– Да вы издеваетесь! – Аня громко хлопнула рукой по столу. Её лицо было красным от возмущения, а голос дрожал. – Это наш дом! Вы вообще понимаете, что вы говорите?
– Ань, ну чего ты опять заводишься? – Виктор Павлович усмехнулся и откинулся на спинку кресла, заложив руки за голову. – Это временно. Родня – это святое. Они в беде, а у вас тут места – завались.
– Илья, ты вообще слышишь, что он говорит? – Аня повернулась к мужу, который молча стоял в углу комнаты, опустив голову. – Это ведь наша квартира! Почему ты молчишь?
Илья поднял глаза, растерянно почесав затылок.
– Ань, папа просто хочет помочь. Ну что такого? Это же ненадолго… – Его голос был неуверенным, будто он сам не верил в то, что говорит.
– Ненадолго? – Аня покачала головой. – А кто это будет решать? Ты? Он? Или я? – Она перевела взгляд на Виктора Павловича. – Вы вообще понимаете, что я тоже тут живу?
– Аня, – Виктор Павлович поднялся с кресла, теперь он возвышался над ней, – ты не кипятись. Ты же взрослая женщина, а ведёшь себя, как ребёнок. Всего-то пара человек. Ты что, против семьи?
– Против! – выкрикнула она, не выдержав. – Если семья – это вы, тогда я против! Потому что семья – это уважение, это диалог, а не ваши указы!
– Ой, какие громкие слова, – Виктор Павлович демонстративно фыркнул. – Ты живёшь в квартире, на которую я ещё свои деньги подкинул, если ты забыла. Так что можешь считать, что это общее дело.
Аня отступила на шаг, будто он её ударил.
– Ты это серьёзно сейчас? – она обернулась к Илье. – Илья, скажи что-нибудь. Ну, скажи! Ты же не можешь всё это одобрять!
Илья тяжело выдохнул, проводя рукой по лицу.
– Ань, папа не так много просит, – наконец сказал он. – Это временно, пока они не найдут, где жить. Ну что мы, не люди? Ты же сама всегда говорила, что надо помогать…
– Ты вообще не понимаешь, что говоришь, – она смотрела на него с отчаянием. – Это твой отец принимает за нас решения. Ты позволяешь ему… А я тут кто? Наблюдатель? Обслуживающий персонал?
– Ты перегибаешь, – отмахнулся Виктор Павлович. – Никто тебя ни о чём не просит. Просто согласись, и дело с концом. Не маленькая же.
Аня повернулась к нему, её глаза метали молнии.
– Вы не можете просто так взять и заселить сюда кого хотите! Это наш дом! Наш! – Её голос стал чуть хриплым от крика. – Вы понятия не имеете, что такое уважение.
– А ты понятия не имеешь, что такое семья, – отрезал Виктор Павлович. – Родня – это святое. А ты просто капризничаешь.
Аня сглотнула ком, в горле всё пересохло. Она повернулась к Илье.
– Ну вот, – с горечью сказала она. – Теперь понятно, для кого ты стараешься.
Она резко развернулась, схватила с вешалки пальто и хлопнула дверью.
– Аня! Подожди! – неуверенно крикнул Илья, но она уже ушла.
***
В комнате повисла напряжённая тишина. Виктор Павлович сел обратно в кресло, довольный своей победой.
– Что, обиделась, да? – усмехнулся он, глядя на растерянного сына. – Ну, ничего. Перебесится. Бабы такие – повоют да смирятся.
Илья ничего не ответил. Он сел на диван, уткнувшись лицом в руки, и вдруг почувствовал, что та самая «пара человек» уже начинают разрушать его жизнь.
***
Аня медленно шла по тёмной улице, пытаясь успокоить своё дыхание. Ночной воздух немного отрезвлял, но в голове всё ещё звучали слова Виктора Павловича. «Родня – это святое». Да какая она ему родня? Она же видела эту «родню» один раз в жизни – на каком-то дурацком дне рождения. Улыбались ей тогда, как будто в гости к ним приехала проверка из налоговой.
Она остановилась возле маленькой кофейни, достала телефон. Её пальцы зависли над экраном, но звонить было некому. «К маме, что ли, пойти?» – подумала Аня. Но тут же отмела эту мысль. Мать всегда была человеком строгим, любила упрекнуть: «Я же говорила, Илья – слабак, он всегда будет за папашей прятаться». Нет, сейчас ей только одиночество поможет успокоиться.
***
Аня и Илья познакомились пять лет назад на корпоративе. Она тогда была ещё стажёром в бухгалтерии, а он – инженером, который пришёл чинить сломанный принтер. Они понравились друг другу с первой же встречи. Илья был тихим, добрым, не лез на рожон. Аня, наоборот, умела «давать сдачи» и всегда была готова к любым спорам. Они казались идеальным балансом.
Но всё изменилось, когда в их жизнь начал активно вмешиваться Виктор Павлович. Он был человеком резким, любившим командовать и ставить всех на место. Когда он овдовел, то начал чаще бывать у сына – сначала помогал советами, потом и делами. Это именно он настаивал на том, чтобы Илья взял ипотеку на двухкомнатную квартиру.
«Места хватит, – говорил он. – Ещё и дети потом появятся, всем хватит». Но детей у Ани и Ильи не было. Аня пока не готова была заводить ребёнка: слишком много времени уходило на работу и выплаты по ипотеке. Илья поддерживал её в этом решении, но Виктор Павлович недвусмысленно намекал, что пора бы уже подумать о продолжении рода.
И вот теперь он решил, что может распоряжаться их квартирой.
***
На прошлой неделе Виктор Павлович впервые заговорил про родню из деревни. Аня помнила этот день. Она пришла с работы уставшая, села на кухне с чашкой чая, а Виктор Павлович уже вовсю рассказывал о бедах своего племянника Сергея.
– Серёга в сложной ситуации, – говорил он. – Дом у них там совсем развалился. Ну, как развалился – аварийный. Жить там нельзя. А у нас с вами две комнаты. Пусть поживут, пока не наладится.
Аня тогда только покачала головой.
– Пусть? Это кто? Он и вся его семья? – спросила она.
– Ну да, он, жена и двое детей. – Виктор Павлович говорил спокойно, как будто это был вопрос, не требующий обсуждения. – Места хватит.
– У нас две комнаты, – напомнила Аня. – Две. Ты хочешь, чтобы мы все жили здесь, как в коммуналке?
– Аня, не придумывай, – отмахнулся Виктор Павлович. – Это временно. Ты что, людям помочь не хочешь?
Она тогда посмотрела на Илью, надеясь, что он её поддержит. Но Илья, как всегда, промолчал.
***
Эти мысли терзали её сейчас, когда она медленно шла по улице. Она уже знала, что всё будет именно так, как сказал Виктор Павлович. Он всегда добивался своего. А Илья… Илья просто позволял это делать.
Аня подошла к своему подъезду, но не сразу решилась зайти. Она знала, что за дверью её ждут не извинения, а молчание и отговорки. «Надо что-то менять, – думала она. – Иначе я просто сойду с ума».
***
Утро началось тяжело. Аня проснулась на диване в гостиной – в спальню возвращаться не хотелось. Вечером она так и не смогла поговорить с Ильей, он снова ушёл в себя, бросив: «Давай обсудим завтра». Но завтра наступило, а на душе стало ещё тяжелее.
Илья сидел на кухне с чашкой кофе. Его взгляд был усталым, лицо бледным, но он всё же заставил себя заговорить первым.
– Ань, – начал он неуверенно. – Нам надо поговорить.
– Надо, – резко ответила она, садясь за стол напротив. – Только не думай опять уводить разговор в сторону. Ты уже согласился на этот цирк, да?
Илья сжал кружку в руках, будто боялся уронить.
– Ань, это всего на пару месяцев. Ты даже не заметишь. Они тихие, не будут мешать.
– Не заметишь? – Аня фыркнула. – Ты вообще понимаешь, о чём говоришь? Мы будем жить в одной квартире с чужими людьми, и это всё «не заметишь»?
– Это семья, Аня, – Илья попытался поднять глаза, но его взгляд был виноватым. – Ну, что я должен был сделать? Сказать отцу, что мы не поможем? Ты знаешь, как он к этому относится.
– Ты должен был сказать ему, что это наш дом, а не его, – твёрдо произнесла она. – Ты должен был встать на мою сторону. Но ты снова решил промолчать.
– Ты всегда всё усложняешь, – выдохнул Илья, устало потирая виски. – Это всего лишь пара месяцев. Потом они съедут. Я просто не мог отказать папе.
– Потому что ты боишься его, – холодно ответила Аня. – Ты всегда боялся. А теперь этот страх разрушает всё, что у нас было.
Илья посмотрел на неё. В его глазах мелькнула боль, но он ничего не ответил. Аня почувствовала, что это молчание говорит за него громче любых слов.
– Хорошо, – медленно произнесла она, вставая из-за стола. – Раз ты не можешь защитить наш дом, я это сделаю. Для себя.
– Что ты собираешься делать? – Илья посмотрел на неё с тревогой.
– Уезжаю, – отрезала она. – Поживу у мамы. Пусть твой отец с его «святой роднёй» живёт тут, сколько хочет. Я не буду частью этого.
– Аня, подожди… – Илья потянулся к ней, но она уже открывала шкаф в коридоре, доставая сумку.
– Подождать? – Она обернулась, её голос сорвался от обиды. – Сколько? Пока он не придумает ещё одну гениальную идею? Я не могу больше ждать, Илья. Ты меня предал.
Он хотел что-то сказать, но только беспомощно смотрел, как она складывает свои вещи в сумку. Аня надела куртку, схватила ключи и обернулась.
– Знаешь, в чём проблема? – сказала она тихо. – Ты не понимаешь, что у тебя была семья. И ты её разрушил.
Она закрыла за собой дверь. Её шаги по лестнице эхом отдавались в ушах Ильи. Он стоял в коридоре, не в силах пошевелиться.
***
Через несколько дней в квартиру заехала «родня» – Сергей с женой и двумя детьми. Виктор Павлович был доволен: он устроил всех, как и хотел. Но в тишине ночей Илья начинал понимать, какой ценой ему досталась эта «победа». Квартира наполнилась голосами чужих людей, но настоящая близость ушла навсегда.
***
Спустя три года Аня сидела в своей новой квартире. Она долго работала, чтобы закрыть ипотеку, и смогла позволить себе переезд. Новый дом был небольшой, но уютный, и никто не вмешивался в её жизнь.
С Ильёй они больше не общались, если не считать редких сухих сообщений об окончательном разделе имущества. Виктор Павлович по-прежнему считал, что поступил правильно, но Илья всё больше отдалялся от него. Он продолжал жить с «роднёй», постепенно замыкаясь в себе.
Аня иногда думала о тех днях, когда всё казалось таким простым. Но теперь она знала: если кто-то не уважает твои границы, он разрушит всё. И ждать от него перемен – значит предавать себя.