Надо полагать, что властям страны, которая 50 лет воюет сама с собой, было не до устройства тюремного быта. Афганистан с трудом может прокормить свой народ, поэтому здешние правительства, независимо от политического режима, нацелены на решение более насущных проблем. Поэтому до середины 20-го века местом отбывания наказания здесь являлся зиндан, а первые и последние тюрьмы современного типа появились только при короле.
Впрочем, самую известную из них, что носит собственное название Пули-Чархи, начали строить в 1970-х с привлечением европейских специалистов, а достроили уже достроили уже коммунисты при помощи СССР. Поэтому внутри там ничего не напоминает советские тюрьмы, зато снаружи – забор, колючая проволока, вышки с автоматчиками и прочие атрибуты, хорошо знакомые нашим уркам.
Благодаря финансированию американцев, в 2000-е годы некоторые местные исправительные учреждения отремонтировали. И даже впервые в истории ввели тюремные робы оранжевого цвета, как это принято в США. Причиной было то, что семеро зэков сумели свободно уйти, смешавшись с посетителями – одежда ведь у осужденных была самая обычная.
Тем не менее, режим Карзая был известен активным применением «мер воздействия» к заключенным, многие из которых были бойцами «Талибана» или «Аль-Каиды». Поэтому талибы при первой возможности освобождали тюрьмы, а после ухода коалиции НАТО надзиратели сами сбежали. Бывшие узники Пули-Чархи после этого сыграли не последнюю роль в победе над остатками армии, верными правительству.
Таким образом, на момент возвращения талибов афганские тюрьмы были свободными. И оставались таковыми полгода и даже больше, поскольку прежняя судебная система перестала действовать. Но затем новые власти ее создали, а точнее, распространили на всю страну тот порядок, который уже существовал в подконтрольных им местностях.
В каждый населенный пункт был назначен эмир (в данном случае это означает «начальник») из местных жителей с авторитетом, который вершил правосудие на основе племенных обычаев. В сложившейся ситуации это хорошо, поскольку народные понятия направлены не на наказание, а на урегулирование споров.
То есть, виновный платит потерпевшему отступные и бакшиш судье за его участие, оставаясь при этом на свободе. Логика тут проста: при отсутствии финансирования, правовая система работает в режиме самоокупаемости. Каждый новый зэк – это лишний рот. Вот почему эмиры редко выносят наказание в виде лишения свободы. Тут либо штраф, либо палки, либо сразу на месте шлепнут.
Поэтому сейчас афганские тюрьмы не переполнены. Там сидят только те, у кого совсем нет денег, нарики и торговцы маком, самые отъявленные злодеи из числа сторонников прежнего режима, а также чудом выжившие игиловцы, с которыми «Талибан» ведет самую лютую борьбу. Большинство сидельцев, все же, так или иначе связаны с опием – у этих ребят обычно пустые карманы, а движение не желает отпускать их на волю.
По иронии судьбы, многими из заключенных являются те, кто раньше сторожил заключенных-талибов и устраивал против них репрессии. А охраняют их бывшие собственные узники. Даже старшим надзирателем Пули-Чархи в настоящее время является человек, который некогда сам здесь сидел.
Даже в главной тюрьме страны с удобствами по минимуму. Кормят очень простой едой, часто передачками с воли, моются раз в неделю из кувшинов в недействующей душевой, на 15 минут в день выпускают на свежий воздух. В туалете по системе дырка в полу тот же самый кувшин.
В качестве единственного развлечения выступает чтение Корана, который можно получить у администрации. Вход в молитвенную комнату всегда свободный. В небольших камерах спят и едят на полу, по коридору разгуливают надзиратели, которые при случае не стесняются пускать в ход кулаки. Гуманность по отношению к осужденным особо не поощряется, для руководства «Талибана» главное, чтобы было тихо, а в остальном все равно.
Во внутреннем дворе Пули-Чархи еще во времена Мухаммеда Дауда, двоюродного брата короля и первого президента Афганистана, были высажены кусты роз, которые затем обновлялись при каждой власти. Остались они и при талибах – есть не просят, а на зэков влияют благотворно.