Сахалин – это не только про живописные места и богатство морепродуктов. В 2022 году регион стал площадкой для проведения масштабного климатического эксперимента.
Что такое Сахалинский климатический эксперимент?
Редакция телеграм-канала «Увези меня на Север» обратилась к основателю и генеральному директору «КарбонЛаб» Михаилу Юлкину, чтобы узнать подробности уникального для России эксперимента.
Сахалинский эксперимент – это первая попытка внедрения в России системы регулирования выбросов парниковых газов. Цель эксперимента – достижение углеродной нейтральности региона. Выбросы парниковых газов в масштабах региона должны полностью нейтрализоваться и компенсироваться обратным поглощением углекислого газа из атмосферы. Такого положения дел нужно достигнуть к 2025 году, а сам эксперимент длится до 2028 года.
Какие промежуточные результаты достигнуты уже сейчас?
О результатах говорить пока рано. Регулирование выбросов парниковых газов для предприятий Сахалинской области осуществляется путем распределения квот выбросов. За основу взяты показатели за 2022 год. Осенью 2023 года был определен круг предприятий, у которых выбросы превышают 20 000 тонн. Эти компании попали в специальный список так называемых региональных регулируемых организаций.
2024 год – это первый год, когда компании работают с системой квотирования. К осени 2025 года предприятия отчитаются о том, сколько у них произошло по факту выбросов. Компания, которая уложилась в квоту, получает на свой углеродный счет единицы выполнения квоты. Это «пряник», который потом можно будет продать. Если компания в квоту не уложилась, то у нее есть выбор. Она либо платит штраф в размере 1 000 рублей за каждую тонну выбросов сверх квоты, либо компенсирует этот избыток, например, покупкой углеродных единиц.
Зависит ли распределение квот от географического положения компаний?
Квоты – это инструмент, который ориентирован на конкретных эмитентов. И даже на компании, которые управляют или эксплуатируют определенные виды установок: энергетические, промышленные или транспортные.
Географическое положение совершенно неважно. Мы говорим не о микроклимате на острове Сахалин, а о глобальном климате. А для него с точки зрения парникового эффекта не имеет значения, где выбрасывают парниковые газы. Они перемешиваются в атмосфере и оказывают глобальный эффект. Мы пытаемся удержать среднюю температуру по планете в относительно безопасных границах.
При этом в каждом регионе средняя температура будет своя.. Например, в России температура растет в 2,5 раза быстрее, чем в среднем по миру. А в Арктической зоне – примерно в 4 раза быстрее. Но с этим ничего поделать нельзя. Главное – сдержать антропогенное усиление парникового эффекта, чтобы вся климатическая система не пошла вразнос.
Есть ли у системы квотирования недостатки?
Температура по земному шару определяется не выбросами в этом году, а накопленными выбросами за предыдущие годы. Если традиционные загрязняющие вещества из атмосферы выводятся довольно быстро с осадками, то углекислый газ задерживается на тысячелетия.
За перебор выбросов компании отвечают только штрафом. У них нет обязанности компенсировать превышение дополнительным снижением в следующем году. А то, что перебор может не позволить достичь цели по ограничению температуры, почему-то не принимается во внимание.
Главная претензия к механизму на Сахалине заключается в том, что он лишен памяти. Каждый год с чистого листа. Именно поэтому не будет востребована возможность компенсировать выбросы углеродными единицами. Можно просто заплатить штраф.
Еще одна претензия к данному механизму – котловой принцип учета выбросов. Это нарушает целостность подхода, потому что самый простой способ справиться с этим ограничением – вывести источник выбросов за пределы компании. Это не является нарушением закона. Учет выбросов должен вестись не по организациям, а по источникам, т.е. по конкретным установкам, эксплуатация которых сопряжена с выбросами парниковых газов.
Используют ли на Сахалине в рамках эксперимента метод геосеквестрации?
Геосеквестрация – это одна из самых дорогих технологий. Гораздо проще заплатить 1 000 рублей за выбросы сверх квоты, чем пускаться во все тяжкие и затевать сложный проект, связанный с установкой дополнительного оборудования. На Сахалине добыча нефти и газа ведется на шельфе, а закачивать СО2 на морское дно – это совсем трудно, у нас нет таких технологий.
Есть ли примеры использования таких технологий в мировом опыте?
Сегодня в мире это не очень распространенно, но такой опыт есть. В основном, у Equinor, Shell и Total. Они как раз захоранивают углекислый газ на дно в Северном море. Но у них есть платформы, опыт, технологии. Я не уверен, что у нас это сработает. Я даже не уверен, что в рамках климатического эксперимента компании будут сознательно переходить на неископаемые виды топлива и энергии, если только это не специальные региональные программы. Например, программа перевода на газ угольных котельных.
Связано ли открытие водородного хаба с проведением климатического эксперимента?
Да, переход Сахалина на низкоуглеродный путь развития одними только квотами на выбросы не исчерпывается. Там действительно довольно большая региональная программа, предусматривающая массу мероприятий, в том числе создание на Сахалине водородного хаба.
Водород призван сыграть роль связующего звена в энергетической системе, основанной на возобновляемых источниках энергии. Однако пока с ним глобально есть проблемы. Сейчас лучше всего развитие водородных технологий и водородной экономики удается Китаю. А в Европе и в Америке дела с водородом идут медленно и сложно, многие водородные проекты поставлены на паузу, от ряда проектов их инициаторы отказались совсем. Причина – растущие затраты на производство «зеленого» водорода. Я не удивлюсь, если и на Сахалине будет так же.
Есть ли еще какие-то проекты, сопутствующие эксперименту на Сахалине?
Еще одна важная цель в рамках эксперимента – это создание нового энергоэффективного порта и населенного пункта вокруг него, которые работают на альтернативных источниках энергии. Это были отдельные программы, они не являются частью системы регулирования, но являются частью стратегии региона по декабронизации экономики. Это, может быть, даже более важная история, чем попытка внедрить механизмы регулирования для компаний-эмитентов.
Чего не хватает Сахалину в рамках климатического эксперимента?
Качественные системы регулирования – это всегда системы с двусторонним движением. Было бы хорошо не только ограничивать выбросы компаний квотами, но и поддержать низкоуглеродные инициативы бизнеса. Например, через софинансирование соответствующих мероприятий. Это подразумевает предоставление государственных или региональных гарантий бизнесу в случае, если он берет на эти проекты соответствующие кредиты. Существует масса всевозможных способов поддержки такого планового перехода.
Если мы посмотрим на мировой опыт, то это всегда двустороннее взаимодействие. Например, успешный европейский опыт поощрения потребителей энергии, которые установили солнечные панели. Ничего похожего на Сахалине нет.
Делает ли Сахалин ставку на лес?
Сахалин – это лесной регион, а сахалинские леса являются нетто-поглотителем углерода. Соотношение примерно такое: 12 млн тонн в год – это выбросы на территории региона, а около 10 млн тонн в год – это поглощение углерода. То есть небаланс, который нужно свести в ноль, составляет примерно 2 млн тонн в год. И задачка эта решается с двух концов. С одной стороны, вводятся ограничения на выбросы в атмосферу парниковых газов от компаний-эмитентов и реализуются меры, направленные на снижение выбросов (вроде перевода на наз угольных котельных). С другой стороны, реализуются меры, направленные на повышение поглотительной способности лесов, в том числе в рамках специальных лесоклиматических проектов. К таким мерам относятся устойчивое лесопользование, защита лесов от пожаров, мероприятия, связанные с оптимизацией лесозаготовительной деятельности.
Распространится ли опыт климатического эксперимента на другие регионы?
Хотелось бы, чтобы у этого эксперимента было продолжение вширь и вглубь. Аналогичные или даже более качественные, усовершенствованные системы регулирования выбросов могли бы апробироваться в других регионах. В Китае, например, в крупных городах и провинциях апробируется одновременно восемь разных систем регулирования выбросов, не считая общенациональной системы квотирования выбросов, которая распространяется на все крупные угольные ТЭЦ, а в перспективе затронет и крупные промышленные установки в таких секторах, как металлургия и цементная промышленность. Некоторое время Минэкономразвития России намекало на то, что по результатам проведения эксперимента на Сахалине будет принято решение о внедрении систем регулирования выбросов в других регионах или в стране в целом. Я очень надеюсь, что сахалинский опыт получит развитие и что при его распространении на другие регионы будут устранены те неточности и недостатки, о которых мы с вами говорили.
Что будет с Сахалином после окончания эксперимента?
Что касается движения вглубь. Сахалин – это лесной регион. Там величина дисбаланса между выбросами и поглощениями относительно невелика, поэтому его не так сложно свести к нулю. А есть регионы, в которых никакого леса нет. Например, степная зона России. И этим выбросам ничего не противопоставлено. Это означает, что российские леса нельзя использовать локально. Ресурс надо использовать для балансирования выбросов в целом по стране, а не по регионам. В тех областях, где леса много, выбросы должны быть ниже, чем поглощение. Тогда лесными поглощениями можно будет компенсировать выбросы в других регионах. Поэтому следующий шаг для Сахалина должен быть не выход в ноль, а выход в минус. Это я называю развитием эксперимента вглубь.
Есть ли примеры распределения лесных поглощений на международном уровне?
Есть. Например, Финляндия – довольно богатая лесом северная территория Евросоюза. У нее цель – выйти в ноль к 2035 году, но не остановиться на этом, а идти дальше. Там уже формулируется такая цель, согласно которой нетто-выбросы должны быть ниже нуля. И тогда это будет вклад Финляндии в достижение углеродной нейтральности в целом по ЕС. Если это делается в рамках Евросоюза, то уже тем более должно делаться внутри РФ, где регионы покрыты лесом очень неравномерно.
Подписывайся на телеграм-канал «Увези меня на Север», чтобы узнать больше о жизни и логистике на Севере и Дальнем Востоке!