Крымские татары, кто они? Татары и крымские татары. Те же самые, что и татары вообще? Отличаются ли они от татар Среднего Поволжья, сибирских, астраханских татар? Если да, то насколько? Как они жили в последние сто лет, скажем шире – XX в. Что они представляют собой в начале XXI в.?
Автор — Надир Бекиров
Может быть, эти мысли приходят в голову не каждому татарину, живущему в Татарстане или где-либо еще, но, по моим впечатлениям, они довольно-таки распространены среди татарской общественности и вообще людей, интересующихся историей и культурой татар.
Несмотря на то, что с конца 1980-х гг. непосредственное общение между татарами и крымскими татарами заметно активизировалось и происходит теперь уже не в форме случайных контактов, а на различных уровнях с участием политиков, деятелей культуры, ученых, студентов, бизнесменов относительно регулярно, все же за десятилетия, прошедшие с момента тотальной депортации крымских татар из своей Родины в 1944 г., накопилось столько взаимного незнания, непонимания, предрассудков и мифов, насаждавшихся в сознании обоих народов, а многовековая совместная и общая история забыты так основательно, что это требует регулярной специальной работы по восстановлению взаимного знания, понимания и сотрудничества.
Настоящий очерк является одной из первых попыток начать такую работу. Попросил меня написать его мой давний друг Д. Исхаков, с которым мы не только знакомы как ученые-исследователи, но и сотрудничали в эпоху возрождения татарского национального движения в конце 1980–90-х гг., который лично сделал немало полезного для крымских татар и с которым нас до сих пор связывают добрые отношения.
Крымские татары как этнос: общее и отличное с «другими» татарами
В этногенезе крымских татар есть мощный общетатарский пласт, уходящий корнями в несколько исторических эпох.
Во-первых, это формирование первоначальной пратюркской общности, из которой вышли все нынешние тюркские народы.
Во-вторых, формирование тех древнетюркских племен, которые и были обозначены как «татары» и потомки которых, смешавшись с другими, очень разными племенами и народами, и дали старт формированию нынешней татарской нации.
В-третьих, это эпоха скифов-сарматов-асов-алан, которых большинство современных российских историков всеми силами старается записать только в индоиранскую или протоиранскую общность, что, к сожалению, поддерживается и некоторыми историками из татар.
Не думаю, что это очень продуманная позиция, скорее она следствие, что Татарстан расположен как бы вдали от исторического скифо-сармато-аланского ареала и татарским историкам комфортнее не вдаваться в эту тему, нежели всерьез ею заняться.
Здесь, просто чтобы обратить внимание на этот вопрос, напомню, что имя «алан» достаточно широко распространено среди тюркских народов, уходя в доисламскую эпоху.
В-четвертых, это гуннская общность племен и, в частности, выделившиеся из них после распада Гуннского каганата, Болгарское (или Булгарское) ханство со столицей в Фанагории на Таманском полуострове, в которое входили степной и предгорный Крым.
Это же еще время до появления известной всем Волжской Булгарии, которая и возникла как один из результатов ухода части булгар в Верхнее Поволжье после проигрыша войны хазарам.
В-пятых, это Хазарский каганат, поскольку Волжская Булгария находилась в определенной зависимости от него, а территории Хазарского каганата до Х в. распространялись после этого на Северное Причерноморье и степной Крым.
В-шестых, это период Дешт-и-Кыпчака, то есть появления и расселения в Восточной Европе с XI в. половцев (кыпчаков, куманов), которые жили как в Крыму, так и в Поволжье.
В-седьмых, это появление на этих территориях, условно говоря, «новых» татар, которые были преимущественно теми же половцами восточных улусов, уже покорённых монголами и переформатированных ими в тумены армии Бату хана, осевших на землях Поволжья и Крыма, смешавшихся с местными тюрками и не-тюрками, ставших затем этнополитической основой улуса Джучи в рамках Монгольской империи, очень быстро превратившейся в Золотую Орду.
Века Золотой Орды следует проговорить отдельно, поскольку именно она объединила и слила воедино различные тюркские этносы, расселившиеся в разных регионах Восточной Европы на протяжении полутора тысяч лет, в один татарский суперэтнос, этнополитическую общность, я бы сказал, средневековую нацию.
Я абсолютно не являюсь сторонником марксистской интерпретации нации как феномена, являющегося на исторической арене только и в связи с появлением капитализма, не говоря уже о самом термине «нация», уходящем еще в античность.
Оглянитесь вокруг, в мире полно наций в странах, которые не являются по своей экономике капиталистическими. Да и в ООН, в таком случае, принимали бы лишь страны, находящиеся, как минимум, на стадии «сертифицированного» капитализма.
Здесь не место и не время проводить длинный и подробный анализ. Но, коротко говоря, нация – это народ (в том числе формирующийся народ), способный и готовый создать свое собственное государство или создавший его и живущий в нем, либо создавший его, но лишенный этого государства в силу, чаще всего, внешних обстоятельств, однако по-прежнему способный заново сформировать его. Все, что привязано к пониманию нации марксизмом – национальный рынок и пр., достаточно искусственно отнесено к ней во имя теоретического «обоснования» скорейшей «пролетарской революции». Все это не подтвердилось в исторической практике развития наций, но почему-то все еще держится в постсоветской и, вроде бы, постмарксистской, этнологии и политологии.
Именно Золотая Орда, которую, кстати, в разных источниках часто называли «Кыпчакским ханством», несмотря на то, что она вроде бы, имело начало в монгольском завоевании, стала базой, естественным образом сплавлявшей в себе тюркские (а среди них, преобладавшие в ней кыпчакские, элементы) и не тюркские этносы (иногда полностью, иногда частично) в формирующуюся татарскую нацию Средневековой Евразии.
Преемственность ее с условно «древними», не-европейскими татарами, заключалась в том, что они малой толикой (те, кто остался жив в результате многочисленных войн, в том числе, в ходе монгольского завоевания) также влились в эту нацию, и в том, что еще до этого момента слово «татары» стало использоваться самими участниками и свидетелями этих событий как обозначение многонационального, но преимущественно тюрко-кыпчакского войска, ведомого монголами и их назначенцами, среди которых были и те самые «древние» татары, и тем, что формирующаяся «золотордынская» нация вполне добровольно в массе своей приняла этот этноним (есть факты или доказательства против? Восстания? Волнения? Требования?).
Быть «татарином» в Золотой Орде было престижно и почетно
И для того имелись причины. Быть «татарином» в Золотой Орде было престижно и почетно, это была правящая тюркская нация, в которой стирались прежние родоплеменные и даже политико-государственные противостояния и противоречия. С моей точки зрения, важно подчеркнуть два фактора:
1) Несмотря на формирование общего языка (который в современной литературе обозначают как «тюрки́», «средневековый татарский» или «чагатайский»), значительные различия в региональных и местных говорах сохранялись.
В золотой Орде, как и многих других тюркских государствах, не было сознательной целенаправленной государственной политики культурно-языковой или религиозной ассимиляции, что отмечали многие современники, а сегодня – объективные исследователи. Более того, иногда они даже усиливались по мере вовлечения в татарскую сущность других, местных этносов (для Поволжья это, например, огромный пласт финно-угорских племен, для Крыма – потомки эллинов и византийцев, готы, черкесы и т. д.).
Это смешение или ассимиляция нетюркских этнических групп в составе татар одновременно создавали предпосылки для новых внутриэтнических, а впоследствии и внутринациональных границ, не совпадавших уже с дозолотоордынскими родоплеменными и даже национальными границами.
То есть, в составе современных разных тюркских наций и народов, с одной стороны, присутствуют потомки, а иногда и целые родоплеменные подразделения, совпадающие с народами «дотатарской» эпохи.
Те же кыпчаки есть и у казахов, у кыргызов, у ногайцев, у каракалпаков, у башкир, у узбеков и в еще недавнем прошлом были также у крымских татар, при этом продолжая существовать как внутренние деления самостоятельных тюркских наций. С другой стороны, многие нации и народы, имеющие в своем прошлом этап существования в составе Золотой Орды в качестве татар, в настоящее время отличаются друг от друга антропрологически, культурно и по языку, а иногда и религии;
2) Само слово «татар» на всем пространстве Золотой Орды означало «тюрок», оно, собственно, именно в ту эпоху и стало обозначением тюркской общности (потому что первоначально, как хорошо известно историкам, этноним «тюрк» было племенным названием наряду с другими, в нынешнем понимании, тюркскими племенами и народами, но для своего времени, обладавшими иными названиями.
Тогда «тюрки», «тюркюты», «кок-тюрки», могли соседствовать с «ашина», «хунну», «гузами», теми же «татарами» и т. д. Причем эта «тюркскость» татар основывалась как раз на их базовой половецко-кыпчакской общности, прежде всего, в сфере языка.
Не случайно в составленном в 1303 г. (то есть уже в начале Золотой Орды, когда все еще помнили завоевание Дешт-и-Кыпчака монголами) францисканскими миссионерами (совершенно объективными наблюдателями) в словаре и грамматике местного языка в Крыму (Кафа) на латыни он называется куманским (половецким), а на самом языке золотоордынских тюрок – татарским (татар тиль).
Более того, в этом словаре есть слово «татар», которое передается как «тюрк», «тюркский».
Почему я употребил слово «передается», а не «переводится»? Это важно! Потому что слева в словаре стоит понятие «татар», а напротив него, в правом столбце – «тюрк», «тюркский». То есть, никак иначе эти два слова нельзя объяснить, чем только указав, что это одно и то же.
Иначе говоря, для потомков когда-то ранее независимых половцев в Крыму их собственный язык – «татарский», слово «татар» означает то же самое, что «тюрк», и оба эти понятия совершенно родные на своем западнокыпчакском языке.
Поскольку в литературе и пропаганде в наши дни присутствует мнение, что имя «татар» было «навязано» царской Россией булгарам, половцам, неким «крымлы», то логично спросить, а какая царская Россия в 1303 г. могла это сделать? Да и вообще, как минимум, до середины XVI в.? А в Крыму до 1783 г.?
Бессмысленно сейчас пытаться досконально реконструировать, что было бы, если Золотая Орда дожила бы до наших дней. Но одним из самых вероятных последствий было бы то, что вместо нескольких тюркских кыпчакоязычных народов на территории Восточной Европы существовала бы многомиллионная татарская нация, по численности, территории и культуре стоявшая в ряду других восточноевропейских наций и государств, вполне самодостаточная, субъект международных отношений.
Массовая исламизация Золотой Орды сыграла противоречивую роль в судьбах татар. Та их часть, которая более или менее добровольно приняла Ислам, консолидировалась на религиозной основе, переняла многие достижения исламской культуры и науки, уже накопленные к этому времени.
Для Поволжья это было достаточно органично, поскольку Ислам пришел туда за четыреста лет до этого и послужил дополнительным фактором исторического примирения и консолидации между потомками мусульман-булгар и тюрками других конфессий, тэнгрианцами, язычниками, христианами, в том числе пришедшими как завоеватели в войсках Субэдая и Бату.
Крымские татары знали не только Ислам, но и Христианство
Для Крыма все было сложнее. Основательного исследования по доисламским верованиям крымских татар до сих пор нет, хотя их наличие заметно в народной культуре и некоторых исторических мифах и преданиях. Но к моменту правления Узбек хана Крым находился под религиозным влиянием наследия Хазарского каганата, присутствовавшего в Крыму около пяти столетий, и православной Византии, все еще сильнейшей империи региона, имевшей свои форпосты на Южном берегу Крыма и на Западном побережье Кавказа.
Христиане составляли значительную часть населения полуострова, в том числе среди тюрок разного происхождения. Но не весь Крым был под властью восточно-римского христианства.
Горный и побережный юго-западный Крым в начале этой эпохи был византийской территорией, позже независимым княжеством Феодоро, на южном берегу существовали венецианские колонии, позже их сменили генуэзские.
Правда, границ в современном понимании между этими государственными образованиями не существовало, население довольно-таки свободно перемещалось, торговало, соседствовало, и отдельный этнос, община, если и занимали какую-то местность, то очень небольшую – село, долину, в целом же к югу от степи существовала этнорелигиозная чересполосица.
Тюрки разного происхождения жили в Крыму вперемешку со множеством этнических групп как западноевропейского (потомки эллинов, готов, венецианцев, генуэзцев, как правило к этому периоду уже в значительной степени смешавшиеся друг с другом), так и кавказского (черкесы, абхазы, чуть позже какое-то количество грузин), малоазийского и азиатского происхождения.
Надо отметить, что как христианство, так и, позже, Ислам, в Крыму распространялись абсолютно ненасильственно, приходя сюда или вместе с группами переселенцев, или в результате добровольного принятия этой религии местными народами.
На практике сложился принцип абсолютно свободного выбора вероисповедания и добрососедства между религиями. Это заметно отличало ситуацию в Крыму и его религиозную историю от большинства регионов мира и даже Евразии.
Само христианство было многообразным. Это и готы, первоначально ариане, и византийцы-румеи – православные, и армяно-кыпчаки – последователи армянской апостольской церкви, небольшая община которых прибыла сюда в XI в. из Ширака (область в армянском нагорье) [Кто вы «армяно-кипчаки»?] и жила впоследствии под Кафой (Кефе, по-крымскотатарски), и католики в лице венецианцев и генуэзцев. Да и появление францисканцев в Крыму, связанное с их намерениями обратить местных татар в католичество, было не случайным.
Откуда пошёл Крым и Бахчи Сарай - это вам не "Сад Дворей"?
Можно отметить, что Ислам начал активно распространяться по всему Крыму не просто после провозглашения его официальной религией в Золотой Орде ханом Узбеком, который построил здесь и мечеть под собственным именем (в г. Крым, сегодня – Старый Крым, ставшем впоследствии первой столицей Крымского ханства), но после образования в 1441 г. Крымского ханства, чей основатель известен всем как Хаджы Гирей, являвшийся официально религией государства.
Обращает на себя внимание, что он родился и вырос в Великом княжестве Литовском, в котором даже был 10 лет главой г. Лида (в нем есть даже его музей). Разумеется, он не мог получить такое имя при рождении. Он был знаком и с католичеством, и с православием. Совершенно логично, что правоверный мусульманин мог решиться взять такое имя, скорее всего, после совершения хаджа. Однако в Крыму он появляется уже именно под этим именем, что свидетельствует о его твердой приверженности Исламу.
Первая столица ханства получила при нем название Къырым (невозможно точно воспроизвести это слово, пользуясь кириллицей). До него этот город носил имя Солхат/Сорхат/Сурхат.
В отношении обоих названий есть различные версии, мне лично кажется убедительной гипотеза крымскотатарского краеведа Рефата Куртиева (уже, к сожалению, покойного). С его слов, на одном из вариантов старомонгольского языка «Солхат» означает «свободное поселение» (сравните со старорусским «слобода», пригород, предместье при укрепленном городе).
Слово же «Къырым» («ы» здесь звучит как нечто среднее между «ы», «э», горловым «а») он возводил к арабскому «харам», в смысле «запретный», «закрытый для посторонних». В кыпчакских говорах нет звука «х», в тюркских языках практически отсутствует ударение на первом слоге и почти всегда оно приходится на последний слог.
Ну и попробуйте произнести несколько раз это с ударением и твердым «к», уже на четвертый-пятый раз у вас получится «Къырым». Кыпчакский язык доминировал на этой территории уже не первую сотню лет, Чингизиды давно уже говорили не по-монгольски, а на языке народов, которыми управляли. В Китае – по-китайски, в Золотой Орде – на «тюрки́».
Но почему «харам»? Это была укрепленная часть г. Солхат (Кремль или детинец, по-русски), в котором проживала ханская семья и другие мусульмане, являвшиеся тогда заметным меньшинством на фоне населения другого вероисповедания, в том числе и татар. Кстати, после переноса столицы в Бахчисарай, город стал называться Старым Крымом (Эски Къырым).
Логично было бы ожидать, что новая столица называлась бы Новым Крымом, или, по крайней мере, на полуострове где-то тогда должен был существовать Новый Крым. А вот его нет и не было. Что же произошло?
Есть разные версии, но я предлагаю внимательнее присмотреться к названию «Бахчи Сарай». Это тот случай, когда даже крымские татары стали произносить его именно так и переводить на русский лад «Сад Дворец».
Прежде всего, нужно сказать, что богатые фруктовые сады в Крыму к XV–XVI вв. вовсе не были чем-то удивительным и редким. Практически каждый дом, начиная от южного берега и до начала крымской степи, утопал в садах. Массовая их вырубка началась с походами Миниха и Ласси в 1736–1737 гг., когда русская армия использовала их как топливо.
Нынешняя «длятуристическая» версия названия города является продолжением той надуманной «романтики», которая несколько столетий в Крыму насаждалась в связи с именами А. Пушкина и других российских литераторов, не видевших Крым в эпоху его действительного расцвета и богатства, когда с момента разрушения дворцов, уничтожения садов, разорения городов прошло уже несколько десятилетий.
Другой важной стороной (если можно так сказать) российских деятелей искусства являлось полное незнание и непонимание крымской истории и культуры, когда реальные ценности подменялись высосанными из пальца баснями, чаще всего придуманными, или иногда перевранными в духе их собственных представлений и под большим влиянием веяний западноевропейского романтизма иных, сменявшихся модных течений.
Надо понимать, что перенос столицы ханства на новое место – в предгорья Крыма, имел практический и очень актуальный характер. Еще в эпоху Золотой Орды происходили регулярные военные столкновения между татарами и генуэзцами. Генуэзцы, сменившие венецианцев на Южном берегу, после того, как венецианцы поддержали захват Константинополя крестоносцами, в конечном счете, проиграли, но пытались установить тотальный контроль над крымскими и приазовскими портами, потому что монополия в морской торговле позволяла им снимать сливки со всей западной оконечности Великого шелкового пути, проходившей через Крым или в непосредственной близости от него.
Византийский император в 1261 г. разрешил генуэзцам строить свои колонии в Крыму, в 1266 г. это было подкреплено договором с золото-ордынским крымским наместником Оран-Тимуром. Татары, насколько я понимаю, достаточно охотно пошли на этот договор, поскольку, не занимаясь мореходством (практически только османлы из всех тюркских народов освоили мореплавание), нуждались в транзите товаров через Черное море.
Однако впоследствии, по мере богатения и укрепления генуэзских колоний, поведение генуэзцев становилось все более дерзким. Они по указанным выше причинам отрезают от берега феодоритов в районе Балаклавы и Херсонеса, начинают торговать рабами-татарами. Это породило череду конфликтов и неоднократную осаду Кафы золотоордынскими войсками. Был даже период, когда генуэзцы полностью покинули Крым, но опять-таки золотоордынские ханы уступили, нуждаясь в торговых посредниках на морю.
Как раз в эпоху кризиса Золотой Орды генуэзцы задумали разом решить все свои проблемы в Крыму. В 1434 г. из Генуи была направлена эскадра во главе с Карло Ломеллини с 6000-м экспедиционным корпусом, вооруженным новомодными по тем временам мушкетами для «окончательного» решения Крымского вопроса.
Первым объектом нападения стали побережные селения феодоритов (то есть смешанного населения тавро-скифо-эллинско-гото-тюркского происхождения, бывшего христианами и говорившего на трех языках: румейском, готском и тюркском – урумском) и Херсонес, который именно тогда и был разрушен окончательно, прекратив свое существование в качестве самостоятельного политического, культурного и экономического центра.
Следующей целью был г. Солхат – один из важных перевалочных пунктов Шелкового пути в Крыму. Корпус был доведен до 10000 воинов за счет местных рекрутов, однако в сражении 22 июня 1434 г. они были наголову разбиты татарами недалеко от Судака. Генуэзский захват всего Крыма не состоялся.
Буквально в течение нескольких ближайших лет Крымский юрт Золотой Орды был возглавлен Хаджы Гиреем, получившим поддержку местной татарской знати. Крымское ханство стало новой реальностью. Однако же правители нового татарского государства сделали выводы из прошлых событий. Поиск места и строительство новой столицы стал насущной необходимостью.
Район нынешнего Бахчисарая к этому времени был населен уже в течение столетий. Почему же крымские ханы остановили свой выбор на нем? Вероятно, сработало несколько факторов.
Примыкающее с юга к Бахчисараю княжество Феодоро было дружественным государством (об этом смотрите ниже), населенным народом, точнее народами, близкими по культуре и языку, имевшими вместе с татарами общих врагов в лице не только существующих, но и потенциальных захватчиков со стороны моря.
Прямо по соседству со строящимся городом на ближайшем горном плато была расположена крепость-поселение караев (известных в литературе как караимы) Джуфт Кале (в переводе – «парная» крепость), тюркского народа смешанного происхождения, преимущественно вероятно хазарского, но с участием готов и алан. Религия караимизма сформировалась примерно к VIII в., когда произошло окончательное отделение караимизма от иудаизма, к тому же в верованиях и обычаях крымских караимов сохранились многочисленные традиции древних тюркских культов.
Их язык был очень близок к татарскому, они были монотеистами, небольшой, но очень хорошо организованной в военном отношении, общиной, которая, с одной стороны, нуждалась в поддержке крымских ханов, с другой сама готова была стать их защитой и опорой в эти неспокойные времена.
Семья Менгли Гирея, сына Хаджы Гирея, несколько лет прожила под защитой в их крепости не только своей гвардии, но и караимов, пока строился укрепленный Хан Сарай. Впоследствии на территории Джуфт Кале располагался монетный двор ханов, а сами караимы относились к сословию тарханов, то есть освобожденных от налогов, за их службу ханам. Кстати, вся долина, в которой располагается Хан Сарай, уже к тому времени была полна садов.
С севера Бахчи Сарай был открыт, но тут уж ничего не поделаешь, эта территория была прикрыта кочевьями и селениями татар до самого Ор Капу (Ворота у рва, Перекоп) и далее. Неожиданное нападение с той стороны исключалось.
Возникает вопрос: в этой очень непростой военно-политической обстановке насколько Менгли Гирею и его государству нужен было «Сад Дворец»?
Ислам, благодаря усилиям его отца и самого Менгли Гирея, за 60 лет активно распространился по всему Крыму, значительная часть татар и беи стали мусульманами (симптомом стало появление термина «мырза» или «мурза», то есть деформированное арабское «амир заде» – сын правителя, вместо традиционно-тюркского бек, бей, бий).
Нужда в новом «Хараме» или «Къырыме» отпала, поэтому он и не появился, а вот «Къырым» превратился в «Эски» или Старый Крым. Иначе говоря, Бахчи Сарай и стал «Новым Крымом».
Однако, как же в действительности звучало название новой столицы?
Вынужден снова обратиться к языковой ситуации того времени. Ханы в тот период говорили и писали на каком-то из вариантов половецко-кыпчакского языка, на котором говорила и значительная часть подданных.
В нем нет звука «х», также нет и «ч», как он звучит в современном русском или турецком (сравните нынешний «чай» по-татарски – он ближе к «щяй»), после твердого «а» в тюркских языках просто не может звучать «и». Что же получается? «Бакъшы Сарай».
Но тогда вместо восторженного «Сад Дворец» возникает «Дворец Бакъшы».
«Бакъшы» – очень старое тюркское слово, оно встречается и у калмыков (западных монгол). В современных языках оно переводится как «лекарь» (кыргызы), в некоторых – как «шаман», в иных – как «музыкант», традиционный певец-исполнитель вроде ашыга или ашуга (туркмены), исполнитель народного эпоса (ногаи).
Этот перевод на современный язык, по-видимому, не вполне точен в связи с тем, что понятие «бакъшы» и их деятельность трансформировались по мере изменения культуры тюрков, однако, условно его можно передать как «жрец», «священник», «кудесник», когда представители этого сословия или группы занимались и врачеванием, и обрядами, и своего рода преднаукой, а также музыкой, бывшей частью повседневного быта и жизни людей.
А теперь обратим внимание на факт, что практически все Гиреи (что многократно отмечено исследователями) являлись «суфиями», то есть последователями своеобразного течения в Исламе, практиковавшего искусства, научные занятия, стихосложение и т. д. как составляющую своего служения Аллаху.
Вообще, традиционный ислам крымских татар – суфийский. Однако слово «суфий» – арабское, а максимально близкое к нему традиционное слово «бакъшы» – тюрко-монгольское.
По сей день крымские татары употребляют слово «Танъры» как эквивалент арабскому слову «Аллах», не видя в этом никакого противоречия, потому что в нашем понимании «Танъры» не альтернатива и не какой-то иной бог, а сам единый Аллах – Всевышний на родном языке.
Точно так же тюркское «бакъшы» равнозначно арабскому «суфий», кем и были видимо крымские ханы, вся династия Гиреев.
Из сказанного становится понятно, что выражение «Дворец Бакъшы»//«Дворец Суфия», однозначно подразумевало мусульманство и стало названием новой резиденции крымских ханов в условиях, когда Ислам стал религией не только государственной верхушки, но и большинства населения.
Возможен и другой вариант объяснения. Как отмечено выше, эволюция смысла слова «бакшы» привела к тому, что в Казанском и Крымском ханствах она стала трактоваться как «секретарь», точнее «государственный секретарь», должностное лицо, отвечающее за изготовление и сохранение государственных документов.
Специалистам, но не широкой публике, известно, что еще до строительства Бахчи Сарая был построен (не сохранившийся до нынешних времен) Девлет Сарай, то есть буквально – «Государственный Дворец», расположенный прямо под караимской крепостью Джуфт Кале.
Именно там и жил Менгли Гирей, сын основателя династии крымских ханов, Хаджы Гирея. Позже ставка была перенесена в Хан Сарай, располагавшийся теперь уже на территории «Бакъшы Сарая», возможно, первоначально планировавшегося как резиденция государственной канцелярии (секретариата, правительства), но оказавшийся более удобным местом и для самого хана.
С другой стороны, результатом пребывания Менгли Гирея в плену в Стамбуле стал договор с Османской империей, который в российской историографии пытаются представить как вассальные обязательства крымских татар по отношению к османлы. Насколько это не соответствует истине, можно увидеть из пункта договора, в соответствии с которым в случае физического пресечения рода Османов на престоле следующими законными претендентами на него является династия Гиреев. На деле, правда, до этого не дошло, хотя ситуации дважды приближалась к такому моменту.
Известно, что к этому времени территория Крымского ханства, когда-то граничившая с Казанским ханством в Нижнем Поволжье в районе г. Укека, де-факто сократилась. Дикое поле, то есть территория от причерноморских степей до примерно Харькова и Тулы, юридически считалось частью Крымского ханства, но в результате чумы XIV в. и последовавшего за ним разгрома Золотой Орды Тимурленком, обезлюдело на долгие столетия, что и стало поводом для такого названия, хотя за 300 лет до того это был достаточно плотно заселенный печенегами и половцами, регион. По некоторым оценкам, в 1346 г. в результате чумы в Крыму погибло 85 тыс. чел., что, учитывая обстоятельства и масштабы гибели людей в Западной Европе, куда чума попала именно из Крыма в генуэзских кораблях, представляется очень заниженной цифрой.
(Продолжение следует)