Часть 2: https://dzen.ru/a/Z1MUf78QCzD598c5?share_to=link
Итак, 18 марта мы вернулись в Моши из саванны. Первым делом заехали на автостанцию, чтобы купить билеты на завтрашние автобусы. Сергей и Владимир поедут в Найроби, откуда улетят в Москву. Мне нужен билет в Дар-эс-Салам. Наши энтэвэшные друзья уехали в столицу Танзании ещё 16 марта. Договорились, что они оставят информацию, где остановились в Дар-эс-Саламе, у дежурного в посольстве РФ. Телефон посольства у меня был.
Автостанция в Моши той поры – это неровная не асфальтированная площадь с ямами и лужами. С трёх сторон застроена хибарами. В каждой хибаре пара негров продают билеты. На удивление билеты на автобус выглядели весьма солидно, как у нас на самолёт на международный рейс. Цветные, несколько страничные, с именем и фамилией, с правилами перевозки и рекламными картинками. Первый рейс в Дар-эс-Салам рано утром. По расписанию в 6:30. Продавец предупредил, что явиться нужно за полчаса до отправления для регистрации на рейс, то есть в 6:00.
— Ни хрена себе, — подумал я себе, — как всё серьёзно!
Проводник Зумо пообещал на следующее утро забрать меня из гостиницы вместе со своим знакомым таксистом и отвезти на автостанцию. Гостиница недалеко, но в чёрной Африке в тёмное время суток белому человеку выходить на улицу нельзя. Достаточно светло будет только в 7:00.
В 6:00 Зумо, его друг таксист и я прибыли на регистрацию. На улице глаз коли, уличное освещение отсутствует. В хибаре одиноко сидел вчерашний негр. Ни на площади, ни в хибаре больше никого не было видно. Только сейчас сучонок-негр признался, что автобус отправляется по мере заполнения, а не по расписанию. На 6:30 билет купил только я. Следующий рейс по расписанию в 7:30, затем в 9:00. Вот к 9:00, вероятно, полный автобус пассажиров наберётся, а пока можно посидеть в комнате ожидания на деревянной скамье и посмотреть на деревянные стены. Автобус приедет в 7:00, когда рассветёт, тогда можно занимать место в автобусе.
Пошёл в комнату ожидания, так как другой альтернативы не было. Зумо строго наказал до полного рассвета из помещения носа не выказывать, ибо вокруг в поисках наивных белых туристов бродит всякая рванина с кистенями под полой. А как только автобус подойдёт, сразу в него нырять. Там водитель должен защитить, если чего не так. Зумо и таксист уехали. За ними их хибары вышел негр продавец билетов.
Буквально через минуту в комнату заглянула чёрная курчавая голова. Зыркнув белками глаз, голова исчезла. Кажись, меня вычислили. Видимо, негрила-продавец сдал меня оборванцам. Через минуту в комнату вошли три ободранных худосочных негра с шишками на лице и на руках. Явные спидоносцы. Выстроились напротив меня и уставились голодными глазами на сумку с фото-видео камерами и на пухлый рюкзак. Мелкими движениями снежки начали приближаться ко мне, как нечисть к Хоме Бруту в фильме «Вий». «Со мною нож, решил я, что ж, меня так просто не возьмёшь. Держитесь, гады! К чему задаром пропадать, ударил…» Нет. Не ударил первым я тогда. В комнату неожиданно буквально влетел Зумо, за ним таксист. Пинками, толчками и непереводимой игрой слов с использованием местных выражений они вытолкали спидоносцев на улицу. Затем вернулись и сели справа и слева от меня.
— Мы, когда уезжали, — сказал Зумо, — заметили эту троицу. Отъехали метров пятьсот и решили вернуться.
Зумо и таксист поработали моими телохранителями до рассвета. С первыми лучами солнца, опять же как в фильме «Вий», нечисть исчезла с автостанции. В начале восьмого подошёл автобус. Я отблагодарил своих спасителей и занял место в первом ряду.
Вскоре к автобусу подошёл белый человек с рюкзаком. Увидев меня, обрадовался. Я тоже. Парень оказался из Швейцарии. Теперь нас двое бледнолицых. И это хорошо.
Ждать отправления и ехать долго. Как показал последующий опыт, без присмотра вещи оставлять нельзя. Только отвернёшься, сразу чья-то чёрная наглая рука шарит в твоей сумке. Место оставлять пустым тоже нельзя. Если где-нибудь на промежуточной остановке уйти в туалет без рюкзака, то рюкзак 100% украдут, если уйти с рюкзаком, то чернота, увидев пустое сиденье, займёт место и придётся ехать, сидя на полу или стоя в проходе. Теперь мы можем покидать автобус по очереди. Так и делали.
Ближе к вечеру приехали в Дар-эс-Салам. У швейцарского попутчика оказалась карточка для звонков из телефона-автомата. С её помощью я позвонил в посольство. Дежурный мне поведал, что двое с НТВ разместились в доме российско-танзанийской дружбы. Дал адрес. Осталось взять такси и воссоединиться со Славой и Денисом.
Дом дружбы располагался на берегу Индийского океана недалече от морского порта. Утром 20 марта мы в этот самый порт и отправились. За 30 долларов купили билет на пассажирский паром до острова Занзибар и прокатились с ветерком.
Экзотический завтрак.
Снежок приспал малость на корме.
Официальное название Танзании – Объединённая Республика Танзания. В 1964 году объединились недавно обретшие независимость Республика Танганьика и Народная Республика Занзибара и Пембы. Сокращённо получилась Танзания. Занзибар имеет автономию. Даже сохранил паспортный контроль. В порту мы заполнили миграционные карточки, заплатили 5 долларов за право въехать на остров, получили пограничный штамп и красивую марку в паспорт.
На выходе из порта были атакованы помогайками. Выбрали вот этих товарищей. Худосочный Али с сигаретой в зубах старший, распределял прибывающий на остров турпоток индивидуальных путешественников по экскурсиям и турагенствам, а более тёмный улыбчивый паренёк был у него на подхвате.
Программа простая. Сегодня хотим дешёвую и приличную ночлежку на две ночи и Черепаший остров, ласты, маску и коралловый риф. Завтра маску, ласты и поплавать с дельфинами. Город мы сами посмотрим. Рекомендованная ночлежка оказалась действительно дешёвой всего 5 долларов за ночь, при этом со всеми удобствами. Называлась Stone Town House. Стоун Таун – это историческая она же центральная часть современного Занзибар Сити.
Первым делом отправились на Черепаший остров посмотреть на черепах, завезённых сюда с Сейшельских островов, и поплавать с маской вдоль кораллового рифа. Черепахи лежали неподвижно в тени, пронумерованные красной краской. На рифе кипела жизнь: рыбки большие и малые, морские звёзды и ежи, разноцветные кораллы. Жаль, для подводной съёмки у нас приспособлений не было.
Утлый чёлн.
Плавали, ныряли и ходили по острову долго. Обгорели. Вернулись в город, отлёживались в гостинице, оттирались мазями от солнечных ожогов. Получалось не очень. Поднялась температура. Со следующего дня ходил только в рубашке с длинным рукавом.
21 марта поехали на восточное побережье острова, где по словам помогаек можно поплавать среди стаи дельфинов, по пути посмотреть эндемических занзибарских обезьян — красных колобусов, занзибарскую глубинку и природу.
Обезьянка в развилке дерева.
Природа.
Глубинка.
В поисках дельфинов отплыли от берега метров на 300-400. Дельфины были, но в небольшом количестве и близко не подплывали. Интерактивного общения не получилось.
Снежок балдеет.
Турист ныряет.
Трофеи со дна морского.
Несколько раз меняли локацию в поисках дельфинов и прочей живности. Накатались, нанырялись, наплавались. Были накормлены свежеприготовленными морепродуктами. Также пообщались с местным населением.
На берегу к нам приставали занзибарята из местной деревни. Предлагали купить у них деревянные фигурки дельфинов за доллар. Сами делали. У ушастого пацана висит такой дельфинчик на пузе. Купил одну фигурку, чтобы порадовать пацанёнка. Он аж взвизгнул от радости.
Под конец покачались в гамаках, потягивая «Мартини». Кайф на Занзибаре.
Тропический световой день короток. Побалдели и будя. Вернулись в гостиницу, а день 22 марта посвятили самостоятельной пешей экскурсии по городу. Несмотря на сырость, жару и некоторую запущенность, посмотреть на город интересно. Занзибар – это смешение народов, культур и архитектур. Португальцы, арабы, англичане все жили здесь веками, все наследили тут. По таким узким улицам движутся не только пешеходы и мотоциклы, но и автомобили. И на зданиях, и на автомобилях остаются характерные отметины.
Один мужик продаёт лаймы, другой их покупает, мелко крошит в тазик, выжимает сок из сахарного тростника, смешивает в тазу с лаймом и льдом и продаёт страждущим. Страждущих много. На улице +40ºС и очень влажно.
Ещё в эпизоде про Килиманджаро я старался показать, что головой танзанийцы работать умеют. Она у них как третья рука. На голове носят и сумки, и пакеты, и ящики, и вязанки дров. Занзибарки от танзанийцев не отстают.
Тётки попросили доллар за фото. Каждой. Это бетонщицы-цементщицы. Одна грузит смесь в тарелки, две других носят их на голове и высыпают в бетономешалку. Рядом с бетономешалкой сидит мужик-учётчик, ставит в тетрадке палочки, кто сколько тарелок принёс. Социалистическое разделение труда.
Двери Занзибара. Турагенства даже предлагают такую экскурсию: Doors of Zanzibar. Есть ещё экскурсия на плантации специй: Spices of Zanzibar. Двери мы посмотрели сами. Наборы специй прикупили немного в качестве сувениров.
Часть старого форта 1699 года постройки.
Собор Церкви Христа. Принят в эксплуатацию в 1879 году. Англиканская церковь. Не католическая. В соборе на обозрение выставлен крест, вроде как изготовленный из того дерева, под которым похоронено сердце исследователя Африки шотландца Давида Ливингстона. Захоронение находится на территории Замбии.
Построен собор на месте невольничьего рынка. Под собором сохранились помещения, где держали рабов. Торговали неграми не европейцы, а арабы. Султанаты Ближнего Востока и Персидского залива тоже нуждались в дешёвой рабсиле.
В этом красивом здании в 19-ом веке располагалось лечебное учреждение.
Везде и всюду что-то продают. И на узких улочках, и на открытых площадках.
Фруктово-овощной рынок.
Городские занзибарята.
Почти весь световой день провели в хождении по городу и распитии прохладительных напитков под пальмами. Вечерним паромом вернулись в Дар-эс-Салам.
В уличном кафе руки моются прямо за столом. Официантка поливает из чайника. Очень удобно.
В заключительной части возвращение в Найроби и сафари в Кении.