«Собак» я слушала в озвучке Ивана Литвинова на Яндекс Книгах, практически не переключаясь на текст. После купила книгу и с удивлением увидела, что на 2 странице в аннотации жанр вообще не указан – просто «повествование», а на последней – «рассказы». Значит, в оглавлении 13 «рассказов», не глав. Ну что ж, рассказы – значит рассказы.
* * *
По-моему, ни одно из определений жанра не будет удачным. Когда я слушала, для себя называла «Собак» эпосом. Литературоведы дадут наверняка другое определение жанру. Но пусть «Собаки» для меня останутся эпосом, чья природа изначально устная, монологическая.
Эпос Захара Прилепина описывает потаенный мир, отделенный от мира внешнего неведомой границей, которую при желании можно пересечь либо по реке, либо по единственной дороге. Этот мир живет по своим законам – дремучим, вековым, непостижимым человеком. В нем человек мал и наивен, а собаки огромны и великодушны.
Здесь своя география – в центре стоит деревня, на краю которой расположился «двухэтажный, насупленный, скрипучий домик на покосившемся фундаменте» с настоящей печью. Этот домик как теремок. В нем живут со своими детенышами собаки, птицы, коты и другие люди. Не всегда поймешь, кто чей детеныш.
Домик окружен забором, за которым деревня, окруженная лесом. А лес тот непростой. Вокруг деревни – светлый, с тропинками хожеными. Чем дальше, тем темнее, непроходимее. Есть ли что за лесом, неведомо.
В домике тепло, светло, уютно, безопасно. А за порогом, как в сказках, разные опасности подстерегают – от мелких неприятностей до тех, о которых лучше не упоминать, чтоб не накликать.
И как в любом эпосе, каждый «рассказ» похож на ожерелье, на нить которого нанизаны истории-бусины. 13 рассказов – это 13, помноженное на… бесконечность?
* * *
В эпосе Захара Прилепина всё почти документально – реальные имена, события, на обложке фотография с героями рассказов. Но «почти»… Документальность рассеивается как морок. Более реалистичными оказываются иллюстрации Вадима Солодкого с собаками-исполинами, маленькими человечками и огромным миром. Обычные люди с именами-фамилиями-местом-жительства превращаются в героев эпоса, необычные люди (собаки) возвращаются к мифологическому состоянию.
Казалось бы, ироничные названия рассказов «Праздники святого Бернара», «Грехопадение Шмеля», «Мать сущего», «Дремучий Кержак» и др. – совсем не ироничные. Повествователь, он же автор, прячет за иронией серьезность, мир, где всё так же, как у нас, только масштабнее, эпичнее. Стоит только принять законы этого мира, сбросить с себя шелуху цивилизации, как всё встаёт на место.
Один из самых пронзительных рассказов – «Дебрь». Автор повествует о том, как однажды с приехавшими к нему в деревню фронтовыми товарищами он оказался у лесного озера. Озеро было тихое, как во сне, мелкое. Вода недвижная. Дно мягкое, илистое. Вода темная. Это озеро первым увидел Злой. Пацаны бросились к озеру. Шли по мелководью, веселые, гогучущие, молодые.
Самый сильный из них, по имени Родион, отчаявшись идти дальше, с весёлым размахом рук упал на спину.
Поднявшись на берегу, я сумел разглядеть в сияющем солнечном свете, как его накрыло донной чернотой и водорослями.
Ополченец Злой, видя падение товарища, ловким и чуть забавным движением прикрыл лицо от брызг, и резко взял вправо, но вскоре тоже, белозубо смеясь, обрушился в тёмную воду.
У былинных героев тоже были прозвища. Святогор. Муромец. Попович. Пересвет. Ну и чем отличаются позывные от богатырских прозвищ? И чем не богатыри пацаны, которые живут как былинные богатыри, защищают Русь, свершают подвиги, умирают? И чем это лесное озеро не источник с мертвой водой, способной исцелить раны? Источник, к которому просто так не выйдешь.
Семь (волшебное число) лет спустя автор попытался найти это озеро, взяв в спутники «белоснежного Кая – русскую псовую борзую, жизнерадостного и стремительного ангела, разгонявшегося в беге так, что казалось, вот-вот – и он преодолеет земное притяжение». Не нашел. Только всё больше погружался в лесные дебри. Даже рухнул в торфяное озеро – но не то это было озеро.
– Лес, – сказал я внятно. – Хватит меня морочить. Не нужно мне твоё озеро. Я хочу к дочке.
Правила игры приняты. Дорога, как волшебный клубок, выведет, только надо выбирать «правую», «правильную» сторону. Вывела.
Дом. Разговор с дочерью:
– Кай бесподобен. Обожаю его. Но озера мы не нашли.
– Я знаю дорогу, – сказала дочь спокойно. – Я покажу тебе завтра, если хочешь.
– Правда? Оно запомнилось мне очень большим. И там с одной стороны берега – сосны, а с другой…
– А с другой – берёзы, – закончила дочь, тихо засмеявшись.
– Да.
– И оно совсем мелкое? Пацаны, помню, всё шли и шли, и…
– Озеро – глубокое. И очень холодное, – сказала дочь, разливая чай. – Там никто никогда не купается.
Вот такой это мир.
Да, конечно, надо написать и о собаках – ангелах, грешниках, спасителях, хранителях, объединителях…
Но не сейчас. Потом.
* * *
Книга Захара Прилепина «Собаки и другие люди» в финале национальной литературной премии 2024 года «Большая книга» заняла 3 место.