истерически рассмеялась. — Давайте! Расскажем судье, как вы травили невестку. Как сынок изменял жене. Как мать покрывала любовницу! Как вы вдвоем планировали разрушить семью! Давайте, устроим шоу на всю страну!
Андрей побледнел:
— Лена, прошу тебя...
— Нет, милый. Поздно просить. Убирайтесь к своей Светочке. Живите долго и счастливо! И не забудьте пригласить меня на свадьбу — я с удовольствием расскажу гостям, какой ты замечательный семьянин!
Когда за ними захлопнулась дверь, я сползла по стенке на пол. Из детской доносились всхлипы Алисы.
Телефон разрывался от звонков — то муж, то свекровь. Я отключила его.
В голове крутились обрывки мыслей. Вот почему он был так против моей последней командировки в Питер. Вот почему настаивал на увольнении — «ради семьи». Вот почему свекровь вдруг начала захаживать каждое воскресенье — присматривалась, выбирала момент.
А я-то, дура, радовалась — думала, наконец-то отношения налаживаются...
Утром пришло сообщение от Андрея: «Прости. Я все объясню. Давай встретимся?»
Следом — от свекрови: «Одумайся! Подумай о дочери!»
Я горько усмехнулась. О дочери? А кто думал о ней, когда разрушал нашу семью?
Весь день я провела как в тумане. Позвонила на работу, взяла отгул. Механически накормила Алису, отвела в садик.
А потом началось...
Первой примчалась мама Андрея с группой поддержки — своей подругой, мамой той самой Светочки. Они битый час звонили в дверь, кричали через порог. Я молчала.
— Лена, открой! — надрывалась свекровь. — Нам нужно поговорить!
— Елена, — вступил приторно-сладкий голос второй дамы. — Давайте решим все по-человечески! Светочка не хотела...
Я включила музыку погромче.
Потом заявился сам Андрей. Умолял, грозился вызвать МЧС, обещал все исправить.
— Это была ошибка! — кричал он через дверь. — Я люблю только тебя!
— И Свету, — добавила я про себя. — И ребенка, которого она носит.
Вечером пришло сообщение с незнакомого номера: «Привет! Это Света. Нам нужно встретиться и все обсудить...»
Я молча удалила.
Телефон разрывался от звонков друзей и родных — новости в маленьком городе разносятся быстро. Все жалели, советовали, осуждали...
Через неделю я подала на развод. Андрей умолял дать ему шанс, предлагал семейную терапию, клялся порвать со Светой. Я молчала. Внутри была пустота.
А потом начался настоящий ад.
Свекровь развернула целую кампанию по моей травле. Она обзвонила всех общих знакомых, рассказывая, какая я плохая жена и мать. Как довела сына до измены своей холодностью. Как разрушаю жизнь ребенка из-за своей гордыни.
Света тоже не осталась в стороне. Она караулила меня у работы, пыталась поговорить. Однажды расплакалась прямо посреди улицы:
— Я не хотела! Это случайно получилось... Мы полюбили друг друга...
— Случайно? — я смотрела на ее уже заметный животик. — Полгода случайностей?
Андрей метался между нами, как загнанный зверь. То умолял меня простить, то исчезал на несколько дней. Я узнала, что он живет то у Светы, то у матери.
А потом случилось то, чего я боялась больше всего. Алиса начала задавать вопросы:
— Мама, а почему папа больше с нами не живет?
— А правда, что у меня будет братик?
— А тетя Света станет моей новой мамой?
Я кусала губы до крови, пытаясь найти правильные слова. Как объяснить пятилетнему ребенку предательство? Как рассказать о том, что сама до конца не понимаешь?
Однажды вечером раздался звонок в дверь. На пороге стояла заплаканная Света:
— Он вернулся к жене...
— К какой? — я удивленно подняла бровь.
— К первой! — она разрыдалась. — Ради детей... Сказал, что так будет правильно...
Я молча закрыла дверь. А потом истерически рассмеялась. Вот оно что! Оказывается, я не первая и не последняя. Я — так, промежуточный вариант...
Прошло полгода.
Я отсудила квартиру и получила приличные алименты — угроза рассказать на суде всю правду сделала Андрея сговорчивым. Свекровь прекратила свои набеги — видимо, занята налаживанием отношений с первой невесткой. Света родила мальчика и переехала в другой город.
А я... Я училась жить заново. Без оглядки на чужое мнение. Без вечного страха не угодить. Без попыток сохранить то, что давно умерло.
Сегодня воскресенье. Я проснулась в девять — впервые за много лет позволила себе выспаться. Алиса помогает мне печь блинчики — не идеальные, зато с любовью. Мы смеемся, пачкаем носы мукой и строим планы на выходные.
Телефон звонит — на экране высвечивается «Андрей». Я сбрасываю вызов.
— Мам, а папа придет? — спрашивает дочка.
— Нет, солнышко. Сегодня только мы вдвоем.
Она задумчиво ковыряет блинчик:
— А знаешь... Так даже лучше. Когда бабушка приходила, ты всегда грустная была. И немножко злая.
Из глаз предательски текут слезы. Я обнимаю дочку:
— Я больше не буду грустной и злой. Обещаю.
Вечером приходит сообщение от Андрея: «Я все понял. Прости меня. Может, начнем сначала?..»
Я долго смотрю на экран. Потом медленно набираю: «Предавший однажды предаст снова. Не звони больше».
И нажимаю «отправить».
На столе стоит наш с Алисой кривоватый, но такой вкусный торт. Я улыбаюсь, глядя на счастливое лицо дочери.
Вот оно, счастье. Не в идеальных борщах и безупречных манерах. Не в чужих представлениях о правильной семье. А в этих уютных вечерах, в детском смехе, в способности оставаться собой.
А предательство... Оно как горькое лекарство. Сначала обжигает до слез. А потом делает сильнее.
Жизнь продолжается. И она прекрасна — даже если не соответствует чужим представлениям о правильном десерте.
А как вы думаете, может стоило простить блудного мужа? Ради ребенка, ради семьи (хотя бы ради ее иллюзии)…
Истории, которые могут вам понравиться: