Жизнь и творчество
Михаил Иванович Глинка родился 1 июня 1804 года в селе Новоспасское, имении своих родителей, в ста верстах от Смоленска и в двадцати верстах от небольшого городка Ельня. Систематические занятия музыкой начались сравнительно поздно и примерно в том же духе, что и уроки общеобразовательных дисциплин. Первой учительницей Глинки была Варвара Федоровна Кламер, гувернантка, приглашенная из Петербурга.
Первый опыт сочинения музыки относится к 1822 году - времени окончания Глинкой пансиона. Это были вариации для арфы или фортепиано на тему модной в то время оперы «Царская семья» австрийского композитора Вейгля Швейцера. С тех пор Глинка уделял все больше внимания композиции, продолжая совершенствовать свою игру на фортепиано, и вскоре много сочинял, работая в самых разных жанрах. Долгое время он оставался неудовлетворенным своим творчеством. За это время он написал известные ныне романсы и песни: «Не испытывай меня без нужды» на текст Е. А. Баратынского, «Не пой, красавица, предо мною» на текст А. С. Пушкина, «Осенняя ночь, прекрасная ночь» на текст А. Н. Римского-Корсакова и другие.
Однако главное - не творческие победы молодого композитора, как бы высоко они ни ценились. Глинка ищет себя в музыке «с постоянным и глубоким напряжением» и в то же время на практике постигает секреты композиторского мастерства. Он пишет ряд романсов и песен, совершенствует вокальную мелодию, но в то же время настойчиво ищет пути выхода за пределы форм и жанров бытовой музыки. Уже в 1823 году он работает над струнным септетом, адажио и рондо для оркестра и двумя оркестровыми увертюрами.
Круг знакомств Глинки постепенно выходил за рамки светских отношений. Он познакомился с Жуковским, Грибоедовым, Мицкевичем, Дельвигом. В те же годы он познакомился с Одоевским, который впоследствии стал его другом.
Всевозможные светские развлечения, многочисленные художественные впечатления разного рода и даже здоровье, все более ухудшавшееся к концу 1820-х годов (результат крайне неудачного лечения), - все это не могло оторвать его от сочинительства, которому Глинка предавался с тем же «постоянным и глубоким напряжением». Сочинение музыки стало для него внутренней потребностью.
Поездка за границу
В эти годы Глинка начал всерьез задумываться о поездке за границу. К этому его побуждали разные причины. Во-первых, путешествие могло дать ему музыкальные впечатления, новые художественные знания и творческий опыт, которые он не смог бы получить дома. Кроме того, Глинка надеялся поправить здоровье в другом климате.
В конце апреля 1830 года Глинка отправился в Италию. По дороге он остановился в Германии, где провел летние месяцы. После прибытия в Италию Глинка поселился в Милане, который в то время был важным центром музыкальной культуры. Оперный сезон 1830-1831 годов был необычайно насыщенным. Глинка был полностью во власти новых впечатлений: «После каждой оперы, возвращаясь домой, мы записывали ноты, чтобы напомнить себе любимые отрывки, которые мы слышали». Как и в Петербурге, Глинка продолжал интенсивно работать над своими сочинениями. В них уже нет ничего ученического - это виртуозные сочинения. Значительную часть произведений этого периода составляют пьесы на темы из популярных опер. Особое внимание Глинка уделял инструментальным ансамблям. Он написал два оригинальных произведения: Секстет для фортепиано, двух скрипок, альта, виолончели и контрабаса и Патетическое трио для фортепиано, кларнета и фагота - сочинения, в которых композиторский почерк Глинки особенно узнаваем.
Следующая остановка Германия
Глинка покинул Италию в июле 1833 года. По пути в Берлин он ненадолго остановился в Вене. В своих «Записках» Глинка сделал несколько записей о впечатлениях, связанных с пребыванием в этом городе. Он часто с удовольствием слушал оркестры Ланнера и Штрауса, много читал Шиллера и переписывал свои любимые произведения. Глинка приехал в Берлин в октябре того же года. Месяцы, проведенные здесь, заставили его задуматься о глубоких национальных корнях культуры каждого народа. Теперь эта проблема приобрела для него особую актуальность. Он готов сделать решительный шаг в своем творчестве. «Идея национальной музыки (еще не оперы) становится все яснее и яснее», - отмечал Глинка в „Записках“.
Важнейшей задачей, стоявшей перед композитором в Берлине, была систематизация его знаний по теории музыки и, как он пишет, представлений об искусстве в целом. Особую роль в этом Глинка отводит Зигфриду Дену, известному музыкальному теоретику своего времени, под руководством которого он много занимался.
Учеба Глинки в Берлине была прервана известием о смерти его отца. Глинка решил немедленно ехать в Россию. Его заграничное путешествие закончилось неожиданно, но он успел реализовать большинство своих планов. Во всяком случае, характер его творческих исканий был уже ясен. Об этом, в частности, свидетельствует поспешность, с которой Глинка начал сочинять оперу после возвращения на родину, даже не дожидаясь окончательного выбора темы - настолько ясен был ему характер музыки будущего произведения: «Мне пришла мысль о русской опере; текста у меня не было, но „Марьина роща“ была у меня в голове».
Приезд в Петербург и возлюбленная Глинки
Эта опера ненадолго привлекла внимание Глинки. После приезда в Петербург он стал частым гостем Жуковского, который организовал еженедельные собрания избранных деятелей, посвященные в основном литературе и музыке. Постоянными посетителями этих вечеров были Пушкин, Вяземский, Гоголь и Плетнев.
«Когда я выразил желание взяться за русскую оперу, - пишет Глинка, - Жуковский искренне одобрил мое начинание и предложил мне сюжет «Ивана Сусанина». Сцена в лесу глубоко врезалась в мое воображение; я нашел в ней много оригинального и характерного для русских».
Энтузиазм Глинки был настолько велик, что «как по волшебству, вдруг возник план всей оперы...». Глинка пишет, что его воображение «предупредило» либреттиста; «... многие темы и даже подробности развития - все это вдруг всплыло в моей голове».
Но не только творческие проблемы занимали Глинку в это время. Он думал о женитьбе. Фавориткой Михаила Ивановича была Марья Петровна Иванова, симпатичная девушка, его дальняя родственница. «Кроме доброго и чистого сердца, - писала мать Глинки сразу после свадьбы, - я успела заметить в ней те качества, которые всегда хотела найти в супруге: порядок и бережливость... Несмотря на молодость и живость характера, она очень благоразумна и чрезвычайно умеренна в своих желаниях». Но будущая жена ничего не знала о музыке. Однако чувства Глинки к Марье Петровне были настолько сильны и искренни, что обстоятельства, которые впоследствии привели к несовместимости их судеб, в то время могли показаться не столь значительными.
Молодая пара поженилась в конце апреля 1835 года, и вскоре после этого Глинка с женой переехали в Новоспасское. Счастье в личной жизни подстегнуло его творческую активность, и он с еще большим рвением принялся за работу над оперой.
Опера «Ивана Сусанина»
Опера быстро продвигалась, но ее исполнение на сцене петербургского Большого театра оказалось затруднительным. Директор императорского театра А. М. Гедеонов очень настойчиво препятствовал постановке новой оперы. Видимо, чтобы обезопасить себя от неожиданностей, он отдал ее на суд капельмейстера Кавоса, который, как уже говорилось, написал оперу на тот же сюжет. Кавос, однако, дал произведению Глинки самый лестный отзыв и снял свою оперу с репертуара. Таким образом, «Иван Сусанин» был принят к исполнению, но Глинка был вынужден не требовать гонорара за оперу.
Премьера «Ивана Сусанина» состоялась 27 ноября 1836 года. Успех был огромен, на следующий день Глинка писал матери: «Вчера вечером мои желания наконец исполнились, и долгие труды мои увенчались самым блестящим успехом. Публика приняла мою оперу с необыкновенным восторгом, актеры изнуряли себя пылом... Император... благодарил меня и имел со мной долгую беседу...».
Другие произведения
Острое восприятие новизны музыки Глинки замечательно выражено в «Письмах о России» Анри Мериме: «Глинкинская „Жизнь за царя“ чрезвычайно оригинальна. Глинка отличается чрезвычайной оригинальностью... Это такой верный итог всего, что выстрадала Россия и излила в песне; в этой музыке слышится такое полное выражение русской ненависти и любви, печали и радости, кромешной тьмы и лучезарного рассвета... Это больше, чем опера, это национальный эпос, это лирическая драма, поднятая на благородную высоту своего первоначального назначения, когда она была еще не легкомысленной забавой, а обрядом патриотического и религиозного значения».
Идея новой оперы на сюжет поэмы «Руслан и Людмила» зародилась в голове композитора еще при жизни Пушкина. Глинка вспоминает в своих «Записках»: «... Я надеялся составить план по указаниям Пушкина, но ранняя смерть его помешала осуществлению моего замысла».
Премьера «Руслана и Людмилы» состоялась 27 ноября 1842 года, ровно через шесть лет после премьеры «Ивана Сусанина». Бескомпромиссно поддержав Глинку, как и шестью годами ранее, Одоевский высказал свое безусловное восхищение гением композитора в следующих немногочисленных, но проникновенных поэтических строках: «...на русской музыкальной почве вырос великолепный цветок - это ваша радость, ваша слава. Пусть черви пытаются ползать по его стеблю и пачкать его - черви упадут на землю, а цветок останется. Берегите его: это нежный цветок, он цветет только раз в столетие».
Однако новая опера Глинки вызвала более резкую критику, чем «Иван Сусанин». Самым яростным противником Глинки в прессе был Ф. Булгарин, журналист, который в то время еще пользовался большим влиянием.
Композитор очень остро это чувствовал. В середине 1844 года он отправился в очередное длительное путешествие за границу - на этот раз во Францию и Испанию. Яркие и разнообразные впечатления вскоре оживили огромный жизненный потенциал Глинки.
Увертюра «Арагонская хота»
Вскоре творчество Глинки венчает еще одна большая творческая удача: осенью 1845 года он сочиняет увертюру «Арагонская хота». В письме Листа к В. П. Энгельгардту мы находим яркую характеристику этого произведения: «... Я очень рад... сообщить Вам, что «Чота» только что была исполнена с величайшим успехом... Еще на репетиции сочувствующие музыканты... были поражены и восхищены живой и острой оригинальностью этого прекрасного произведения, вылепленного в таких тонких очертаниях, законченного и доведенного до совершенства с таким вкусом и искусством! Какие восхитительные эпизоды, остроумно связанные с основным мотивом, какие тончайшие оттенки цвета распространяются по различным тембрам оркестра! .... Какие увлекательные ритмические пассажи от начала и до конца! Какие радостные сюрпризы вытекают из логики развития!»
Закончив «Арагонскую хоту», Глинка не спешил браться за следующее произведение, а полностью посвятил себя дальнейшему изучению испанской народной музыки. После возвращения в Россию в 1848 году он написал еще одну увертюру на испанскую тему - «Ночь в Мадриде».
Последние годы жизни
Во время пребывания за границей Глинка не мог не обратиться мыслями к своей далекой родине. Он пишет «Камаринскую». Эта симфоническая фантазия на темы двух русских песен - лирической свадебной («За горами, за высокими горами») и веселой плясовой - была новинкой в русской музыке.
Камаринской Глинка создал новый тип симфонической музыки и заложил основу для ее дальнейшего развития. Все здесь глубоко национально и самобытно. Он умело создает необычайно смелое сочетание различных ритмов, характеров и настроений.
Последние годы жизни Глинка жил в Петербурге, затем в Варшаве, Париже и Берлине. Композитор был полон творческих планов, но враждебная и гонимая среда, в которой он находился, мешала его творчеству. Он сжег несколько начатых им партитур.
Близким, преданным другом последних лет жизни композитора была его любимая младшая сестра Людмила Ивановна Шестакова. Для ее маленькой дочки Оли Глинка сочинил некоторые свои фортепианные пьески.
Глинка умер 15 февраля 1857 года в Берлине. Его прах перевезли в Петербург и похоронили на кладбище Александро-Невской лавры.