Четыре масти в экипаже.
«Червонец», «Бубен», «Пика», «Крест».
А так посмотришь и не скажешь,
Что все мы из недальних мест.
Война блатную хватку стёрла.
Здесь мы не кореша – свои.
Когда фашист берёт за горло,
Уходят в прошлое статьи.
Не погоняла – позывные
Выходят в боевой эфир.
Наш танк сквозь будни фронтовые
Ведёт Червонец-командир.
Так вот, попробую без пыли
И новогодней мишуры.
Деревню курскую отбили
На днях. Проверили дворы.
На месте дома чёрный мусор.
Три тела. Не от пули. Штык.
Убиты с адовым искусством.
Подросток, женщина, старик.
Вдруг слышим: под золою кто-то,
Похоже, в погребе завис.
С трудом достали бегемота.
Тот самый штык. Ещё в крови.
Не фраер. Нас расшлёпал сразу.
Рванул грудки, мол, тоже свой.
Слезу по куполам размазал
Слегка трясущейся рукой.
Ребята отошли. В законе
Не выдаст Бог – свинья не съест.
Мне приговор пришлось исполнить.
И кровью расписаться: Крест.