В тот вечер все начиналось как обычно — уютная кухня наполнилась ароматом жаркого и звоном бокалов. Ольга помнила, когда эти ужины стали традицией — пять лет назад, после повышения Андрея. Тогда она радовалась этим встречам, гордилась тем, как муж общается с друзьями, как они ценят ее кухню. Но постепенно, год за годом, шутки становились все колючее, взгляды — все оценивающее, а ее роль в этих встречах все больше сводилась к молчаливому обслуживанию.
Ольга, поправив выбившуюся прядь волос, осторожно достала из духовки керамическое блюдо с мясом. Запах розмарина и чеснока окутал кухню, смешиваясь с негромким смехом мужчин, сидящих за столом.
Андрей, ее муж, что-то увлеченно рассказывал, размахивая вилкой. Его друзья — Сергей и Алексей — внимательно слушали, изредка прерывая рассказ короткими комментариями и смешками.
Такие вечера стали традицией: раз в месяц друзья собирались у них дома, чтобы поговорить, выпить вина и насладиться ее стряпней.
Ольга поставила блюдо на стол, невольно поймав на себе изучающий взгляд Сергея. Она знала этот взгляд — он всегда смотрел так, будто оценивал товар в магазине. От этого становилось неуютно, но она научилась делать вид, что не замечает.
— Ольга, ты хорошо выглядишь для своего возраста... — протянул Сергей, отпивая вино. — Хотя, конечно, молодость уже не вернуть.
Время словно застыло. Звон вилок прекратился, и в комнате повисла густая, липкая тишина. Ольга почувствовала, как краска заливает щеки, а руки начинают дрожать. "Для своего возраста" — эти слова эхом отдавались в голове, больно царапая что-то глубоко внутри.
Андрей хмыкнул, переводя все в шутку:
— Ну да, всем нам уже не двадцать пять.
Она смотрела на мужа, не веря своим ушам. Вот так просто? Никакой защиты, никакого возмущения — только снисходительное подтверждение слов друга?
Ольга медленно отошла к кухонной стойке, машинально вытирая руки полотенцем. Пальцы судорожно сжимали мягкую ткань, словно пытаясь найти в ней опору. Взгляд упал на начищенные до блеска тарелки — ее отражение исказилось в изогнутой поверхности. Сорок три года... Неужели это так много? Неужели теперь ее будут оценивать только через призму возраста?
В груди разрасталась горечь — тяжелая, удушающая. Она столько лет создавала уют в этом доме, готовила для этих мужчин, слушала их разговоры и шутки. А теперь... теперь она просто женщина, которую можно оценить, как старую картину — с снисходительной улыбкой отметив, что когда-то она была лучше.
Вечер продолжался. Мужчины говорили о работе, о политике, о новых автомобилях. А Ольга стояла у окна, глядя на темнеющее небо, и чувствовала, как внутри нее что-то медленно, но неотвратимо меняется. Больше она не будет молчать. Больше не станет делать вид, что все в порядке. Пришло время научить их уважать ее — начиная с собственного мужа.
Гости разошлись за полночь. Ольга механически складывала тарелки в посудомоечную машину, а в голове все крутились и крутились злополучные слова.
Сколько раз за эти годы она проглатывала подобные замечания?
Сколько раз убеждала себя, что это просто безобидные шутки, что не стоит придавать им значения?
Может быть, она сама виновата — позволила, приучила их так себя вести? Эти мысли жгли изнутри, словно кислота, разъедая годами выстроенную стену терпения и смирения. Каждое движение давалось с трудом — руки были будто чужие. В гостиной работал телевизор, и голоса комментаторов футбольного матча доносились до кухни приглушенным гулом.
Она посмотрела на свое отражение в темном окне. В детстве бабушка учила ее: "Женщина с годами становится только красивее — как хорошее вино". Интересно, что сказала бы бабушка сейчас? Ольга провела пальцем по стеклу, очерчивая контур своего лица. Может, и правда... может, она слишком остро реагирует?
Нет. Хватит сомневаться в себе.
Выключив воду и вытерев руки, она медленно прошла в гостиную. Андрей полулежал в своем любимом кресле, уставившись в экран. Его лицо освещалось голубоватым светом телевизора, создавая причудливые тени. Когда-то она находила это зрелище уютным, родным. Сейчас же...
— Андрей, — тихо позвала она, присаживаясь на край дивана. — Нам нужно поговорить.
— М-м? — он не отрывал взгляда от экрана, где разворачивалась какая-то важная игровая комбинация.
— Тебе не кажется, что твои друзья... — она помедлила, подбирая слова, — заходят слишком далеко?
— В смысле? — он все еще смотрел в телевизор.
— Может быть, выключишь? — в ее голосе проскользнули нотки раздражения. — Это важно.
Андрей нехотя нажал на кнопку пульта. Комната погрузилась в полумрак, только торшер в углу отбрасывал теплый свет.
— В чем дело? Это просто шутки, ничего такого, — он пожал плечами, и этот жест больно кольнул Ольгу. Такой знакомый, такой привычный жест пренебрежения.
— Шутки? — она почувствовала, как дрожит голос. — Они обсуждают меня, как будто я вещь. Как будто я... предмет интерьера, который можно оценивать, критиковать. А ты... — она сглотнула подступивший к горлу ком, — ты сидишь и поддакиваешь.
— Господи, Оль, ну ты чего? — Андрей потянулся было включить телевизор обратно. — Ты слишком близко к сердцу все принимаешь. Сергей просто пошутил. Он всегда так шутит, ты же знаешь.
"Всегда так шутит". Эти слова были последней каплей. Ольга встала, чувствуя, как внутри все дрожит от сдерживаемых эмоций.
— Именно. Он *всегда* так шутит. И ты *всегда* это позволяешь. Знаешь, что самое страшное? — она посмотрела прямо в глаза мужу. — Не его слова. А то, что ты ни разу, ни разу за все эти годы не остановил его. Не защитил меня.
— Да от чего защищать-то? — в голосе Андрея появилось раздражение. — Что ты драматизируешь?
Ольга молча смотрела на мужа. Двадцать лет брака. Двадцать лет она была рядом, поддерживала, создавала уют, готовила эти чертовы ужины для его друзей. И вот она стоит здесь, посреди их общей гостиной, и чувствует себя абсолютно одинокой.
— Знаешь что? — тихо сказала она. — Я больше не буду это терпеть. Не буду улыбаться и делать вид, что все нормально. И если ты считаешь, что я драматизирую... может, тебе стоит подумать о том, какой ты муж.
Она развернулась и вышла из комнаты, оставив Андрея сидеть в темноте. В спальне, закрыв дверь, Ольга прислонилась к стене и закрыла глаза. Внутри была пустота — странная, звенящая пустота. Но где-то на краю сознания уже формировалось новое чувство. Это была не обида и не злость.
Это была решимость.
Но их путь только начинается! В следующей части узнаем, как Андрей и Ольга справятся с новым испытанием, которое заставит их взглянуть друг на друга иначе.
Подпишитесь на канал, чтобы не пропустить продолжение этой эмоциональной истории о любви, уважении и борьбе за себя!
Алена Мирович| Подписаться на канал
Вторая часть: