Он молчал, и это молчание было красноречивее любых слов.
После того разговора прошла неделя. Мы жили как-то странно – вроде бы вместе, но будто по разные стороны невидимой стены. Я удалила все фотографии с его телефона. Он не возражал. Ольга перевелась в другой отдел – сама, без лишних драм. Все вроде бы вернулось на круги своя, но что-то неуловимо изменилось.
В субботу утром Виктор предложил пойти в парк. Тот самый. Я колебалась – слишком много воспоминаний, слишком свежа боль. Но потом согласилась. Может быть, нам обоим нужно было именно это – вернуться туда, где все начиналось.
День выдался прохладным. Я куталась в светлое пальто, которое Виктор подарил мне на прошлый день рождения. Он шел рядом, засунув руки в карманы – привычка, появившаяся в последние годы. Раньше он всегда держал меня за руку.
– Здесь ничего не изменилось, – произнес Виктор, когда мы дошли до старой липовой аллеи.
– Изменились мы, – ответила я тихо.
Он остановился, повернулся ко мне. В его глазах мелькнуло что-то похожее на боль:
– Знаешь, я все думаю о том вечере, когда мы познакомились. Помнишь?
Конечно, я помнила. Такие моменты не забываются.
– Ты сидела на той скамейке, – он кивнул в сторону, – читала какую-то книгу. А я набирался храбрости целых полчаса, прежде чем подойти.
Я невольно улыбнулась:
– "Джейн Эйр". Я перечитывала ее в сотый раз.
– А потом я подошел и выдал самую нелепую фразу в мире...
– "Я могу стать твоим самым любимым человеком", – мы произнесли это одновременно и рассмеялись.
– Господи, какой же я был самоуверенный, – покачал головой Виктор.
– А я ответила, что ты слишком торопишь события.
Мы медленно шли по аллее, и каждый шаг будто возвращал нас в прошлое. Вот здесь он впервые взял меня за руку. Там, у фонтана, мы целовались под дождем. А на той скамейке я сказала ему "да", когда он сделал предложение.
– Марина, – вдруг остановился Виктор, – я должен тебе кое-что сказать.
Сердце екнуло. Вот оно. Сейчас он скажет, что хочет развода, что встретил другую, что...
– Я испугался.
– Что? – я не поняла.
– Когда Ольга начала рассказывать о своем разводе, о том, как ее муж просто ушел... Я испугался. Потому что увидел в этом нас. Как мы отдаляемся друг от друга, как перестаем разговаривать, как живем по привычке. И я... я начал ей помогать не только из сочувствия. Я будто пытался доказать самому себе, что все еще могу быть нужным, интересным, что могу спасти чужой брак, когда не знаю, как спасти свой.
Он говорил, глядя мне в глаза, и я видела в них страх. Настоящий, глубокий страх потери.
– Почему ты молчал? – спросила я.
– А ты? – он взял меня за руку, впервые за долгое время. – Почему молчала ты? Я же вижу, как ты устаешь, как пытаешься все держать под контролем. Как перестала петь по утрам, готовя завтрак. Как редко стала смеяться.
Я не выдержала – слезы покатились по щекам. Виктор осторожно вытер их большим пальцем.
– Знаешь, что самое страшное? – прошептала я. – Я даже не заметила, когда это началось. Когда мы перестали делиться друг с другом самым важным. Когда начали прятаться за повседневными заботами.
– Я предлагаю начать сначала, – он легко сжал мою руку. – Прямо здесь, в этом парке. Как пятнадцать лет назад. Только теперь я не буду таким самоуверенным.
Я рассмеялась сквозь слезы:
– И что ты скажешь?
– Я скажу... – он сделал паузу, – что хочу каждую неделю находить время только для нас двоих. Без телефонов, без работы, без бытовых проблем. Просто ты и я. Как думаешь, у нас получится?
Вместо ответа я сделала шаг вперед и обняла его. Он пах так же, как пятнадцать лет назад – одеколоном с нотками сандала. Я почувствовала, как его руки осторожно обнимают меня в ответ, и впервые за долгое время невидимая стена между нами начала рушиться.
Мы простояли так несколько минут. Мимо проходили люди, шелестели листья, где-то играла музыка. А мы стояли и молчали – но это было другое молчание. Не то тяжелое, что давило на нас последние годы, а теплое, уютное, как в самом начале наших отношений.
Кабинет семейного психолога оказался не таким, как я представляла. Никаких кушеток, приглушенного света и портретов Фрейда. Светлая комната, удобные кресла, на подоконнике – живые цветы. Мы с Виктором сидели напротив друг друга, он нервно постукивал пальцами по подлокотнику, я теребила ремешок часов.
Анна Сергеевна – наш терапевт – выглядела моложе, чем я ожидала. Спокойный взгляд, мягкая улыбка, никакого осуждения или любопытства в глазах.
– Давайте начнем с простого упражнения, – предложила она. – Опишите друг друга одним словом. Только постарайтесь выбрать то, что первым приходит в голову. Не то, что кажется правильным, а то, что чувствуете.
Виктор откашлялся:
– Марина... она сильная. – Он помолчал и добавил: – Иногда слишком. Она всегда все держит под контролем. Работа, дом, наши отношения... Знаете, бывают моменты, когда я смотрю на нее и думаю: ей же совсем не нужна помощь. Она со всем справляется сама.
Что-то сжалось у меня в сердце. Я никогда не считала, что моя самостоятельность может восприниматься как отстраненность.
– Марина? – мягко подтолкнула меня Анна Сергеевна.
– Витя... – я сглотнула комок в горле. – Он надежный. Как скала. Всегда рядом, всегда поддержит. Но... – я запнулась, подбирая слова, – в какой-то момент я перестала чувствовать, что он меня видит. Не как жену, не как хозяйку дома, а как человека. Со всеми страхами, слабостями, мечтами.
– А вы показывали их? – спросила Анна Сергеевна.
– Что?
– Ваши страхи, слабости, мечты – вы делились ими с Виктором?
Я открыла рот... и закрыла. Потому что вдруг поняла – нет, не делилась. Годами строила образ сильной, независимой женщины, которая со всем справляется сама. А потом обижалась, что муж воспринимает меня именно такой.
– Знаете, – вдруг подал голос Виктор, – неделю назад мы были в парке. Там, где познакомились. И Марина плакала. Первый раз за много лет я видел ее слезы. И... – он посмотрел на меня, – я почувствовал облегчение. Потому что впервые за долгое время ты была настоящей. Не той супер-женщиной, которая все может, а просто моей Мариной. Той самой девочкой с книжкой, в которую я влюбился пятнадцать лет назад.
Я почувствовала, как предательски щиплет в глазах.
– А вы помните, – продолжила Анна Сергеевна, – момент, когда начали отдаляться друг от друга?
Мы с Виктором переглянулись.
– Это происходило постепенно, – ответил он. – Сначала появился график встреч – мы стали планировать время вместе, потому что оба много работали. Потом эти встречи начали отменяться из-за срочных дел. Потом... потом мы привыкли быть рядом, но не вместе.
– Как два телевизора в одной комнате, – вдруг сказала я. – Вроде бы стоим рядом, показываем свои программы, но не видим друг друга.
Анна Сергеевна улыбнулась:
– Хорошая метафора. А что бы вы хотели изменить?
– Я хочу снова научиться быть слабой, – слова вырвались прежде, чем я успела их обдумать. – Не всегда, не во всем, но... хочу уметь просить о помощи. Показывать, что устала. Что боюсь. Что нуждаюсь в поддержке.
– А я хочу научиться замечать, – тихо сказал Виктор. – Не ждать, пока она попросит о помощи, а видеть, когда она нужна. И... хочу снова стать тем самоуверенным парнем, который не боялся говорить о своих чувствах.
– Вы знаете, – Анна Сергеевна посмотрела на нас обоих, – то, что вы сейчас сказали – это уже большой шаг. Многие пары годами не могут признать, чего им не хватает. А вы не только признали, но и готовы работать над этим. Это хороший знак.
Когда мы вышли из кабинета, на улице чуть капал͏ дождь. Виктор достал зонт – тот самый, старый, с которым когда-то провожал меня домой после нашей первой встречи.
– Помнишь, – спросил он, открывая зонт, – я тогда сказал, что могу стать твоим самым любимым человеком?
Я кивнула.
– Так вот, – он взял меня за руку, – я все еще хочу им быть. И готов учиться этому заново.
Мы шли под дождем, прижавшись друг к другу под одним зонтом. Впереди было еще много работы – над собой, над отношениями, над умением слышать друг друга. Но сейчас, в этот момент, я чувствовала, что мы на правильном пути. Потому что самое сложное мы уже сделали – признали, что нуждаемся друг в друге. Не в идеальных образах, которые создали, а в настоящих, живых, иногда слабых, иногда сильных, но всегда родных.
Понравилась история? Подписывайтесь на канал, чтобы не пропустить новые сюжеты.
Делитесь своими мыслями в комментариях: что бы вы сделали на месте героини? Мне важно услышать ваше мнение!
Алена Мирович| Подписаться на канал
Первая часть: