Софья прижала телефон к уху плечом, пытаясь одновременно разобрать счета за коммунальные услуги и выслушать очередные претензии матери.
— Мама, мы уже обсуждали это, — её голос звучал устало. — Я не могу продать квартиру прямо сейчас. Тем более перед Новым годом.
— А когда ты сможешь? Когда цены упадут ещё ниже? — В голосе Веры Николаевны звенело раздражение. — Твой отец говорил, что недвижимость нужно продавать вовремя.
Софья подавила вздох. Типичная манера матери — припомнить слова отца, будто это было универсальным аргументом в любом споре. Как же она устала от этих манипуляций.
Сколько себя помнила, мама всегда старалась решать за неё. В школе выбирала, в какие кружки ходить. В университете настаивала на определённом факультете. Даже с Костей познакомила именно она — "такой перспективный молодой человек, из хорошей семьи!"
— Мама, это моя квартира. Я живу здесь с Костей и детьми.
— Вот именно! — торжествующе воскликнула мать. — Ты могла бы продать квартиру, купить что-то поменьше, а разницу положить на счёт. Думать надо о будущем детей.
Софья бросила взгляд на разложенные на столе счета. Цифры в квитанциях за последние месяцы действительно выросли — коммунальные платежи, электричество, интернет... Но мысль о продаже квартиры вызывала почти физическое отторжение.
Здесь каждый сантиметр пропитан их жизнью. Вот эту стену они с Костей красили сами, когда только въехали. В этом углу стояла первая кроватка Лизы. А тут Миша учился ходить, держась за стенку маленькими ручками...
— Мне пора, — сказала она. — Лиза скоро вернётся с тренировки.
— Ты всегда так — убегаешь от серьёзного разговора, — упрекнула мать. — Я же о вас беспокоюсь.
После звонка Софья долго сидела, глядя на телефон. Каким же слабым и беспомощным она себя чувствовала в такие моменты. Разговоры о продаже квартиры начались полгода назад, когда Костю сократили на работе.
Сначала это казалось временными трудностями — он быстро нашёл новую должность, правда, с меньшей зарплатой. Но мать будто учуяла слабину и теперь методично давила.
В их последнюю встречу, две недели назад, она даже принесла распечатки объявлений о продаже квартир.
— Вот, посмотри, — говорила она, раскладывая листы по столу. — Этот вариант особенно хорош. И от школы детей недалеко.
— Мама, — устало ответила тогда Софья, — мы не будем ничего смотреть.
— Но почему?! — В голосе матери звучало искреннее непонимание. — Ты ведёшь себя как маленькая!
И вот теперь эти ежедневные звонки. Каждый разговор — как хождение по минному полю. Одно неверное слово, и...
В прихожей хлопнула дверь.
— Мам, я дома! — крикнула двенадцатилетняя Лиза, на ходу стягивая кроссовки.
— Как тренировка? — Софья постаралась, чтобы голос звучал бодро.
— Нормально. — Дочь прошла на кухню, открыла холодильник. — А что на ужин?
— Сейчас разогрею котлеты.
— Папа написал, что задержится. — Лиза достала йогурт. — Опять какое-то совещание.
Семилетний Миша, младший брат Лизы, выглянул из своей комнаты:
— Мам, а можно мне тоже йогурт?
В такие моменты обычная будничная суета казалась спасением. Привычные движения, знакомые фразы, детские просьбы — всё это создавало иллюзию, что ничего не изменилось.
Но изменилось многое.
Раньше они с Костей часто проводили вечера вместе: играли с детьми в настольные игры, обсуждали прошедший день, строили планы на выходные. Теперь же каждый вечер превращался в молчаливое ожидание.
Костя стал возвращаться всё позже. Сначала оправдывался – новый проект, важная встреча, срочная работа. Потом просто присылал короткие сообщения: "Задержусь" или "Буду поздно".
— Мам, — Лиза отвлекла её от размышлений, — а почему бабушка всё время говорит про другую квартиру?
Софья вздрогнула. Неужели дети тоже это замечают?
— Бабушка просто беспокоится о нас, — осторожно ответила она.
— А нам надо переезжать? — В голосе дочери появились тревожные нотки.
— Нет, солнышко. Это просто разговоры.
Но была ли она сама в этом уверена?
Вечером, когда дети уже спали, на кухне появился Костя. Уставший, с потухшим взглядом — такой непохожий на того энергичного мужчину, которым был ещё полгода назад.
— Как день? — спросила Софья, ставя перед ним тарелку.
— Нормально. — Он начал есть, не поднимая глаз. — Новый проект движется.
— Ты говоришь об этом проекте уже месяц.
— А что ты хочешь услышать? — В его голосе появилось раздражение. — Что всё плохо? Что я не справляюсь?
— Я хочу понять, что происходит, Костя.
Он отложил вилку:
— Твоя мать звонила?
— При чём здесь...
— Звонила или нет?
— Да, звонила. — Софья почувствовала, как внутри поднимается волна гнева. — И знаешь что? Она предлагает продать квартиру.
— Может, она в чём-то права? — неожиданно сказал Костя. — Квартира действительно большая для нас, расходы растут...
Софья замерла.
— Ты что, тоже считаешь, что нужно продавать?
— Я просто рассуждаю, — он пожал плечами. — Мы могли бы найти варианты поменьше в том же районе. Школа и секции останутся прежними. Ты же видишь наши расходы.
— То есть мы должны продать квартиру, чтобы уменьшить расходы? — возмутилась жена. — И также вижу, что мы справляемся.
— Пока справляемся. — Он встал из-за стола. — Но запас прочности не бесконечен. Стоит подумать о вариантах.
В эту ночь Софья долго не могла уснуть. Лежала, вслушиваясь в ровное дыхание мужа, и думала о том, как всё изменилось. Ещё недавно они были счастливой семьёй. Строили планы, мечтали о будущем... А теперь?
Следующие недели превратились в молчаливое противостояние. Костя стал задерживаться на работе ещё чаще. Софья перестала спрашивать, во сколько он вернётся. Мать звонила почти каждый день, и каждый разговор неизменно сводился к теме квартиры.
Дети чувствовали напряжение. Лиза стала тише, задумчивее. Миша начал хуже спать, часто просился к маме в кровать.
— У Саши родители тоже ругались, — как-то сказала Лиза за завтраком. — А потом они переехали.
— Милая, у нас всё хорошо, — попыталась успокоить её Софья.
— Правда? — В глазах дочери читалось сомнение.
Этот детский взгляд, полный тревоги, преследовал Софью целый день.
Вечером она достала семейный альбом. Вот их первая квартира – маленькая, съёмная, но такая уютная. Вот они с Костей делают ремонт в этой квартире – счастливые, перепачканные краской. Первые шаги Лизы, первые рисунки Миши...
Неужели они готовы всё это потерять?
А потом позвонила мать с "отличной новостью".
— Я нашла двушку, очень удачная планировка. И район хороший, — в её голосе звучал плохо скрываемый триумф.
— Мама, я не буду смотреть никакие варианты, — отрезала Софья.
— Почему ты такая упрямая? Неужели не понимаешь, что это для вашего же блага?
— Нашего блага или твоего спокойствия?
— Что ты имеешь в виду? — В голосе матери появились опасные нотки.
— То, что тебе просто нужно всё контролировать. Как всегда.
В трубке повисла тяжёлая тишина.
— Знаешь что, — наконец произнесла мать. — Я не для того всю жизнь вам с отцом помогала, чтобы теперь выслушивать подобные обвинения. Делай что хочешь.
Она отключилась, а Софья осталась стоять с телефоном в руке, чувствуя одновременно облегчение и тяжесть на душе.
Вечером, укладывая Лизу спать, Софья заметила, как дочь напряженно всматривается в её лицо.
— Мам, а мы правда будем переезжать? — тихо спросила она.
Софья замерла. Неужели их ссоры с Костей настолько заметны?
— С чего ты взяла?
— Ну... — Лиза теребила край одеяла. — Я слышала, как вы с папой разговаривали. И бабушка всё время про это говорит.
Софья присела на край кровати. Дочь смотрела на неё серьёзными глазами, так похожими на её собственные.
— Знаешь, иногда взрослые обсуждают разные варианты. Это не значит, что они обязательно воплотятся в жизнь.
— Но я не хочу никуда переезжать, — Лиза подтянула колени к подбородку. — Здесь моя комната, мои друзья рядом...
Слёзы в голосе дочери словно разбудили что-то в душе Софьи.
— Иди ко мне, — она обняла Лизу, чувствуя, как та прижимается к ней. — Послушай. Я твоя мама, и я обещаю: мы найдём выход. Вместе.
В этот момент она поняла, что не позволит никому — ни матери, ни даже Косте — разрушить привычный мир их детей.
Позже, лёжа в постели, она долго размышляла. А что, если посмотреть на ситуацию иначе? Может, дело не в деньгах, не в квартире, а в чём-то более глубоком?
Ведь проблемы начались не с сокращения Кости. Они копились давно: недосказанность, усталость, вечная спешка... А потом просто нашли выход в этой ситуации с квартирой.
Утром встала рано, до пробуждения домочадцев. Достала старую коробку с документами, села за ноутбук. Открыла таблицу расходов, которую вела последние месяцы.
Цифры складывались в неожиданную картину. Да, денег стало меньше. Но они по-прежнему справлялись с основными платежами. А если пересмотреть некоторые траты...
— Мам, ты чего так рано? — удивилась Лиза, заглянув на кухню.
— Работаю, солнышко. Иди завтракай.
Дети собирались в школу, а Софья продолжала считать. К обеду у неё был готов чёткий план.
Оставалось дождаться Костю.
Весь день она чувствовала необычное воодушевление. Впервые за долгое время появилась уверенность: они справятся.
К возвращению мужа с работы она была полностью готова.
— Нам надо поговорить, — сказала она твёрдо.
Костя устало опустился на стул. В его глазах читалось привычное за последние месяцы напряжение.
— Я просчитала всё. — Софья разложила перед ним бумаги. — Смотри: здесь все расчёты.
Костя молча изучал цифры.
— Мы справимся, — её голос звучал уверенно. — Без переездов и потрясений.
Он поднял глаза, и Софья увидела в них прежнюю теплоту.
— Ты права. — Он взял её за руку. — Прости, что поддался панике.
— И ты меня прости. За упрямство.
— За упрямство? — Он улыбнулся. — А мне казалось, именно оно нас всегда и спасало.
Они сидели на кухне до глубокой ночи, впервые за долгое время по-настоящему разговаривая.
— Знаешь, — сказал Костя, — я ведь тоже не хотел переезжать.
Через несколько дней она позвонила матери. Разговор вышел непростым, но впервые за долгое время искренним.
— Мам, послушай, — начала Софья. — Я знаю, что ты хочешь как лучше. Но мы справимся. У нас есть план.
— План? — В голосе матери звучало сомнение.
— Да. И... мне очень нужна твоя поддержка. Не советы, не готовые решения. Просто поддержка.
Повисла пауза.
— Ты всегда была упрямой, — наконец сказала мать. — Как отец.
— Знаю. — Софья улыбнулась. — Приезжай к нам на выходные. Лиза скучает.
— Хорошо, — ответила мать, и Софья услышала в её голосе улыбку. — Испеку того самого...
— Знаю-знаю, твоего фирменного.
Положив трубку, Софья подошла к окну. Набирающий силу весенний день заливал квартиру солнечным светом. Иногда нужно просто остановиться и подумать, что действительно важно, мелькнуло в голове. Из детской донёсся смех — Лиза общалась с подругой по видеосвязи.
Всё будет хорошо. Теперь она была в этом уверена.
Читатели выбирают этот рассказ на канале
Радуюсь каждому, кто подписался на мой канал "Радость и слезы"! Спасибо, что вы со мной!