Антон Васильевич прожил с женой Раей почти 40 лет. Пока работал, жизнь бурлила, как суп в кастрюле на плите. Некогда было ругаться, да и не было повода. Но вот вышел на пенсию, и в жизни началась настоящая драма.
Сначала все казалось идиллией: утренние прогулки, чтение книг и долгожданное время для себя. Но вскоре Антон Васильевич понял, что без работы его дни растянулись, как резинка на старых штанах.
Скука стала подкрадываться незаметно. Стал придираться к Рае по поводу и без повода. Словно искал повод для спора, чтобы хоть как-то разнообразить свои будни.
– Рая, шевелись. Я уже проснулся, а завтрака как не было, так и нет! – бурчал, когда жена собиралась на кухню.
– Антон, куда нам спешить? – с легким недоумением незлобливо отвечала жена.
Я надеялся, что раз она Рая, то и жизнь с ней будет как в Раю. Как бы не так. Вместо этого стал замечать, как жена экономит на всем: понятно, пенсия не зарплата.
– Ты что, решила держать меня в «черном» теле? – шутил иногда.
– Нет, просто стараюсь не тратить лишнего, – отвечала Рая с улыбкой.
Хотя за улыбкой явно читалась обида.
А тут еще на диету посадила! Желчный стал шалить. К другу заглянул, который по приезду пир закатил. Вот и оторвался от души. Старые любимые блюда: жирные котлеты и картошка-фри за мгновение были сметены с тарелки. А потом… пол ночи стонал и причитал.
Но с женой разве поспоришь. Во многих вопросах она мягкая и податливая. Но когда речь заходит о здоровье — как кремень. Что тут говорить: хотя и на пенсии, но медицинским работником в душе навсегда осталась.
– Я обычной еды хочу! – возмущался я. – Почему я должен есть салат из капусты? Все без соли. На перепелиные яйца уже смотреть не могу. Скоро сам кудахтать начну. Я салата с майонезом хочу, а ты все оливковым маслом заправляешь, — в сердцах выкрикнул я.
В один из таких дней, когда очередная порция диетического борща показалась слишком водянистой для моего вкуса, решился на крайний шаг.
– Я подаю на развод! – заявил с пафосом. — Что мне теперь до смерти плясать под твою дудку и несолоно хлебать?
Жена обиделась и сказала:
– Ну и разводись! Я не против.
С этими словами оделась и вышла из дома, оставив меня одного наедине с моими кулинарными разочарованиями. Когда вечером Рая не пришла домой — заволновался. А потом подумал:
— Все равно на развод подаю. Какая разница, где она гуляет.
Хотя если честно, то совру, если скажу, что не волновался. А когда волнуюсь — кушать хочется всегда. Но приготовленные женой запасы еды уже за вчерашний день почистил. А тут уже вечер следующего дня на пороге. Открыл морозильную камеру.
— Пельмени! — не сдержал радостный возглас. — Уж их я точно смогу приготовить. Поставил воду и забросил пельмени. Решил посолить и поперчить. Открыл дверцу шкафа, а там стикеры наклеенные на соли и приправах:
— Не пересоли. Соль вредна для здоровья.
И второй:
— Помни о больной печени и желчном пузыре.
Когда успела наклеить? Кажется и быстро собиралась, когда уходила. На душе потеплело. Все таки любит и жалеет меня. Какой же я dурак. Где теперь искать ее? Правда, мужская гордость не позволяет первому позвонить, — задумчиво почесал лысину на голове. — Пойду прилягу, пока приготовятся пельмени.
Прилег и включил телевизор. Из головы не выходили мысли:
— Где же жена? Пока еще не бывшая ведь.
Спохватился, когда уже гарью по дому потянуло.
– Рая! – крикнул по привычке и тут же осекся. Жены-то нет в доме.
На кухне настоящая кулинарная катастрофа. Пельмени успели развариться. Вода вся выкипела, а низ содержимого кастрюли надёжно закрепился на дне.
Неожиданное возвращение
В этот момент раздался звонок в дверь. На пороге стояла жена. (Обрадовался как ребенок ее появлению).
– Забыла свои очки! – с легкой улыбкой сказала она.
Я посмотрел на жену и на кухню с дымящимися остатками пельменей.
– Знаешь… может быть, останешься? У меня тут… эксперимент. Посидим за столом как в старые добрые времена, — испугавшись, что жена не согласится, попросил: — Не уходи, Рая.
Рая засмеялась:
– Эксперимент? Звучит, конечно, интригующе! Хотя какая тут интрига: гарью с лестницы тянет. Кулинар тоже мне.
У меня даже плечи опустились от легкого облегчения.
— А хочешь, доставку еды закажем. Пиццу, например. Ты какую хочешь?, — заглядывая жене в глаза спросил я. -Один раз ведь можно, зато тебе не придётся готовить.
– Пицца — это всегда хорошо! Давай итальянскую.
Пока ждали пиццу подсел к жене на диван и взял за руку.
– Знаешь, может быть, повременим с разводом?
Рая подняла бровь и лукаво улыбнулась:
– Ты серьезно?
– Не так уж плохо мы и жили! Оставайся, — с глазами полными мольбы попросил я.
Рая улыбнулась:
– Договорились! Если ты не будешь бурчать и ворчать на меня больше.
Я засмеялся.
В тот вечер мы сидели за столом, ели пиццу, вспоминали смешные моменты из нашей жизни. Я смотрел на жену и думал:
— Не такая уже она и плохая, чтобы разводиться с ней. И добрая, и заботливая (вспомнил стикеры) и даже самые простые вещи умеет сделать особенными.
Нет, коней на переправе не меняют. С ней тепло и уютно. А где была в тот день когда на развод собрался подавать, даже спрашивать не буду. Сам виноват. Да и не сделает она ничего такого, чтобы унизить меня. Своя же. Родная.
Я обнял жену:
— Прости меня, д.у.рака старого.
Всем моим подписчикам новогоднего настроения и мирных вечеров за семейным столом.