Предыдущая глава
Февраль выдался снежным. Уже весне пора бы дорогу потихоньку уступить, а снег всё мёл и мёл. Даже не думая прекращаться.
Ева вышла из клиники и побрела, сама не зная куда. Месяц назад они с Павлом сыграли свадьбу. В дорогом ресторане. На их празднике присутствовало много гостей. Бабушка и дедушка Павла прибыли из Франции, чтобы женить единственного внука.
Слишком часто звучали фразы о детях. Молодой семье желали их много. Трое, а лучше четверо. Два мальчика и две девочки. Ева краснела от смущения. Зато Павел был нисколько не смущён. Наоборот. Весь праздник был холоден и отчуждён.
Будто он не жених, а гость на свадьбе. На крики " Горько", Павел целовал Еву без лишних эмоций. Напоказ.
А поздно вечером, когда торжество окончилось и они поехали в подаренную её отцом квартиру, Ева разошлась. Она много чего высказала Павлу. То, что думала. Только эффекта никакого.
- Ты хотела за меня замуж? Твоё желание сбылось. Так чем ты недовольна? - резко спросил Павел.
- Тем, что ты меня совсем не любишь! Зачем так жестоко? Почему ты всё же согласился на этот брак? - кричала Ева.
Она сорвала с себя фату. Туфли полетели в угол. Немногочисленные драгоценности в маленькую инкрустированную шкатулку.
Шпильки, удерживающие талантливо сооружённую причёску, посыпались на пол, и волосы, щедро залитые лаком, безжизненными паклями повисли на плечах.
Пришёл черёд платья. Нежно-кремового цвета, вышитое жемчугом и подбитое ажурными тонкими кружевами, оно было воплощением роскоши и богатства.
За короткий срок Еве сшили его лучшие мастерицы Москвы.
- А неважно, что я тебя не люблю. Для твоего отца достаточно, что ты в меня влюблена, как кошка. Он довольно прозрачно намекнул, что будет, если я тебя огорчу своим отказом.
Ева изловчилась и дёрнула замок. Плевать, что сломается. Это всего лишь вещь, пусть и дорогая. А вот её чувства живые и она совсем не бесчувственная кукла.
Представ перед Павлом в одном нижнем белье, Ева с гордо поднятой головой переступила через ворох свадебного платья.
- Я в подачках не нуждаюсь. Мы можем хоть завтра же развестись.
Уйти она не успела. Павел грубо схватил её за руку, дёрнул к себе. Они смотрели в глаза друг другу, и их сердца бились в унисон.
- Ну уж нет - прорычал Павел - не советую делать из меня посмешище и портить мне карьеру. Я решил ехать в Европу, и там моё семейное положение очень важное значение имеет. Так что развод невозможен теперь.
- Пусти! - Ева выдернула свою руку. Унижаться она не собиралась. Получив заветное обручальное кольцо на палец, Ева поняла, как ошибалась. Невозможно заставить любить, если сердце уже занято другой.
- Не пущу. Раз у нас брачная ночь, то хочу ей воспользоваться по полной.
Ева испуганно смотрела на Павла, отступив назад. А он, оказывается, пьян. И довольно сильно. Угораздило её влюбиться! Выбирала, выбирала и выбрала.
Спустя месяц Ева решила провериться. Поставленный диагноз был неутешительным. Слабая надежда на возможную беременность равнялась одному проценту из ста.
***
Лера продолжала усердно учиться. Скоро академический брать ближе к родам. Но сессию она собиралась по-любому сдавать. Хоть с младенцем на руках.
Неожиданно для себя она втянулась. Бухучёт и финансы были её любимыми дисциплинами. Растущий живот не мешал быть ей отличницей в своей группе.
Девчонки-однокурсницы заботились о Лере, а двое парней, что затесались в их женский коллектив, следили, чтобы тяжелее куска мела, Лера больше ничего не поднимала.
Как же она любила свой курс. До сих пор не верилось, что ей так повезло. С такой поддержкой казалось, что всё будет только хорошо и бояться нечего.
В Черёмушки Лера не звонила. Некуда. В их доме не было стационарного телефона. Санька зато раз в три недели приезжал на выходных. Он каждый раз топтался возле дверей общежития, поджидая сестру. Курил. Лера поначалу ругала его, но что она могла поделать?
Санька стремительно взрослел и уже не был тем непоседливым мальчишкой. После смерти Маши, он изменился. Стал грубым, неулыбчивым. Да ещё мать чужого мужика в дом привела. Нервы были на пределе.
Новости с деревни каждый раз Санька привозил неутешительные. Мама пьёт и чем дальше, тем глубже опускается на самое дно. На работе держится пока. Стас этот в их доме конкретно обосновался.
Санька только зубами скрежетал, рассказывая, что у них происходит и как.
- Поскорее бы уже мне подрасти и отучиться. Не могу смотреть на них. Матери слово против сказать нельзя, всё в штыки. Что с ней, Лер? Разве это она? Гусей с утками Ромашовым продала, кроликов тоже. Куры остались, да коза Дашка.
Лера переживала. На маму очень трудно повлиять, если она что-то в голову себе вбила. По всей вероятности, пьёт, чтобы перед Машей вину заглушить. А легче не становится, вот и злится.
- Сань, в марте выходные будут праздничные, я к вам приеду. Поговорю с мамой. А Стаса этого взашей гнать надо. Пристроился. Милицией пригрожу ему, скажу, что участковому нашему пожалуюсь. Если грешки за ним какие имеются, то быстро исчезнет.
- А если нет? - недоверчиво спросил Санька.
- Этот вариант я даже не рассматриваю - покачала головой Лера - раз он такой скрытный и приехал к нам неизвестно откуда, то наверняка что-то подленькое есть за его душонкой.
***
Ираида Михайловна радостно впорхнула домой. За такой короткий срок их с Игорёчком жизнь круто изменилась.
Женщина посмотрела на себя в зеркало. Плотников, её ненавистный ранее муж, теперь не вызывал презрения в душе и омерзения.
Ираида даже всплакнула на его могилке. Может, она никогда бы этого и не сделала, но имущество, которое он Игорёчку в завещании описал, вызвало внутри Ираиды нежные чувства к покойному.
Всё-таки есть справедливость на свете, и не зря она тогда так спонтанно замуж за него выскочила. Зато теперь её Игорёчек владелец сети ювелирок в Зеленограде, хозяин просторного загородного дома с охраной, и в его распоряжении джип "Cherokee", о котором Игорёк и мечтать не смел.
Хватит ему со своими дружками таскаться по всяким захолустным заведениям. Не к лицу теперь. Впереди маячила новая жизнь в другом городе. Сама Ираида оставалась в Копейске. Сын взрослый, зачем ему своим присутствием надоедать? Лучше она к нему в гости иногда будет приезжать.
Жениться бы ему неплохо и желательно на Настеньке Ромашовой. Она вон как его любит. Игорь пока уехал в Зеленоград, уладить бумажные формальности, в наследство вступить. Как приедет, обещал своё решение озвучить насчёт Насти. Та девица, Валерия, вроде больше не крутилась возле него, и Игорёк о ней даже не заговаривал. Ираида успокоилась. Не пара она её сыну, не па-ра.
***
Лера, как и обещала Саньке, поехала домой. Восьмое марта, три дня выходных выпало. Тяжеловато ей уже было. Как раньше не пошустришь. Седьмой месяц всё-таки. Не успеешь оглянуться, и роды на носу.
С миру по нитке, Лера уже потихоньку приданое малышу готовила. Жить собиралась у одной старушки, что комнату сдавала. В общежитии-то с ребёнком уже нельзя будет. Денег чуть поднакопила. Делала рефераты да доклады. Не бесплатно. Во многом себе отказывала, но как-то крутилась.
Девчонки шутили, что в ней прирождённая предпринимательская жилка. Не зря она на бухгалтерский пошла учиться, из всего прибыль выгадает. А ей-то что, посмеивалась вместе с ними. В такой ситуации, в какой она оказалась, выбирать особо не приходится.
Черёмушки встретили Леру разлившимся половодьем и размытыми дорогами. Обходя огромные лужи, Лера не спеша добралась до дома. В руках она сжимала веточку мимозы, что матери в женский день прикупила. Хотела порадовать хоть чем-то. Давно уж не виделись. Полтора месяца точно.
На пороге сидел небритый мужик в отцовской фуфайке. Наверное, это и есть Стасик, догадалась Лера. Курит сидит,, рядом бутылка пива. Уже с утра заливает. Ну-ну. Девушка решительно распахнула калитку.
-К кому? - довольно грубо спросил этот наглец.
Лера вскинула брови, окинула Стасика презрительным взглядом.
-Это мой дом вообще-то. Живу я здесь и приехала к маме. А вот ты кто такой?
Стасик прищурился, опешил слегка. Старшую дочку Ларисы он как-то смутно запомнил, не отложилась в его памяти. Ишь ты. Примчалась. С пузом стоит. Конечно, мамка ей понадобилась. Родит и скинет Лариске байстрюка своего.
-Ты бы поласковее ко мне, доча. Папка я ваш теперь - осклабился Стасик в противной улыбке.
Лера прошла мимо него в дом, еле сдержав подступившую тошноту. У мамы куда глаза смотрят? В бутылку? Что она нашла в этом мужике с наколками? Он же с первого взгляда отталкивает от себя. Нет, Лера немедленно разберётся с этим. Чем дольше она молчит и не лезет в личную жизнь матери, тем сильнее та спивается и краёв уже не видит. Так и без работы скоро останется, и без дома. Неизвестно, с какой целью этот утырок пристрял к ней.