Байки Петровича
Петрович, харизматичный мужчина, пятидесяти лет с хвостиком, стреляный воробей, не последняя шишка в определенных кругах, первый весельчак и заводила в любой компании, был заядлым охотником. Что ни суббота, он в лес юрк, только его и видели дома. Любил пройтись меж сосен и берез, с ружьишком за плечами и подумать в одиночестве, поразмышлять о жизни наедине с собой. Вечером приходил уставший, но с добычей: глухари, косачи, зайцы, не переводились на столе. Особенно обожал он пельмени из рябчиков, поэтому старался достать их любой ценой.
А в большой компании байки травить – было излюбленным делом, и еды ему не надо, дай рассказать историю – одну краше другой. Конечно, он много чего видал на своем веку, попадал в разные передряги, но, как любой рыбак, врал больше, для красного словца, придумывая на ходу смешные небылицы. А может и нет…
- Поехали как –то мы к егерю на заимку. Отдохнуть от работы, по лесу погулять.
Лосятинкой побаловаться. В общем, одолели сложный путь, проехав по зимней неустоявшейся дороге с колдобинами , по старому ветхому мосту на четвертой делянке, готовому развалиться на части в любой момент времени под весом человека. А тут на машине, да с пятью дюжими мужиками в салоне. У меня аж дух занялся, поджилки задрожали, когда я увидел под собой дыры меж бревен и щепу, летящую в воду, черную, как Варфоломеевская ночь. Думаю: ни х… себе, упадем вниз, все хана, замерзнем на месте и поминай, как звали. Я однажды так в полынью угодил. Да! Было дело! Едва выбрался. Вещи намокли, ко дну тянут. Вокруг лишь лес, небо синее и дятел стучит по стволу, словно бой барабанов на площади. Благо машина недалеко стояла. Я быстрехонько к ней. Мокрое все скинул, а сухое надел. Водки бахнул, почитай поллитра. Что ты думаешь? Хоть бы чихнул раз для приличия. Обошлось! Ну, вот и дальше слушайте: преодолели преграду, в виде поваленного дерева. Видать бурей свалило. Пришлось выбираться на землю и расчищать путь, да еще и застряли потом шибко одним колесом. Еле вытащили уазик. Слегу рубить пришлось. И через шесть часов приключений были на дальнем кордоне.
Воооздуух, я тебе скажу там - прелесть какой, аж легкие задыхаются. Кашель душит. А все от чистоты такой. Все сразу за куревом потянулись, затянулись хорошенько. Полегчало немного. Вошли в избу. Темно. Лампу включили. На столе чугунок с картошкой вареной, крынка молока и капуста квашенная в чашке. Стаканы грязные, ложки тут же и тарелки стоят.
Собака забежала следом. Улеглась под полком, слушает, глаза прикрыла.
-Час на еду и вперед. – Говорит Георгий Иванович из главка.
- Да вечер уже. Куда пойдем. Сиди до утра.
- Куда , куда? На медведя же хотели.
Собака подняла морду. В ее глазах читался испуг и желание крикнуть всем присутствующим.
- На медведя! Ох…? Он же здоровый такой. Давно вам хвост не драли, господа?
Мишка Кирьянов, с буровой, быстренько помыл тарелки, ложки, сервировал стол заново, вытащив из печи кастрюлю теплого супа.
- Эх, хороша похлебка.
Разлили всем, не скупясь и открыв бутылку беленькой, приступили к ужину. Альма принюхивалась, ждала, когда наступит ее час обеда. А мужики бойко орудовали приборами. Подливали водки и снова приступили к еде.
Тут куча одеял на широкой лавке зашевелилась и рыкнула. Альма грозно зарычала, чувствуя, по меньшей мере, медведя. Все оторопели и повернули головы, ожидая, что будет дальше.
Куча долго трепеталась, вдруг высунулась оттуда заросшая харя, напугав всех черной мордой и хрипло пробасила.
- Водка есть, мужики?
- Есть, а как же, - отозвался Мишка. Все приободрились, раз человек водку просит, значит наш, не басурман какой –то и не леший болотный грезится всем.
Куча шевельнулась еще раз. На сей раз показалась рука со стаканом.
- Наливай!
Мишка подсуетился, забулькала водочка. Мужик жадно выпил, словно воды ключевой напился, смачно занюхав старым одеялом.
- Еще! – Протянул руку.
Второй стакан улетел в ненасытное горло. Рука опустилась.
- Закуси хоть, - протянул Мишка кусок хлеба.
Тряся кудлатой бородой мужик откусил полкуска разом, сглотнул, снова протянул руку со стаканом вперед. Выпил, крякнул довольно и скрылся под слоем одеял. Как только колыхание прекратилось, послышался заливистый басистый храп.
- Во, дает! Три стакана, как корова языком слизала.
- Горазд пить, человечище.
- Здоровье позволяет, че бы не пить, - поддакнул Серега.
- Ну, а ты так сможешь?
- Я то? Черт его знает, не пробовал вот так залпом. За вечер смогу! – уверенно сказал он. – А без закуси, вряд ли.
Тут пришел егерь.
- Здорово мужики! Нашли щи?
- Да вот, едим уже.
- А кто это у тебя спит на лавке?
- Начальник из области, шишка большая. Месяц уже тут прохлаждается. Напьется и спит. Не видно его. И не слыш…
- Слышно, еще как слышно.
- А не Баранов ли это, начальник главка? – Григорий нахохлился.
- Вроде он.
- Ты подумай, а? Ешкин кот! Я его три дня пас в конторе, а он тут под одеялами прохлаждается.
- Зачем?
- Без его подписи, видите - ли и вода не освятится в реке, а у нас простой. Премии трындец, а он отдыхает на лавке, водку лакает ведрами, чужую. Дай- ка я его сфоткаю.
- Зачем?
- Пусть только не подпишет мне документы теперь, я ему живо напомню почем фунт лиха. Зае… А ну, Миха, помогай.
Они распаковали начальника и сделали отличную фотосессию во всех ракурсах: и с водкой в руке и с рогами.
- Есть! – Победно прокричал он.
Начальник сморщился, почмокал губами, недовольно перевернулся с бока на бок.
- Да закрой ты этого лешего, на кой ляд он нам сдался, - бухтел Сергей Николаевич.
Одеяла водрузили на место и продолжили разговор.
- А вот в прошлом году, помнишь Лексеич? - Обратился он к егерю, - Как мы на белок охотились. Еще Матвей Иваныч с Красноярска к нам прибыл – Он хохотнул.
- Пошли мы с утречка в лес. Собаки с нами были три или четыре. Помню Дамка черненькая была – она по белкам, Барон, тот спец по медведям, Найда была и кажется Байкал. Точно Байкал. Дивный пес. Идем себе, красотой любуемся, добычу высматриваем. А этот герой отстал. Сзади бредет по следам нашим. Еле тащится, ноги заплетаются. Голова небось трещит после вчерашнего. Отстал. А мы идем вперед, вперед. Слышим шум какой –то, крики. - Он весело засмеялся. – А этот кретин, бежит следом за нами, орет благим матом , тулуп скинул по дороге, одна нога в валенке, а вторая в носке. Шапка сбилась на бок, но держится. Мы не можем понять, что случилось, а за ним медведь несется опрометью. Представляете. Белочек пострелять вышли… да Лексеич?
- Было дело, - пробурчал егерь, улыбаясь в бороду.
- Все врассыпную бросились, деру дали, да на такой скорости, хоть щас в сборную по бегу бери. Первое место обеспечено. Я вам так скажу мужики, чтобы спортсмен хорошие результаты показывал ему стимул нружен. Тигра надо выпускать или медведя, а еще хорошо пчел, для профилактики. Пнул улей и беги, что есть мочи.
- Не отвлекайся ты. Дальше то что? – Вернул его к реальности Сергей.
- Ах да, ети его мать, Петька, помнишь, на дерево влез без сучков. Хорошо у тебя ружье патронами было, пулями заряжено. А то бы быть нам рваными. Лексеич нас и спас. Потом уж, когда отошел, Васильич нам рассказал, что устал больно, тулуп тяжелый, да и в валенках по снегу шагать – это тебе не по асфальту в ботиночках из машины выходить, решил присесть на пригорочек. Только примостился, как провалился в яму какую- то. Упал на что-то мягкое. Кругом вонь несусветная. А оно и зашевелилось под ним. Он в крик. Давай выбираться, бедный медведь спросонья сам до смерти перепугался гостю …
- Да ну!
- А ты как думал, если на тебя ночью скажем, свалится не весть что? Перепугаешься. Зуб даю. Медведь лапой его за ногу хвать. Валенок в берлоге, а начальник в носке. Отмывать потом пришлось.
- Медведя?
- Начальника!
- А че так?
- Я бы посмотрел, что с тобой было бы, кабы ты к нему в лапы упал. Вон Лексеич баню истопил, там и парились вечером, косточки морили жаром, да с веничком березовым, под квасок домашний и огурчики бочковые с водочкой.
Все устали. Двое сопели откинувшись на лавке к стене.
Мишка слушал, внимая каждому слову.
- А еще вот случай был один раз… на кабана пошли. Женьку в засаду поставили . и Лексеич с ним. - Петрович посмотрел в осоловелые глаза Михаила. – Ладно, пошли на печь. Завтра расскажу.
Изба наполнилась сопеньем и храпом на все лады. Альма спокойно растянулась под лавкой, довольная отсрочкой встречи с медведем. А Петрович обмозговывал новые истории перед тем, как сон полностью овладел его сознанием.
Над землей светила яркая луна, охраняя покой земли. Пусть все отдохнут и люди, и звери, и деревья, перед рассветом нового дня.
Спал ли в эту ночь медведь, никто не знает...
Потом Петрович расскажет - в следующий раз.