Должна признаться уважаемой общественности, что мое высочайшее внимание всегда обходило Александра Данилыча Меншикова как-то стороною. Ну, дружил он с Петром Алексеевичем с 13 лет, и что? Однако век живи, век учись, и все равно помрешь дуро дуром. Последняя поездка в, извините за грубое слово, Шлиссельбург заставила меня на счет раз заценить Александра Данилыча с совершенно иной стороны.
Широко известно, какие страшные потери несли в первые годы строительства достославнаго города Петербурга простые русские люди. Неотъемлемой частью данного скорбного списка всегда считались громадные потери кораблей (естественно, с людьми) на Ладоге.
Петр Алексеевич был ужас, летящий на крыльях ночи - как что-нибудь решит, так только и остается, что тихо ползти на кладбище (тихо - чтобы не создавать еще большей паники). Когда читаешь о его решениях, хочется биться головой. Причем не обязательно своей, лучше, конечно, бы головою их величества. На сей раз оне блеснули деловой логикой следующим образом.
Как известно, в то время в поганом болоте, то есть, простите, прекрасном живописном месте началась великая стройка десятка-другого бревенчатых домишек, то есть замечательной российской столицы. А как уважаемая общественность знает из уроков истории, которые она, вероятно, не все пропустила в школе, не было в этом чудесном здоровом месте ничего, окромя воды, комаров, невской рыбешки и отдельных пасынков природы чухонского происхождения с инвентарем для ловли оной рыбешки. И сухопутных дорог не было тоже! (А кто думает, что сейчас они есть, тот неисправимый оптимист либо давно на экскурсии по Ленинградской области не ездил.)
И вот тут изобретательный Петр издал указ, согласно которому (Ладога должна была вскрываться на месяц раньше) навигацию по крупнейшему и капризнейшему озеру Европы следовало вести не с июня по сентябрь, как делали бестолковые предки, но с начала мая по ноябрь включительно.
И тогда, говорят нам трагическими голосами экскурсоводы и учебники истории, корабли начали тонуть на Ладоге буквально флотилиями. За один год (не помню какой точно) ушло на дно злобного озера ажно 1500 корабликов.
И когда Петр Алексеевич, гений наш деловологичный, об этом узнал, он повелел положить еще одну большую кучу народу, то есть осуществить гениальный план устроения вдоль южного берега Ладоги канала, именуемого ныне Старо-Ладожским.
И было это сделано.
Кто думает, что это и есть обещанная сказка, пусть подумает еще раз, ибо это не более чем введение в обстоятельства места и времени. Один фактор историками в данной ситуации явно не учтен. И этот фактор называется А.Д.Меншиков.
Итак. Да будет известно тем, кто читает эти строки, что А.Д. Меншиков имел богатые владения в нынешней Ленинградской области. Даже те из вас, кто не слишком знаком с музеями города, который ругать мне можно, а остальным - нельзя, наверное, знают, что на Васильевском острову стоит совершенно гигантский по петровским временам Меншиковский дворец.
Знаменит он помимо прочего тем, что рачительный хозяин страны Петр Алексеевич устраивал приемы для заезжих иностранеров не в своем маленьком домике на месте нынешнего Эрмитажного театра, а там, где с размахом строил себе уютный уголок (на украденные у русского народа средства) Алексашка. Однажды, друзья мои, Петр в очередной раз побил его палкой за казнокрадство, то есть сделал сотруднику строгое, но отеческое внушение. Меншиков обиделся. И когда некоторое время спустя Петр навестил первого губернатора города с исключительно деловыми целями, он не застал привычного для себя комфорта. На вопрос, что вообще тут происходит, Меншиков, протирая носочком паркет, ответил, что зело обеднел и вынужден был продать последнее, дабы возместить потери казне. Петр поступил с обычной для себя широтой деловой логики. Он побил Алексашку палкой еще раз и объяснил, что казна казной, а место для деловых встреч иностранерских посланников обязано быть презентабельным, и Петру плевать, как его несочетаемые приказания будут сочетаться. Алексашка все понял правильно и нашел соответствующий баланс.
В чем состоял, помимо прочего, баланс, - об этом и есть наша субботняя сказка.
(Приношу глубочайшую благодарность превосходному экскурсоводу Тимофею Ивановичу, со слов которого изложено все дальнейшее. Увы, повторить блестящий стиль изложения, свойственный ему, мне не удастся, но главную мысль я с усилием срубила и надеюсь хоть со скрипом, но донести-таки до уважаемой общественности).
Ибо был Меншиков не только губернатором Санкт-Питербурха и Ингерманландии, но и лицом, ответственным за снабжение новостроящегося болота всем необходимым. То есть все отчеты царю о потонувших кораблях сочинял лично он.
И вот, когда превосходный экскурсовод Тимофей Иванович изучал источники, он не без удивления обнаружил, что губернатор Ингерманландии строил свои прекрасные дворцы (среди которых не только тот, что на Васильевском, но, допустим, и знаменитый Ораниенбаумский, - а были еще и не сохранившиеся до наших дней) как бы из ничего. Так как никакие материалы для постройки оных сооружений к нему не поступали. В то же время регулярно и с глубокой скорбью наш герой доводил до сведения начальства, сколько еще кораблей потонуло на коварном Ладожском озере.
А из сего с логической непреложностью следует, что либо нынешних Меншикова дворца на Васильевском и Большого (Меншиковского же, в общем) дворца в Ораниенбауме не существует, и я предлагаю вниманию уважаемой общественности наглый и беззастенчивый фотомонтаж (см фото)...
...либо в данном случае мы имеем блестящую реализацию знаменитой русской поговорки "Что охраняешь, то и имеешь". То есть стройматериалы, официально потопшие на Ладоге, на самом деле нигде не тонули и поступали в личную собственность изобретательного Александра Данилыча.
Мораль сей сказки, как водится, двухчастна.
1) Мало Петр Алексашку лупил палкой. И это прискорбно.
2) Люди живы, корабли целы, дворцы построены - ура, товарищи, возрадуемся!