– Я больше не обязана всем вокруг!
Эти слова прозвучали так неожиданно, что Ирина застыла с занесенной над тарелкой вилкой. Андрей поперхнулся чаем, а десятилетний Димка вдруг перестал болтать ногами под столом.
– Мам, ты чего? – Андрей попытался перевести всё в шутку. – Тяжёлый день?
Лидия Андреевна медленно промокнула губы салфеткой. В её движениях появилось что-то новое – собранность и решительность человека, который долго готовился к важному разговору.
– Нет, не тяжёлый. Просто я поняла одну простую вещь – мне шестьдесят, и пора начать жить.
– В каком смысле – начать жить? – Ирина отложила вилку. – Вы намекаете, что мы вас в рабстве держим?
– Ира, давай без драматизма, – Лидия Андреевна впервые за долгое время смотрела невестке прямо в глаза. – Просто я устала быть круглосуточным сервисом. Вчера отменила поход в театр с подругой, потому что тебе срочно понадобилось задержаться на работе. Позавчера отложила запись к массажисту – надо было забрать Димку с тренировки...
– Но мы же семья! – возмутилась Ирина. – Мы всегда так жили. Вы сами говорили, что рады помочь.
– Была рада. А теперь – нет.
Димка вдруг поднял голову от телефона:
– Бабуль, а кто теперь будет забирать меня из школы? У меня же через неделю олимпиада по математике, ты обещала позаниматься...
– Дим, – голос Лидии Андреевны смягчился, – я не отказываюсь от тебя. Просто хочу, чтобы все мои дела планировались заранее. У меня появились свои интересы, представляешь?
– Какие ещё интересы? – Ирина начала закипать. – Вы что, в группу "Активное долголетие" записались? Там где пенсионерки в парке прыгают?
Андрей положил руку жене на плечо:
– Ир, перестань...
– Нет, ты послушай! – Ирина встала из-за стола. – Твоя мать решила устроить революцию! А у меня проект горит, дедлайн через неделю. Мне что теперь, уволиться?
Лидия Андреевна тоже поднялась:
– Знаешь, что я поняла? Пока я была нужна как бесплатная нянька и домработница – всё было хорошо. А стоило заикнуться о своих планах...
– Каких планах? – перебила Ирина. – Что за планы могут быть в вашем возрасте?
В комнате повисла тяжёлая тишина. Даже Димка перестал листать ленту в телефоне и испуганно посмотрел на бабушку.
– Вот об этом я и говорю, – тихо сказала Лидия Андреевна. – Для вас я просто функция. Но теперь всё будет иначе.
Она развернулась и вышла из кухни. Через минуту в прихожей хлопнула входная дверь.
– Ты чего наговорила? – Андрей покачал головой. – Зачем ты её так?
– Я?! – возмутилась Ирина. – Это она устроила этот цирк! И вообще... – Она осеклась, заметив, как сын украдкой вытирает глаза.
А за окном начинался дождь. Лидия Андреевна шла по вечерней улице, и впервые за долгое время чувствовала удивительную лёгкость.
Требования были объявлены.
***
В понедельник утром телефон взорвался сообщениями. Ирина писала, что задерживается на работе. Андрей просил "не вестись на провокации жены". Внук скинул грустный смайлик с вопросом "заберёшь?".
Лидия Андреевна отключила звук и открыла ноутбук. На экране светилось расписание группы "Творческое развитие": акварель по понедельникам, йога по средам, психология общения по четвергам. Три месяца она откладывала деньги с пенсии, чтобы оплатить эти курсы.
– Что, воюешь? – раздался голос соседки Марины Степановны. – Видела тебя вчера вечером. Гуляла одна под дождём, как в кино.
Лидия обернулась. Соседка стояла в дверях своего балкона с чашкой кофе, как обычно безупречно одетая и с укладкой.
– А ты подслушивала?
– Помилуй, стены у нас картонные. Я даже телевизор выключила – такой спектакль пропустить!
Странно, но Лидия не чувствовала раздражения. Марина десять лет назад развелась с мужем и теперь вела какой-то загадочный бизнес в интернете. Выглядела она на пятьдесят, хотя разменяла седьмой десяток.
– Зайдёшь? – Марина кивнула на своё окно. – Расскажешь, что планируешь делать дальше.
Через пять минут они сидели на кухне. Марина достала из духовки круассаны.
– Французская пекарня, – пояснила она. – Иногда можно себя побаловать.
– В моём возрасте? – усмехнулась Лидия.
– Слышала я эту фразу вчера. Знаешь, я тогда тоже думала – куда мне в пятьдесят пять начинать новую жизнь? А потом поняла: или сейчас, или никогда.
Телефон снова завибрировал. Андрей прислал голосовое: "Мам, ну что ты творишь? Димка в школе, Ирка на работе психует..."
– Не включай, – Марина накрыла телефон салфеткой. – Первое правило свободы – научиться говорить "нет".
– Легко сказать. У тебя детей нет.
– Зато есть племянники, которые считают, что раз тётка одинокая, то должна сидеть с их детьми. Представляешь, один раз прихожу, а у них собрание родительское. "Тётя Марина посидит". А у меня вебинар через час.
– И что ты сделала?
– Ушла. Они были в шоке. Потом, конечно, обиделись. Зато теперь предупреждают за неделю и спрашивают, могу ли я. Представляешь, спрашивают!
Лидия вздохнула. В прихожей раздался звонок.
– Андрей? – понимающе кивнула Марина.
– Нет, это курьер. Я вчера ночью заказала планшет для рисования. Давно мечтала...
Марина удивлённо присвистнула:
– А ты времени зря не теряешь!
– Знаешь, я ведь в художественный хотела поступать. Но мама сказала – несерьёзно это. Пошла в экономический...
Снова зажужжал телефон. На этот раз Ирина: "Лидия Андреевна, вы что, правда не заберёте Димку? У меня совещание!"
– Не отвечай, – Марина налила ещё кофе. – Пусть привыкают. Ты им не кнопка "вызов персонала".
– Страшно, – призналась Лидия. – Вдруг я всё разрушу?
– А что ты разрушишь? Их представление о себе как центре вселенной? – Марина фыркнула. – Лид, я тебя двадцать лет знаю. Ты всегда была "удобной". Пора становиться счастливой.
В дверь позвонили. На этот раз настойчиво.
– Андрей, – вздохнула Лидия. – Пришёл вразумлять.
– Иди, – Марина подмигнула. – Только помни: право быть собой – это не эгоизм. Это единственный способ научить других тебя уважать.
Лидия встала. Она почему-то подумала о маленькой шкатулке, которая много лет стояла на её туалетном столике. Внутри лежали старые краски и кисти. Теперь им предстояло встретиться с новым планшетом.
За дверью раздались шаги сына. Битва за независимость продолжалась.
***
Андрей влетел в квартиру, даже не сняв ботинки.
– Мам, это уже не смешно! Ира третий день на успокоительных. Димка прогулял тренировку, потому что некому было отвести. У тебя совесть есть?
Лидия Андреевна спокойно продолжала распаковывать коробку с планшетом.
– А у вас? – она подняла глаза на сына. – Где была ваша совесть, когда вы записывали Димку на пять кружков, даже не спросив, смогу ли я его развозить?
– Но ты же всегда... – Андрей осёкся. – Слушай, мам, я же вижу – это всё эта Маринка тебе в голову напихала. Сама разведёнка, вот и тебя с пути сбивает.
– Не смей! – Лидия почувствовала, как внутри поднимается волна гнева. – Не смей говорить о ней так! Ты знаешь, почему я начала с ней общаться? Потому что она единственная спросила, как я себя чувствую после смерти отца. Вы даже не заметили, что я месяц не спала!
Андрей растерянно опустился на стул.
– Мам, но ты же ничего не говорила...
– А надо было? Надо было кричать, что мне плохо? Что я не железная? Что у меня есть свои желания, мечты, планы?
В прихожей звякнул телефон – пришло сообщение от Ирины: "Лидия Андреевна, я договорилась с няней. Раз вам с нами тяжело, будем справляться сами".
– Вот, – Андрей махнул рукой. – Довела. Теперь няню наймём, влезем в кредиты. А ты будешь сидеть одна со своим планшетом.
– Не буду, – Лидия включила новый гаджет. – У меня через час первый урок акварели онлайн. А завтра мы с Мариной идём на выставку. И знаешь что? Я не чувствую себя виноватой.
– Ты изменилась, – Андрей покачал головой. – Стала какой-то... чужой.
– Нет, сынок. Я наконец-то стала собой.
Звонок в дверь прозвучал так неожиданно, что оба вздрогнули. На пороге стоял Димка с рюкзаком.
– Пап, ты забыл, что обещал меня забрать из школы, – он прошёл мимо отца, чмокнул бабушку в щёку и уставился на коробку. – О, это для рисования? А можно мне потом тоже попробовать?
Лидия замерла. Внук никогда не интересовался творчеством.
– Конечно, малыш. Только сначала я сама разберусь, что к чему.
– Круто! – Димка плюхнулся рядом. – А научишь меня потом? У нас в классе новенькая, она так классно рисует... – он вдруг покраснел и уткнулся в телефон.
Андрей кашлянул:
– Значит, теперь так будет? Ты – отдельно, мы – отдельно?
– Нет, – Лидия погладила внука по голове. – Теперь будет по-честному. Я не отказываюсь от вас. Я отказываюсь быть тенью. И знаешь что? Может, это к лучшему. Ты вот забыл про сына – а ведь обещал забрать. А теперь будешь внимательнее. Станешь настоящим отцом, а не вечно занятым человеком, который откупается карманными деньгами.
– Мам...
– Иди домой, сын. Подумай. И жене передай – пусть тоже подумает. А Димка пусть у меня посидит, раз уж пришёл. Покажу ему, как рисовать на планшете.
Входная дверь закрылась. Димка придвинулся ближе:
– Бабуль, а ты правда больше не будешь нам помогать?
– Буду. Но по-другому. Знаешь, как говорят – если любишь человека, дай ему свободу?
– Это как покемона отпустить? – серьёзно спросил внук.
– Почти, – Лидия рассмеялась. – Только покемон может не вернуться, а любовь – она всегда возвращается.
Просто становится крепче.
***
Две недели пролетели как один день. Лидия Андреевна с удивлением обнаружила, что утро может начинаться не с суеты и звонков, а с чашки зелёного чая и получасовой медитации из приложения, которое установила Марина.
Телефон молчал. Ирина перестала присылать сообщения с просьбами и упрёками. Андрей звонил только по выходным – голос виноватый, разговор натянутый. Димка забегал пару раз после школы, восхищённо разглядывал её первые цифровые рисунки и просил научить его "вот так же".
– Знаешь, – сказала как-то Марина, разливая по чашкам травяной чай, – они сейчас проходят все стадии принятия. Сначала было отрицание, потом гнев. Теперь торгуются сами с собой.
– В каком смысле?
– Придумывают способы вернуть всё как было. Няня – это их попытка наказать тебя. Мол, смотри, мы и без тебя справимся.
Лидия вздохнула:
– А если и правда справятся?
– Конечно справятся! – Марина фыркнула. – В этом весь смысл. Они должны повзрослеть. А ты должна наконец пожить для себя.
В дверь позвонили. На пороге стояла Ирина – бледная, осунувшаяся, с кругами под глазами.
– Можно войти?
Лидия молча отступила в сторону. Марина поднялась:
– Ну, я пойду. Созвонимся.
Ирина дождалась, пока закроется дверь:
– Простите. Я вела себя... неправильно.
– Присядь, – Лидия кивнула на кухню. – Чай будешь?
– Я уволилась, – вдруг выпалила Ирина. – То есть, не совсем. Перешла на удалёнку, график свободный.
– Но ты же...
– Да, я всегда говорила, что карьера важнее всего. Знаете, эти две недели... Я впервые увидела, сколько всего упускаю. Димка... он оказывается боится темноты. А я даже не знала. Это няня рассказала.
Лидия промолчала. Ирина нервно крутила чашку:
– Андрей сказал, что вы хотели в художественный поступать. А я ведь тоже рисовала в школе. Даже побеждала на конкурсах. Потом решила, что это несерьёзно...
– Как и я когда-то.
– Да... Знаете, я вчера достала старые краски. Димка увидел, попросил показать, как рисовать. Мы просидели весь вечер – рисовали, болтали... Я даже не помню, когда мы так разговаривали.
За окном начал накрапывать дождь. Совсем как в тот вечер.
– Я не прошу вас вернуться к прежней жизни, – Ирина подняла глаза. – Просто... может быть, вы научите нас рисовать? Вместе? У вас так здорово получается на планшете...
– Знаешь, – Лидия улыбнулась, – у меня есть идея получше. Марина рассказывала про какую-то арт-студию в центре. Там занятия для всей семьи – и цифровая живопись, и обычная. Можно записаться...
– Правда? – Ирина впервые за весь разговор улыбнулась. – А во сколько они...
– По воскресеньям, – Лидия достала телефон. – В будни у меня своё расписание. Но воскресенье – это время для семьи.
Ирина вдруг всхлипнула:
– Простите меня. Правда. Я была такой дурой...
– Нет, – Лидия покачала головой. – Ты была такой, какой я позволяла тебе быть. Мы все учимся. Главное – не поздно начать.
[Конец четвёртой главы]
***
Первый снег всегда приходит неожиданно. Лидия Андреевна стояла у окна, разглядывая, как пушистые хлопья укрывают город белым одеялом. На экране планшета застыл недорисованный пейзаж – утренний этюд, который она не успела закончить перед занятием в арт-студии.
– Бабуль, мы опоздаем! – Димка нетерпеливо переминался в прихожей. – Ты обещала показать, как рисовать снег!
За три месяца изменилось многое. Воскресные занятия живописью стали новой семейной традицией. Ирина оказалась талантливой акварелисткой. Андрей, неожиданно для всех, увлёкся графикой. А Димка... Димка просто светился, когда получалось поймать нужный оттенок или провести идеальную линию.
– Представляешь, – сказала как-то Марина, разглядывая их совместную работу на осенней выставке, – а ведь всё началось с того, что ты просто сказала "нет".
– Знаешь, что самое удивительное? – Лидия улыбнулась. – Я научилась говорить не только "нет", но и "да". "Да" – своим желаниям. "Да" – новым возможностям. "Да" – настоящей близости.
Телефон мягко завибрировал. Ирина: "Мы уже выходим. Купили ваши любимые пирожные. Андрей говорит, что придумал сюжет для семейного комикса – будет презентация за чаем".
– Бабуль! – Димка снова напомнил о себе. – Ну пойдём же!
Лидия оглянулась на кухню, где когда-то прозвучали слова, изменившие всё: "Я больше не обязана всем вокруг". Забавно, как фраза, рождённая из обиды и усталости, превратилась в начало новой главы.
Теперь по утрам она занималась йогой. По средам ходила с Мариной на выставки. По пятницам осваивала новые техники рисования. А по воскресеньям... По воскресеньям она была частью семьи. Не функцией, не удобной бабушкой, а человеком – со своими границами, интересами и любовью, которая стала только крепче, когда обрела форму.
– Лидия Андреевна! – раздался голос Ирины с лестничной клетки. – Вы готовы?
– Иду! – она накинула новый шарф – подарок невестки на день рождения.
У двери Лидия на секунду задержалась у зеркала. Из отражения на неё смотрела женщина с прямой спиной и спокойным, уверенным взглядом. Женщина, которая научилась главному – быть собой.
– Мам, – Андрей поцеловал её в щёку, – я тут подумал... Помнишь, ты рассказывала про свою мечту учиться живописи? В твоём любимом художественном наборы два раза в год. Весной и осенью...
– Сынок, – она ласково перебила его, – мне шестьдесят.
– И что? – он улыбнулся. – Самое время начать жить.
За окном продолжал падать снег. Где-то в студии ждал мольберт с чистым холстом. В сумке лежал скетчбук с набросками – деревья в инее, следы на снегу, силуэты прохожих. Жизнь продолжалась – новая, настоящая, её собственная.
И где-то в этой жизни было место для всего: для творчества и семьи, для личного пространства и близости, для "нет" и для "да". Для любви, которая наконец-то научилась быть мудрой.
– Ну что, идём рисовать снег? – Лидия подмигнула внуку.
– Идём! – радостно закивал Димка. – Только знаешь, бабуль... Я тебя люблю. Просто так.
Вот оно. То самое "просто так", ради которого стоило пройти весь этот путь.
***
Дорогие читательницы! А у вас есть своя непрожитая мечта? Может, пора достать ее из дальнего ящика? Поделитесь в комментариях – что бы вы сделали, если бы не боялись осуждения?
Подписывайтесь. И помните: наше время еще не прошло!
***