Карл де Игри рос особенным ребёнком. Он не смеялся там, где смеялись окружающие, и не плакал, где все рыдали. Эмоций у маленького баронета попросту не было. Ему было куда интереснее читать книги о войнах прошлого в пыльной библиотеке отцовского замка, чем участвовать в забавах с другими детьми.
Отец Карла, барон де Игри, вином и дворовыми девками был занят куда больше, чем «мрачным маленьким ублюдком». Мать, умершую от лихорадки, баронет почти не помнил.
В десять лет папаша сбагрил сына в королевскую военную школу и зажил себе припеваючи. Карл был бы благодарен родителю за образование, если бы мог испытывать такое чувство. В школе учили военному делу, которое баронету очень нравилось. Вдобавок у него появились новые увлечения — математика и фехтование. Карл находил прекрасными выверенные, экономные движения фехтовальщика и длинные и почти никому не понятные математические формулы. Он мог часами заниматься тем и другим попеременно и был, наверное, по-своему счастлив. Совмещая всё это с военной теорией, он задавал своим учителям такие вопросы, что ставил их раз за разом в тупик. Преподаватели разводили руками, а маленький Карл сидел долгими вечерами перед доской с формулами в поисках ответов.
Пять лет школы пролетели незаметно, и на выпуске, он, лучший на курсе, обратил на себя внимание короля. Его Величество доверил молодому баронету сотню тяжёлой пехоты и не пожалел. Тяжёлые тренировки, устроенные баронетом, выковали из воинов превосходный клинок, которым Карл раздавил мятеж в северной провинции королевства, получив в награду пару шрамов и звание полковника.
В начавшейся вскоре войне семнадцатый королевский полк тяжёлой пехоты под командованием баронета показал себя наилучшим образом и стал палочкой-выручалочкой всей армии. Полк держал мост в битве при Кертоне, возглавил атаку при Фуэлере и неоднократно был отмечен Его Величеством. За быстрые марши семнадцатый королевский прозвали железноногими, а Карл за свой обыкновенно мрачный вид и муштру удостоился клички «железная задница». В армии появилась поговорка о невозможности чего либо «после того, как тебе улыбнётся железная задница».
Но не всё складывается так, как хочется, особенно на войне. В битве при Бергене к противнику подошло подкрепление, и войска короля были вынуждены отступить. Семнадцатый оказался отрезанным от основных сил. Ситуация осложнялась тем, что полку было приказано сопровождать будущую возможную невесту короля, совсем юную дочь графа Херберна – Ори — с огромными, как у оленёнка, глазищами.
Уже третьи сутки полковник с красными от недосыпа глазами разглядывал карту, пытаясь найти там ключ к спасению. Посланные Карлом лазутчики или, потупя взгляд, разводили руками, или не возвращались вовсе, что было ещё хуже. Единственную дорогу к спасению наглухо перекрыли три полка, усиленные конной сотней. Ещё один караулил заброшенную тропу, уходящую вглубь Великого леса, в котором и без войны водилось такое, что к ночи поминать не стоит. Справа от тракта тянулась Вергенская трясина, один взгляд на сморщенные мёртвые деревца и желтоватый туман над которой, надёжно отбивал всякое желание туда соваться. Выхода из западни не было.
На закате в расположение окружённого семнадцатого полка под белым флагом мира прискакал виконт Герк фон Хипер и, нагло улыбаясь, пообещал вырезать всех до завтрашнего вечера, если ему не отдадут Ори. У рода Хиперов были давние счёты с Хербернами, и виконт посчитал возможность сквитаться с давними врагами дарованной свыше. Если же баронет согласится отдать девку, то фон Хипер поклялся «не заметить» их ухода.
Глядя в холеное, искажённое ненавистью лицо виконта, де Игри отрешённо думал, что это шанс, единственный шанс вывести своих парней из-под удара. Четыре тысячи против одной — тут не поможет никакая дисциплина и мастерство. Слишком велика разница. Слишком. И ещё проклятая конница, что не даст уйти никому. Жизни всех его парней, тех, с кем он вместе проливал кровь и стоял в одном строю, — против жизни одной барышни. В том, что виконт выполнит своё обещание и пропустит их, получив девчонку, де Игри не сомневался. А девчонка… Их много, и каждая хочет стать королевой. В кровавом месиве войны никто и не заметит её пропажи. Была и нету. Вот только что-то глубоко внутри полковника кричало о том, что так нельзя. Пообещав виконту ответ до обеда следующего дня, Карл наблюдал за гарцующим на коне фон Хипером. И, глядя на торжествующую улыбку уверенного в себе виконта, впервые в жизни почувствовал тяжёлую, жгучую ненависть.
Войдя в шатёр графини, Карл увидел девочку, в глазах которой бился ужас. Юная де Херберн хорошо представляла, что её ждёт в руках злейшего врага рода. Бесчестье, позор и смерть на потеху ублюдкам. В решении полковника она почти не сомневалась, но маленький огонёк надежды всё же заставил её спросить.
— Вы отдадите меня? — Ори со страхом смотрела на скуластое лицо баронета.
Что ценнее во время войны: одна испуганная девчонка или полнокровный полк закалённой в боях тяжёлой пехоты? Сберёгшему полк король простит многое, десяток таких, как она.
— Да, отдам.
Приговор в ответе баронета заставил её окаменеть, и слёзы сами собой потекли по прекрасному лицу.
Полковник, однако, не спешил уходить и положил перед девушкой глухо звякнувшую металлом кольчугу:
— Примерьте.
— З...зачем? — только и смогла спросить ошарашенная Ори.
— В Великом лесу много опасностей. За час до рассвета полк пойдёт на прорыв. Я отдам вас своему королю.
Видя, что юная графиня никак не может поверить в услышанное, и желая её успокоить, Карл в первый раз в своей жизни улыбнулся, как сумел. И вышел из шатра с этой улыбкой. А на рассвете железноногие атаковали, и вся тысяча скалилась так, что холодом пробирало даже ветеранов.
Через неделю полк вышел к своим в количестве двухсот семнадцати изрубленных бойцов и одной испуганной девчонки. На знамёна полка добавилась улыбка.
Автор: Евгений Эйс
Об авторе
Если коротко, то технарь и разгильдяй. Люблю интересных людей и хорошее пиво. Не люблю решительных дураков. Окончил МГУПС в 2001 году по специальности автоматика и телемеханика. Двадцать последующих лет работы в "Редко Живем Дома" дают богатый выбор персонажей для моих текстов.