— Нет, нет и НЕТ! — шестилетняя Вера колотила кулачками по полу детской комнаты, заходясь в очередной истерике. — Не хочу сестрёнку! Не нужна она мне!
Нина Петровна устало опустилась на краешек детской кроватки, прижимая к груди новорождённую Катю. Последние три недели превратились в настоящий кошмар — старшая дочь категорически отказывалась принимать появление малышки.
— Солнышко моё, — в который раз начала она, пытаясь достучаться до рыдающей Веры. — Посмотри, какая у тебя красивая сестрёнка. Ты же теперь старшая, моя помощница...
— Не буду помогать! — Вера вскочила на ноги, её кудрявые рыжие волосы растрепались, а лицо покраснело от слёз. — Отдайте её обратно! В магазин! К аисту! Куда хотите!
...Двадцать семь лет спустя Вера часто вспоминала эту сцену, пытаясь понять, в какой момент их с сестрой отношения пошли настолько неправильным путём. Может быть, всё началось именно тогда, в той детской комнате, когда шестилетняя девочка не смогла смириться с появлением соперницы?
Детство было наполнено постоянными стычками. Вера специально ломала Катины игрушки, рвала её рисунки, дёргала за косички. Катя в долгу не оставалась — жаловалась родителям, исподтишка щипалась и подставляла сестру при любой возможности.
— Вера, немедленно извинись перед сестрой! — гремел отцовский бас.
— Катя, как тебе не стыдно! — увещевала мать.
А они продолжали враждовать, находя всё новые поводы для ссор. В школе Вера намеренно игнорировала младшую сестру, делая вид, что они незнакомы. Катя в отместку рассказывала одноклассникам Веры самые неприглядные подробности её домашней жизни.
— Знаете, а Верка спит с плюшевым зайцем! — звонкий голосок Кати разносился по школьному двору. — И соску сосала до пяти лет!
— Ах ты, маленькая дрянь! — Вера готова была провалиться сквозь землю от стыда и ярости.
Их вражда достигла пика в старших классах, когда Катя начала встречаться с Игорем — парнем, который давно нравился Вере.
— Ты специально это сделала! — кричала Вера, ворвавшись в комнату сестры. — Ты же знала, что он мне нравится!
— А ты думала, что всё лучшее должно доставаться только тебе? — парировала Катя, вызывающе глядя на сестру. — Пора бы привыкнуть, что ты не единственная принцесса в этом доме!
После школы их пути разошлись окончательно. Катя поступила в медицинский, Вера выбрала экономический. Они виделись только по большим праздникам, да и то старались держаться подальше друг от друга.
Свадьба Кати с Игорем стала последней каплей. Вера демонстративно отказалась быть подружкой невесты и даже не пришла на торжество, сославшись на важную командировку.
— Доченька, ну как же так? — плакала мать. — Родная сестра замуж выходит!
— У меня нет сестры, — отрезала Вера. — И никогда не было.
Через два года она сама вышла замуж за Андрея — успешного бизнесмена, который буквально носил её на руках. На свадьбу Катю, конечно, не позвали.
Первые годы семейной жизни казались безоблачными. Рождение старшей дочери Полины стало настоящим праздником. Андрей гордо показывал всем фотографии своей принцессы, засыпал жену и дочь подарками.
Но когда через три года родилась Софья, что-то неуловимо изменилось. Андрей держался отстранённо, редко брал младшую дочь на руки, все заботы о девочках легли на плечи Веры.
— Я думал, второй будет мальчик, — всё чаще повторял он. — Мне нужен наследник, понимаешь?
А в это время в семье Кати разворачивалась своя драма. Семь лет безуспешных попыток забеременеть, бесконечные обследования, дорогостоящие процедуры...
— Может, усыновим? — предлагала она мужу. — Столько детей ждут любящих родителей!
— Нет, — качал головой Игорь. — Я хочу своего ребёнка.
Все изменилось в одно промозглое осеннее утро. Игорь вернулся домой непривычно поздно, с каким-то отсутствующим выражением лица.
— Катя, нам надо поговорить, — его голос звучал глухо, будто издалека. — Я встретил другую женщину. Она... она ждёт от меня ребёнка.
Мир рухнул. Катя смотрела на мужа, не понимая, как человек, с которым прожито столько лет, мог произнести эти слова. В ушах звенело, комната плыла перед глазами.
— Как давно? — только и смогла выдавить она.
— Полгода. Лена работает в нашем филиале... Я не хотел, чтобы так вышло, но...
— Убирайся, — тихо сказала Катя. — Немедленно.
После развода она впала в глубокую депрессию. Родители настояли на том, чтобы дочь вернулась в отчий дом.
— Доченька, ты всё ещё молода, — утешала мать. — Встретишь ещё своё счастье.
А в семье Веры назревал свой кризис. Андрей становился всё более одержимым идеей рождения сына.
— Нам нужен третий ребёнок! — заявил он однажды за ужином. — И на этот раз это должен быть мальчик!
— Андрей, милый, — осторожно начала Вера. — Я была у врача. Ещё одна беременность может быть опасной...
— Плевать! — он грохнул кулаком по столу. — Я хочу сына! Что ты за женщина, если не можешь родить мне наследника?!
Полина и Софья испуганно прижались друг к другу. В последнее время такие сцены случались всё чаще.
Судьба словно решила посмеяться над сёстрами — в один день они столкнулись в родительском доме. Вера приехала навестить заболевшую мать, а Катя... Катя просто жила там, пытаясь собрать осколки своей разбитой жизни.
— Ты... похудела, — неловко сказала Вера, разглядывая осунувшееся лицо сестры.
— Да и ты выглядишь измученной, — отозвалась Катя.
Они проговорили всю ночь. Впервые за долгие годы по-настоящему услышали друг друга. Все обиды, копившиеся десятилетиями, вдруг показались мелкими и незначительными перед лицом настоящего горя.
— Я могу стать суррогатной матерью для твоего ребёнка, — вдруг сказала Вера.
— Что? — Катя решила, что ослышалась.
— У тебя будет ребёнок. Твой собственный. А я... я помогу тебе в этом.
— Но... твой муж...
— Андрей мечтает о третьем ребёнке. Пусть думает, что я беременна для него.
Процедура ЭКО оказалась успешной. Вера забеременела с первой попытки. Катя расцвела, она проводила часы, разговаривая с сестриным животом, покупала детские вещи, строила планы...
А потом случилась авария. Катя спешила на работу, не заметила красный свет...
— Травмы несовместимы с жизнью, — сухо сообщил врач в больнице. — Мне очень жаль.
Вера не плакала. Не могла. Внутри будто что-то окаменело. Только крепче обхватила живот руками, чувствуя, как шевелится под сердцем маленькая жизнь — всё, что осталось от сестры.
Андрей отреагировал предсказуемо:
— Я не буду растить чужого ребёнка! — кричал он, меряя шагами гостиную. — Это даже не твой племянник, это... это вообще непонятно кто!
— Это ребёнок моей сестры, — тихо, но твёрдо ответила Вера. — И я его выношу и рожу.
— Тогда отдашь в детдом!
— Нет.
— Что значит "нет"?! — Андрей побагровел. — Я твой муж, и я запрещаю...
— Ты не можешь мне запретить, — Вера впервые за годы брака посмотрела на мужа без тени страха. — Это мой выбор.
— Тогда выбирай: или я, или этот... выродок!
Звук пощёчины прозвенел в комнате, как выстрел.
— Никогда, — процедила Вера сквозь зубы, — не смей так говорить о моём ребёнке.
Развод был быстрым и некрасивым. Андрей пытался отсудить дом, машину, даже опеку над дочерьми. Но годы работы в банке научили Веру предусмотрительности — всё имущество было оформлено на неё.
Беременность протекала тяжело. Токсикоз не отпускал до седьмого месяца, врачи настаивали на постельном режиме. Полина и Софья, которым было тогда двенадцать и девять, неожиданно проявили недетскую мудрость и ответственность.
— Мамочка, мы сами приготовим ужин, — деловито заявляла Полина, закатывая рукава.
— А я уберу в комнатах, — вторила Софья.
Саша родился в метель, под вой февральского ветра. Роды были сложными — Вера чуть не умерла от кровопотери. Но когда ей положили на грудь крошечный свёрток, она поняла: всё было не зря.
— Здравствуй, малыш, — прошептала она, целуя пушистую головку. — Я твоя мама. И я никому тебя не отдам.
Девочки приняли братика с восторгом. Они наперебой помогали с пелёнками, купанием, кормлением. Андрей, узнав о рождении мальчика, пытался вернуться:
— Вера, давай всё забудем! Я был неправ...
— Поздно, — ответила она. — У тебя был выбор. Ты его сделал.
Годы летели незаметно. Саша рос добрым, умным мальчиком. В нём удивительным образом сочетались Катина мечтательность и Верина решительность. Он обожал своих сестёр, хотя те давно разъехались по разным городам — Полина стала архитектором в Питере, Софья уехала учиться в Прагу.
В день его тридцатилетия, когда гости разошлись, Вера решила, что пришло время правды:
— Сынок, присядь. Нам надо поговорить.
Она рассказала всё: о вражде с сестрой, о примирении, о суррогатном материнстве, о трагической гибели Кати...
Саша слушал молча, не перебивая. Когда Вера закончила, он долго сидел, глядя в одну точку.
— Знаешь, мам, —сказал он, — я всегда чувствовал, что в нашей семье есть какая-то тайна. Но это ничего не меняет.
— Не меняет?
— Ты — моя мать. Ты выносила меня, родила, воспитала. Ты пожертвовала всем ради меня. Разве может быть что-то важнее?
Саша обнял мать, и в этом объятии было больше любви и понимания, чем в любых словах.
Жизнь продолжалась. Полина родила близнецов, Софья защитила докторскую в Европе. Саша открыл свою клинику — он пошёл по стопам той тёти, которую никогда не знал, став врачом.
Каждое воскресенье они собирались в старом родительском доме. Вера готовила свой фирменный яблочный пирог, внуки носились по саду, взрослые дети делились новостями...
— Мам, помнишь тот день, когда я швырнула куклу в тётю Катю? — как-то спросила Полина, помогая накрывать на стол.
— Помню, — тихо ответила Вера. — Каждую секунду помню.
— А я вот что думаю... — Полина задумчиво расставляла тарелки. — Может, всё это было не просто так? Может, судьба специально столкнула вас с тётей Катей, чтобы потом...
— Чтобы появился я? — улыбнулся Саша, входя в комнату с охапкой свежесрезанных роз. — Знаете, я часто думаю о ней. О своей первой маме. Интересно, какой она была?
— Она была светлым человеком, — Вера провела рукой по седеющим волосам. — Добрым врачом. Верным другом. Любящей сестрой... В конце.
За окном шелестели листья старой яблони, посаженной ещё отцом. Где-то в глубине сада играли дети — внуки Веры, правнуки тех родителей, что когда-то пытались примирить двух враждующих сестрёнок.
— Знаете, — сказала вдруг Софья, — я недавно нашла старый альбом. Там есть фотография, где вы с тётей Катей совсем маленькие, держитесь за руки...
— Да, — улыбнулась Вера. — Это было до того, как всё началось. До моей глупой детской ревности.
— Но в итоге любовь победила, правда? — Саша обнял мать за плечи. — Ты смогла переступить через обиды, через гордость...
— Любовь всегда побеждает, сынок. Просто иногда для этого нужно время. И... жертвы.
Вечером, когда все разъехались, Вера долго сидела в саду. Над головой мерцали звёзды — те же самые, что светили ей в детстве, что видела Катя, что теперь освещают путь их детям и внукам.
— Знаешь, сестрёнка, — прошептала она в темноту, — я так и не научилась с тобой разговаривать. При жизни — из-за глупой вражды, а теперь... Теперь просто слов не хватает. Но я хочу, чтобы ты знала: твой сын вырос замечательным человеком. Ты бы им гордилась.
А где-то в глубине души звенел детский голосок шестилетней девочки: "Верните её обратно!"
Нет, некоторые вещи нельзя вернуть. Нельзя переиграть прошлое. Но можно научиться любить, прощать и принимать то, что посылает судьба. И тогда даже самая большая боль может превратиться в самое большое счастье.
Потому что настоящая любовь — она такая. Она умеет ждать. Умеет прощать. Умеет возрождаться из пепла, как птица Феникс.
И теперь, глядя на своих детей и внуков, Вера точно знает: нет чужих детей. Есть только любовь. Всепоглощающая, всепрощающая, способная растопить любой лёд и залечить любые раны.
Ведь семья — это не только узы крови. Это узы любви, связывающие души крепче любых канатов.
Что вы думаете, дорогие читатели?
Другие читают прямо сейчас: