Стилистически Бернейс пишет просто. Просто, как в методичке - теория, примеры, выводы. Но в этом тексте есть что-то большее, чем попытка научить. Кажется, что он писал эту книгу не ради объяснений, а чтобы закрепить своё наследие, сказать: «Посмотрите, что я сделал». Более того, мне даже кажется, что Эдвард бравирует: «Вот я какой молодец, у меня большой ...». Хотя, не утверждаю, у него были сильные редакторы, и эти бравады и оды самому себе любимому, тщательно почистили.
В целом, есть за что, у меня нет сомнений в наследии Бернейса. После Бернейса мир изменился. Мир в котором мы теперь живем — расчётливый, управляемый. Это было всегда, конечно. Но, после Бернейса в этом мире появилась четкая структура (методичка), способная менять не только привычки, но и мышление, а вместе с ним и саму реальность.
Возьмём завтрак. В литературе до Бернейса американские семьи ели иначе. Вот, например, что мы видим в «Маленьких женщинах» Луизы Мэй Олкотт (1868):
«На столе стояли простые, но вкусные блюда: овсянка с молоком, свежий хлеб с маслом и домашним вареньем, а также горячий чай. Девочки с удовольствием ели, обсуждая планы на день.»
А вот завтрак из «Приключений Гекльберри Финна» Марка Твена (1884): «На завтрак подали яичницу с ветчиной, кукурузный хлеб, мед и свежие фрукты. Все ели с аппетитом, ведя оживлённую беседу.»
Заметь, ветчина — не бекон. Это важно, потому что уже через несколько десятков лет всё изменится. В 1925 году Теодор Драйзер напишет «Американскую трагедию», где в сцене завтрака семьи Грифитов мы увидим другое: «На завтрак подавали овсянку с молоком, яичницу с беконом и горячие булочки с маслом. Все ели молча, лишь изредка перебрасываясь короткими фразами о предстоящих делах.»
Видишь? Бекон. Его упоминание здесь — это не случайность. В начале 1920-х годов Бернейс провёл легендарную кампанию для компании Beech-Nut, сделав бекон и яичницу символом «здорового» завтрака. Это была не просто реклама — это была трансформация нормы.
С этого момента завтрак из бекона и яиц кажется естественным, но это «ручная манипуляция» с неокрепшей психикой общественного сознания. Бернейс привил привычку нации просто — обосновал её якобы научными аргументами, ввёл в дома людей через медиа, культуру, кинематограф. И так с беконом произошло то же, что и с другими его проектами: частное решение стало массовой реальностью.
Читая «Пропаганду», я чувствовал горькую смесь восхищения и тревоги. Бернейс — гений. Но его гениальность пугает. Он оставил после себя инструменты, которые позволяют не просто влиять, а полностью контролировать общественное мнение. Теперь это делают те, кто умеет выгодно управлять толпой.
Эта книга — напоминание. Не только о таланте автора, но и об ответственности. Его наследие — сильное, но слишком сильное, чтобы не задуматься: можем ли мы противостоять тем, кто теперь с этим играет?
За авторством Вайберта Василия.
https://www.livelib.ru/review/edit/4742044
https://t.me/avtor_vaybert/5