Иногда, профессия достаётся по наследству, когда новые поколения одной семьи идут по стопам отца и дедов, матери и бабушек, с детства очаровываясь каким-то определённым видом деятельности. Но есть и более специфические и редкие случаи. Когда одна семья целыми поколениями служит другой семье, занимая ответственные должности при особняке или учреждении. Так и появляются ответственные гувернантки, талантливые садовники, заинтересованные управляющие, аристократичные и горделивые дворецкие и иже с ними. Так было и в семьях Качковых и Семёновых – деловые отношения зародились ещё в девятнадцатом веке, прошли сквозь полтора столетия и к настоящему моменту времени только ещё больше укрепились, превратившись из рабоче-деловых в доверительно-полудружеские связи.
В нынешнее время старшее поколение семьи Качковых было представлено Антоном Тимофеевичем и его верной супругой Ангелиной. Мужчина и женщина уже приближались к возрасту жизненной осени, состояли в крепком и ответственном браке свыше тридцати пяти лет и совместно владели весьма крупным имуществом – несколькими заводами по производству изделий из стекла и осветительных приборов. Причём качество оригинальной посуды, светильников и люстр необычной и сложной формы знали далеко не только от мест дислокации предприятий Качковых, но и от страны проживания. Немудрено – репутация нарабатывалась в течение очень длительного периода времени, а специфическое производство переживало падения и взлёты, кризисы и периоды сверхдоходов, попытки государственного давления и рейдерских захватов.
Одно пока что не удавалось осуществить Качковым – выйти на заграничный рынок. Но к настоящему моменту у главы семейства образовался чёткий и структурированный план действий по тому, как осуществить задуманное.
С разницей в два года у семейной пары родились на свет два наследника - Виктор и Вероника. Причём оба обладали прекрасной внешностью и имели в активе замечательное образование. Вот только, согласно семейной традиции, единственным наследником предприятий должен был стать Виктор, который с самого раннего детства вникал во все тонкости производства. Его же сестре уготавливалась роль «выгодной» невесты на выданье, чтобы ещё больше упрочить положение семьи Качковых, с чем девушка была категорически не согласна и вынашивала свои планы на жизнь, тщательно скрываемые от родителей.
В свою очередь Семёновы нанялись к Качковым ещё в качестве обычных рабочих, пришедших в город из села. Но давний предок – рабочий высокого класса, смог быстро зарекомендовать себя на производстве в качестве ответственного трудящегося и в течение нескольких десятилетий вырасти до мастера цеха. А когда репутация стала идти впереди фамилии, устроил в пригородный и постоянно разрастающийся особняк семьи Качковых, в качестве домработницы и кухарки свою жену и дочку.
С тех самых пор, как жена и дочка отправились в личное услужение, прошло полное перестройка основных трудовых функций семьи Семёновых. С этого момента независимо от того, кто рождался на свет - мальчик или девочка, он или она, рано или поздно становились вхожими в роскошный загородный особняк Качковых, который напоминал, скорее, большой средневековый замок, так как начал возводиться из красного кирпича в тот же момент времени, как начали строится первые цеха. И естественно, что на такой обширной жилой площади и огромной прилегающей территории всегда находилась должность для любого выходца из семьи Семёновых, отчего каждый член этой ячейки общества рано или поздно либо заучивал какую-то определённую трудовую функцию, либо становился очень разносторонним управляющим.
И естественно, одно состояние весьма часто проистекало из другого с ходом времени и с разрастанием либо увяданием сил и способностей.
На данный момент при загородном особняке-замке Качковых трудились следующие представители семьи Семёновых – моложавая бабушка, очень строгая даже на вид – Ирина Игоревна, которая следила за тем, чтобы на опекаемой территории и жилплощади всегда была еда, исправно функционировала сантехника, а вода в бассейне и фонтане менялась своевременно. Иными словами была настоящей домоправительницей.
Её сын Владимир, занимал непыльную должность разнорабочего, так как заслуженно слыл мастером на все руки, хоть и не был лёгок на подъём и мог подолгу «раскачиваться» даже на самое плёвое дело. Его обычного вида супруга средних лет отвечала за работу кухни. И, с самого недавнего времени - единственная дочка среднегопоколения семьи Семёновых – Ксения, которая только недавно окончила колледж и была временно устроена на должность уборщицы перед поступлением в институт.
Так как Качковы были известными и публичными личностями, они старались вести уединённый образ жизни и платили очень хорошие деньги за охрану прилегающей территории и ещё большие деньги – за сохранение чистоты своей деловой репутации. Поэтому давным-давно обросли самыми тёмными связями из тайных детективов, сборщиков компромата и наёмных папарацци, которые либо защищали Качковых в информационном пространстве, либо по заданию уничтожали конкурентов. Однако со временем война между знатными фамилиями крупного города настолько надоела главе семьи, что он попросту перешёл в режим затворника, практически не покидал территорию охраняемого особняка, к чему приучил и прочих членов семьи.
Виктор был согласен с таким положением вещей. Но Вероника, вернувшаяся с обучения из-за рубежа, чувствовала себя запертой в клетке, ибо уже почувствовала пьянящий воздух свободы.
Семёновы жили тут же – в двухэтажном и светлом доме для прислуги на окраине участка, которым формально владели уже несколько десятилетий. Причём все домочадцы переняли манеру поведения своих работодателей и вольно или невольно стали теми ещё затворниками, редко когда покидавшими участок. Поэтому Вероника и Ксения, несмотря на очень разное положение, начали общаться друг с другом, долгие часы, после завершения учёбы или работы, прогуливаясь по тенистым аллеям личного парка владельцев территории. А там, где прогулки, там и беседы, которые начали приобретать всё более доверительный характер, несмотря на то, что девушки были кардинально не похожи характерами друг на друга, при значительном внешнем сходстве.
— Никогда не хотела быть невестой на выданье, - очень горячим от злости шёпотом, сидя у фонтана, делилась своими переживаниями Вероника, - Хорошо Вите! Получит всё, к чему я привыкла, заведёт одобренную мамой и папой жену из другой знатной семьи, после чего продолжит приращивать богатство, не покидая этой заколдованной и проклятой территории затворников. Ему это любо. Ему это нравится. Но мне нет. В свою очередь я могу отправиться хоть за тридевять земель отсюда по воле отца, лишь бы ещё больше упрочить положение нашей семьи. И здесь немило. Но и с нелюбимым человеком жить – такая мука!
— Действительно, средневековье какое-то! – со всей искренностью сопереживала Ксюша, дочке своих работодателей, невольно поёжившись от только что представленного положения собеседницы.
— Вот и я о том. Взгляни в воду.
Отражение показало немного искажённое рябью изображение двух прекрасных, юных особ, которые были очень похожи друг на друга. Чёрные волосы, карие глаза, благородный аристократический овал лица, тонкий нос и даже схожая россыпь веснушек по щёкам.
— Что ты видишь? – спросила Вероника, заворожённо коснувшись воды.
— Двух красивых девушек, - честно и чисто улыбнулась Ксения своему отражению.
— А я вижу несчастную представительницу древнего аристократического рода, которая будто бы красивая птица, чахнет, запертая в золотой клетке и потихоньку готовится к переселению в другую клетку. И очень хорошую, но не сильно богатую девушку, которая вольна сама выбирать свою судьбу. Кто из нас счастливее, Ксюша? Кто?
Не в силах сдержать негативные эмоции, Вероника плеснула водой, размывая образ, после чего резко поднялась на ноги, отчего ближайшие ветки клёна всколыхнулись, будто бы к пространству у фонтана, издалека, неожиданно прорвался порыв свободного ветерка. Но это было иллюзией – лето в этом году было по-особенному жарким и удушливым.
Ксения, невольно вздрогнув от резкого движения своей собеседницы, инстинктивно вскочила вслед за ней:
— Не расстраивайтесь, Вероника! Я думаю, что Ваши родители подберут для вас очень хорошую кандидатуру в мужья.
— Уже подобрали, - злобно хмыкнула девушка, - Банкира. Иностранца. Англичанин помоему. Как и о любом богаче, о нём мало информации в публичном пространстве. И всё, что я нашла в Интернете – это пара изображений достаточно пухлого мужчины средних лет, который вовсе не в моём вкусе!
— Но может он хоть человек хороший!
— Он богатый, маленькая и наивная Ксения! А богачи редко бывают хорошими людьми. Нас даже воспитывают не так. Да и мне остаётся только надеяться на лучшее - англичанин владеет такими связями и ресурсами, что поспособствует выходу нашей продукции в западную часть мирового рынка, о чём грезил ещё мой дед. Всё – это тот максимум, что интересует моих родителей. Поэтому, будь мой жених хоть скрытым маньяком, я обречена, выйти за него замуж, чтобы не расстраивать папеньку и маменьку.
— И у вас нет ни единого шанса его проверить до женитьбы? Это ведь не дело, пойти под венец, совершенно не зная за кого, - Ксения едва поспевала за быстро шагающей Вероникой и поэтому слегка налетела на свою собеседницу, когда она резко затормозила.
— Почему же – есть. Мы решили встретиться в нейтральном месте, ибо и он совершенно не знает меня. А ведь это - идея! Не только проверить, но и вообще совершенно самостоятельно смотать удочки. Более того, мы просто заставим его отказаться от планов жениться!
— Как же?
— Да мы же с тобой почти похожи, словно сёстры! Ты отправишься на свидание за меня. И доведёшь свидание до такого момента, когда вы вдвоём войдёте в отель. Я же найму опытных папарацци. И они снимут тебя со спины, а моего жениха – с лицом. Наша задача состряпать сюжет, как приезжий банкир проникает в отель с какой-то левой девушкой чуть ли не накануне официальных переговоров о бракосочетании. Я прекрасно знаю своего отца и, как видишь, многому от него научилась. И то, что его всенепременно выведет из себя – это факт неверности мне. Следовательно – неверности своему слову. А значит с таким человеком он не захочет вести дел просто принципиально, и я буду спасена! Англичанин же – посрамлён и сам ретируется с шахматной доски.
Вероника даже захлопала в ладоши от радости.
— Я не соглашусь с Вами, - замотала головой уборщица, - Мне, конечно, богачей не понять. Но зная, что вы задумали, мне кажется, что я становлюсь участницей довольно подлой игры против незнакомого мне человека. Тот англичанин не сделал мне ничего плохого! Ко всему прочему, когда он заведёт меня в отель, что я буду делать? Ложиться с ним в одну постель?
— А что, слабо? – прищурила глаза Качкова, - Или будешь играть в невинность?
Внимательно посмотрев на свою подчинённую, Вероника расширила глаза от неожиданности:
— Подожди, так ты действительно ни разу не была с мужчиной?
Ксения опустила глаза вниз и замотала головой ещё интенсивнее, невольно напомнив маленькую девочку, несмотря на возраст.
— Удивительно. А я думала, что только в таких семьях, как моя, сохранение себя - это по-прежнему невероятно важно.
Вероника, явно разочарованная несогласием прислуги, в замешательстве сделала несколько неторопливых шагов к основному строению и снова встала как вкопанная:
— Хорошо! Я попрошу моего человека расстроить свидание, едва за вами закроется дверь отеля. Он просто изобразит из себя моего тайного воздыхателя, который проследил за вами. И якобы этот поклонник, осознав, что происходит, решил, во что бы то ни стало, испортить свидание. Банкир поведётся – он хоть неплохо знает наш язык, но плохо знает наш менталитет, образ жизни и порядки в обществе. А иностранцы они все такие – наивные, как дети.
— Вероника Антоновна! Я же в глазах ваших родителей уничтожу всю репутацию семьи Семёновых. Я же простая уборщица. Мне кажется, что я даже не смогу вас сыграть должным образом.
— Да ничего ты не испортишь! Наоборот – ваша семья потому и возвысилась в наших глазах, так как в трудный момент времени не боялась приходить на помощь моей семье, несмотря ни на что. Напомню, что в годы Революции, когда ломались старые устои и создавались новые, именно Семёновы скрыли Качковых в своём доме, позволив пересидеть опасное время раскулачивания и неоправданных казней. Я полностью беру на себя ответственность за любые последствия. Однако, как мне кажется, ты только надумываешь какие-то проблемы, а наш план сработает как по маслу.
— Я всё-таки сомневаюсь…
— Учиться в институте планируешь?
— Да. Подала документы на лингвистический факультет.
— Молодец! А я, в благодарность за оказанную услугу, оплачу твоё обучение в самом элитном институте страны! Всё до копеечки! – Вероника Антоновна многозначительно подняла указательный палец вверх, - У меня денег немало.
— Да дело не в деньгах... – начала, было, Ксения.
— Знала, что ты так ответишь. Семёновы они такие – за правду и справедливость. Именно поэтому я и предлагаю тебе оплатить обучение. От меня – не убудет. Взгляни вокруг! А ты сможешь до конца своих дней заниматься тем, что тебе действительно нравится. Или ты уже смирилась со своей судьбой, как и твои родители, и будешь прислуживать нам до конца своих дней? - Качкова по-дружески хлопнула собеседницу по плечу и заглянула в глаза, в попытке высмотреть настоящие мысли и чаяния своей бедной подруги и подчинённой.
— Нет, конечно, - немного нервно рассмеялась Ксения, с трудом выдерживая взгляд сверстницы - Я боюсь, что на мне, деловые отношения наших семей навсегда прервутся. Я всё-таки хочу иного будущего для себя и своих детей.
— Уважаю. Тогда тем более соглашайся.
— Хорошо, - наконец-то решилась Ксения на главную авантюру в своей жизни, - Но пообещайте мне, что ни моя бабушка, ни мои родители не пострадают, если ваш отец поймает нас на обмане. Для них, такая работа, которой они сейчас занимаются – главный смысл всей жизни.
— Не волнуйся. «Сын за отца не в ответе», - слышала о такой формуле? Так вот, родители тоже не в ответе за дочку. А банкир, с его средневековыми замашками полностью заслуживает миг позора и порицания.
— Как хоть зовут вашего банкира?
— Джон Уинстон.
— А как будет проходить свидание?
— Я с ним вела неохотную переписку ранее. Так – ничего серьёзного. «Добрый день», «Как дела», «Что ел на ужин»? Беседа никак не вяжется, разные мы с ним. Спишусь на днях снова и изображу из себя романтичную особу, которая наконец-то решилась встретиться лично, благодаря удачному поводу. Он как раз в стране – ждёт первой встречи с моим отцом. Я же попрошу его немного изменить сугубо-деловые планы, купить букет роз и ждать меня в центральном парке под часами «Невернувшихся кораблей». Знаешь такое место в городе?
— Да. Часто бывала там с бабушкой, в детстве, пока она не стала буквально дневать и ночевать в этом месте.
— Вот и хорошо! Тогда с местонахождением не будет проблем. В свою очередь, я сама, для алиби, прикинусь приболевшей и в момент вашего свидания попрошу маму вызвать врача на дом. Чтобы со стопроцентной точностью ударить в болевую точку отца. Представляешь, что он подумает? «Как это? Пока моя дочка болеет, этот щегол в номера всяких девок водит»? – Вероника Антоновна очень умело изобразила мимику и недовольную интонацию своего могущественного папы, что заставило Ксению и саму пародистку искренне и чисто рассмеяться, сбрасывая возникшее волнение и напряжение.
— Мне нужно взять у вас одежду, - Ксения вытерла слёзы, которые невольно вышли наружу, после весёлого завершения разговора.
— Об этом не беспокойся – сделаем. И машину найму элитную. С водителем, чтобы доставила до самой точки и забрала обратно. Готовься - назначу встречу назавтра.
— Хорошо.
— Пошли. Подарю тебе кое-что из моего гардероба и косметики…
Девушки удалились, готовясь к главной авантюре в своей жизни. И, будто тень, из-за ближайшего куста показалась бабушка Ксении – Ирина Игоревна, которая сокрушительно покачала головой из стороны в сторону, глядя на холм, где стоял большой и немного мрачный особняк хозяев территории.
Весь вечер Ксения потратила на прихорашивания, которые хотя бы немного перекрывали чувство очень большого волнения. И в тот момент, когда девушка, облачившись в подаренное лёгкое летнее платье известного бренда, невольно залюбовалась собой в зеркальном отражении, немного кружась и поворачиваясь в разные сторону в загадочной полутьме собственной комнаты, раздался до боли знакомый голос:
— Это куда ты так прихорашиваешься? - без стука, на правах хозяйки, появилась в растворившихся дверях спальни властная женщина.
— Ой, бабушка! Не включай надсмотрщика, - Ксения обернулась на источник звука и от неожиданности прижала руки к груди, - Не обижайся, ба, но это моё дело.
— Настолько твоё дело, что вы полдня проболтали с Вероникой Антоновной, как две заговорщицы, а ты сейчас примеряешь сразу несколько платьев из её личного гардероба?
— Бабушка! Просто Вероника – очень хорошая девушка и решила отдать мне то, что не носит сама.
— Допустим. Но это не исключает главного вопроса – куда ты собралась? На свидание?
— А хоть бы и так! – вспылила Ксения, - А что, нельзя? Или прикажешь мне и дальше драить полы во славу семьи Качковых?
— Нет, - Ирина Игоревна примирительно и несколько устало закрыла глаза, - Просто запомни, дорогая моя, одну очень простую истину – своим работодателям и, не побоюсь этого слова – хозяевам, верить нельзя. Продадут за гроши, когда это будет особенно выгодно и не вспомнят о сделанном добре. Глава семейства, Антон Тимофеевич – благородный и честный человек, пусть и немного устаревших правил, в чём я неоднократно убеждалась лично. Но его дочка – совсем другая особа. Вероника вне традиций и устоев этого семейства.
— Бабушка, ты ли это говоришь? – была несказанно удивлена только что услышанным Ксения, доселе знавшая бабушку только со стороны исключительной, эталонной преданности обслуживаемой семье, - Я всегда считала, что смысл твоей жизни заключается в том, чтобы… уж прости – служить Качковым.
— Да? – Ирина Игоревна грустно улыбнулась, - Значит, я отлично справляюсь со своей работой. Но если такой разговор состоялся между нами, то тогда ответь мне на простой вопрос: Кто в нашей семье имеет высшее образование?
— Никто, – ответила Ксения, совершенно не понимая того, куда ведёт диалог могущественная и очень строгая женщина.
— Всё верно. Только ты получила свой шанс устроить свою жизнь по-другому. Просто понимаешь – целые поколения семьи Семёновых служили Качковым только потому, что боролись за свой шанс выстроить жизнь иначе. Кто мы по происхождению? Выходцы из крепостного крестьянства, от сохи и поля, которые после отмены позорного рабства пошли в город за лучшей долей и устроились в первую же попавшуюся мануфактуру, которая оказалась стеклолитейной фабрикой семьи Качковых. Да, минуло немало времени и мы лишь немного возвысились в своём социальном положении. Но, несмотря на это, мы поколениями зарабатывали свой шанс на изменения. И смогли подвести тебя – продолжательницу нашей фамилии, к такому моменту, чтобы ты смогла вынырнуть из-под этого гнёта и зажить воистину своей жизнью. Поэтому, о чём бы вы ни договорились с Вероникой – держи ухо востро! Я лучше многих знаю новое поколение семьи Качковых.
— Но почему ты не предоставила аналогичный шанс своему сыну?
— Твоему отцу? – Ирина Игоревна покачала головой, - Во Владимире я не видела стремления меняться. Он считает свою жизнь удобной и понятной – живёт возле красивого старинного особняка в обособленном доме, получает нормальную зарплату, пользуется доверием и выполняет мелкие поручения. Твоя мама также переняла эту модель поведения. Но ты, с самого раннего детства, решительно отличаешься характером и складом ума от своих родителей. Поэтому я и настояла на том, чтобы ты пошла «в этот ненужный колледж», - бабушка специально передразнила интонации и манеру речи своего сына, - И была готова костьми лечь, но позволить тебе отправиться в институт. С твоим-то тончайшим чувствованием родного языка!
— Спасибо, бабушка! – была до глубины души потрясена сказанным Ксения.
— Не за что, внучка. Для меня это всегда являлось делом принципа и чести. И ещё раз – будь осторожна с Вероникой, - повторила пожилая женщина и закрыла за собой дверь, оставив девушку наедине со своими мыслями и сомнениями…
… На следующий день, в назначенное время, Ксения, изображавшая Веронику Качкову и Джон Уинстон, действительно встретились в обусловленном месте. И девушка была несказанно удивлена тем, что моложавый англичанин был намного привлекательнее того образа, как его обрисовала Вероника.
— Привет, - расплылся в приятной улыбке Джон, - Рад тебя видеть моя будущая невеста.
Акцент иностранца если и присутствовал, то был практически незаметен для слуха. Вообще, если бы не рыжий цвет волос и ярко-зелёные глаза, можно было бы подумать, что с девушкой разговаривает коренной местный житель с лёгкими дефектами речи.
— Сразу – невеста? Ну, привет! – старалась вести себя как можно наглее Ксения, чтобы соответствовать образу Вероники и её грубым манерам, - Я хотя бы тебе нравлюсь?
— О, просто несказанно! А я тебе? – спросил Джон, протягивая роскошный букет роз.
— Если честно, я думала, что ты выглядишь намного хуже, - как-то со всей искренностью призналась девушка, очарованная букетом, - В интернете есть фотографии. Там ты выглядишь рыхлее и намного толще своего нынешнего состояния.
— Да. Такое имело место быть. Но я провёл нужную работу над собой, всё-таки осознав, что потомок древнего рода лордов не может выглядеть как… как тюфяк! Я правильно произнёс это слово?
— Удивительно, но да! Тюфяк – это то уничижительное понятие из области сленга, которым мы обычно величаем слабых или нерешительных мужчин и почти что забытый архаизм, который в современном мире практически не используют мои соотечественники. Откуда такие познания не своего языка?
— Ты не поверишь, но в моей стране, семья Уинстон всегда отвечала за работу с вашей страной. Правда – мы не всегда были союзниками… - мужчина внезапно осёкся, словно бы ляпнул лишнего.
— О, ничего, - подхватила оборванную фразу Ксения, чем окончательно проявила себя настоящую – добрую и образованную, - Если так задуматься, то подавляющее большинство стран мира, в разное время, то были врагами, то союзниками друг другу. Важно – кто мы. Я и ты. Здесь и сейчас.
Удивительно, но несмотря на изначальный план, Джон начинал всё больше нравиться Ксении. И она всё больше и больше жалела о том, что согласилась на то, чтобы подставить такого хорошего и образованного человека.
Но отступать было некуда:
— Может, сразу в отель? – вскинула подбородок юная девушка, став ещё прекраснее.
— А мы разве куда-то торопимся? – достаточно спокойный и сдержанный Джон удивлённо вскинул брови, - Насколько я знаю, твой отец не одобрит наши контакты до бракосочетания.
— Так чего тянуть? Или мы, действительно как в Средневековье, будем поутру показывать окровавленную простыню нашим родственникам, вконец заигравшимся в аристократические порядки и устои минувших эпох?
— Если и так, то мы просто прекрасно выкрутимся из ситуации и заранее прихватим с собой флакон с краской, - рассмеялся Джон, - Что же – пошли, раз не боишься быть собой.
Ксения чуть ли не кожей чувствовала, как где-то вдалеке, со всех сторон, снимается неведомым фотографом, присланным Вероникой. Но, естественно, не могла и близко предположить, где спрятался и делал свою работу профессионал. И очень надеялась на то, что богачка сдержит своё слово и найдёт ещё одного подставного человека, который должен был сорвать свидание в самый ответственный момент.
Но время шло. И Ксения, с большой опаской, переступила порог элитного гостиничного комплекса, стараясь не глядеть на надменного и важного служащего парадной, который услужливо распахнул двери перед подходящей парой. И тем более чуть не сгорела со стыда, когда Джон брал ключи у улыбчивого консьержа.
Переступив порог комфортабельного номера, девушка ещё больше забеспокоилась, что совершенно теряет контроль над ситуацией. И постаралась потянуть время, надолго отправившись мыться, перед этим тщательно проверив, что дверь в ванную комнату хорошо закрывается на замок.
Там, лёжа в ванной, Ксения напряжённо вслушивалась в каждый шорох, надеясь услышать заветный стук в дверь своего ревнителя. Вернее – того человека, который должен был исполнить эту сложную роль. Но ничего не происходило. И в какой-то момент девушка со всей явственностью поняла, что Вероника подставила её и отправила к англичанину как овцу на заклание.
С большим стыдом, обернув голову полотенцем и облачившись в то же самое летнее платье на мокрое тело, девушка вышла обратно в номер, намереваясь во всём признаться Джону.
Англичанин, снявший только ботинки, сидел в удобном кресле, медленно тянул какую-то ярко-коричневую жидкость со льдом и как-то отрешённо смотрел в окно, на роскошные шпили близ стоящего здания с большой исторической ценностью и культурным значением.
— Слушай, мне нужно признаться тебе кое в чём, - с большой тяжестью на сердце и дрожащим голосом начала говорить Ксения.
Джон, с видимым удовольствием полюбовавшись вышедшей девушкой, немного грустно улыбнулся:
— В том, что ты не Вероника? Я понял это ещё в момент первой встречи. Я же не идиот. Вы обе достаточно похожи. Но для меня жительницы вашего государства всё-таки не на одно лицо.
— И что мы теперь будем делать?
— Ничего. Вернее – пока что ничего. Я же потомок лордов и уже назвал тебя своей будущей невестой. Негоже брать свои слова обратно.
— Негоже? Ещё один архаизм, - вздохнула Ксения, предвкушая грандиозный скандал в семейном гнезде Качковых.
— У вас очень красивый язык. Но порядки, царящие в обществе, на мой взгляд, чрезмерно суровы.
— Например?
— Ну вот например, мои родители, если бы были живы к настоящему моменту, не заставляли бы меня вести под венец нелюбимую женщину ради собственной выгоды. Мы, как общество, уже переросли этот… как ты говорила? Архаизм?
— То есть ты…
— Да. Мне действительно нравилась Вероника. Мы давно контактируем с Антоном Тимофеевичем по поводу выхода его продукции на европейский рынок. И именно он мне выгодно презентовал свою дочку. Но, как я понимаю, Вероника не сильно-то хочет сочетаться узами брака со мной. И, по-моему, она полностью права.
В дверь неожиданно постучали.
— Не волнуйтесь, Джон, чтобы сейчас не происходило. Этот тот припоздавший человек, который, по изначальному плану, должен был расстроить наше свидание.
Ксения, которая так и не присела после выхода из душа, распахнула дверь.
На пороге стоял Антон Тимофеевич собственной персоной, Виктор и Вероника.
— Вот видишь, папа, чего стоит слово твоего давнего партнёра, - дочка, с презрительным выражением лица, тыкнула пальцем в девушку, которую подставила от всей души, - Хорошо, что я загодя выявила эту тайную связь. Но чтобы нас подставили Семёновы – этого даже я не ожидала!
— Лгунья, - тихо, но чётко ответила Ксения, - У нас был совсем другой уговор. И я действительно считала тебя своей подругой. Даже больше чем подругой!
На удивление, Антон Тимофеевич оставался невозмутимым и только в задумчивости потирал подбородок, стараясь решить эту сложную дилемму. Виктор, глядя на отца, вообще не мог понять, как вести себя дальше.
— Джон, - в конечно итоге первым раскрыл рот глава семьи, - Это обстоятельство помешает нашему делу?
— Нет, Антон – не помешает, - англичанин даже не напрягся от ситуации, всё так же расслабленно сидил в кресле.
— Что здесь было до того, как я пришёл?
— Ничего. Эта прекрасная особа приняла душ и вышла ко мне, чтобы признаться в своих преступлениях и преступлениях вашей дочери. И да – я назвал её своей невестой и собираюсь действительно исполнить сказанное.
— Вы благородный человек, господин Уинстон. И я рад, что наши предки, в разное время, были и союзниками и врагами – это большая честь иметь дела с такими искусными соратниками и противниками.
— Да, Антон. Увы – наше воссоединение было бы красивым завершением этой давней истории. Но, увы, не получилось.
— Нет, Джон. Как бы вы отнеслись к тому, чтобы наша история стала ещё невероятнее?
— Что вы хотите этим сказать?
— Ирина Игоревна, - позвал Антон Тимофеевич свою домоправительницу из глубины коридора, - Вы можете присоединиться к нашей беседе?
Бабушка Ксении показалась в видимом пространстве и привыкшая к роли безликой тени, была пунцовой от повышенного внимания.
— Да, Антон Тимофеевич, - кротко ответила она своему работодателю.
— Вы всё слышали, что было ранее сказано здесь?
— Да.
— Тогда - ваш выход, дорогая моя.
Ирина Игоревна взглянула на свою внучку и, продолжая глядеть только на неё, начала признаваться и вовсе в невероятных вещах:
— Как ты знаешь, я воспитывала своего сына Владимира в одиночестве, под защитой наших неизменных благодетелей. И он никогда не знал своего реального отца, хоть и получил реальное отчество. Так мы договорились с моим мужчиной и отцом маленького Володи – Тимофеем Качковым.
— Что?! – воскликнули одновременно Вероника и Ксения.
— Да, - подхватил беседу Антон Тимофеевич, - Как вы видите, у меня и у Владимира совершенно не зря одинаковое отчество и некоторая схожесть во внешности. Только я – законный наследник. А Владимир… на мой взгляд всегда довольствовался своим положением и был по-своему счастлив.
— Но гены не обманешь, - продолжила Ирина Игоревна, - И через поколение, совершенно неожиданно, я начала видеть в тебе, Ксения, черты и манеры твоего реального дедушки. Но молчала. Пойми – так было нужно. Репутация семьи Качковых – это то, что мы храним и оберегаем очень долгие годы. И до последнего момента я была уверена, что унесу эту тайну с собой в могилу…
— … Но я - не средневековый правитель своей вотчины, которым меня считает моя родная дочь, - рассмеялся Антон Тимофеевич, - И мой отец, находясь на смертном одре, когда-то признался мне в страшной тайне, которую так долго скрывал от матери. Я долго думал, стоит ли вскрывать карты и признаваться Ирине Игоревне в том, что и я знаю о таком необычном положении вещей. И только эталонная верность домоправительницы убедила меня в том, что я готов признать родство с представителями столь благородной фамилии.
— Выходит... Мы с Вероникой родственницы? - с огромным удивлением спросила Ксения.
— Да. И, признаться честно, я думала, что вы могли догадаться об этом ещё у фонтана, - улыбнулась Ирина Игоревна.
— И всё это значит, - подвёл итог Антон Тимофеевич, - Что нашему семейному воссоединению с Джоном всё-таки быть. Пусть и совсем не так, как я это видел в своём воображении. Тем более, Джон, как потомок лордов, уже дал своё слово. И осталось только услышать мнение самой Ксении.
Бедная Ксюша, как говорят – «ни живая, ни мёртвая» от сложившейся ситуации, стояла на месте, до глубины души потрясённая новостями.
— А что я, папа? – тихо спросила Вероника.
— Ты вольна сама выбирать то, как жить. И если хочешь – можешь принять участие в управлении предприятиями. Наше общество ведь пережило эти никому не нужные порядки.
— Я согласно, - также тихо ответила Ксения, - Только можно, для начала, мы с Джоном немного повстречаемся, как обычные люди?