– Да чего ты боишься? Быстренько разведемся, а когда бабуля того… этого… поженимся обратно, – Эмиль сердился. Он никак не мог взять в толк, что именно смущает Дашку в этой мегапростой и супергениальной схеме.
– А если твоя бабуля решит стать очередным долгожителем? Ей ведь и семидесяти нет. А я так и буду сидеть и ждать у моря погоды, когда мне позволено будет к тебе приблизиться? – Дашка кипела от злости.
– Да бабуля безвылазно сидит дома. Она и не подумает ехать к нам, проверять, с кем и как я живу, – теряя терпение в сотый раз объяснял Эмиль.
– Нет… я так не хочу… – еле слышно проговорила Дашка.
Да, бабуля ее супруга не была ангелом, но девушка не хотела никого обманывать, даже ее…
***
– Ну чего ты боишься? Не съест же она тебя? – ласково улыбнулся Эмиль, обнимая Дашу за плечи.
Девушка смущенно прижалась к любимому. Как она ни пыталась скрыть, но на душе было неспокойно. Слишком много «хорошего» она слышала от жениха о его властной бабке.
– Эмиль, а вдруг я ей не понравлюсь? – тревожно спросила девушка, глядя на любимого бездонными голубыми глазами.
– Разве ты можешь не понравиться? – рассмеялся красавец брюнет, крепче обнимая Дашу.
Набрав полную грудь воздуха, девушка шагнула в подъезд, где жила бабушка Эмиля.
Эльвира Леопольдовна, бабушка Эмиля, в свое время была видной персоной в городе. Как-никак, бывший начальник литейного производства.
Не каждый мужчина справился бы с такой ответственностью, а она ничего, держала в ежовых рукавицах не только подчиненных, но и директора комбината. Говорят, тот несказанно обрадовался, когда по достижении возраста «железная Эльвира», как ее звали за глаза, решила уйти на заслуженный покой.
В семье Эльвира Леопольдовна тоже не отличалась мягкостью и податливостью. В свое время она решила, что ее сестра, которая была младше на десять лет, должна стать педагогом. А когда та взбрыкнула и поступила в театральный, отказалась с ней общаться.
Даже вполне успешная актерская карьера сестры, уже много лет служившей в областном драматическом театре, не заставила женщину примириться с родственницей.
Дома дочь, сын и даже муж предпочитали ходить на цыпочках, боясь вызвать осуждение матери семейства.
Эльвира Леопольдовна всегда хорошо зарабатывала. БОльшую часть средств женщина откладывала на отдельную книжку, оставляя на жизнь необходимый минимум.
– Будете себя хорошо вести, буду давать вам деньги, – умасливала она детей и внуков.
Те всеми силами старались не расстраивать бабулю, в надежде, что когда-нибудь им нехило перепадет от «жирного» счета бабули и мамули.
Помимо денег у Эльвиры Леопольдовны была большая трехкомнатная квартира в элитной многоэтажке. В комплекте с ней шла дорогущая эксклюзивная мебель и прочие предметы роскоши.
– Эмиль, женишься на хорошей девочке, отпишу тебе квартирку, – пообещала как-то бабуля.
– Женится, женится, – заулыбалась Ниночка, мама Эмиля, и потрепала отпрыска по макушке.
***
– Я смотрю, ты, не в гости, а на великосветский раут пришла, – хозяйка квартиры недовольно поджала губы, окинув гостью цепким взглядом серых глаз.
Ей хватило и двух секунд, чтобы понять, воспитателю детского сада потребуется работать больше месяца, чтобы позволить себе такой костюмчик.
– Извините, я с работы еду. Побоялась опоздать, – смутилась Даша.
– Ну проходите уж, что ж я вас, таких важных, на пороге держать буду, что ли? – фыркнула старушка и пошаркала на кухню.
Эмиль ободряюще сжал руку любимой, словно говоря: «Не бойся, я рядом».
На обеденном столе уже стояли лучшие бабулины чашки. Причем одна из них, со сколотым краем, явно предназначалась гостье.
– Бабуля, ты неисправима! И ведь не боишься, что все родственники от тебя разбегутся, – покачал головой парень, забирая себе сколотую чашку.
– А мне-то чего бояться, внучок? Это они пусть боятся, – холодно отрезала она.
– И кем же ты, милочка, работаешь, что одеваешься вот так? – спросила старушка.
Даша невольно бросила взгляд на свой костюм и поправила юбку.
– Переводчиком в одной большой компании, – улыбнулась она.
– Ммм, работы, поди, много, – как будто с сочувствием спросила она.
– Бывает, – скромно улыбнулась гостья.
– Что, и командировки есть? – Эльвира Леопольдовна прищурила глаз.
– Куда же без них. Стабильно раз месяц приходится мотаться в головной офис. Плюс график нестабильный. Могут и до ночи на работе задержать.
– Как же ты справляться будешь когда замуж выйдешь? – ехидно улыбнулась старушка.
– Одно другому не помеха, – улыбнулась Даша, машинально бросив на Эмиля взгляд.
– Ишь какая прыткая! А дети пойдут, что делать станешь? – с явной досадой на гостью спросила Эльвира Леопольдовна
– Буду работать удаленно, ну или няню наймем, – пожала плечами девушка. – Я еще не думала про это, мы ведь ближайшие лет пять не планируем заводить детей.
– Ты, милая, говоришь о детях как о питомцах! Как это «не планируем заводить»? Дети – это дар судьбы! – гневно воскликнула старушка.
– Так, вы заявление уже подали? – спросила она у внука.
– Ну да. Через два месяца гуляем, – внук расплылся в широкой улыбке.
– Заявление заберешь! – скомандовала бабуля, вставая из-за стола и явно считая вопрос решенным.
– Как это «заберешь»? – опешил парень.
– А на ком тут жениться? – она с пренебрежением посмотрела на растерянную Дашу. – У нее же все мысли о карьере, а детей когда? Я еще правнуков планирую понянчить.
– Бабуля, а знаешь, я согласен с Дашей. Сначала нужно твердо на ноги встать, а потом уж о детях думать, – он с вызовом посмотрел на хозяйку квартиры.
– Ай-яй-яй! Ты поглянь, яйцо курицу учить вздумало! – она театрально сложив руки бутончиком.
– Ладно, бабуль, мы пойдем, – буркнул Эмиль, понимая, что разговор сейчас пойдет по второму кругу.
Как только за ушедшими закрылась дверь, Эльвира Леопольдовна схватила телефон и позвонила матери Эмиля.
– Ниночка, ты невесту сына видела? – сурово спросила женщина.
– Да, мама. Даша хорошая девочка.
– Да ты что? – возмутилась старушка – Такая девица не подходит нашему мальчику. Она на него плохо влияет! Он и так мне всегда дерзил, а тут вообще слова не скажи! Я ему слово, он мне пять. И всю дорогу эту Дашку передо мной выгораживал.
– Мама, успокойся! Давление поднимется!
– Значит так, квартирку оставлю внуку, но чтобы «эту деловую» туда не пускали, – потребовала бабуля от дочери.
– Я поговорю с ним, мама, – отозвалась женщина и отключилась.
***
До самой свадьбы Эльвира Леопольдовна вела душеспасительные беседы с внуком, надеясь наставить его на «путь истинный».
– Привет, ба, проходи, – устало кивнул Эмиль, уже понимая, что «душеспасение» перешло на новый уровень. Эльвира Леопольдовна прошествовала на кухню и уселась на удобном диване.
Эмиль возился с чаем и невольно посматривал на бабушку. Старушка сидела прямо, гордо выпрямив спину. Седые волосы были собраны в тугой пучок, а на курносом носу были очки в круглой оправе.
– Я пришла с тобой говорить, Эмильчик, – сварливо произнесла Эльвира Леопольдовна и, не дождавшись ответа, продолжила
– Мне не нравится эта твоя Дашка. Не пара она тебе.
– Это почему, бабуль? – улыбаясь спросил Эмиль, протягивая ей кружку с чаем.
– Она мне хамит! Вспомни наш с ней разговор! – кипела от возмущения бабуля.
– Ба, она не хамила тебе. Просто выразила свое несогласие вот и все.
– Вот! Она мне перечит! А я жизнь прожила, знаю, как лучше! – буркнула старушка.
– Ба, мы сами как-нибудь разберемся, чай не дети уж давно, – фыркнул Эмиль.
– Димке, брату твоему двоюродному, на свадьбу полмиллиона подарила, а ты от меня и конфетный фантик не получишь, – кипятилась «Железная Эльвира».
– Ба, ты думаешь, я тебя за твои неслыханные сокровища люблю? – возмутился Эмиль. – Да ты хоть с пустыми руками, но лишь бы приди.
– А вот дудки! – воскликнула женщина, поняв как можно давить на внука. – Не приду к тебе на свадьбу, если ты на этой деловой жениться будешь, – в сердцах крикнула она.
– Да и ладно, проживем как-нибудь без твоего благословения. Я люблю Дашу, и она станет моей женой! А теперь тебе лучше уйти, Дашка скоро с работы придет, ни к чему вам пересекаться.
– Вырастила хама на свою голову! – буркнула старушка, вставая с места.
***
– Не думаешь ты о будущем, сынок, не думаешь, – кипятилась матушка.
– Ма, ну ты-то чего переживаешь? Я же без квартиры останусь, а не ты, – Эмиль дернулся и махнул рукой.
– Ага, а если бабуля и на меня свой гнев перенесет? – матушка нервно заламывала руки.
– Слушай. Да чего вы все вокруг бабули пляшете, как болонки дрессированные? Не заберет же она, в конце концов, свои миллионы с собой. Уж что-нибудь и вам останется, – усмехнулся парень.
– Как же, останется! Она все брату и его детям отпишет, а ты же что? А я как? – казалось, она вот-вот разрыдается. – Сынок, да, может, ну эту Дашку? Ты парень видный, встретишь другую девушку, – прогнусавила мать минуту спустя.
– А если и она бабуле не понравится? И вообще, что это за средневековье?! – возмутился Эмиль.
– Ой, сынок, с деньгами-то все проще как-то, – покачала головой Ниночка.
– Мам, не надо мне от бабули ничего! – поморщился Эмиль. — Благо, руки-ноги есть, сами на все заработаем.
Как мать и бабуля не старались, а Эмиль все равно женился на Дарье. На свадьбу к внуку, как и обещала, Эльвира Леопольдовна не пришла.
***
– Ты ж хоть приехал бы к ней, навестил бы, сынок, – плаксиво упрашивала мать внука год спустя, – все ж как-никак бабушка она тебе рОдная!
– Заеду, мам. На днях… как-нибудь заскочу.
Месяц Эмиль старательно оттягивал визит к пожилой родственнице, ссылаясь то на завал на работе, то на неважное самочувствие, то на конец света.
Но один субботний вечер изменил все…
– Эмилька, имей совесть! – донеслось из трубки.
– Да заеду я к бабуле. Как раз завтра собирался, – не моргнув ни глазом соврал парень.
– Куда ты заезжать собрался? – рассердилась матушка. – Бабушку я к себе забрала. Совсем наша старушка плохонькая стала. Ну приедь ты хоть на полчаса, а?
И столько усталости, столько безнадеги было в ее голосе, что у Эмиля все внутри сжалось.
– Еду, – коротко обронил Эмиль и отключился.
– Случилось что-нибудь? – встревоженно спросила Даша.
– Видимо, скоро случится, – буркнул парень, спешно одеваясь.
***
Домой он вернулся уже затемно. Сбросив с себя куртку и разувшись, прошел на кухню. Уселся за стол и подпер щеку ладонью.
– Эмиль ты чего? – спросила Даша, заходя на кухню следом за мужем и приобнимая его за плечи.
Парень молчал, глядя на сгущающиеся за окном сумерки, а потом вдруг глухо произнес:
– Ба, видимо, недолго осталось.
Даша обошла стол, села рядом с мужем и молча положила голову ему на плечо. А что она сейчас могла сказать? Она знала, что бабушку муж любит вопреки всему.
– Знаешь, она мне так обрадовалась, – неотрывно глядя перед собой, пробормотал Эмиль. – Все обнять пыталась и спрашивала, почему так долго не навещал.
– Ну так она сама тебя видеть не горела желанием, – фыркнула Даша.
– Данчик, ба меня так любит, что до сих пор хочет переписать на меня свою квартиру, – выпалил Эмиль и вдруг осекся.
– Но? – подтолкнула Даша, понимая, что бесплатный сыр только в мышеловке.
Эмиль молчал, осыпая мелкими дробными поцелуями макушку любимой.
Даша вдруг ощутила, как сердце сдавило, будто тисками. Гнетущее ощущение чего-то крайне неприятного и неминуемого, словно цунами, нарастало с каждой секундой.
– Эм, – осторожно позвала она. – Что потребовала твоя бабуленция взамен?
Парень вздохнул. Даша была умной девушкой и быстро все поняла.
– В общем, Дашуль… – Эмиль набрал полные легкие воздуха и выпалил:
– Нам надо развестись!
В первый миг Даше показалось, что она ослышалась.
"Может, шутит?" – с надеждой подумала она.
Подняла голову, внимательно вгляделась в черные как ночь, любимые до одури глаза и растянула губы в деланной улыбке:
– Ну и шутник же ты! Я уж почти пове...
Окончание фразы комом застряло в горле от пронзившего понимания: это была не шутка.
– Стой, – с трудом совладав с собой, выдавила Даша. – Только не говори, что решил не отказываться от заманчивого предложения своей бабули.
– Ну а что нам, кисло что ли будет, если примем это предложение? – фыркнул Эмиль, взяв Дашу за руку. – Дашусик, это же просто бумажки. Между нами ничего не изменится. Как любил тебя всей душой и телом, так и буду любить дальше.
Эмиль улыбнулся уголками губ, а Даша скривилась, резко высвободив руку. Отчего-то касание мужа вдруг показалось ей липким и противным.
– Это же предательство, Эм! – воскликнула она громче, чем следовало бы.
Эмиль нервно поправил лезущую в глаза челку и деланно рассмеялся.
– Да ладно тебе! Делов-то! До ЗАГСА сбегаем, оформим все, покажем старушке бумаги, "чтоб сердце успокоилось". Разведемся, а жить будем вместе, как раньше! Ба чисто физически не сможет приехать и проверить, с кем я в ее квартирке коротаю вечера.
– И что, мне так и быть твоей "компаньонкой на вечер" до конца жизни? – вызверилась Даша.
Не верилось, что любимый муж, который в свое время всеми правдами и неправдами отстаивал их брак, решил плясать под дудку старой ведьмы ради квадратных метров.
– Зачем до конца жизни, родная? Вот уйдет бабуля к праотцам, а мы сразу в ЗАГС рванем.
Дашу передернуло от чувства гадливости, затопившего душу. Не хотелось не то что сидеть за одним столом с этим человеком, но и быть с ним в одной квартире.
Даша отсела подальше от супруга.
– Ой, да брось ты уже ломаться! – скривился Эмиль – Выгодное же предложение!
Даша до побелевших костяшек вцепилась в стол, а потом как можно спокойнее заговорила:
– Эмиль, я все понимаю, ютиться на съеме – то еще удовольствие, но мы же хотели брать ипотеку и почти накопили на первый взнос! Так есть ли смысл прогибаться перед твоей бабусей? Да и обманывать полуживо... тьфу, пожилого человека – такое себе, знаешь ли! Даже такого, как твоя бабушка!
– А кто обманывает и прогибается? – возмутился тот, сверкая глазами. – Просто извлекаем максимум выгоды из ситуации! Или, по-твоему, ипотечное рабство длиною в двадцать лет, лучше?
– Да лучше сто лет ипотечного рабства, чем роскошная квартира такой ценой! – взвизгнула Даша, вскакивая из-за стола.
***
Эмиль все же подал на развод. Бабуля, как и обещала, составила завещание в пользу внука. Оставалось только дождаться, когда она…
Это случилось через три года. Эмиль наконец-таки стал обладателем вожделенной элитной трешки, вот только жить в ней ему пришлось одному. Дашка так и не сумела оценить «героический» поступок уже бывшего мужа.