Давно не было такого шума в доме у Кузаковых. Да что там давно. Никогда не было. Сегодня голосили все: тёща, свекровь, две золовки, сестра и даже баба Дуня. Последняя, хотя и не понимала, что происходит, все равно с удовольствием принимала участие в образовавшемся переполохе.
Глава семьи Кирилл Кузаков, плюгавенький мужчина неопределённого возраста, сидел в углу и нервно пощипывал себя за жидкую бородёнку.
— Надя, Надежда! — завывали женщины. — Что ты творишь? Ты же мать, ты жена! Ну почудила — и хорош!
— Повинись перед Кириллом, Надька, — кричала мать Надежды не своим голосом. — Он же с тебя пылинки сдувает!
— Сдувает, сдувает, — кивала баба Дуня. — Ещё как сдувает, как дунет-дунет, ой не говори!
Надежда, крупная и яркая женщина с упругим девичьим станом, даже в простом платье волнующая и статная, с остервенением швыряла свои вещи в чемодан.
— Надька, Надька! Ой, что люди скажут? — причитала одна из золовок. — Ну что ты дурью маешься?
— Ой, мается девка, ой, мается. А что мается? — поддакивала баба Дуня.
Кирюша горестно вздыхал и щипал бороду.
— Надежда, — подала голос сестра Нади. — Ты чего молчишь? Скажи хоть что-нибудь…
Надежда посмотрела на сестру и продолжила паковать чемоданы. Вдруг в комнату вошёл симпатичный молодой человек
— Мама…
— Да, сынок, — ответила Надежда ласковым голосом.
— Собираешься?
— Да.
— Я помогу?
— Помоги, родной.
Эти двое, казалось, не обращали внимания на окружающих: ни на кричащих женщин, ни на Кирилла. Надежда окинула комнату прощальным взглядом, подошла к комоду, взяла несколько милых её сердцу вещиц и положила в чемодан.
— Прощайте, — сказала она. — Ты, мама, и ты, сестра, свекровь, золовки и ты, баба Дуня, и ты, Кирилл, прощайте! Не поминайте лихом!
С этими словами Надежда направилась к двери.
— Не пущу, не пущу, Надька! — воскликнула маленькая, растрёпанная мать, преграждая ей путь. — Тебе на Кирилла молиться надо, он же тебя с приплодом, взял.
— Уйди, — ответила Надежда. — Уйди! Эх ты, тоже мне, бабушка. Внука так назвать. Хороший, говоришь, Кирилл? Хороший? Грех, говоришь, мой прикрыл, так забирай его себе, своего хорошего. Беги впереди него и кланяйся…
— Забери, забери, — закивала головой баба Дуня. — И кланяйся, че уж там, кланяйся!
— Всю жизнь вы мне испортили, все силы вытянули, — продолжила Надежда, стоя в дверях и повернувшись к собравшимся. — Эта знай пилила за каждый шаг, — Надежда кивнула на мать, — может, я тебе неродная, а, мама? Может, я подкидыш, а? Слушай, а может, ты меня сама нагуляла? Оттого и ненавидишь так.
— Окстись, Надежда! Что ты говоришь о матери? — возмутилась сестра. — Как ты смеешь?
— Смею, ещё как смею. Тебя-то не заставляли за Кирилла замуж выходить, на посмешище всем.
— Какое посмешище? — вмешались золовки, сёстры Кирилла. — Что ты такое говоришь, поганка? Да за нашего Кирилла девки дрались!
— Что? — расхохоталась Надя. Улыбнулась и Вера, её сестра. — Какие девки? Да от него куры шарахались, не то что девки. Это мать моя чуть не довела меня до самоубийства, угрожала всеми карами, стояла на коленях и подсылала её, — кивнула Надя в сторону сестры, — как узнала, что я беременна. Быстро смекнула, чтобы за Кирилла меня сбагрить… Он же чуть с ума не сошел от радости, когда я согласилась за него выйти.
И, видит Бог, я была ему верной и доброй женой! Почему нюни распустил, Кирилл? Разве ты не бил меня, разве не ненавидел моего ребёнка? Почему вы смотрите так, будто не знаете об этом? Сколько раз я пряталась с Русланом по баням и сараям! Сколько раз я умоляла тебя, мама, позволить мне вернуться домой!
Что ты мне твердила, мама? «Терпи, он бьёт тебя, потому что любит и ревнует». Но ведь ты сама никогда не была бита своим мужем, он не любил тебя, правда, мама?
— Не любил, ой, не любил, — причитала баба Дуня, давно потерявшая нить происходящего…
— А вы, — обратилась Надежда к свекрови и золовкам, — учили Кирюшу обижать меня, говорили ему гадости, да? Он приходил от вас и начинал распускать руки, издевался над Русланчиком… Какая же я глупая, что терпела всё это. Уйди с дороги, мама.
Кирюша сидел и плакал. Надя повернулась к нему и поклонилась в пояс.
— Вот тебе мой совет, Кирилл Игнатьевич, если снова решишь жениться, гони прочь этих змей, мать твою и сестёр. Ты хороший человек, но слишком легко поддаёшься влиянию. Спасибо, что дал сыну мою фамилию. Хорошо это или плохо, но мы прожили вместе почти двадцать лет. Прощайте!
— Надя, — закричал Кирюша, — Надя, прости. Я никого не буду слушать, прогоню всех, прости, Надя, Русланчик…
— Слишком поздно, — сказала Надя. — Слишком поздно…
Надя ушла с сыном Русланом и уехала далеко-далеко..
***
Долго соседи селяне обсуждали ситуацию. Мужики порешили — жён одних на курорты не пускать! А то вон Надюха у Кирилла съездила в санаторий. Там ей мозги и промыли. А ведь жили-не тужили, получше многих. А что муж жену иногда воспитывал — так дело житейское.
И правда, поездка изменила жизнь Надежды. Она работала пекарем в деревенской пекарне всю свою жизнь. В санатории женщина случайно разговорилась с заведующей местной столовой. Пекарь этой столовой запил, и нужно было найти срочно ему замену. Надежда предложила свои услуги.
Пирожки, которые испекла Надежда, очень понравились отдыхающим. Заведующая столовой даже попросила у неё рецепт.
Незаметно для себя Надежда рассказала новой знакомой свою историю.
После школы она встречалась с одним геологом. Но он уехал, оставив Надю беременной. Тогда мать заставила её выйти замуж за нелюбимого человека, чтобы скрыть этот грех. Однако всё сложилось бы иначе, если бы муж не избивал её и не ревновал без повода. Он обижал мальчика, пока тот не подрос. Мать и сёстры насмехались над Надей и попрекали её при каждом случае. А ещё подпоив Кирилла, настраивали его против жены.
— Но почему ты терпишь, глупая? Почему не уйдёшь?
— Куда мне идти? Мать не пустит меня к себе, и больше идти некуда. Мне нужно поставить сына на ноги.
- Знаешь, что Надя! Переезжай-ка ты в наш город. Будешь работать у нас в столовой. Служебное жильё тебе выделим, а там, глядишь, и своё купишь.
Через несколько дней после приезда с курорта Кирюша решил научить жену уму-разуму, обвиняя её в том, что она проводила время на курортах с другими мужчинами. Надя перехватила занесённую для оплеухи руку Кирилла и приняла решение. Она рассказала обо всём сыну.
Руслан возможности уехать обрадовался и поддержал мать. Так они оказались в южном городе. Руслан поступил в мореходное училище. Закончил и стал ходить в международные рейсы. Они с Надеждой купили небольшой домик, в саду которого посадили персики и виноград.
Когда мать состарилась, Надя забрала её к себе. Сестра Вера с племянницами каждый год приезжает к Наде отдохнуть на море.
Как-то мать Нади расчувствовалась и попросила у дочери прощения за разрушенную жизнь.
«Успокойся, мама. Всё у меня хорошо. Если бы не Кирюша, я бы не жила сейчас у моря, и ты не была бы со мной. Руслан не стал бы моряком. Сейчас я сама себе хозяйка.»
Надя понимала, что мать желала ей добра. Сестра с мужем приезжали в гости и рассказывали друзьям: «Наша сеструха — живёт у моря!»
В семье любили пошутить: если бы не Кирилл, жизнь Нади могла бы сложиться совсем иначе!