Либеральный тоталитаризм
Если говорить серьезно, то в стране либеральная гегемония еще очень крепка. Дело в том, что практически все основные установки, транслируемые в обучении, гуманитарных науках и культуре начиная с 1991 года, были построены по строго либеральным лекалам. У нас либеральное всё, начиная с Конституции. Даже сам запрет на идеологию есть чисто либеральный идеологический тезис. Ведь либералы не считают сам либерализм идеологией – для них это «истина в последней инстанции», а под «идеологией» они понимают все то, что этой «либеральной истине» как раз бросает вызов – например, социализм, коммунизм, национализм или политические учения традиционного общества.
После конца СССР в Российской Федерации либеральная идеология стала главенствующей. При этом с самого начала она приобрела тоталитарный характер. Обычно сами либералы критикуют тоталитаризм – как правый (националистический), так и левый (социалистический), а сам либерализм, (голословно и поспешно) отождествленный с «демократией», противопоставляют любым тоталитарным режимам. Однако глубокий философ и ученица Хайдеггера Ханна Арендт проницательно заметила, что тоталитаризм – это свойство всех политических идеологий Нового времени, включая либеральную демократию. Либерализм не исключение, он также тоталитарен по своей природе.
Как в любом тоталитаризме речь идет о том, что отдельная группа общества (представляющая заведомое меньшинство) объявляет о том, что якобы является «носительницей универсальной истины», то знания обо всём, о всеобщем. Отсюда тоталитаризм — от латинского «totalis», весь, целый, полный. И далее исходя из фанатичной убежденности в непогрешимости своей идеологии, она навязывает свои взгляды всему обществу. Тоталитарное «всё» легко противопоставляется мнению большинства или различных идеологических групп, реально существующих в обществе. Как правило, свою «правоту» правящая тоталитарная верхушка обосновывает тем, что якобы «владеет знаниями о смысле истории», «держит в руках ключи от будущего», «действует во имя всеобщего блага» (открытого только ей). Чаще всего в роли такого «ключа от будущего» выступает теория прогресса, развития или императив свободы, равенства и т.д. Националистические тоталитарные режимы обращаются к нации или расе, провозглашая превосходство одних (то есть себя самих) над другими. Большевики действуют именем «коммунизма», который настанет в будущем, а партийную верхушку считают носителями пробужденного сознания, «новыми людьми». Либералы полагают, что капитализм это венец развития и действуют от имени прогресса и глобализации. Сегодня к этому добавляют гендерную политику и экологию. «Мы правим вами потому, что мы прогрессивны, защищаем меньшинства и окружающую природу. Подчиняйтесь нам!»
Теория меньшинств и критика большинства
В отличие от старой (например, эллинской) демократии большинство и его мнение в тоталитарных режимах, в том числе и в тоталитарном либерализме, не имеет никакого значения. На это есть аргумент: «Гитлера немцы выбрали большинством голосов, значит, большинство не аргумент, оно может сделать не правильный выбор». А что «правильно» знает только «просвещенное/пробужденное» (woke) либеральное меньшинство. Более того, большинство подозрительно, его следует держать под строгим контролем. Править должны прогрессивные меньшинства. А это уже прямое признание в тоталитаризме.
Тоталитаризм большевиков или нацистов доказывать излишне, это очевидно. Но после победы над Германией в 1945 году и после распада СССР в 1991 году единственной и главной планетарной идеологией тоталитарного типа остался либерализм.
Тоталитарный характер правления либерал-реформаторов в 90-е
В Россию либерализм пришел именно в таком виде — как гегемония прозападных либеральных меньшинств, «реформаторов». Они убедили слабо понимающего окружающий мир Ельцина в безальтернативности своей позиции. Правящая либеральная верхушка, состоящая из олигархов и сети американских агентов влияния, а также коррумпированных позднесоветских высших чиновников, составила основу «семьи».
Они с самого начала правили с опорой на тоталитарные методы. Так в 1993 году силой было подавлено демократическое восстание Дома Советов. Либеральный Запад расстрел Парламента полностью поддержал. Ведь этого требовал «прогресс» и «движение к свободе».
После выборов в 1993 году в Думу победу одержала право-оппозиционная ЛДПР, но она была приравнена к «маргиналам» и «экстремистам». Большинство никакого значение в глазах «семьи» не имело. Жириновский был вначале объявлен «Гитлером», затем сведен к статусу клоуна, помогающего выпускать пар (то есть единолично и безраздельно править над совершенно не довольным и не одобряющим основный либеральный курс народом).
В 1996 году выборы выиграли другие (на сей раз левые) оппозиционеры – КПРФ. И снова правящая либеральная верхушка, представляющая меньшинство, не заметила этого. «Большинство может ошибаться», утверждало это меньшинство и продолжало безраздельно властвовать, опираясь на либеральную идеологию, ни на что не общая внимания.
Либерализм утвердил свои принципы в политике, экономике, философии, социологии, антропологии, правоведении, этнологии, культурологии, политологии и т.д. Все гуманитарные дисциплины были полностью захвачены либералами и курировались с Запада через систему рейтингов, научных публикаций, индексов цитирования и иных критериев. Отсюда не только Болонская система и введение ЕГЭ, но самое главное, содержание самих научных дисциплин.
Путинский реализм против либеральной гегемонии
Приход Путина к власти изменил ситуацию лишь в том, что привнес принцип суверенитета, то есть политический реализм. Это не могло не повлиять на общую структуру либерализма в России, так как либеральная догматика отрицает вообще суверенитет и выступает за то, чтобы национальные государства были бы упразднены и интегрированы в наднациональную структуру Мирового Правительства. Поэтому с приходом Путина часть наиболее последовательных и радикальных либеральных меньшинств встала к нему в оппозицию.
Однако большинство (системных) либералов решило адаптироваться к Путину, занять формально лояльную позицию, но продолжать как ни в чем не бывало проводить либеральный курс. Путин просто поделил власть с либералами — ему отошли реализм, военная сфера, внешняя политика, а им все остальное —экономика, наука, культура, образование. Это не совсем либерально, но терпимо — ведь в самих США тоже власть колеблется между чистыми либералами-глобалистами (Клинтон, Обама, Байден) и реалистами (такими как Трамп и часть республиканцев).
В 2008-2012 годах роль российского либерала играл Медведев. И когда Путин в 2012 году вернулся, это вызвало бурю негодования российских либералов, считавших, что самое страшное позади, и Россия опять (без Путина) вернется в 90-е — то есть к эпохе чистого и незамутненного либерального тоталитаризма.
Но и вернувшись в 2012 году Путин — вопреки своим программным статьями, опубликованным в ходе выборной компании 2012 года, решил оставить либералов в покое, отодвинув только еще одну порцию наиболее одиозных.
В 2014 оду после воссоединения с Крымом произошел следующий сдвиг в направлении суверенитета и реализма. И еще одна волна либералов, чувствуя, что теряет прежние гегемонистские позиции, схлынула из России. Однако Путина в его битве за Русский Мир тогда удалось остановить, и правящая либеральная верхушка снова перешла к привычной тактике симбиоза —Путину суверенитет, а либералам всё остальное.
СВО окончательный разрыв с Западом
СВО многое изменило, так как начало военных действий на Украине окончательно вошло в противоречие с либеральной догмой: «демократии друг с другом не воюют». А если воюют, то кто-то один не демократия. И Запад легко зафиксировал кто. Конечно, Россия. И конкретно Путин. Так либеральный Запад окончательно отказался нас считать «либералами».
Но такое впечатление, что мы хотим всё равно оказать любой ценой: «Нет, мы настоящие либералы, это вы не либералы. Это вы отступили от либеральной демократии, поддержав нацистский режим в Киеве. А мы верны либеральным догмам. Ведь они включают антифашизм, вот мы и боремся с украинским фашизмом, как того требует либеральная идеология».
Я не говорю, что так считает в российской власти все, но совершенно точно очень многие.
Именно они истово противостоят патриотическим реформам, бросаются грудью на амбразуру, чтобы суверенизация не затронула самое главное —идеологию. Антонио Грамши называл «гегемонией» именно контроль либерального мировоззрения над областью надстройки — прежде всего культуры, знаний, мысли, философии. И эта гегемония пока еще в России в руках либералов.
Мы до сих пор имеем дело с «суверенным либерализмом», то есть с (противоречивой и безнадежной) попыткой сочетать политический суверенитет Российской Федерации с глобальными западными нормативами, то есть с либеральным тоталитаризмом и всевластием либеральных западных элит, захвативших власть в стране еще в 90-е.
И план у российских либералов таков: даже во время ведения СВО сохранить свою власть над обществом, культурой, наукой, экономикой, образованием, чтобы — когда все это кончится – снова попытаться представить Россию «западной цивилизованной развитой державой», в которой удалось сохранить либеральную демократию, то есть тоталитарное господство либералов, даже в самые тяжелые времена испытаний.
Казалось бы, Путин и подписал указ 809 о традиционных ценностях (прямо противоположных либеральной идеологии), и в Конституцию положения о нормальной семье внесены, и Бог как незыблемая основание русской истории упомянут, и движение ЛГБТ запрещено как экстремистское, и список иноагентов постоянно пополняется, и новая волна наиболее радикальных либералов и оппозиционеров сбежала на Запад, и русский народ объявлен субъектом истории, а Россия Государством-Цивилизацией… А либеральная гегемония в России по прежнему сохраняется. Она так глубоко проникла в наше общество, что стала воспроизводиться сама собой в новых поколениях управленцев, чиновников, работников науки и образования. И это не удивительно — 30 с лишнем лет в России у власти остается группа тоталитарных либералов, наладивших способ самовоспроизводства во главе государства. И это не смотря на суверенный курс Президента Путина.
Время гуманитарного СМЕРШа
Сейчас мы вступили в новый цикл переизбрания Путина в качестве общенародного лидера. Никаких сомнений нет — общество его заведомо и единодушно выбирает. Считайте, уже выбрало. Ведь он и есть наша главная и единственная надежда на избавление от либерального ига, залог Победы в войне и спаситель России. Но основная масса противников Путина находится на по ту, а по эту сторону баррикад. Либеральная тоталитарная секта и не думает сдавать свои позиции. Она готова биться за них до конца. Они не боятся никаких патриотических сил в политике, не боятся народа (который они научились держать под лавкой под страхом сурового наказания), не боятся Бога (они в него не верят или верят в своего, падшего), не боятся восстания (тут кое-кто летом попытался проявить непослушание). Их сдерживает только Путин, с которым на лобовое столкновение они не решатся. Наоборот, системные либералы сосредоточены в его лагере, хотя бы потому, что никакого другого лагеря нет.
Но проблема стоит очень остро: нельзя обосновать Россию как Цивилизацию, как полюс многополярного мира с опорой на либеральную идеологию и сохранив гегемонию либералов в обществе, на уровне общественного самосознания, на уровне культурного кода. Необходимо нечто аналогичное СМЕРШу в области идей и гуманитарных парадигм, но для этого явно нет ни решимости, ни кадров, ни институтов, ни подготовленных компетентных специалистов – ведь образованием все 30 лет в России заведовали именно либералы. Они обезопасили себя тем, что блокировали любое поползновение выйти за рамки либеральной догмы. И преуспели в этом, сделав гуманитарную сферу либо либеральной, либо стерильной.
Остатки советских ученых и их методы, теории и доктрины не альтернатива. Во-первых, их подходы устарели, во-вторых, они сами их позабыли от почтенного возраста, а в-третьих, они вообще не соответствуют новым цивилизационным условиям.
А все это время тоталитарная верхушка либералов готовила только и исключительно свои кадры. Либерализмом в его самых токсических формах пронизана вся гуманитарная сфера.
Многие скажут: сейчас СВО и выборы, с либералами разберемся позднее. Это ошибка. Мы уже упустили время. Народ пробуждается, стране необходимо сосредоточиться на Победе. Все по-прежнему очень и очень серьезно, и Путин не устает об этом говорить. Почему он так часто упоминает, что на карту поставлено всё и России брошен вызов — быть или не быть? Потому что он видит это трезво и отчетливо: не будет Победы на Украине, не будет России. Но победить Запад на Украине и сохранить тоталитарное всевластие либералов внутри страны просто теоретически невозможно. Пока они здесь, даже Победа будет Пирровой.
Поэтому именно сейчас пора открывать еще один фронт — фронт в области идеологии, мировоззрения, общественного самосознания. Тоталитарное господство либералов в России — прежде всего в области знаний, науки, образования, культуры, определения ценностных установок воспитания и развития — должно завершиться. Иначе век Победы не видать.