1893 год
«Ростов-на-Дону. В отдаленных ростовских квартирах найдется не один десяток домов, в которых нет ничего и похожего на выгребные ямы и сорные ящики, вследствие чего даже теперь, при малейшей оттепели, ощущается сильное зловоние. Чего же ждать с наступлением весны! Не мешает принять на вид, что в задних квартирах живут скученно, по преимуществу пролетарии, и самые квартиры своими антисанитарными условиями представляют готовый рассадник всяких заразных заболеваний; поэтому заблаговременное устройство выгребных ям и сорных ящиков принесло бы весомую пользу».
«Ростов-на-Дону. На днях в одной из местных гостиниц, на Большой Садовой улице, произошел небольшой казус: в ночь на 22-е декабря неизвестно куда исчез со своею семьей квартировавший в номере какой-то субъект, именовавший себя «артистом». Артист, по-видимому, озабоченный наступлением праздников, выкинул на этот раз действительно «артистическую» штуку, не заплатив содержателю гостиницы следуемых с него денег и тайно забрав с собой все свои пожитки».
«Ростов-на-Дону. На днях, вечером, на Большой садовой улице проходил со своей женой ростовский мещанин Огаренко. Спокойно разговаривая друг с другом, супруги уже подходили к дому Машонкина, как вдруг перед ними, словно из земли выросли, показались два каких-то прилично одетых незнакомца. Один из них, по-видимому, находился в «очень веселом» настроении и потому, взглянув с вожделением на жену Огаренко, ничтожно не сумняшеся, схватил ее за руку и потащил от мужа. Перепугавшаяся женщина, конечно, подняла крик, привлекших к месту происшествия прохожих, и в конце концов развязному незнакомцу (назвавшемуся Сем-ым) невольно пришлось поплатиться за свои чересчур уж серьезные отношения к чужим женам. Так, на днях, он уже фигурировал в качестве обвиняемого в камере мирового судьи 2-го участка. Господин мировой судья, рассмотрев обстоятельства дела, приговорил С-ва к 10-дневному аресту».
«Ростов-на-Дону. Порча книг, отпускаемых из городской публичной библиотеки для чтения на дом на последнее время, положительно начинает принимать все более и более грандиозные размеры. Не говоря уже о том, что во многих дорогих книгах вырываются иллюстрации, страницы и даже целые статьи, нередко приходится на полях книг, предназначенных для юношеского чтения, такие откровенные приписки, от которых, как говорится, и в пот, и в жар бросает. С этим злом обязательно следует считаться, а не относиться к нему халатно, игнорирующе, как это замечается в настоящее время. По крайней мере, если бы в штат библиотечных служащих включить еще одну должность контролера, на обязанности которого состояло бы ежедневно просматривать накануне возвращенные книги, то можно быть вполне уверенным, что после нескольких случаев преследования виновных, вышеупомянутые безобразия мало-помалу совершенно бы прекратились».
«Ростов-на-Дону. Перед ростовским съездом мировых судей, 23 декабря, предстала парочка, избравшая себе источником средств к существованию приискания жертв для помещения их в дома терпимости. Это некто Малохостка и Пышная. Мировой судья, разбиравший это дело, на основании целого ряда свидетельских показаний, удостоверивших, что обвиняемые занимались своей благородной профессией не один месяц, и что чрез их руки в различные «пансионы» попало не мало девушек, приговорил их к аресту на 3 недели каждого. Съездом этот приговор утвержден. В съезде разъяснено было, что симпатичная парочка до своего последнего промысла сама обитала долгое время в одном из местных «пансионов»: он был буфетчиком, а она, его подруга, «пансионеркой». (Приазовский край. 328 от 25.12.1893 г.).
1898 год
«Ростов-на-Дону. Проживающая в Ростове крестьянка Орловской губернии Мария Сергеева сделала заявление в полиции об исчезновении 17-летней дочери, также по имени Мария. Девушка ушла на днях вечером в церковь и более на возвращалась. Какие-то основания заставляют мать предполагать, что дочь ее сделалась жертвой комиссионеров по торговле «живым товаром», почему она и просит произвести розыск исчезнувшей в городах Новороссийске, Батуми и других. Полиция приступила к розыску». (Приазовский край. 340 от 25.12.1898 г.).
1899 год
«Ростов-на-Дону. Дворянин Иорский и его знакомый, дворянин Бржозовский, зашли в гостиницу «Ялта», помещающуюся на Таганрогском проспекте, со скромным желанием распить бутылку пива. Но вместо пива на столе появилась водка. Иорский сильно охмелел. У него были золотые часы, стоящие 110 рублей, серебряный портабак – 18 рублей и денег 7 рублей 65 копеек. Буфетчик предлагал ему отдать эти вещи на хранение в буфет, но Бржозовский сказал, что он знает квартиру Иорского и отвезет его домой. Все вещи Бржозовский взял себе «на хранение». Бржозовский взял извозчика, и они с Иорсиким поехали домой. На утро, проснувшись, Иорский не нашел у себя вышесказанных вещей. Иорский вместе со своим товарищем Лиховицким отправились на квартиру к Бржозовскому, но не застали его дома; однако, здесь выяснилось, что часы Бржозовского. Дело было передано мировому судье 1-го, участка, который разобрал его 21-го декабря. Бржозовский часы заложил в ломбарде за 10 рублей, а квитанцию возвратил Иорскому по его просьбе. Судебный следователь 1-го участка, придя в ломбард, отобрал часы и представил, как вещественное доказательство. Мировой судья приговорил Бржозовского к тюремному заключению на 3 месяца».
«Ростов-на-Дону. Предпраздничной сутолокой в магазинах частенько пользуются мелкие воры и воришки и иногда довольно удачно обделывают свои операции, а иногда попадаются и, конечно, за свою неловкость несут заслуженную кару. 21-го декабря, в магазин Д. Переселенкова, на Московской улице, вошла довольно прилично одетая дама и попросила подать ей парусину. Приказчик подал ей несколько кусков требуемой материи и отвернулся к другим покупателям. Дама попросила еще несколько кусков материи, но, не найдя подходящего, направилась к выходу. В это время приказчик заметил, что дама во время пребывания своего в магазине заметно пополнела. Это возбудило в нем подозрение, не захватила ли покупательница «по ошибке» один из кусков поданной ей материи. Быстро пересчитав оставшиеся на стойке куски, он убедился в верности своих подозрений и распорядился задержать рассеянную даму. Ее вернули в магазин и под ротондой действительно нашли целую штуку парусины. Парусину отобрали, а сконфуженную покупательницу отправили в участок».
«Ростов-на-Дону. 22-го декабря, около 6 часов вечера, три неизвестных злоумышленника взломали дверные замки в магазине Погребенщикова на Старом базаре, проникли во внутрь магазина и пытались совершить кражу, но в это время их заметил проходивший мимо стражник, который и хотел их задержать. Воры, однако, выскочили из магазина и, сбив стражника с ног, бросились бежать; последний дал несколько тревожных свистков и вместе с прибежавшим на них городовым 2-го участка Зачиняевым бросился преследовать злоумышленников. После продолжительной погони Зачиняеву удалось настигнуть одного из них, оказавшимся известным вором Василием Обиньковым, неоднократно отбывавшим наказания в тюрьмах. Дело передано судебному следователю».
«Ростов-на-Дону. В течение 22-го и 23-го декабря совершены следующие кражи. 22-го декабря, и около 6 часов вечера в квартире мещанки Марии Зозули, проживающей на Нахичеванской меже, во время ее отсутствия неизвестно кем взломаны дверные замки и похищено разного платья на сумму более 130 рублей. В тот же день, утором, по Никольской улице, в доме Красовского, из квартиры Елизаветы Ворониной похищено разного платья на 150 рублей. Вор, оказавшийся мещанином Михаилом Шелудиковым, задержан и часть похищенного отобрана. В тот же день, вечером, из передней квартиры мещанина Ткачева неизвестные злоумышленниками унесен велосипед, стоящий около 300 рублей. 23-го декабря, в 9 часов утра из квартиры мещанина Огаренко на Нахичеванском переулке взломан замок во входных дверях и украдено носильного платья на сумму около 100 рублей. Меры к розыску похищенных вещей и похитителей приняты».
«Ростов-на-Дону. Несколько дней назад у нас сообщалось, что пристав 4-го участка вошел с ходатайством о закрытии трактирного заведения на Новом базаре, содержимого мещанином Поляковым, в виду частых беспорядков и подчас даже кровавых происшествий, имеющим там место. Было бы желательно, чтобы подобное ходатайство было возбуждено и относительно другого, подобного же вертепа «Москва», находящегося на углу Почтового переулка и Московской улицы, в доме Домбровского. Этот грязный трактир служит притоном всевозможным темным личностям, зорко подстерегающих «карася». На днях туда случайно забрел мещанин Жуков, и потребовав себе водки, занял один из столиков. К нему тотчас подошли два подозрительных субъекта и попросили его угостить их. Жуков любезно предложил им присесть к нему за столик. Просидев около часа, новые знакомые перекочевали в другой трактир, находящийся на Таганрогском проспекте. Здесь опять пошла попойка. Выпив немало, Жуков стал прощаться со своими знакомыми, говоря, что ему пора поспешить на кавказский поезд. Новоиспеченные друзья вызвались проводить его на вокзал. Как ни был пьяным Жуков, но все-таки заметил, что они едут не по Садовой улице, а по какому-то темному спуску, как впоследствии оказалось по спуску Темерницкой улицы. Когда же он спросил своих спутников, куда они его везут, то те пригласили сойти его с саней, подошли к находившемуся поблизости трактиру Морозова, и втолкнув Жукова в двери, бросились бежать по направлению к Темерницкому мосту. В тот же момент Жуков почувствовал, что из бокового кармана злоумышленники выхватили бумажник, где находилось около 50 рублей деньгами и паспорт».
«Таганрог. Городской управой в текущем году прислано в распоряжение полицмейстера для выдачи бедным перед рождественскими праздниками 150 рублей. Деньги эти распределены между двумя участками – первому выдано 78 рублей на 25 семейств, а второму – 72 рубля на 26 семейств. При составлении списка беднякам, имеющих право на получение пособия, обнаружен был редкий случай человеческого долголетия. В первый участок явилась старуха с просьбой внести ее в список. При расспросах о степени ее имущественного положения, оказалось, что старухе этой 102 года; она имеет сына 75 лет, больного, расслабленного старика. Сама же она передвигается без посторонней помощи».
«Таганрог. 20-го декабря в таганрогском арестном доме разыгралась дикая сцена, едва не стоившая жизни одной из заключенных. Утром в этот день, когда смотритель дома ушел за получением жалования, двое из заключенных тоже ушли на базар под предлогом купить себе провизии. Возвратились они со своей прогулки достаточно пьяными. Один из них, Иван Плугатырев, завел ссору с содержавшейся в арестном доме крестьянкой Натальей Севрюговой. Когда последняя стала возражать, Плугатырев начал наносить ей побои. Остальные заключенные сначала наблюдали за этой сценой с улыбками и прибаутками, но потом, когда ожесточенный Плугатырев начал уже истязать свою жертву, валявшуюся без памяти на земле, они бросились к нему и с большим трудом оттащили его от несчастной женщины. Все тело ее оказалось покрыто синяками и кровоподтеками».
«Таганрог. Вечером, 21-го декабря, в новом кирпичном здании во дворе еврейской синагоги от какой-то неисправности печи загорелись хоры. О начавшемся пожаре было дано знать пожарной команде. При выезде последней со двора, один из пожарных служащих свалился с бочки на землю и был притиснут осью экипажа к каменной стене. Почти беспамятного его подняли и отправили в больницу. При тушении огня один из пожарных впал в обморочное состояние от угара, так что его также пришлось отправить в больницу. Огонь удалось потушить после долгих дружных усилий всей команды».
«Таганрог. В ночь на 21-е декабря неизвестные злоумышленники взломали замки на дверях квартиры мирового судьи 8 участка таганрогского округа П. В. Рудакова (на Никольской улице) и совершили кражу разного платья и вещей. Украдено, между прочим, двое золотых часов, из которых одни очень ценные. Похищено также и около 20 рублей денег».
«Таганрог. Во время представления «Укрощение строптивой» у артиста Волохова украли золотые часы стоимостью в 420 рублей. Часы были завязаны им в кашне и спрятаны в уборной. Когда господин Волохов возвратился со сцены, часов уже не стало. К розыску приняты меры».
«Таганрог. 21-го декабря в ночлежной казарме скоропостижно скончался 70-летний старик Никита Клименко. Обстановка, в которой бедный старик встретил последний час своей жизни, крайне непривлекательна. Пришедший для дознания полицейский чиновник нашел труп, лежащий на старой рванной рогоже. В карманах рубища старика нашли 2 копейки – все наличное имущество бедняка».
«Таганрог. Полицией привлекаются к ответственности за нарушение тишины на Петровской улице некие Николай Коробейников и Иван Блошкин. Эти два господина – устроители различных увеселений для народа. Один показывает что-то в роде пресловутого «женщины-паука», а другой имеет карусели. Встретившись на Петровской улице, они начали сводить между собой старые счеты, награждая при этом друг друга такими эпитетами, что многие прохожие спешили пробежать мимо двух друзей, затыкая уши». (Приазовский край. 338 от 25.12.1899 г.).