— Капитан, что-то происходит с приборами! — взволнованный голос Анны прорвал негромкую суету рубки.
В это самое мгновение «Звездный горизонт» продолжал удаляться от колосса Стивенсон 2-18, оставляя позади невообразимо яркий свет, который буквально выжигал на сетчатке фиолетовые пятна. Казалось, что сами основы физики на краткий миг пошатнулись рядом с этим гигантом.
Юрий Гагрин — невысокий, но статный командир с проникновенным взглядом и коротко стриженой тёмной шевелюрой — обернулся к Анне. Её обычно спокойное лицо сейчас выражало смесь тревоги и любопытства. Приборная панель перед ней мигала, выдавая очередную порцию аномальных данных.
— Анализ? — коротко спросил он, стараясь сохранять твёрдый тон.
— Наблюдаются непонятные всплески в гравитационном поле, — Анна ткнула пальцем в столбик цифр на экране. — Будто за нами что-то тянется из недр звезды…
Или само пространство там, позади, начало искривляться нелинейно.
По рубке прокатилась волна тихих перешёптываний. Каждый из десяти членов экипажа, погрузившись в свою зону ответственности, ощутил холодок внутри. Гигантский сверхкрасный исполин, который они только что исследовали, мог преподнести новую загадку. И это вызывало трепет, словно кто-то невидимый наблюдал за каждым их движением.
За две недели, проведённые на дальних подступах к Стивенсон 2-18, команда собрала огромный массив данных об этой необъятной звезде — её ослепительном сиянии, гигантских конвективных ячейках, грозных вспышках плазмы. У каждой такой вспышки были свои «ритмы», как называл Данил - астрофизик, чьё лицо сейчас отражало детское любопытство.
Всё началось несколько лет назад на Марсе, в космической базе «Аргус». Именно там капитан Гагрин собрал команду смельчаков, чтобы совершить первый полномасштабный прыжок к одной из самых больших известных звёзд. Их уникальный корабль с технологией сжатия пространства должен был провернуть невозможное — достичь звезды, удалённой на 20 000 световых лет.
За это время каждый из них принёс в путешествие свой характер, мечты и тайны. Анна, выросшая в маленьком городке на берегу Волги, с детства грезила о небе. Вера, специалист по жизнеобеспечению, слишком рано потеряла родителей и во время полётов всегда сжимала в руках тёмную шерстяную ленту, напоминающую о мамином платке. Данил, ставший астрофизиком вопреки предрассудкам строгого отца, верил, что наука — его настоящее призвание, и никто не мог разубедить его в обратном.
Сейчас, возвращаясь из волнительного «рандеву» со сверхгигантом, они все ощущали гулкую мелодию звездного ветра. Но радость от успеха научной миссии омрачал сигнал тревоги, трепетно мигавший на центральном дисплее.
— Что за всплески, Анна? — Капитан Гагрин приблизился к её терминалу, скрестив руки на груди, словно пытался защитить себя от внезапного сквозняка.
— Судя по всему, остаточный возмущающий фактор. Как если бы звезда не желала нас отпускать и «держала» за наш корабль… — Она бросила тревожный взгляд на Юрия.
— Может, погоня? — усмехнулся пилот Влад, здоровяк с шрамом на щеке и манерой говорить хриплым полушёпотом. — Скоро появится гигантская рука и затащит нас обратно в пекло!
Слова прозвучали как шутка, но никто не рассмеялся. Видеть «руки» из плазмы, тянущиеся во тьму, они уже успели.
Секунды показались вечностью. Юрий обвёл взглядом коллег — Данил листал потоки данных, Вера проверяла защитные контуры и экраны радиационной безопасности, пилоты возились с системой навигации. И у каждого был тот же напряжённый вид.
Тишину прервал голос Анны:
— Юра, скачкообразное увеличение гравитационного градиента. Прошу тебя, взгляни на это.
Он бросил взгляд на экран — графики колебались, красные линии взлетали к опасным отметкам. Если процесс выйдет из-под контроля, корабль может потерять устойчивость в варп-тоннеле и быть отброшенным прочь, а то и вовсе разорванным.
— Всем занять свои места! — скомандовал капитан. — Готовим дополнительную мощность для сжатия пространства. Иван, держи курс, но будь готов свернуть с маршрута, если что-то пойдёт не так.
— Понял, капитан!
Вера тихо промолвила:
— Молю всех богов Вселенной, лишь бы мы успели…
И неслучайно в её голосе звучала вера не только в технологии, но и в какую-то высшую силу. Ведь там, на Земле, её ждали взрослые дочь и сын, а она обещала вернуться к их семьям, чтобы познакомиться с новорожденной внучкой. Когда Вера думала о будущих семейных ужинах, о тёплых вечерах за общим столом, её сердце начинало трепетать.
Мысль о детях и внуках, об объятиях, что ждут впереди, рождала новые силы и решимость в её душе.
— Капитан, — вмешался Данил, осторожно ставя чашку с остывшим кофе на край пульта, — эти возмущения не просто так. Мне кажется, за нашим кораблём тянется нечто вроде замедленной волны пространства-времени. Если мы сейчас не усилим наше полевое кольцо, она нас настигнет.
— Тогда переходим к плану «Б», — коротко ответил Гагрин и обвёл взглядом всех присутствующих. — Анна, Вера, Данил — готовьтесь к прыжку на полной мощности. Иван, следи за координатами.
С корабля убрали лишнюю энергию с несущественных систем, перераспределив её в генераторы сжатия пространства. Гул внутри «Звездного горизонта» стал громче, и у некоторых членов экипажа зазвенело в ушах. Но никто не жаловался, все понимали, что нужно делать.
— Три, два, один… — отчеканил Гагрин. — Старт!
Снаружи корабля пространство вспыхнуло, словно космос прожгло ослепительной голубой вспышкой. Мгновение длилось вечность. Наконец экраны стабилизировались, и команда изумлённо уставилась на показатели. Они оказались в относительно спокойном секторе, в стороне от Стивенсон 2-18. Аномальная волна осталась где-то позади.
— Фух… — Анна, впервые за все дни полёта, громко выдохнула. — Это было опасно.
— Но мы справились, — тихо добавила Вера и коснулась груди, где под скафандром лежало мамино украшение. — Спасибо…
Вскоре «Звездный горизонт» вышел на стабильную траекторию. За панорамным окном рубки проплывали далёкие звёзды, словно чуткие свидетели космической драмы. В памяти экипажа всё ещё жила тревога последних минут, но радость обретённой безопасности потихоньку возвращалась в сердца.
— Капитан, — подал голос Данил, сотрясаемый восторгом. — Я хотел вам кое-что показать.
На дополнительном экране вспыхнул снимок: огромный протуберанец отдаленно напоминавший гигаиз плазмы, которую они наблюдали у поверхности Стивенсон 2-18, но теперь в спектре инфракрасных и ультрафиолетовых волн. Невидимые прежде детали открывали космический узор из загадочных нитей протуберанцев, уходящих куда-то в глубину чёрной пустоты.
— Вот это да… — Анна закусила губу, не в силах отвести взгляд от причудливых линий. — Похоже на какую-то сеть. Будто сама звезда пытается вытянуться и прикоснуться к чему-то за пределами своей светлой ауры.
Внезапно воображение рисовало образ дряхлеющего гиганта, как старого человека, что протягивает руку в надежде на чью-то поддержку и понимание.
— У меня появилась теория, — Данил встал, и его лицо приняло вдохновенное выражение. — Возможно, в ядре этой звезды идёт процесс не только ядерного горения, но и своего рода энергетического «деления» пространства-времени. Если оно вызвано естественным путём, мы открываем совершенно новый аспект звездной эволюции!
— То есть гиганты могут порождать новые формы материи, делая космос семьёй, связанной узами невидимой энергии? — удивилась Вера.
— Звучит фантастически, но… да. И это может объяснить те странные всплески, которые мы зафиксировали. Сверхгигант как бы «отпускает» своих потомков во Вселенную, поддерживая таким образом великий баланс.
Гагрин оценил слова Данила и нахмурился:
— Если это правда, то мы присутствуем при рождении чего-то грандиозного. Это меняет наши представления о конце жизни звёзд.
Вдруг со стороны пилотского кресла раздался сигнал связи. Иван отозвался на вызов:
— Капитан, поступает сообщение от ближайшего исследовательского корабля «Альтаир»!
Связь трещала помехами, но сквозь шум пробился встревоженный голос:
— «Звездный горизонт», это «Альтаир»….
Продолжение следует))