Вот сейчас я вас развлеку, так развлеку! Только лишь природная скромность сдерживает мой словесный фонтан, готовый извергнуться эмоциональным потоком, состоящим сплошь из нецензурных эпитетов, непечатных метафор и обсценных сравнений. Маруся отмочила, как всегда.
Знаете ли вы, что такое терзания садовода? Купить - не купить? Синее или красное? Роза или мимоза? От этих терзаний порой не можешь уснуть, а временами, наоборот, спишь так крепко и во сне таскаешь ящики с рассадой, роешь ямки и, наполняя их водой до кофейно-капучиновой пены, опускаешь в них хорошо сформированные черенки.
Вот и я терзалась. У меня уже куплено 80 семян для будущего рододендрятника, несколько десятков семян всяких сосен и лиственниц, семена рябин, берёз, кленов. А уж многолетников! Разнообразие их гораздо больше, чем количество букв в этом слове. А вот подоконников несравнимо меньше, а рук и вовсе две, одна из которых и вовсе практически всегда занята шаловлимым младенцем, а другая двумя подрощенными оболтусами, домашним хозяйством, работой и всем прочим, что есть у всех и без чего никак нельзя. Куда мне ещё?
Но есть растения, мысль о которых всегда как будто спит где-то в подсознании. Словно сторожевой пес, эта мысль не выпячивает себя и тихонько посапывает в глубине деревянной будки. Но стоит только где-то на отдаленном горизонте промелькнуть намёку на возможность этим растением завладеть, как мысль вскидывается на задние лапы и, рискуя оборвать цель и разорвать глотку, не даёт своему хозяину спокойно спать.
Вот так у меня было с теллимой крупноцветковой. Однажды у меня родилась идея. Дорогие читатели, скажите пожалуйста, есть что-то более бронебойное, целеустремлённое и вездеходное, чем женщина, у которой есть идея? Так в этой идее теллима крупноцветковая играла далеко не последнюю роль. И надо же было такому случиться, что мне попадаются (клянусь, совершенно случайно!) в ВК у Татьяны Перепечкиной семена этого растения.
Терзалась я долго. Недели две точно. Благоразумие, логика, осторожный расчет как могли давали отпор хапужничеству, голодным и по-зимнему алчущим глазам и не оценивающим здраво свои возможности рукам. Я так и вижу эту напряженную борьбу и закадровый голос Василия Уткина, сопровождающий выходки ежечасно меняющихся победителей.
И всё-таки загребущие руки, нашептывая сакраментальное "бери, пока дают, потом не будет", дождались, когда разум уснул, и поздно ночью написали Татьяне роковое: "Две порции теллимы, пожалуйста!"
И вот, когда решение принято, ожидание скрашивалось только мечтами о том, как я буду подращивать ее в горшочках да как, не торопясь, к августу подготовлю местечко, да как она рванет расти в пока несуществующей тени под соснами...
В одно прекрасное воскресное утро мне приходит сообщение от транспортной компании: забирайте вашу посылочку. А нам как раз почти в ту сторону и, как водится в единственный мужнин выходной, ещё в тысячу других сторон. Семена забрали, они были упакованы в картонную коробочку от крема, я этой коробочкой перед носом мужа повертела, вот, дескать, какая красота, он понимающе и наученно поцокал языком, не особенно вслушиваясь в мои ботанические восторги, а вечером...
А вечером, часов так в десять, уложив младенца спать, я серьезно так спросила: "А где мои семена?"
Сейчас, чтобы ощутить всю серьезность ситуации, попробуйте представить, как потеют ладони, спину прошибает холодный пот, а вы, ещё не имея возможности встать с кровати, где засыпает ребенок, мысленным взглядом прочесываете всю квартиру, пытаясь вспомнить всю последовательность действий и то самое место, где может и должна лежать заветная коробочка из-под крема.
А коробочки нигде нет.
"Где мои семена?" - ещё серьезнее спросила я. А мужу ведь неведомы мои терзания. Это не он мысленно перекапывал весь глинистый уголок под соснами, не он рассаживал там крепкие саженцы теллимы, не он пестовал ее всю весну на подоконниках, мысленно восхищаясь крепостью и ладностью рассады, не он на корню душил голос разума, втихую переписываясь с коллекционером! Не он! Поэтому-то муж, ещё не чувствуя, какая гроза собирается под нашим мирным потолком, совершенно спокойно и буднично ответил: "Какие ещё семена? Я никаких семян не видел."
Ах, не видел!
"Ну ты же, надеюсь, вынула их из той коробочки перед тем, как я выбросил весь мусор из машины?"
Вы чувствуете весь этот эмоциональный накал, все эти электрические разряды, вспышками освещающие сцену, где разворачивалась семейная трагедия?
Ай, моя Маруся давай рыдать! Ай, моя Маруся давай без чувств в кресло валиться! Плакал, плакал мой тенистый уголок под соснами, мои теллимовые заросли, мои прогнувшиеся под тяжестью рассады подоконники и Маруся плакала вместе с ними.
А муж, так ревностно относящийся к чистоте в автомобиле, не плакал. Он волком смотрел на свою одержимую жену, подзывал на подмогу старшего сына, молча надевал куртку и, преисполненный разнообразнейших чувств, назвать и описать которые я не берусь в силу своей природной деликатности, в конце концов хлопнул дверью. И правильно! Так мне и надо! Нет у меня теллимы, не о чем со мной и разговаривать.
Шли минуты. Отчаяние сменялось надеждой, непринятие смирением. Наконец, дверь хлопнула второй раз, на пороге стоял муж в рабочих черных перчатках, а в руках он держал... В руках он держал розовую коробочку из-под крема.
"Повезло, что мусоровоз не приезжал, и я помнил, куда бросил." А у самого разве что огонь из ноздрей не идёт. Добытчик мой!
Я коробочку открыла, конверт из пупырчатой пленки развернула: а там бумажный кулечек с моими ненаглядными. В это время муж из ванной, отмывая руки, кричит: "Они там не замерзли, пока валялись?" А сам, наверное, так и топит меня мысленно под струей воды из крана. Скажите, пожалуйста, какая забота! Не замёрзли, не надейся!
Теллиме в моем саду быть. Не смотря на страсть некоторых к чистоте, опаздывающие мусоровозы (и благодаря им) и бесконечные душевные муки.
А зачем она мне всё-таки понадобилась, я расскажу в других выпусках нашего занимательного журнала.
Ваша Маруся