Холодный ноябрьский ветер гнал по тротуару опавшие листья, закручивая их в маленькие вихри. Татьяна поправила шарф и ускорила шаг – до начала киносеанса оставалось всего пятнадцать минут. Она давно хотела посмотреть новый французский фильм, о котором говорили все её подруги, и наконец выкроила вечер для себя. Маша осталась дома с младшим братом, пообещав проследить, чтобы Саша сделал уроки, а не провел весь вечер за компьютером.
Свернув за угол, она замедлила шаг. Возле входа в кинотеатр толпились люди, и среди них... Татьяна моргнула, не веря своим глазам. В паре метров от неё, у афиши, стоял Михаил. Её муж, который сейчас, по его словам, должен был находиться на важной встрече в пригороде. Рядом с ним – молоденькая девушка в коротком красном пальто. Она что-то оживленно рассказывала, постоянно касаясь его руки.
Татьяна замерла, спрятавшись за рекламным щитом. В этот момент в сумке завибрировал телефон. На экране высветилось: "Миша". Палец замер над зеленой кнопкой. Секунда, другая... Она глубоко вдохнула и ответила:
– Да, милый?
– Танюш, извини, встреча затягивается. – В его голосе слышалась усталость. – Придется задержаться до ночи.
Татьяна смотрела, как он жестикулирует свободной рукой, объясняя что-то своей спутнице.
– Конечно, дорогой. Работай спокойно, – её голос звучал ровно, хотя внутри всё дрожало. – Дети уже поужинали, я проверю уроки.
– Ты у меня золото! – В трубке послышался какой-то шум. – Извини, мне пора. Люблю тебя!
– И я тебя, – прошептала она в уже замолчавший телефон.
Девушка в красном пальто взяла Михаила под руку, и они вместе вошли в кинотеатр. Татьяна медленно опустилась на ближайшую скамейку. Двадцать лет брака. Двое детей. Тысячи совместных вечеров, утренних поцелуев, семейных ужинов. И вот так просто – всё?
Домой она шла пешком, хотя до их района было не меньше часа ходьбы. Ноябрьский холод пробирал до костей, но она едва замечала его. В голове крутились обрывки мыслей, воспоминаний, планов на будущее – теперь, казалось, безнадежно устаревших.
Маша встретила её в прихожей:
– Мам, а почему ты так рано? Фильм уже закончился?
– Разболелась голова, солнышко, – Татьяна через силу улыбнулась. – Саша уроки сделал?
– Почти. Осталась только математика, – дочь внимательно посмотрела на мать. – Ты какая-то бледная. Может, чаю сделать?
– Не надо, милая. Я просто прилягу ненадолго.
В спальне Татьяна механически расправила покрывало на кровати. На прикроватной тумбочке стояла их свадебная фотография – молодые, счастливые, уверенные в вечной любви. Она провела пальцем по стеклу, стирая несуществующую пылинку с лица улыбающегося Миши.
Звонок телефона заставил её вздрогнуть. Ирина – лучшая подруга еще со студенческих времен.
– Танюш, ты как? Я тебе весь вечер пишу!
– Ир... – голос предательски дрогнул. – Ты была права. Он... у него кто-то есть.
В трубке повисла тяжелая пауза.
– Приезжай ко мне. Сейчас же. Детей уложи и приезжай.
– Но...
– Никаких "но"! Я открываю вино. Жду тебя через час.
Квартира Ирины встретила её теплом и запахом свежезаваренного чая. Подруга молча обняла её, усадила на диван и налила бокал красного.
– Рассказывай.
И Татьяна рассказала – о кинотеатре, о девушке в красном пальто, о телефонном разговоре. С каждым словом становилось немного легче, словно яд постепенно выходил из раны.
– Что мне теперь делать, Ир? – она провела рукой по лицу, стирая непрошеные слезы. – У нас же дети. Маша, Сашка... Как им объяснить?
Ирина задумчиво покачала бокал:
– А ты уверена, что хочешь что-то объяснять? Может, стоит сначала побороться?
– За что бороться? – горько усмехнулась Татьяна. – За мужчину, который врет мне в глаза?
– За свою семью, – твердо сказала Ирина. – За двадцать лет жизни. За детей, которым нужны оба родителя. И за себя, между прочим.
Татьяна подняла глаза:
– Что ты имеешь в виду?
– А то, что пора тебе наконец заняться собой. Когда ты в последний раз была у парикмахера? В спортзале? Когда покупала себе что-то красивое – не для дома, не для работы, а просто для себя?
– При чем здесь это? – начала было Татьяна, но Ирина перебила её:
– При том, что твой Миша, похоже, забыл, какая красивая у него жена. Пора ему об этом напомнить.
Михаил вернулся ночью, Татьяна сделала вид, что спит, хотя сна не было. Слова подруги крутились в голове, смешиваясь с собственными мыслями. Она вспоминала, как познакомилась с Мишей, их первое свидание, предложение руки и сердца в летнем парке, рождение Маши, первые шаги Сашки... Нет, она не готова была перечеркнуть всё это. Не готова была сдаться без боя.
Утром, глядя на себя в зеркало, она приняла решение. Пора что-то менять. И начать нужно с себя.
В парикмахерской её встретила молоденькая мастер с розовыми прядями в волосах:
– Что будем делать?
Татьяна решительно посмотрела на своё отражение:
– Всё. Меняйте всё.
Три часа спустя она едва узнавала себя в зеркале. Вместо привычных русых прядей до плеч – стильное каре с легкой асимметрией. Теплый карамельный оттенок, плавно переходящий в золотистый. Челка, элегантно прикрывающая один глаз.
– Вам очень идет! – восхищенно произнесла мастер. – Выглядите моложе лет на десять!
Татьяна улыбнулась своему отражению. Да, определенно моложе. И увереннее. Следующая остановка – торговый центр.
Вечером, раскладывая покупки, она поймала удивленный взгляд дочери:
– Мам, ты что, в салон красоты ходила? И... это новое платье?
– Да, милая. Решила немного себя побаловать.
– Тебе оооочень идет! – Маша подошла ближе, разглядывая материнскую прическу. – Прямо как в журнале! А папа уже видел?
– Нет еще, – Татьяна загадочно улыбнулась. – Будет ему сюрприз.
Михаил вернулся поздно. Она услышала, как он тихо открывает дверь, стараясь не шуметь. Сердце забилось чаще. Интересно, заметит ли?
– Таня? Ты еще не спишь? – он замер на пороге спальни. – Ого! Это что-то новенькое?
– Нравится? – она чуть повернула голову, демонстрируя новую прическу в выгодном ракурсе.
– Очень! – он подошел ближе, провел рукой по её волосам. – Ты такая... другая. Молодая совсем.
"Как твоя девушка в красном пальто?" – чуть не сорвалось у неё с языка. Но нет, рано. Пока рано.
– Просто захотелось перемен, – она улыбнулась. – День был тяжелый?
– Да, – он отвел глаза. – Много работы. Устал очень.
– Иди в душ, я пока чай приготовлю.
Засыпая, Татьяна думала о том, что это только начало. Война за собственное счастье объявлена, и она не собиралась проигрывать.
План по возвращению мужа начал складываться неожиданно. Через неделю после похода в парикмахерскую Ирина пригласила её на кофе в новое место недалеко от работы. Уютное кафе располагалось на первом этаже старинного особняка, и Татьяна сразу влюбилась в его атмосферу – винтажная мебель, приглушенный свет, негромкая джазовая музыка.
– Нравится? – Ирина хитро прищурилась. – А официантку нашу заметила?
Татьяна обернулась к барной стойке и замерла. Девушка в красном форменном платье показалась ей смутно знакомой. Через секунду она поняла – это та самая девушка, которая была в красном пальто у кинотеатра с Михаилом.
– Алина, – словно прочитав её мысли, произнесла Ирина. – Двадцать три года. Работает здесь три месяца. Не замужем, живет с подругой.
– Откуда ты...
– У меня свои источники, – подруга отмахнулась. – Важно другое – теперь мы знаем, где твой благоверный проводит "деловые встречи".
Татьяна рассеянно помешивала кофе, наблюдая за девушкой. Молодая, красивая, с какой-то особой грацией в движениях. Неудивительно, что Миша...
– Прекрати, – Ирина щелкнула пальцами перед её лицом. – Я вижу, о чем ты думаешь. Не смей себя с ней сравнивать.
– Но она же...
– Она – никто. Временное увлечение мужчины в кризисе среднего возраста. А ты – любимая жена, мать его детей, двадцать лет совместной жизни. Просто он об этом немного... забыл.
– И что ты предлагаешь?
– Для начала – вот это, – Ирина достала из сумочки футляр с мужскими очками. – Подбросишь в свою сумку, "случайно" оставишь на видном месте...
– Господи, Ир! – Татьяна рассмеялась. – Ты это серьезно?
– Абсолютно! А еще у меня есть электронный ключ от номера в "Ривьере" – знаешь, тот новый загородный отель?
– Откуда?!
– Не спрашивай, – Ирина заговорщически подмигнула. – Главное – эффект будет что надо.
Татьяна покачала головой:
– Не знаю... Как-то это всё...
– Что – "как-то"? А врать жене о местонахождении – не "как-то"? Пусть помучается, поревнует. Глядишь, и одумается.
Вечером того же дня Татьяна "случайно" рассыпала содержимое сумочки на журнальном столике. Миша, проходивший мимо, машинально помог ей собрать вещи... и замер, держа в руках незнакомые очки в дорогой оправе.
– Это... чьи? – его голос звучал странно.
– Какие? – она рассеянно взглянула на футляр. – А, эти? Понятия не имею. Кто-то из коллег забыл на встрече, я взяла, чтобы завтра отдать в офисе...
Он молча положил очки на стол и ушел в кабинет. Весь вечер из-за двери доносился приглушенный голос – он с кем-то разговаривал по телефону.
А через пару дней она "забыла" электронный ключ в кармане платья, отправленного в химчистку. Миша сам вызвался отвезти вещи – и конечно же нашел карточку.
– "Ривьера"? – он повертел ключ в руках. – Ты была там?
– Где? – она делала вид, что полностью поглощена приготовлением ужина. – А, в отеле? Нет, с чего ты взял?
– Просто спросил, – он положил ключ на кухонный стол и вышел. Но Татьяна кожей чувствовала его взгляд весь вечер.
План начинал работать. Но Ирина считала, что этого мало.
– Нужно идти ва-банк, – заявила она при следующей встрече. – Помнишь Виктора из соседнего отдела?
– Который недавно перевелся к нам? Конечно, – Татьяна улыбнулась, вспомнив молодого коллегу, который всегда здоровался с ней особенно приветливо.
– Он давно на тебя заглядывается. И, между прочим, всего на пять лет младше – какая ерунда в наше время!
– Ир, ты с ума сошла? – Татьяна поперхнулась кофе. – Я замужем!
– А кто говорит об измене? – Ирина закатила глаза. – Просто пообедайте вместе пару раз. В кафе напротив офиса, где все свои. Слухи разойдутся быстро...
Виктор действительно обрадовался предложению вместе пообедать. Он оказался интересным собеседником – рассказывал о путешествиях, о книгах, спрашивал её мнение о новых фильмах. После третьего совместного обеда он задержался у её стола с чашкой кофе, и они проговорили почти час.
А вечером Миша впервые за долгое время вернулся домой пораньше.
– Как дела на работе? – спросил он будто между прочим, помогая ей накрывать на стол.
– Нормально, – она пожала плечами. – Много проектов, но справляемся.
– А... новые люди появились?
– Ты о чем? – она сделала вид, что не понимает.
– Да так, – он отвел взгляд. – Просто спросил.
На следующий день он неожиданно заехал за ней после работы – "просто так, соскучился". А еще через день позвонил в обед:
– Может, встретимся? Поедим где-нибудь вместе?
– Извини, милый, – она старалась, чтобы голос звучал как можно более беззаботно. – У меня уже планы на обед.
В трубке повисла тяжелая пауза.
– С коллегами? – наконец спросил он.
– Да, – она помедлила секунду. – С Виктором из соседнего отдела. Знаешь, он недавно из Португалии вернулся, рассказывает такие интересные вещи...
– Понятно, – его голос стал сухим. – Ладно, не буду мешать. До вечера.
Вечером он почти не разговаривал, но то и дело бросал на неё странные взгляды. А ночью Татьяна проснулась от того, что он крепко обнимал её во сне – такого не случалось уже много месяцев.
Ирина торжествовала:
– Я же говорила! Ревнует, явно ревнует! Теперь главное – не сбавлять обороты.
Незаметно для себя Татьяна стала замечать перемены в своём восприятии происходящего. Виктор оказался не просто приятным собеседником – в нём открывались всё новые черты характера, которые невольно притягивали внимание. Его деликатность сквозила в каждом жесте, в том, как он помнил мельчайшие детали их разговоров. Каждый понедельник начинался с его ненавязчивых расспросов о выходных с детьми, а в течение недели он делился интересными находками из сети – статьями или роликами, которые неизменно поднимали ей настроение.
В тот день работа выдалась особенно изматывающей, и когда он заглянул в её кабинет под вечер, его предложение прозвучало как нельзя кстати:
– Давай прогуляемся? Погода чудесная.
Набережная встретила их прохладным ветром и бликами закатного солнца на воде. Разговор тёк легко и непринуждённо, перескакивая с темы на тему, и Татьяна вдруг осознала – она не испытывала такой свободы в общении с мужчиной уже много лет.
– У тебя удивительная улыбка, – произнёс он неожиданно мягко. – Когда ты улыбаешься, вокруг глаз появляются такие красивые лучики...
Смущение окатило её тёплой волной, заставив отвести взгляд. Его пальцы осторожно коснулись её ладони, и этот жест показался таким естественным в тот момент.
– Таня... Можно я приглашу тебя в театр? В субботу премьера, у меня есть билеты...
– Я... – она запнулась. – Я не могу. У меня дети, муж...
– Который проводит вечера с другой женщиной? – тихо спросил он. – Прости. Я не должен был...
– Ты знаешь?
– Все знают, – он пожал плечами. – В нашем районе слухи разносятся быстро. Я часто вижу его в том кафе... Прости, если лезу не в свое дело.
Татьяна молчала, глядя на темную воду. Виктор осторожно сжал её руку:
– Ты заслуживаешь большего. Заслуживаешь быть счастливой.
В ту ночь Татьяна долго не могла уснуть. Слова Виктора эхом отдавались в голове. "Заслуживаешь быть счастливой..." А что такое счастье? Правильно ли она его понимает?
Повернувшись на бок, она разглядывала спящего мужа. Его лицо во сне казалось таким знакомым и одновременно чужим. Когда они последний раз по-настоящему разговаривали? Не о бытовых мелочах, не о детях, а просто – обо всем на свете, как раньше?
Телефон тихо завибрировал – сообщение от Виктора: "Не спишь? Я тоже думаю о нашей прогулке. Спокойной ночи..."
Она не ответила, но улыбнулась в темноту. С Виктором было... иначе. Легко. Свободно. Словно она снова стала той юной девушкой, которая когда-то влюбилась в Мишу.
Миша... Он тоже менялся в последние недели. Чаще звонил среди дня, возвращался домой пораньше, в выходные предлагал куда-нибудь поехать всей семьей. Однажды принес её любимые пионы – просто так, без повода.
А на прошлой неделе она случайно услышала его разговор по телефону в кабинете:
– Нет, Алина, это всё... Я не могу больше... Да, ты замечательная, но у меня семья. Жена, дети... Прости.
Ирина была в восторге, когда Татьяна рассказала ей об этом:
– Видишь! Я же говорила – план работает! Он возвращается к семье.
– Да, но...
– Что "но"? – подруга внимательно посмотрела на неё. – Таня? Что происходит?
Татьяна отвела взгляд:
– Виктор пригласил меня на выходные... В Петергоф. Там фестиваль классической музыки под открытым небом.
– И ты?..
– Сказала, что подумаю.
Ирина присвистнула:
– Ничего себе! А как же...
– Я соврала Мише, что еду на семинар по работе, – Татьяна закрыла лицо руками. – Господи, что я делаю?
Поездка в Петергоф оказалась волшебной. Золотая осень раскрасила парк в невероятные цвета, музыка летела над фонтанами, а Виктор... Он был идеальным спутником – внимательным, заботливым, интересным. В парке они потеряли счёт времени, бродя по петляющим дорожкам до сумерек. Разговор тёк свободно и непринуждённо, касаясь то картин импрессионистов, то джазовых композиций, то несбывшихся пока желаний. В какой-то момент ноги сами привели их в уютное кафе на берегу, где из панорамных окон открывался вид на тёмные воды залива.
– Знаешь, – его голос прозвучал глухо и проникновенно в полутьме зала, – я никогда не встречал такую женщину, как ты. Умную, тонкую, настоящую...
Его рука накрыла её ладонь, и Татьяна не отстранилась. В этот момент все мысли о муже, о детях, о правильном и неправильном куда-то улетучились. Остались только его глаза, теплая ладонь и музыка, всё еще звучащая где-то вдалеке.
Домой она вернулась поздно вечером в воскресенье. В прихожей горел свет – Миша ждал её.
– Как семинар? – спросил он, помогая снять пальто.
– Интересно, – она старалась не смотреть ему в глаза. – Много нового узнала.
– Да? И что же?
Что-то в его интонации царапнуло слух, заставив внутренне сжаться. Встретившись с ним взглядом, она замерла - в его глазах читалась такая гремучая смесь горечи и внезапного озарения, что по спине пробежал холодок.
– Миш...
– Я видел вас, – тихо сказал он. – В парке. У фонтана.
Татьяна почувствовала, как земля уходит из-под ног:
– Ты... следил за мной?
– Нет. Я привез детей на экскурсию. Мы с твоей мамой давно планировали... Хотели сделать тебе сюрприз, когда ты вернешься с "семинара".
В его голосе не было злости – только усталость и что-то еще, чего она не могла понять.
– Дети тоже видели?
– Нет. Они были в другой части парка с бабушкой. Я сказал, что встретил коллегу и задержусь.
Татьяна опустилась на банкетку в прихожей. Ноги не держали.
– Значит... мы квиты? – горько усмехнулась она.
– Что?
– Ты и твоя официантка. Я и...
– Господи, Таня! – он опустился перед ней на колени. – Какие квиты? Ты что, правда думаешь, что я не понимаю, что натворил? Думаешь, я не вижу, как всё разрушил?
Она молчала, глядя в сторону. А он продолжал, торопливо, словно боялся не успеть сказать главное:
– Я всё испортил. Повёлся как последний дурак на молодость, на новизну ощущений... Решил, что ещё могу начать всё сначала. А потом увидел, как ты меняешься. Как расцветаешь. Как другие мужчины смотрят на тебя. И понял, что могу потерять – всё. Тебя, детей, нашу жизнь...
– И поэтому порвал с Алиной?
– Нет, – он покачал головой. – Я порвал с ней, потому что понял – всё это ненастоящее. Игра в молодость, в новую жизнь... А настоящее – здесь. Ты, Машка, Сашка, наш дом...
Он осторожно взял её за руку:
– Я знаю, что не имею права просить прощения. Но я люблю тебя. Всегда любил – даже когда сам об этом забыл.
Татьяна не находила в себе сил отвести взгляд от мужа, опустившегося перед ней на колени, а внутри всё переворачивалось и дрожало, как осенний лист на ветру. Столько лет вместе... Они менялись, взрослели, теряли и находили себя заново – но всегда рядом друг с другом. До недавнего времени.
– Встань, – тихо сказала она. – Дети могут услышать.
Он поднялся, но руку её не отпустил:
– Нам надо поговорить. По-настоящему поговорить.
Они просидели на кухне почти до рассвета. Говорили обо всём – о том, как начали отдаляться друг от друга, погрязнув в быте и работе. О том, как перестали замечать изменения друг в друге. О своих страхах, надеждах, разочарованиях.
– Знаешь, – сказал Миша, – когда я встретил Алину, мне показалось, что я снова молод. Что могу начать всё сначала, без груза ответственности, без обязательств...
– И как, получилось? – в её голосе не было упрёка, только искренний интерес.
– Нет, – он грустно усмехнулся. – Очень быстро понял, что это всё... ненастоящее. Как игра в песочнице – вроде весело, но... пустое внутри. А потом увидел, как ты меняешься. Новая причёска, эта твоя особенная улыбка, которой я так давно не видел...
Он помолчал, собираясь с мыслями:
– И я понял, что всё это время искал на стороне то, что всегда было рядом. Просто я перестал это замечать.
Татьяна вздохнула:
– А я... я так боялась потерять нашу семью. Начала эту глупую игру с ревностью, с Виктором...
– Не такую уж глупую, – он невесело усмехнулся. – Сработало же.
– Сработало, – она кивнула. – Только я не ожидала, что...
– Что влюбишься в него?
Татьяна вздрогнула:
– Я не...
– Тань, – он мягко перебил её. – Я видел, как ты на него смотрела. В парке. Я знаю этот взгляд – ты так же смотрела на меня когда-то.
Она опустила глаза:
– Виктор... он напомнил мне, какой я могу быть. Что я не только мать и жена, но и женщина. Интересная, привлекательная...
– Я знаю, – он осторожно накрыл её руку своей. – И я бесконечно виноват, что ты должна была услышать это от другого мужчины.
За окном начинало светать. Где-то за окном просигналила первая маршрутка, в соседней квартире хлопнула дверь – город просыпался.
– Что теперь? – тихо спросила Татьяна.
– Теперь... – Миша задумался. – Теперь нам нужно научиться быть вместе заново. Если ты... если ты этого хочешь.
Она долго молчала, глядя в окно на розовеющее небо. Потом тихо произнесла:
– Помнишь, как мы познакомились?
– Конечно, – он улыбнулся. – Твой день рождения, квартира Ирины, я принёс торт и рассыпал его прямо на пороге...
– И мы вместо праздника убирали крем с пола, – она тоже улыбнулась воспоминанию. – А потом сидели на кухне, ели остатки торта руками и говорили до утра...
– О книгах, о музыке, о мечтах...
– О будущем, – она медленно повернула голову, встречаясь с ним взглядом. – Помнишь, каким простым и понятным оно казалось тогда?
– Да, – выдохнул он, прикрыв глаза. – Мы были так молоды... Думали, что весь мир лежит перед нами как на ладони
– А сейчас?
– А сейчас... – он помедлил. – Сейчас я знаю только одно – я хочу прожить с тобой ещё двадцать лет. И ещё двадцать после этого. Хочу снова узнавать тебя, удивляться тебе, влюбляться в тебя каждый день заново.
В этот момент на кухню заглянула заспанная Маша:
– Мам, пап? Вы чего не спите?
Они переглянулись, и Татьяна почувствовала, как губы сами собой растягиваются в улыбке:
– Всё хорошо, солнышко. Папа просто предложил мне начать всё сначала.
– В смысле? – дочь непонимающе нахмурилась.
– В смысле, – Миша встал и притянул Татьяну к себе, – что я приглашаю твою маму на свидание. Прямо сегодня вечером.
– А мы с Сашкой?
– А вы поедете к бабушке. Она вчера пироги обещала...
Маша просияла:
– Правда? Здорово! Пойду Сашку будить!
Когда дочь убежала, Татьяна подняла глаза на мужа:
– Свидание?
– Да, – он был абсолютно серьёзен. – Хочу пригласить тебя в то самое кафе, где у нас было первое свидание. Оно всё ещё работает, я проверял.
– И будем есть торт руками? – она рассмеялась.
– И говорить до утра, – он нежно коснулся её щеки. – О книгах, о музыке, о мечтах... Обо всём, что мы пропустили за эти годы.
Татьяне вдруг вспомнились слова Виктора: "Ты заслуживаешь быть счастливой". Возможно, он был прав. Только счастье – оно разное для всех. Для кого-то это новые отношения, чистый лист, начало с нуля. А для неё...
Она посмотрела в окно – на кухне соседнего дома зажёгся свет, молодая женщина в халате наливала кофе, за её спиной маячила фигура мужчины. Обычное утро обычной семьи. Только сейчас Татьяна поняла – нет никаких "обычных" семей. Каждая история уникальна, каждая любовь неповторима. И иногда нужно пройти через испытания, чтобы понять – самое главное было рядом всё это время.
– Я согласна, – тихо сказала она.
– На что? – он чуть отстранился, заглядывая ей в глаза.
– На свидание. На новое начало. На ещё двадцать лет вместе... и ещё двадцать после этого.
За окном окончательно рассвело. Новый день обещал быть солнечным и тёплым – странно для ноября, но бывает и такое. Природа, как и люди, иногда преподносит сюрпризы. Главное – быть готовым их принять.
Новый рассказ: