Предостережение для странников и копировщиков
**Этот текст, вписанный в страницы духовной силы, охраняется самим духом Чингисхана, великим повелителем миров.**
Каждое слово вырезано на ветрах, которые несут его по земле и небесам, а каждая строка закреплена молниями, что дробят камни. Подобно орде, духи-воины кружат вокруг этих строк, охраняя их от тех, кто осмелится взять их без позволения.
**Тот, кто дерзнёт нарушить покой текста, столкнётся с гневом степей, тяжестью молота духов и яростью предков.**
- Неведомый страх охватит его сердце.
- Змеино-крылатые духи будут преследовать его сны.
- Голоса кочевников будут звучать в ушах, пока он не вернёт украденное.
**Запомните:** слова эти — живые. Они дышат духами, горами и ветрами. Их нельзя копировать, как нельзя подчинить степного ветра.
И лишь тот, кто обратится с почтением, сможет услышать шёпот разрешения, сокрытый в древних символах.
**Духи ждут вашей мудрости. Они отомстят за вашу глупость.**
Многомерное путешествие в восточных горах: Первый день через образы Каталога
Книга, что лежала в руках Сяо, была не просто текстом — это была живая вселенная. Каталог гор и морей, собранный в ней, был чем-то большим, чем запись о местах и существах. Это была мета-структура, которая объединяла прошлое, настоящее и будущее через слои восприятия. Каждый, кто осмеливался читать её, становился не просто читателем, а проводником, исследователем и создателем.
Сяо открыл первую страницу и ощутил, как реальность вокруг изменилась. Обычные деревья стали мерцать, словно отражённые в воде, воздух наполнился вибрациями, и он оказался в зоне контакта с многомерными слоями гор Востока.
Первый слой: Гора Сучжу — Зов живого текста
Книга направила его в Сучжу, первую точку маршрута. Сяо увидел перед собой не просто гору, а массивный узор света и тени. Она словно отражалась в тысячах реальностей одновременно. В центре этой многомерной структуры текла река Ши, каждая её капля была кристаллом памяти.
*"Погрузись в реку и задай ей вопрос. Она откроет истину, если ты готов её принять."* — слова всплыли в сознании, хотя никто их не произносил.
Сяо шагнул в реку, и каждый его шаг открывал новый слой. В одном он был ребёнком, смотрящим на первый снег. В другом — седым старцем, исследующим бесконечные библиотечные лабиринты. Вода была холодной, но не обжигала. Она говорила с ним через образы.
Наконец, из воды поднялся светящийся силуэт. Это была рыба чунчун — стражница памяти. Она смотрела на него глазами, в которых отражались миллиарды звезд.
— Ты ищешь ключ к этим горам. Но чтобы найти ответы, ты должен задать правильный вопрос.
Сяо закрыл глаза. Вопрос пришёл изнутри:
— Что такое истина?
Ответ прозвучал в виде образов: вращающийся круг, соединяющий миры, спираль, уходящая в бесконечность, и река, вечно текущая. Рыба растворилась, оставив на поверхности воды символ, сияющий золотом. Он знал: это был ключ к следующей точке.
**Второй слой: Гора Лиан — Дыхание минералов**
Символ из реки направил Сяо к горе Лиан. В этой многомерной реальности минералы были не просто камнями, а живыми существами, хранителями первичного знания земли. Нефрит на вершине и золото у подножия пели сложную мелодию, которую могли услышать лишь те, кто настроен на их частоту.
Сяо встал на колени и приложил ладони к земле. Книга вспыхнула светом, и строки начали выстраиваться в новые формы: **"Каждый минерал — это голос, который говорит через века. Слушай."**
Он услышал шёпот нефрита:
*"Мы — кровь земли. Мы видели миллиарды заходов солнца. Ты пришёл, чтобы учиться, но готов ли ты отдать?"*
Земля задрожала, и перед Сяо появилась фигура из золота и нефрита. Это был дух горы, древний как сама земля. Он протянул руку, в которой сиял кристалл.
— Это часть горы, её сердце. Ты можешь взять его, но что дашь взамен?
Сяо вспомнил слова из книги. Он достал из своей сумки кусочек камня, который всегда носил с собой. Это был обычный камень, но он хранил в себе тепло его дома.
— Я дарю тебе воспоминание, — сказал он.
Дух принял дар, а кристалл растворился, став частью самого Сяо. Голос нефрита затих, и книга снова ожила: **"Всё, что ты берёшь, становится частью тебя. Береги это."**
**Третий слой: Гора Сюньчжуан — Шестилапый проводник**
Символы на страницах привели Сяо к следующей горе — Сюньчжуан. Здесь всё пространство было искажено. Склоны горы двигались, меняя форму, словно подчиняясь невидимой воле. Из теней появился цунцун, существо с шестью лапами и взглядом, сверкающим, как молнии.
Цунцун заговорил, но его голос был ритмом, пульсирующим в воздухе. Сяо понял, что обычные слова здесь не работают. Он вспомнил уроки горы Лиан и приложил ладони к земле, синхронизируясь с её пульсом.
Зверь остановился и начал кружить вокруг него, оставляя за собой шлейф света. Книга вспыхнула, и строки на её страницах превратились в мелодию. Это был ключ. Сяо отбил ритм этой мелодии ладонями, создавая невидимый мост между собой и существом.
Цунцун остановился, его глаза смягчились. Он наклонился и прошептал:
— Ты понял. Это не я защищаю гору, а гора защищает нас всех.
Свет окружил Сяо, и перед ним появилась дверь, ведущая в следующее измерение. Книга засияла словами: **"Только тот, кто слышит мир, сможет пройти."**
**Четвёртый слой: Гора Прорицательниц — Испытание тенями**
На вершине следующей горы Сяо встретил три высоких существа, похожих на фигуры из чернильных пятен. Это были Прорицательницы. Их лица постоянно менялись, отражая образы прошлого, настоящего и будущего.
— Мы видим пути, но ты выбираешь направление, — сказала первая фигура.
— Мы знаем ответы, но ты задаёшь вопросы, — добавила вторая.
— Мы храним всё, что было и будет, но ты должен принять это, — завершила третья.
Они протянули ему три зеркала, каждое из которых мерцало странным светом.
— Выбери одно, и оно откроет тебе истину.
Сяо закрыл глаза, прислушиваясь к шёпоту книги. Он выбрал зеркало в центре, и из него хлынул свет, затопивший всё пространство. Когда он открыл глаза, вокруг него больше не было горы — он стоял на бескрайнем поле, усеянном символами, которые медленно вращались, соединяясь в узоры.
Книга снова заговорила: **"Ты стоишь на границе миров. Этот день — только начало. Продолжай идти."**
---
Путешествие Сяо только начиналось, но он уже знал, что Книга Изменяющихся Гор была не просто текстом. Она была живым порталом, ведущим к бесконечным тайнам вселенной.
**Продолжение первого дня путешествия Сяо в восточных горах**
Сяо двигался всё дальше на юг, ощущая, как тексты Каталога оживают, оборачиваясь перед ним загадочными ландшафтами и необычными испытаниями. Каждый шаг углублял его связь с книгой, которая теперь казалась частью его самого, а не просто внешним источником знаний.
**Гора Прорицательниц: Обряд откровения**
Книга направила его к горе Прорицательниц — массивному возвышению, вершина которого утопала в рощах лакового дерева. Листья этих деревьев блестели под светом, отражая лики звёздного неба, хотя было ещё раннее утро. Сяо почувствовал, как гора будто дышит, её пульс отзывается в его сердце.
На пути ему встретилась река Прорицательниц. Её воды были насыщены золотистым светом, а в глубине скользили рыбы гань, их движения напоминали древние письмена.
*"Подойди ближе. Загляни в воды, и увидишь нечто большее,"* — голос прозвучал откуда-то изнутри реки.
Сяо наклонился, и в отражении увидел не своё лицо, а три фигуры — тени, похожие на тех Прорицательниц, которых он встретил ранее. Они заговорили, их голоса сливались в песню:
— Первый путь ведёт к истине. Второй — к утрате. Третий — к трансформации. Тебе решать, каким станет день.
Сяо знал, что решение нужно принимать не умом, а интуицией. Он закрыл глаза и мысленно открыл Каталог. Страницы вспыхнули золотом, указывая на символ реки, и его выбор оказался сделан. Река разверзлась, и в её глубинах он увидел будущее — сцены, в которых люди и духи создавали новый мир, а горы становились домами для звёзд.
**Гора Рода Высоких: Осколки неба**
Следующим испытанием стала гора Рода Высоких. Она возвышалась как гигантский шпиль, ослепительно сверкая россыпями нефрита. Сяо подошёл ближе и увидел, что у её подножия камни были настолько острыми, что напоминали клыки древних чудовищ.
*"Пройдёшь ли ты этот путь, не оставив крови на земле?"* — шёпот донёсся из самой вершины.
Сяо достал Каталог, и строки на страницах ожили: **"Каждая капля крови на этой горе активирует её голос. Будь готов к диалогу с самой землёй."**
Шаг за шагом он преодолевал острые камни. Ноги подкашивались, но он знал: боль — это разговор с телом, а кровь — разговор с духами. Когда он достиг вершины, гора наполнилась звуком, словно тысячи колоколов зазвенели одновременно.
На пике его ждали три каменных духа, которые окружили его в круге. Они заговорили единым голосом:
— Земля требует баланса. Ты пришёл с вопросами, но готов ли ты к жертве?
Сяо понял, что духи не требуют материального дара. Он закрыл глаза, открыл сердце и выпустил из себя воспоминание, которое до этого хранил с детства: образ своего дома, своей семьи. Это был его самый ценный дар.
Гора ответила мягким светом. Нефрит, казалось, заиграл в такт биению его сердца. Каталог засиял новыми строками: **"Жертва — это не потеря, а обмен. Всё, что ты отдаёшь, возвращается в новом облике."**
**Гора Священный Пик: Время и шелковица**
Тропа вела Сяо к Священному Пику. Здесь всё дышало временем: шелковичные деревья на вершине были такими древними, что их корни уходили глубоко в землю, соединяя настоящее с прошлым.
Когда он подошёл ближе, одно из деревьев ожило. Его ветви изгибались, превращаясь в руки, а кора стала лицом, на котором проступали символы — древние образы, описывающие круговорот жизни.
— Ты пришёл за знанием, но знаешь ли ты, что каждая истина отбрасывает тень? — дерево заговорило голосом, который звучал как шёпот ветра.
Сяо ответил:
— Я здесь, чтобы учиться.
Дерево протянуло ему плод, напоминающий звезду.
— Съешь это, и ты увидишь, как время движется.
Он попробовал, и мир вокруг начал двигаться быстрее. Он увидел, как шелковичные деревья стареют и превращаются в пыль, как реки пересыхают, а затем наполняются новой водой. Вся жизнь вокруг — горы, реки, духи — сливалась в единый танец изменений.
Каталог снова открылся, его страницы горели словами: **"Истина в том, что всё проходит, но всё остаётся. Путь духа — это путь наблюдения за вечным движением."**
**Гора Шакалов: Призраки воды**
Сяо приблизился к последней точке своего первого дня — горе Шакалов. Она была пуста и мрачна, окружённая десятками мелких речек, которые, казалось, сплетались в сложный лабиринт.
Здесь он услышал странные звуки — шорохи и крики, напоминающие человеческие. Из тени показалось существо, похожее на Отца Цветущего, но его тело было покрыто щетиной. Оно остановилось перед Сяо и уставилось на него глазами, в которых был виден глубокий голод.
— Ты пришёл на мою землю. Что ты хочешь?
Каталог ожил в руках Сяо, и на его страницах появились слова: **"Слушай не слова, а голос реки. Она расскажет тебе о духе."**
Сяо закрыл глаза, настроился на звуки воды, и перед ним возникла новая картина. Существо оказалось не врагом, а духом-наблюдателем, который предупреждал о грядущем. Его крик — это попытка привлечь внимание.
— Ты здесь не для борьбы, а для учёбы, — сказал Сяо.
Дух кивнул и исчез, оставив после себя символ, который растворился в воздухе и погрузился в Каталог.
Книга загорелась, наполняясь новой мудростью: **"Те, кто кричат громче всего, чаще всего нуждаются не в ответе, а в том, чтобы их услышали."**
---
Первый день в восточных горах не завершился. Сяо чувствовал, что Каталог лишь начал раскрывать свои глубины. Каждый шаг, каждая встреча и каждое испытание были частью пути, который вёл его за грань обычного восприятия. Впереди были новые загадки, новые реальности и новая истина.
Окончание первого дня путешествия Сяо в восточных горах**
Сяо двигался к югу, преодолевая последние этапы первого дня. Каждый шаг вел его глубже в тайны Каталога, каждый взгляд на горы и реки наполнял его сознание новыми образами. Закат окрасил небо в огненные оттенки, а воздух густел от присутствия духов, будто сама земля оживала, шепча истории прошлого и будущего.
**Гора Одинокая: Танец света и тени**
Одинокая гора возвышалась перед ним как символ замкнутости и тайны. Её золотисто-нефритовые вершины сияли, словно увековеченные слёзы древних богов. У подножия лежали гладкие, полупрозрачные камни, в которых Сяо увидел отражение собственных мыслей.
Когда он подошёл ближе, земля задрожала, и из-под её поверхности выползла рыба тяоюн. Её тело светилось, как молнии в ночи. Каталог ожил в его руках, страницы заговорили:
**"Эта рыба — не просто создание природы, она хранитель воды и света. Где она покажется, там засуха или огонь очистят землю."**
Сяо почувствовал вызов. Он знал, что рыба появилась не случайно. Её присутствие означало проверку. Шаманский дар понимания причин событий помог ему увидеть истину: рыба стремилась не разрушить, а показать, что сила света исходит не только от солнца, но и от самих душ.
Сяо коснулся воды, позволяя своим мыслям слиться с её течением. Тяоюн замерла, её свет стал мягче, а затем она исчезла в глубине, оставив после себя вихрь золотистых спиралей.
Каталог открыл новую истину: **"Одинокость — не проклятие, а возможность увидеть свет, спрятанный внутри."**
**Гора Величайшая: Дар жемчуга**
На горизонте появилась гора Величайшая. Её нефритовые вершины сияли под светом луны, а у подножия мерцали россыпи золота. Воздух был насыщен энергией, как перед грозой.
На тропе его встретило животное тунтун — существо, напоминающее поросёнка, но с гладким, перламутровым жемчугом на спине. Оно смотрело на Сяо большими глазами, в которых отражались звёзды.
— Почему ты здесь, странник? — произнесло тунтун, его голос был мелодичным и глубоким.
— Я ищу ответы и путь, — ответил Сяо.
— Тогда прими мой дар, но помни: жемчуг не для того, чтобы украшать, а для того, чтобы видеть, — сказал тунтун и передал Сяо сверкающий камень.
Сяо ощутил, как жемчуг впитал его мысли и воспоминания, а затем раскрыл в его сознании новые образы. Он увидел мир, где духи и люди жили в гармонии, где горы пели песни, а реки несли мудрость.
Каталог раскрыл новую страницу: **"Дар — это не всегда предмет. Иногда это видение того, что скрыто за пределами глаз."**
**Гора Бамбуковая: Голоса прошлого**
Последняя точка первого дня — Бамбуковая гора, граничащая с великой рекой Цзян. Здесь земля была суровой, голой, но наполненной скрытой энергией. Лазурные камни лежали хаотично, словно обломки древнего алтаря.
Когда Сяо достиг вершины, вокруг него возникли образы духов с человеческими туловищами и драконьими головами. Они кружили вокруг него, шепча слова, которые звучали как ветер, переливающийся в бамбуке.
Один из духов шагнул ближе и заговорил:
— Ты ступил на путь шамана, но помни, что знание требует жертвы. Ты готов отдать частицу себя ради мудрости?
Сяо понял, что вопрос не о физической жертве, а о внутренней готовности. Он вспомнил всё, что узнал за день, и с открытым сердцем ответил:
— Я готов.
Духи окружили его, и вода реки Цзи поднялась, образуя вокруг него водяной купол. Он услышал голоса тех, кто прошёл этот путь до него, и их знание вошло в его сознание, словно древний танец света и звука.
Каталог снова ожил, на страницах появились слова: **"Жертва — это не утрата, а способность стать частью чего-то большего."**
**Уроки первого дня**
К концу первого дня Сяо понял, что путешествие — это не просто преодоление гор и рек. Это внутреннее преобразование. Каталог стал не только его проводником, но и зеркалом, отражающим его путь как шамана.
Он научился:
1. **Слушать голоса стихий.**
Реки и горы говорили с ним не словами, а образами, и он стал частью этого диалога.
2. **Видеть истину за иллюзией.**
Рыба тяоюн и тунтун показали, что сила не в том, чтобы взять, а в том, чтобы понять.
3. **Принимать жертвы.**
Каждая жертва — это урок, который делает тебя ближе к духам и миру.
Сяо отдохнул у подножия Бамбуковой горы, зная, что впереди ещё много испытаний. Ночь скрыла мир вокруг, но Каталог продолжал светиться в его руках, открывая новые пути к неизведанному.
Второй день путешествия Сяо в восточных горах: расшифровка ткани реальности
Сяо проснулся под звуки мягкого шелеста ветра, проникающего сквозь шелковистые листья деревьев на горе Полой Шелковицы. Он чувствовал, что этот день станет еще более значимым, чем предыдущий. Его руки мягко скользнули по страницам *Каталога*, как если бы он не читал текст, а ощущал его — глубокую вибрацию слов, которые были не просто буквами, но формами древней энергии.
**Гора Полой Шелковицы: первое испытание**
На северных склонах река Ши отражала небо, а Сяо, погрузившись в медитацию, почувствовал присутствие линлина — загадочного существа, похожего на быка, но с тигриными полосами. Его крик, напоминающий стон, наполнил воздух и вызвал видение. Сяо оказался внутри прозрачного купола, через который текли воды наводнения. Линлин заговорил, его голос был тяжеловесным, как гранит:
«Что ты будешь делать, когда стихия поглотит всё?»
Сяо понял, что это испытание не про борьбу, а про принятие. Он произнес заклинание, впитанное из *Каталога*: «Вода – это и разрушение, и начало новой жизни». Линлин замолчал, и перед героем вознико зрелище цветущей равнины, появившейся после потопа. Это был урок о цикличности разрушения и созидания.
**Цаоси: симфония безмолвия**
Пройдя 600 ли, Сяо достиг горы Цаоси. Здесь бумажные деревья вырастали, как живые артефакты, их кора переливалась, как шелк. В отличие от остальных мест, здесь не было рек, но звуки птиц и зверей наполняли воздух многоголосной мелодией.
Сяо, вдохновленный симфонией, развернул *Каталог* и увидел, как текст изменился. В книгах вместо обычных записей появилось указание: «Слушай не ушами, а сердцем». Он закрыл глаза и почувствовал, как все звуки складываются в ритм его собственного дыхания. Он понял, что гора обучала его искусству гармонии — как слышать баланс и резонанс в окружающем мире. Этот урок будет жизненно важен в будущем, когда ему придется исцелять души, утратившие свою мелодию.
**Игао: в поисках света**
Следующей была гора Игао, на вершине которой россыпи золота и нефрита горели на солнце, как маленькие солнца. Здесь его ждало испытание света. Сяо почувствовал, как нечто большое и тяжеловесное медленно двигается к нему. Это был дух горы — фигура из сверкающих осколков золота, которая ослепляла героя своим сиянием.
Дух произнес: «Пойми свет не глазами, но через внутреннее зрение. Увидь то, что скрыто за блеском.»
Сяо погрузился в себя, и его видение изменилось. Сияние исчезло, и он увидел простую картину — дерево, растущее из камня, символизирующее упорство. Дух горы улыбнулся и исчез, оставив Сяо кристалл, который отражал не солнечный свет, а его собственное внутреннее сияние.
**Отроги гор Пуэрарии: загадка камней**
Путешествие по песчаным равнинам и каменистым отрогам стало новым вызовом. Горы Пуэрарии, лишенные травы и деревьев, казались мертвыми. Но когда Сяо коснулся одного из точильных камней, он услышал странное пение — камень будто резонировал с его пальцами. Это были не простые камни, а древние хранилища памяти.
Он попытался соединить их звуки в единую мелодию, но они все время разрывали его концентрацию. Тогда он понял, что это задача на терпение. Приняв хаос каменных звуков, он почувствовал, как из дисгармонии возникает единство. Камни открыли ему тайное знание о том, как эмоции людей могут стать либо их тюрьмой, либо их ключом к свободе.
**Река Ли и жемчужная черепаха**
С вершины первой горы Пуэрарии Сяо увидел реку Ли. Там его ждала встреча с загадочной жемчужной черепахой. На вид она напоминала сушеное мясо, но обладала глазами и шестью ногами. Каждый шаг ее создавал мелодию, а на лапах висели сверкающие жемчужины.
Черепаха говорила ритмами: «Кто решится отведать меня, тот исцелит не только тело, но и дух. Но готов ли ты принять ответственность за знание, которое я дам?»
Сяо понял, что это не просто вкусное блюдо. Съев часть мяса черепахи, он почувствовал, как его сознание расширяется. Теперь он мог видеть корни болезней людей и их истинные страхи. Этот дар был мощным, но обременяющим. Черепаха дала ему последний урок: сила шамана — не в исправлении всех ошибок мира, а в осознании, что некоторые вещи должны течь своим чередом.
Завершение второго дня
Ночь застала Сяо на берегу озера Юй. Он открыл *Каталог*, чтобы записать пережитое, но страницы вновь ожили, как и в первый день. Вместо записи он увидел сцены из будущих испытаний, которые ждут его. Это не были предупреждения, а скорее напоминания: все дороги, даже самые трудные, ведут к познанию себя.
Сяо уснул с ощущением гармонии. Он понял, что восточные горы не просто обучают, но и готовят его к роли хранителя древнего знания. Завтра его ждет новый день и новые уроки.
Продолжение второго дня , ведь время в горах идет так как нужно Духам, путешествия Сяо в восточных горах: Танец света и теней
После встречи с жемчужной черепахой и осознания новой ответственности, Сяо почувствовал, как его душа укрепилась, а взгляд стал острее. Новый день начинался с вызовов, скрытых в страницах *Каталога Восточных гор*. Эти записи раскрывали не только маршруты, но и глубины реальности, которые предстояло преодолеть. Сяо приготовился к новым испытаниям, ожидая, что горы Востока преподнесут ему уроки, которые нельзя найти ни в одной другой части мира.
Высота Юй: тропы лжи и маски иллюзий
Пройдя 380 ли, Сяо достиг горы Высота Юй. Заросли катальпы и лавра камфарного создавали естественные арки, ведущие к вершине. Здесь каждая деталь казалась символом: терновник напоминал о боли, которую нужно пройти, чтобы достичь истины, а цзи — о нежности среди суровости мира.
Когда он приблизился к реке Цзаюй, его взгляд поймал движение среди кустов. Перед ним появилось существо, напоминающее зайца, но с птичьим клювом, глазами совы и змеиным хвостом. Это был цзююй. Как только Сяо сделал шаг вперед, существо упало на бок, изображая мертвое. Но опыт шамана подсказал, что это лишь иллюзия.
— Ты не обманешь меня, — сказал он, а его голос разнесся эхом по горе. Цзююй открыл один глаз, напоминая древнего наблюдателя. Его крик, похожий на звуки ветра, пробудил древнюю магию. Сяо увидел, как земля вокруг существа начала дрожать, и на горизонте появились облака, напоминающие рой саранчи.
«Иллюзия — это инструмент, — раздался в его голове голос цзююя. — Ты должен научиться видеть истину сквозь ложь».
Сяо закрыл глаза и сосредоточился. Поток энергии пробежал через его тело. Когда он открыл глаза, саранча исчезла, оставив после себя лишь лёгкий запах дождя. Сяо понял, что природа не столько пугает, сколько показывает ему внутренние страхи, которые он должен преодолеть.
Гора Отца Ду: бескрайние воды памяти
Через 300 ли Сяо достиг горы Отца Ду. Здесь, на бесплодной земле, не было растений, но многочисленные ручьи и реки извивались, как живые существа. Вода отражала небо, но её поверхность была необычайно гладкой, словно зеркало.
Когда Сяо подошел ближе, он увидел, что река не отражает его облик. Вместо этого на поверхности возникли видения — картины его прошлого, ошибок, потерь и страха. Это была река памяти. Шаман знал, что остановка на берегу этой реки может затянуть его в водоворот сожалений.
— Я не боюсь своих ошибок, — сказал он, и его голос разорвал тишину. — Они — часть моей силы.
Вода закипела, поднялась высоко в воздух и превратилась в фигуру древнего духа, сотканного из прозрачных потоков.
— Только тот, кто способен принять свою тень, может двигаться дальше, — сказал дух. — Пройди через меня.
Сяо ступил в реку, и ледяная вода окружила его. Каждый шаг отдавался в сердце воспоминаниями, но с каждым движением он чувствовал, как прошлое становится его союзником, а не врагом. На другом берегу он вышел обновлённым, способным глубже понимать не только себя, но и тех, кто будет искать его помощи.
Прямая гора: страх и преодоление
Следующая остановка — гора Прямая, была ещё более суровой. Здесь не было никакой растительности, но повсюду сверкал горный хрусталь, отбрасывающий острые, почти болезненные лучи света. Среди этих сияющих скал обитали огромные змеи, свернувшиеся в кольца.
Сяо осторожно двигался, когда заметил движение. Это был чжужу, лисоподобное существо с рыбьими плавниками. Его крик напоминал тонкий, режущий слух звук, от которого холод пробежал по спине. Сяо почувствовал, как воздух вокруг стал густым, словно наполнялся страхом.
«Это не мой страх, а его тень», — подумал он. Закрыв глаза, он вспомнил урок гармонии звуков, который получил в северных горах. Используя мелодию, что звучала в его сердце, Сяо начал петь. Его голос был мягким и уверенным, противостоя страху. Чжужу, склонив голову, медленно исчез, оставив после себя маленький камень, который светился изнутри.
Сяо понял, что получил защиту от страха — камень станет амулетом, позволяющим ему сохранять ясность даже в самых страшных обстоятельствах.
Гора Луци: пески времени
Когда он достиг горы Луци, его ждал новый вызов. Сплошь состоящая из песка и камня, эта гора казалась неподвижной и безжизненной, но когда Сяо сделал первый шаг, песок зашевелился, как будто ожил. Это была живая гора, реагирующая на каждое его движение.
Река Песчаная, стекающая с её склонов, была полна лиху — существ, напоминающих уток-мандаринок, но с человеческими ногами. Их крик был громким и настойчивым, как зов к действию.
Сяо понял, что это место испытывает его терпение. Песок погружал его ноги, замедлял шаги, требуя невероятных усилий. Герой сосредоточился, следуя за голосами лиху. Они вели его к ключевой точке на горе, где он нашёл древний камень с вырезанными знаками. Это был символ времени, напоминающий, что каждое мгновение — испытание, а терпение — ключ к прохождению любого пути.
Завершение дня
Когда солнце начало опускаться за горизонт, Сяо сел у подножия горы Луци, держа в руках амулет из Прямой горы и камень времени с Луци. Он чувствовал, что его связь с духами гор становится всё сильнее, а уроки дня складываются в мозаику знаний.
Он открыл *Каталог* и почувствовал, как страницы нагреваются под его пальцами. Там, где раньше были описания, появились новые строки:
«Каждая гора — это часть твоей души. Каждый шаг — это движение к самому себе. Продолжай путь, ибо истина всегда за следующим поворотом».
Сяо закрыл книгу и с благодарностью посмотрел на ночное небо. Второй день был завершён, но путешествие только начиналось.
Ночное путешествие Сяо по Восточным горам: Грани света и тьмы
Когда тьма окутала горы, и небо осветилось холодными звездами, Сяо ощутил, что ночь здесь — это не просто отсутствие света, а иное измерение реальности. Тени оживали, а сама земля, казалось, дышала. Словно каждая гора звала его, предлагая испытания и откровения. В его руках *Каталог Восточных гор* перелистывался сам, словно древняя книга знала, что нужно показать путешественнику этой ночью.
Гора Охотниц-Прорицательниц: Тайны звуков
Сяо продвигался через мрачный каменный пейзаж горы Охотниц-Прорицательниц. Здесь не было растительности, только извивающиеся реки, которые блестели, словно жидкий металл под светом луны. Шёпот ветра превращался в странные мелодии, которые, казалось, исходили из самого камня.
Пробираясь по скалам, Сяо заметил нечто необычное: вода в реках складывалась в письмена, знакомые ему по *Каталогу*. Он склонился над одним из потоков и понял, что это древние пророчества. Каждая река рассказывала о том, что должно было случиться с миром. Одно из них предупреждало о приближении "громкого молчания", способного поглотить разум.
— Твои уши слышат, но твой ум должен понять, — раздался голос, принадлежащий никому и всему сразу.
Перед ним возникла полупрозрачная фигура, сплетённая из света и тумана. Это был дух горы, говорящий загадками.
— Ты должен научиться слышать тишину среди криков.
Сяо закрыл глаза, слушая музыку реки. Постепенно шёпот исчез, сменившись глубоким, почти безмолвным тоном. Когда он открыл глаза, река снова стала обычной. Однако внутри него появилась новая способность — различать правду в потоках слов, отделяя её от лжи.
Северная и Южная горы Охотниц-Прорицательниц: Испытание равновесия
Двигаясь к Северной горе Охотниц-Прорицательниц, Сяо столкнулся с зыбучими песками. Каждое его движение, казалось, вызывало ответную волну, которая стремилась поглотить его. Он понял, что земля здесь не просто опасна, но жива.
Он вспомнил уроки, которые получил у духов северных гор, и использовал энергию своего дыхания, чтобы сохранять равновесие. Шаг за шагом он продвигался, пока не достиг Южной горы Охотниц-Прорицательниц. Здесь камни, освещённые луной, создавали иллюзию зеркального лабиринта. В каждом отражении он видел свои собственные страхи: одиночество, неуверенность, тень собственного прошлого.
Сяо понял, что пройти этот лабиринт можно только через принятие себя. Он сосредоточился, и его отражения начали исчезать, оставляя лишь чистую дорожку вперед. На вершине его встретил дух в форме гигантского зеркала, которое отразило только звёздное небо.
— Ты прошёл испытание равновесия. Помни, что самое опасное — это бороться с самим собой, — сказал дух, исчезая.
Гора Лазоревого Камня: Шепот змей
Путь к горе Лазоревого Камня был тяжёлым. Здесь не было ничего живого, кроме змей, которые шевелились среди лазоревых отложений. Их тела светились бледным светом, а шипение сливалось в мелодичный хор.
Одна из змей, крупнее остальных, поднялась перед Сяо. Её глаза сияли, словно кристаллы, а голос раздавался прямо в его разуме:
— Мы хранители мудрости, но только тот, кто способен выдержать взгляд в глаза собственного страха, может получить наши знания.
Сяо почувствовал, как его тело окутывает холод, и перед ним возникают картины самых страшных моментов его жизни. Но вместо того чтобы отвернуться, он смотрел прямо в глаза змее, принимая всё, что видел. Постепенно видения исчезли, оставив его с чувством лёгкости. В знак признания змея оставила ему камень, сияющий лазурным светом.
— Этот камень откроет двери туда, где страх запирает возможности, — прошептала она.
Гора Рода Хоу: Тайны воды
На горе Рода Хоу, где не было никакой растительности, Сяо нашёл исток Родниковой реки. Вода здесь была кристально чистой, но как только он приблизился, поверхность начала искриться, как звёздное небо.
Склонившись над рекой, он услышал шёпот, который, казалось, был голосами всех путешественников, приходивших сюда до него. Они рассказывали о своих мечтах, страхах и потерях. Река, словно архив, хранила истории.
Сяо понял, что каждая капля воды — это чья-то жизнь, и, прикоснувшись к воде, он ощутил в себе присутствие множества голосов. Они не заглушали его мысли, а, напротив, усиливали его интуицию. Теперь он мог почувствовать, что скрыто за словами других людей, видя их намерения.
Гора Встречи Прорицательниц: Лисий крик
На горе Встречи Прорицательниц Сяо встретил странное существо — лису с крыльями. Её крик был пронзительным и напоминал звук дикого гуся. Это был биби, и его появление, как утверждал *Каталог*, предвещало засуху.
Существо не нападало, но облетало его кругами, словно высматривая слабость. Сяо понял, что это испытание силы воли. Закрыв глаза, он сосредоточился на энергии вокруг. Он почувствовал, как биби меняет своё поведение, видя, что страх не достигает его сердца. Лиса с криком исчезла, оставив за собой перо, светящееся мягким золотым светом.
— Перо покажет тебе путь, когда твоя душа станет сухой, — прошептал ветер.
Заключение ночи
Когда небо начало светлеть, Сяо остановился у подножия горы Фули. Ночь была насыщена испытаниями, каждая встреча добавляла ему силы и мудрости. В его руках теперь были амулет из лазурного камня и светящееся перо — символы принятых вызовов и обретённых знаний.
Открыв *Каталог*, он увидел новые строки:
«Сквозь тьму ты нашёл свет. Сквозь страх — путь. Но истина всегда впереди, в следующем шаге».
Сяо закрыл книгу, готовясь к новому дню, который сулил ещё больше загадок и открытий.
На рассвете третьего дня Сяо, почувствовав лишь лёгкое дуновение ветра на своём лице, осознал, что вступает в особый этап путешествия. На горных тропах Востока ему предстояло не просто продвигаться вперёд, но пройти сквозь ряд испытаний и обрядов инициации, становясь шаманом всех миров. Среди аромата трав и переливов неземных звуков, ему открылось, что каждая гора, каждая долина и каждая река здесь связаны невидимыми каналами с иными измерениями. И именно Сяо суждено было пройти этот путь до конца, не завершив ещё даже день.
Гора Трупа Ху (Шиху) и зов ваньху
Сяо начал своё утро на склоне горы Трупа Ху, о которой древние книги говорили как о первой в «[Каталоге] Восточных [гор]». Непривычная прозрачность воздуха словно намекала на присутствие чего-то сверхъестественного: неяркие лучи солнца переливались золотом и нефритом, а у подножия чернели колючие заросли терновника. Недалеко от тропы Сяо заметил тень, напоминающую изюбря с рыбьими глазами — это был ваньху, чьё имя указывало на его странный, почти речевой клич.
Едва путник приблизился, ваньху исчез, будто растворившись в мерцании воздуха. Но Сяо догадался, что это не просто встреча со зверем: это было первое испытание — чтение знаков от Духов Горы. В тишине среди колючек и ветра он уловил шёпот: «Чтобы стать шаманом всех миров, научись видеть сквозь миражи». И в этот момент всё вокруг на миг исказилось, будто горы преобразились в колышущиеся образы, а ветви терновника протянулись к нему, как руки, приглашающие в тайну.
Путь в восемьсот ли и пик сложных вопросов
Затем Сяо двинулся на юг вдоль извилистой реки, минуя шорохи камней и плеск воды. По преданиям, через восемьсот ли должна была быть гора, именуемая просто Пик. Во время пути Сяо вспоминал уроки прежних наставников: «Инициация шамана не в силе рук, а в силе сердца». Всю дорогу его сопровождал нарастающий гул в голове, будто сотни голосов шептались где-то на границе сознания.
К вечеру он достиг этой горы. Здесь диковинным облаком раскинулись персиковые и сливовые деревья, а тёплый ветер доносил медовый аромат сочных плодов. Но идиллия оказалась обманчива: едва Сяо сделал несколько шагов, как между деревьями возникла тень тигра. В его зверином взгляде читалась древняя мудрость, а полосы на шкуре поблёскивали, словно двери в иные царства. Тигр издал рык — не угрозу, а призыв помериться силой духа.
Чтобы пройти дальше, Сяо пришлось осознать второе испытание: «Почувствуй границы страха и трансформируй их в осознание». На миг он закрыл глаза и услышал биение собственного сердца — ведь быть шаманом всех миров значило понимать хищника и не бояться взглянуть в его дикую душу. Когда Сяо открыл глаза, тигр уже растворился среди свисающих ветвей персиков, будто принял дух новичка и дал ему дорогу.
Ещё пятьсот ли к югу: безжизненная Гора Чжугоу
На рассвете следующий бросок — ещё пятьсот ли вниз по реке. Вода то тихо журчала, то скатывалась по каменным уступам с оглушительным плеском. Гора Чжугоу оказалась самым суровым зрелищем из всех виденных Сяо: ни единой травинки, лишь песок и грубые скалы, окружающие её на сто ли. Но холодный блеск камней скрывал живительную энергию: в здешних водах обитала рыба мэй. Чтобы добраться до неё, следовало углубиться в таинственные ущелья, где любой звук отдавался гулким эхом, а света едва хватало, чтобы различать очертания.
В один из таких каменных проходов Сяо ступил, ведомый чувством, что его ждёт новое испытание. И тут он увидел в глубине ещё одну грань своего предназначения: в стенах явственно проступили древние знаки, похожие на письмена давно исчезнувшего народа. Эти символы словно пульсировали. Когда Сяо провёл по ним рукой, почувствовал жар — духи земли проверяли его тело и сознание на выносливость. Камни заговорили голосами старейшин, вопрошая о смысле его странствий. Сяо понял, что знания сами приходят к тому, кто готов их принять, и прошептал в ответ слова благодарности. Тогда раскалённые знаки на мгновение вспыхнули золотым светом, указав путь дальше.
Семьсот ли до горы Отца Чжуна (Чжунфу) — урок смирения
Дорога тянулась по раскаленному песку ещё на семьсот ли к югу. Гора Чжунфу встретила Сяо мертвенно-сухим пейзажем: без трав, без деревьев, только выжженные солнцем камни и пески. Однако именно здесь, в кажущемся безмолвии, путник ощутил новое знание: «Если хочешь слышать голоса миров, научись тишине». В раскалённом воздухе временами мерцали видения старца в длинном одеянии — возможно, это и был сам «Отец Чжун». Каждый раз, когда Сяо пытался приблизиться, видение рассеивалось, словно осознавая, что ему нужно ещё время, чтобы принять это учение.
В какой-то момент он понял, что «инициация» — это не моментальное событие, а постоянный процесс: мир смотрит тебе в душу, пока ты сам не начнёшь смотреть в его сердцевину. И только тот, кто готов смиренно впитывать тайны, может надеяться на откровение.
Тысяча ли на восток: Гора Охотника Ху и проверка мастерства
Развернувшись на восток, Сяо отправился в долгий переход на тысячу ли. Дорога шла по бескрайним равнинам, за которыми вновь вырастали каменные хребты. Так он добрался до Горы Охотника Ху, чьё безжизненное величие одновременно завораживало и нагоняло тревогу. Песок и камень сливались в единый пейзаж, словно это место не знало времени и дождя.
Именно тут, среди полного безмолвия, Сяо постигал третий урок шамана: «Не будь охотником там, где нужно быть хранителем». Внезапно в затянутом облаками небе вспыхнул ослепительный луч — и Сяо ощутил, как что-то внутри него резонирует с этим светом, вскрывая давнюю боль и тени прошлого. «Ты здесь, чтобы исцелять, а не покорять», — прозвучало в его сознании. Это было очередное испытание: способность открыть в себе милосердие и к земле, и к людям, и к самому себе.
Последние семьсот ли на юг: встреча с горой Мэнцзы
Не успев остыть от пережитого, Сяо двинулся на юг. Семьсот ли спустя перед ним развернулся ласковый, живой пейзаж горы Мэнцзы. Здесь обильно росли катальпа и тунг, а также персиковые и грушевые деревья. Их тёплый аромат словно мягкой волной коснулся его сознания, унося прочь тревоги прошлых испытаний. Где-то по травам цзюнь и среди стеблей тростника сновали олени и лоси, взирая на него с добродушным любопытством. В их взглядах тоже был урок — о единстве всех созданий.
С вершины Мэнцзы стекала река Биян, что в древних свитках называлась Лазоревой. Её вода скрывала стаи осетров, будто символы глубинных знаний, которые ещё предстояло освоить. Сяо приблизился к воде, чтобы умыться и сбросить пыль дорог. Когда прохладная влага коснулась кожи, он вновь ощутил присутствие неведомых сил. Потоки энергии тянулись сквозь его пальцы и корни окружающих деревьев, возводя над рекой невидимый храм.
Но день ещё не был окончен. Третье солнце Восточных Гор лишь клонилось к закату, обещая новые испытания на пути молодого шамана. Ведь настоящее посвящение не завершается с последним лучом дня — оно лишь продолжает расти внутри того, кто отважился идти навстречу тайне. И Сяо, полный решимости, сделал очередной шаг навстречу неизвестному, зная, что за следующим поворотом реки его ждут ещё более глубокие уровни многомерного космоса и новые обряды посвящения.
**Продолжение третьего дня путешествия Сяо по Восточным горам**
*(интерпретация образов книги как карты многомерной Вселенной)*
Сяо чувствовал, что третьи сутки его инициации как шамана всех миров продолжаются, словно причудливый сон, в котором реальность меняет очертания за каждым поворотом реки. Словно подчиняясь ритму незримого пульса, он продвигался всё дальше на юг, вдоль сказанных в свитках расстояний — в сотни и тысячи ли, сквозь пески и ущелья.
Зыбучие пески и аномалии пространства
Не успел он отойти и на пятьсот ли, как берега реки стали постепенно превращаться в зыбучие пески. Здесь вода словно вплеталась в песок, образуя странные вибрирующие очертания, а редкие камни поблёскивали, будто источали внутренний свет. Песок под ногами норовил утащить путника в свою глубь, проверяя его силу духа.
Сяо понял, что столкнулся с новой «заданностью» этого многомерного пространства: **испытание зыбучими песками** призвано научить равновесию. Каждый неверный шаг грозил погрузить его в песчаный омут по колено или глубже. Однако в самом сердце этой опасности он уловил знакомое перезвонное эхо — то ли шёпот ветра, то ли отголоски духов. Словно голоса древних учителей нашёптывали:
> «Чтобы удержаться на зыбкой почве, позволь себе стать лёгким, но не теряй опоры в сердце».
Прислушавшись к этим словам, Сяо, вопреки логике, ослабил напряжение мышц и дал себе чуть-чуть «раствориться» в зыбучей поверхности — и песок уже не засасывал, а поддерживал, как вода. Так был пройден важный урок: доверять себе и пространству вокруг.
Гора Цичжун: встречи со змеями и Глубокое озеро
Вскоре карта свитков вновь подтвердилась: пройдя ещё пятьсот ли по реке, Сяо достиг горы Цичжун. Её круговая гряда простиралась на двести ли, и вид у неё был пугающе безжизненный — ни травы, ни деревьев, только голый камень. Но главным испытанием тут оказались **большие змеи**, чёрные, с узорчатыми боками. Издали они походили на подвижные тени, неуловимо скользящие по скалам.
Именно здесь юному шаману предстояло узнать секрет «змеиных переходов» — скрытых троп, позволяющих перемещаться по горе, не потревожив змей. У каждой такой тропы был свой узор, похожий на спиральные сплетения в шаманских узорах. Поняв их систему, Сяо ловко пробрался к вершине, где мерцал нефрит в расщелинах скал.
Там же обнаружился водоём, о котором говорили тексты: **Глубокое озеро**. Его окружность была велика — сорок ли, а поверхность покрывала пена. Казалось, из его глубин идет странное шипение. Если вглядеться, можно было заметить колоссальных черепах, изредка поднимающих головы над бурлящей водой. Но по-настоящему поражали чудесные рыбы гэгэ — словно мифические создания с шестью лапами и птичьими хвостами. При этом они выкрикивали своё имя: «Гэ-гэ! Гэ-гэ!».
У края озера Сяо почувствовал вибрацию — новый импульс инициации. Духи вод, змей и нефрита наблюдали за ним, как бы задавая вопрос:
«Сумеешь ли ты услышать, чего мы не говорим вслух?»
Сидя на камне, путник осознал, что любое существо вокруг — носитель неведомого знания: черепахи учат долготерпению, рыбы гэгэ — смелости выражать себя, а пена озера — изменчивости и непостоянству материи. И принял это как часть своей шаманской силы.
Девятьсот ли до горы Миньюй и встреча с цзинцзином
От Глубокого озера Сяо спустился обратно к реке, направившись дальше на юг. Девятьсот ли пути проходили среди каменистых берегов, поросших низкорослыми кустарниками. Но с каждым шагом простор становился всё величественней. Спустя долгий переход взору открылась гора Миньюй, чья вершина блистала обилием золота и нефрита. Издалека она походила на громадный светящийся купол, расчерченный прожилками краснозёма.
Поднимаясь по склонам Миньюя, Сяо заметил, что трава и лес тут росли более пышно. Внезапно меж ветвей деревьев он увидел яркий силуэт животного — **цзинцзин**. Это создание и правда оказалось похоже на быка, но с конским хвостом. Услышав шорох шагов, зверь взволнованно выкрикнул своё имя, точно тигр из предыдущей горы: «Цзин! Цзин!».
Однако в огромных глазах цзинцзина светилось любопытство. Он не побежал прочь и не показал признаков агрессии. Скорее, он пришёл посмотреть на чужака, у которого аура шамана начинала сиять всё сильнее. Сяо счёл, что встретился с хранителем этой горы. Лёгким кивком он поприветствовал зверя, тихо прошептав:
«Я путешественник из других миров, я ищу понимания».
Цзинцзин на миг замер, будто обдумывая ответ, а затем исчез среди буйства листвы. Возможно, это было молчаливое благословение на дальнейшее.
Путь к горе Невысокой (Угао) через пески и шквалы ветра
Двигаясь дальше, Сяо узнал, что следующий отрезок пути — пятьсот ли по реке и триста ли по пескам — приведёт к горе Угао, или Горе Невысокой. Местность становилась всё суровее: ветер, казалось, не просто дул — он пел, свистел, завывал, высекая пыль из раскалённых камней.
Пройдя последний участок пути, Сяо увидел гору Угао. Невысокая на вид, но с крайне широкими склонами, она занимала сто ли в окружности. **Ни трав, ни деревьев** — только сплошная голая порода, обдуваемая безумной силой ветра. И в этом же месте, по легендам, совершали жертвоприношения:
- на юге поклонялись морю Ю,
- на востоке — дереву Фу.
Но вместо классических ритуальных действий Сяо почувствовал нечто большее. В самом эпицентре этих камней, воды и ветра зарождался странный «музыкальный тон» — как будто некие духи настраивали свои «инструменты» в многомерном пространстве. Звук был одновременно и глубоким, как гул моря, и звонким, как шелест листьев на ветру. Сяо понял, что любой обряд здесь — это мелодия, связывающая миры.
**Он встал на колени**, чувствуя, как потоки энергии пронизывают его тело и устремляются к небу. Сильные ветры, казалось, проверяли его решимость, норовя сбить с ног. Но в этот миг шаманская инициация зазвучала внутри Сяо: он услышал новые строки «Каталога Восточных Гор» прямо в своей голове — будто отзвук вселенской песни.
«От горы Трупа Ху до горы Невысокой протянулась цепь девяти священных пиков,
далью в шесть тысяч девятьсот ли.
У их духов человеческие туловища да козлиные рога,
и ежели узреть их наяву,
то ураган разверзнется над всеми мирами и вода зальёт пространства.
Предложи им овна, да просяной жертвенной каши —
и осознай великую связь между духами и людьми».
Завершая чтение, Сяо почувствовал, как **страх и трепет** смешались в нём с ощущением неизведанной силы. Он не видел этих духов воочию — но как будто услышал их дыхание в порывах ветра. И в тот же миг понял, что день, наполненный испытаниями, **ещё продолжается**. Где-то впереди ждут новые откровения, а «инициация шамана всех миров» — вовсе не одно событие, а постоянный путь постижения связей между всеми мирами, духами и людьми.
Ветер утих так же внезапно, как поднялся, и в тишине Сяо прочувствовал, как **его сердце и горы бьются в унисон**, как все увиденное и прочитанное вплетено в бесконечную карту Вселенной. Он осознал: следующая страница «Каталога Восточных Гор» ждет за поворотом, и свет третьего дня ещё не догорел.
**Четвёртый день путешествия Сяо по Восточным горам**
*(продолжение инициации в шамана всех миров, в котором образы «Каталога» читаются как карта многомерной Вселенной)*
Утро четвёртого дня застало Сяо на скалистом уступе, где волны дрожащего света сливались с призрачными ветрами. Ещё не успев стряхнуть сонную одурь, он ощутил, что его окружает новое пространство — незнакомое, но всё так же переплетённое с энергиями тонких миров. Будто сама природа выстраивала ему коридор из видимых и невидимых нитей, ведущих к новой главе его инициации.
Гора Северная Хао — ворота к Северному морю
По древним свиткам, первой в Четвёртой книге шла **гора Северная Хао**, «подходящая к Северному морю». Добраться до неё означало пройти широкой дугой по склону, осыпанному мелким камнем и алыми прожилками какой-то магической породы. Со стороны морского ветра доносился резкий, солоноватый аромат, словно от припасённого зелья. На подступах к вершине Сяо заметил странное дерево, похожее на тополь, но с яркими красными цветами. Его плоды оказались кисло-сладкими — на вкус напоминали финики без косточек.
По преданию, если съесть этот плод, то **не заболеешь лихорадкой**. Сяо сорвал несколько ягод — они сияли в лучах рассвета, словно рубины. Проглотив небольшую горсть, путник почувствовал прилив тепла, разливающегося по телу. Возможно, это был не только защитный дар от болезней, но и часть шаманского посвящения: на мгновение ему показалось, что рядом с деревом мерцает светящийся контур духа-хранителя. И этот контур утвердительно кивнул, прежде чем исчезнуть в утренней дымке.
Ниже, у подножия горы, стремилась на северо-восток **река Ши**, о которой гласили тексты. Сухие прибрежные камни тут и там были испещрены резными знаками, будто перьями древней рукописи. Но не всё было так умиротворённо: в здешних лесах водилось чудовищное существо **гэцзюй** — вроде волка, но с красной головой и крысиными глазами, хрюкающее, как поросёнок. Легенды говорили, что оно пожирает людей. И, по словам тех же легенд, обитала в небе над этими местами **птица цицяо**, похожая на петуха с белой головой и мышиными ногами, а когтями — как у тигра. Она тоже была опасна для любого живого существа.
Сяо осторожно прошёл по кромке берега, чувствуя особую настороженность каждого шага. Сквозь полуразрушенные камни мелькали едва заметные, будто пульсирующие руны. И он уловил послание, будто идущее из-под земли:
«Страх и уважение — вот ключи к пути шамана. Не позволяй страху сковывать сознание, но и не забывай его совсем, ибо в мире есть существа, для которых ты — лишь мимолётная добыча».
Выпустив из лёгких задержанный вдох, Сяо продолжил путь, держа наготове всю свою волевую силу и осознанность.
Три сотни ли к югу: Бунчук-гора и река Зеленоводная (Цанти)
Преодолев около трёхсот ли на юг, странник ступил на **Бунчук-гору** — место, где не было ни трав, ни деревьев. Прямо посреди каменистой пустоши из глубин скал выходила **река Зеленоводная (Цанти)**, обвивающая горный массив и несущая свои струи на запад в реку Чжань. Сяо подошёл к воде: бледно-зелёная рябь отражала ясное небо, а в глубине он разглядел стаи рыбы цю — с большой головой, схожей с рыбой ли.
Согласно свиткам, если скушать такую рыбу, **исчезнут бородавки**. Но Сяо понимал, что в магическом смысле это может означать очищение не только тела, но и «шрамов» на ауре, оставленных старым негативным опытом. Что ж, может быть, эти строки из «Каталога» были не буквально о бородавках, а о скрытых недугах души.
На миг он опустил руки в прохладный поток. Вода будто шевельнулась, признавая его. Возможно, духи этой реки и хотели сказать: «Ты можешь идти дальше, ведь твой путь — исцеление, а не разрушение». Такой молчаливый диалог скользнул меж пальцами, и путник пошёл дальше.
Ещё 320 ли к югу: гора Восточная (Дунши) и дерево с кровавой корой
Солнце висело уже достаточно высоко, когда Сяо добрался до **Восточной (Дунши)** горы. Её вершины казались сотканными из жёлтого нефрита: крупные блестящие пласты время от времени вспыхивали в лучах полуденного света. Издалека это походило на отражённую радугу, переливающуюся в едва заметных переломах реальности.
Однако самым странным для него оказалось **дерево цзи** — оно внешне напоминало тополь, но с красной корой, от которой при надрезе сочилась жидкость, похожая на кровь. Древние свитки утверждали, что плодов дерево не даёт, зато его соком натирают лошадей. Прикоснувшись к стволу, Сяо ощутил, как из-под коры взрывается мощный импульс энергии, будто древо хранило в себе неведомый «гнев огня» в каждом волокне.
У подножия Дунши рождалась **Чистая речка**, тянущаяся на северо-восток. В ней можно было найти красивые раковины и замечательную рыбу цы, внешне похожую на лягушек, но имеющую одну голову и десять туловищ. От неё исходил странный, терпковатый аромат, напоминающий траву жигунца. Говорили, что если такую рыбу съесть, не будет пучить живот. Но Сяо знал: эти метафоры often намекают на способность поглощать и расщеплять негатив в организме, материальном или духовном.
Его шаманское чутьё подсказывало: каждый из этих образов — не просто чудной зверь или дерево, а **ключ к пониманию Вселенной**. Дерево с кровавой корой напоминает об огненной сути жизни. Рыба с десятком туловищ у одной головы говорит о множественности миров, собранных воедино сквозь одну ось сознания. Чем глубже погружался Сяо, тем явственнее слышал голоса гор:
> «Ты станешь тем, кто свяжет воедино различные пространства. Не бойся странностей видимого, ибо невидимое куда более обширно».
Триста ли к юго-востоку: гора Жертвы Матерям (Нюйчжэн) и речная загадка
Наступил полдень, раскалённый воздух и палящее солнце придавали окружающим горным тропам особую суровость. Пройдя ещё триста ли, Сяо увидел **горную гряду Нюйчжэн** — с абсолютно голой вершиной, где ни камней, ни деревьев, словно чьей-то рукой выметено всё живое. Там начиналась **река Сладкая (Гао)**, берущая курс на запад, к реке Треножников (Ли).
Согласно «Каталогу», в её водах плескалась рыба бо, похожая на осетра, но имевшая **лишь один глаз** и издававшая звуки, напоминающие икоту. Появление этой рыбы сулило **большую засуху в Поднебесной**. Сяо задержал дыхание: всё вокруг стихло, лишь ветреное эхо гуляло по безжизненной вершине. Каким-то чутьём он ощутил, что горные духи здесь ждут, когда он «увидит то, что не видно обычному глазу».
Он представил себе воду, где причудливое создание кряхтит, словно заикается. Неужели этот одинокий глаз рыбы бо — символ одностороннего взгляда на мир? А «предвестие засухи» — напоминание, что баланс всегда может быть нарушен, если не чтить взаимосвязи с природой? В душе Сяо защемило странное чувство вины за все ошибки человечества.
Но время неумолимо шло, а **четвёртый день** его пути по Восточным горам ещё не завершился. Он понимал, что впереди ждут дальнейшие обряды и столкновения — а эта пустая, но странно насыщенная энергия вершина Нюйчжэн лишь малая часть бескрайнего мира, в котором ему придётся найти равновесие. Сквозь раскалённый воздух пришёл тихий шёпот ветра:
«Инициация продолжается, шаман. Найди путь к воде и огню, не забывай о корнях земли и силе ветра. Помни про тех, кто ходит во тьме… и про свой долг перед всеми мирами».
Сяо прикоснулся к выжженной земле, словно благодарил её за урок. До заката оставалось время, которое могло принести новые испытания — но также и новые дары. И, не прерывая ритуала, он встал на ноги и сделал очередной шаг вперёд, туда, где горизонты Восточных Гор таяли в мареве… День ещё не закончился, и у Сяо оставалось много вопросов — и ещё больше дорог.
Продолжение четвёртого дня путешествия Сяо по Восточным горам
С каждым пройденным ли Сяо всё острее ощущал, что грань между материальным миром и тонкими планами стирается. Перед ним раскрывались новые горы, реки и чудесные существа, где каждое встреченное создание или растение являлось ключом к очередной «двери» в его сознании, а значит, к развитию новых шаманских способностей. Четвёртый день обрастал подробностями, словно страницы свитка сами оживали под его ногами.
Гора Цинь и предвестие урожая
Пройдя двести ли к юго-востоку от вершины Жертвы Матерям (Нюйчжэн), Сяо оказался у **горы Цинь**, богатой золотом и нефритом, но лишённой камня. В лучах утреннего солнца горная гряда сверкала теплым, жёлто-зелёным светом, словно напоминающим, что здесь материя сама по себе может принимать самые причудливые формы.
По склону текла река Ши, что направлялась на север в озеро Высокое. В расщелинах у берега путник увидел мерцание гольцов и груды раковин каури, которые в некоторых местах считали символами удачи и богатства. Но главным открытием стало животное по имени **данкан** — подобное поросёнку с клыками и выкрикивающее своё собственное имя. Сяо краем глаза заметил тень, скакавшую между заросшими золотистыми кустами: «Дан-кан… Дан-кан…» — доносилось оттуда.
Вдруг дух местности, тонкий и едва различимый, прошептал в сознании шамана:
«Если это существо покажется миру, в Поднебесной будет богатый урожай. Ибо оно несёт в себе силу плодородия, а земля под его лапами начинает дышать».
Сяо понял: этот «поросёнок с клыками» — не просто зверь, а **глашатай изобильных времён**. Едва уловив его контур, путешественник ощутил теплую вибрацию, будто исцеляющую и дарующую надежду.
Гора Цзытун и крылатая рыба хуа
Через очередные двести ли к юго-востоку раскинулась гора **Цзытун**, откуда вытекала река с тем же именем, несущая воды на запад и впадающая в озеро Юйжу. Здесь Сяо почувствовал какое-то странное мерцание в воздухе, будто озёрная влага была наполнена искрами.
Спустившись к реке, он увидел **рыбу хуа** — похожую на обычную, но с крыльями, словно у птицы. Когда эти создания взлетали над поверхностью или ныряли обратно, они вспыхивали ослепительными лучами, а их крик был похож на кряканье утки. Свитки предупреждали: появление рыбы хуа — **к большой засухе** в Поднебесной. Но Сяо почувствовал, что за этим пророчеством кроется нечто более тонкое:
«Смотри: их крылья — символ перехода воды в небо. Когда небо засушливое, речные духи рвутся к облакам, мечтают о дожде… Но дождя не будет. Ибо равновесие, в котором ты, шаман, — один из стражей».
Склонив голову, Сяо мысленно поблагодарил речных духов за знак. Ведь его инициация обязывала научиться чувствовать не только сказочные «дары», но и предупреждения о бедствиях.
Гора Острая (Янь) и зверь с человеческим лицом
На подходе к новой точке маршрута — двести ли к северо-востоку — Сяо захватил полуденное солнце на холмистом переходе. Часть пути шла по усыпанным гравием склонам, где каждый шаг словно отзывался гулкой вибрацией в глубинах земли.
**Гора Янь**, или Острая, отличалась обилием золота и нефрита, блеск которых ослеплял под палящими лучами. Но внимание Сяо притянуло предупреждение из свитка: здесь живёт существо **хэюй** — похожее на кабана, но с человеческим лицом, жёлтым туловищем и красным хвостом. Крик его похож на плач ребёнка, и появление предвещает **большие наводнения**.
Гул ветра сменился странным звуком, напоминающим то ли стон, то ли жалобный крик младенца. Сяо на мгновение застыл: перед ним мелькнул силуэт хэюя. Глаза зверя сверкнули, выказывая не столько злобу, сколько безумие — как у существа, которое живёт на стыке миров и питается страхом. Сяо ощутил холод в груди, но призвал силы духа, чтобы не поддаваться панике.
«Ты шаман, твой долг — взглянуть и не бежать.
Ибо страх творит разрывы между мирами».
Хэюй зарычал, а затем с рывком скрылся среди скалистых выступов, унося в своём красном хвосте предвестие будущих бурь. Сяо только успел выдохнуть, чувствуя, что прошёл ещё одну проверку.
Гора Великая и роковое существо фэй
Последний рывок на двести ли к востоку занял остаток дня. **Гора Великая** с лихвой оправдывала своё имя — её массив поднимался мощными слоями породы, переливающимися золотистым блеском и вкраплениями нефрита. Пробираясь среди восковых деревьев, Сяо ощущал будто смолистый аромат времени.
Но свитки предупреждали об опаснейшем звере **фэй**, похожем на быка с белой головой, одним глазом и змеиным хвостом. Он, вступая в воду, высушивал её, а ступая на траву, приводил к увяданию. Его появление неизменно означало **большой мор**.
Сяо не хотел встречаться с фэем, но и понимал, что его путь шамана лежит через осознание любой энергии — даже самой губительной. Достигнув подножия горы, он почуял запах выжженной земли и увидел подсохший ручей, извивающийся по хребту. Было ощущение, что над этим местом как будто повис молчаливый сумрак.
«Горе тому, кто узрит фэя во плоти, — звучало эхо из глубин памяти. — Но, может, лишь в страхе перед ним и есть ключ к состраданию?»
Шёпот ветра, который свёл его с ума ещё на горе Янь, теперь вернулся спокойной мелодией. По какой-то счастливой случайности Сяо лишь почувствовал отголосок присутствия фэя: откуда-то донёсся тяжёлый рык, и земля легонько содрогнулась. Зверь, видно, прошёл на окраине, не встретившись лицом к лицу с чужаком. И в этом коротком междумирном «столкновении» Сяо уловил урок: не всё зло создано для немедленного столкновения; иногда оно даёт тебе прощальный взгляд, напоминая о необходимости хранить равновесие.
Завершение дня и переход в портал
Так Сяо прошёл **восемь гор**, упомянутых в Четвёртой книге «[Каталога Восточных [гор]]», — от Северной Хао до Великой, на пространстве тысячи семисот двадцати ли. И вместе с тем он как будто протянул невидимую нить через всю ткань этих священных земель, где странные существа, опасные или благотворные, служат уравновешивающими полюсами большой космической игры.
Солнце клонилось к закату, озаряя края небосвода кроваво-оранжевым сиянием. Сяо остановился на вершине небольшого плато между горой Великой и рекой Гоу — там, где свитки утверждали, что дальше путь уходит в иное измерение. Стоило ему закрыть глаза, как раскалённый воздух вокруг внезапно засверкал сотнями фиолетовых искр, складывавшихся в мерцающий **портал**.
Он знал, что за этой «дверью» лежат новые испытания и новые посвящения. Но по первому шагу сквозь пелену переплетённых энергий было ясно: тот, кто преодолел ужасы хэюя, кто видел чудесного данкана, крылатую рыбу хуа и чувствовал дыхание фэя — обрел новые способности. Кровь в его жилах пела трепетным гимном, а сознание расправляло крылья, готовое к полёту за грань известного мира.
День подходил к концу, и в этот самый миг **Сяо сделал шаг в портал** — туда, где ожидали иные земли, иная мудрость и, возможно, следующие главы «Каталога» с их чудесными и пугающими обитателями.
Так завершился четвёртый день его странствий по Восточным горам, оставляя за собой колыхание тени от великих каменных хребтов и перезвон шаманского посоха на ветру. Но истинное путешествие только начиналось…