- Никит, нужно поговорить.
- А что случилось? - он потянулся за чашкой, но Марина отступила на шаг.
- Мамина квартира совсем в упадке. Она предлагает пожить у нас. На время.
- В смысле, пожить? Здесь? У нас? - Никита застыл, будто его ударили по голове.
- Ну да. Ей одной тяжело, а у нас три комнаты. Ты же знаешь, как она привыкла всё делать сама. Я подумала...
- Стоп-стоп. Подумала? Ты вообще представляешь, что ты предлагаешь? - Никита резко повернулся к жене, и его голос зазвенел раздражением. - С твоей мамой под одной крышей? Ни за что!
- Но это всего на несколько месяцев. Пока её квартиру не приведём в порядок...
- Марин, ты забыла, как это было в прошлый раз? - Никита уже шагал по кухне туда-сюда, размахивая руками. - Помнишь, как она учила нас, как правильно «жить»? Что детям нельзя мультики смотреть дольше часа, а ты готовить не умеешь, потому что «не так мамина каша варится»?
- Ну хватит вспоминать, - тихо произнесла Марина. - Она же просто хочет помочь.
В этот момент на экране телефона засветилось имя: «Мама». Никита бросил взгляд на жену.
- Не смей. Скажи ей, что мы подумаем.
- Никита, это неправильно. Она ведь нам помогала, когда дети были маленькими...
В динамике послышался строгий голос Софии Николаевны.
- Марина, ты ему сказала? Пусть Никита не боится, я не обуза! Только не надо драматизировать. Мы семья, должны помогать друг другу!
- Тёща, вы уж простите, но здесь и так тесновато. Сами понимаете: дети, работа... - Никита постарался вложить максимум спокойствия, но голос выдавал раздражение.
- А что, я много места займусь? Мне одной комнаты хватит! - голос тёщи становился всё громче. - Вы думаете, я тут на шею сяду? Как можно быть таким эгоистом?
- Эгоистом? Да я... - Никита запнулся, глядя на Марину, которая молчала, сцепив руки.
Тишина стала тягучей, как перед бурей. Никита чувствовал, как всё в нём кипит. Ему хотелось выговориться, но взгляд Марины умолял остановиться.
- Знаете что, София Николаевна, мы обсудим это позже. Не сейчас, - он отключил вызов, но телефон продолжал светиться сообщениями.
Марина опустила глаза.
- Никит, не усложняй. Мы справимся. Это же временно.
- Временно, говоришь? - он вздохнул. - Увидим, насколько временно...
***
Никита сидел на диване, погружённый в мысли, пока в детской шумели дети. Голоса Софии Николаевны и её нравоучения эхом звучали в его голове. Он помнил всё: каждую мелочь, которая в своё время подливала масла в огонь их непростых отношений.
- «Никита, ты мужчина или кто? Взрослый человек должен уметь держать дом в порядке!» - воспоминания были такими яркими, что казалось, тёща говорила сейчас, стоя за его спиной.
Тогда, год назад, её приход всегда заканчивался критикой. Никита помнил, как она настояла, чтобы их старший сын Дима начал заниматься шахматами, хотя мальчик хотел играть в футбол.
- «Дима у вас способный. А в футболе что? Травмы, синяки, никакой пользы», - говорила она, не обращая внимания на протесты сына.
Он вспомнил и тот злополучный день, когда она в очередной раз объявилась без предупреждения и заявила, что суп на плите недостаточно солёный.
- «Такую еду есть невозможно! Марина, ты должна учиться, а то твой Никита от тебя сбежит», - сказала она тогда. Её слова были словно выстрелы в спину, но Никита только сжал зубы и промолчал.
- «Если она переедет, всё повторится», - с горечью думал он. - «Опять эти правила, её вечное «я знаю лучше», вечное недовольство... У меня просто не хватит сил».
Из кухни донёсся голос Марины:
- Никит, ты опять весь в себе. Хватит обижаться. Мама не враг.
Никита поднял глаза и едва сдержал вспышку раздражения.
- Моя мама никогда не учила нас, как жить, - отрезал он. - А твоя словно академик семейной жизни. Только вот жить с ней — это подвиг.
- Никита, - вздохнула Марина. - Это не навсегда. Она устала, ей тяжело. У неё ведь никого больше нет.
Он хотел ответить что-то резкое, но дети выскочили из своей комнаты с шумом и смехом. Никита сдержался, поднялся с дивана и прошёл в спальню.
За закрытой дверью он шепнул:
- Нет уж, на этот раз я не сдамся.
***
На следующий вечер, как и ожидалось, София Николаевна появилась в дверях с чемоданом. Никита, стоя в коридоре, смотрел на неё, скрестив руки. Его взгляд говорил больше слов: раздражение, недоверие, готовность к бою.
- Ну что, пустишь? - с легкой усмешкой спросила София Николаевна, кивнув на чемодан.
- Это временно, - буркнул Никита, отступая на шаг.
Марина тут же вмешалась, взяв чемодан из рук матери.
- Мам, проходи, не обращай внимания. Никита просто устал.
- Ой, да я привыкла, - махнула рукой тёща. - У вас тут тесновато, конечно, но я уж как-нибудь ужмусь.
На кухне она сразу принялась «наводить порядок». Тарелки и кружки сдвинулись с привычных мест, а на полке с детскими игрушками уже лежали её вязальные принадлежности. Никита лишь стиснул зубы, наблюдая, как София Николаевна занимает пространство.
Вечером за ужином начался первый «урок».
- В семь вечера ужинать — это поздно. Детям нужно есть в шесть, а после этого — никакого телевизора, только книги, - строго заявила она, разливая суп по тарелкам.
- Знаете, у нас как-то свои правила, - Никита отодвинул тарелку. - Мы справляемся.
- Ой, какие там ваши правила, - отмахнулась тёща. - Я вас знаю. Всё через раз. Не благодарите, если дети вырастут воспитанными.
Марина вздохнула:
- Мам, не начинай. Никит, ну скажи что-нибудь.
- Скажу. У нас никто не жаловался, пока вы не появились, - Никита встал из-за стола, бросив ложку.
София Николаевна прищурилась.
- Ох, Никита, ты всегда такой. Всё через «не могу». Это не по-мужски.
Эти слова заставили Никиту выйти из комнаты, громко хлопнув дверью. Он замер в спальне, раздумывая, сколько времени он ещё сможет терпеть это.
---
Уже ночью Марина попыталась загладить конфликт.
- Никит, ну чего ты так? Мама просто волнуется. Пожалуйста, постарайся потерпеть. Для меня.
- Терпеть? - он смотрел на неё из-под тяжёлых век. - Почему это я должен? Почему всё всегда для неё?
Марина закусила губу. Ответить было нечего.
На следующий день София Николаевна продолжила: то объявила, что «в квартире сыро», то настояла на «глобальной уборке». Никита, глядя на её самоуверенные распоряжения, понял: скоро терпение лопнет.
***
Поздний вечер. Никита сидел на кухне с кружкой недопитого чая, обдумывая события последних дней. София Николаевна за неделю превратила их жизнь в сплошной хаос: переделала режим детей, перебрала шкафы, да ещё и намекнула, что их семейные планы тоже надо «подкорректировать». Марина старалась примирить всех, но её усилия всё больше напоминали попытку тушить огонь бензином.
Раздались шаги, и на кухню вошла София Николаевна. Её спокойное лицо и строгий взгляд вывели Никиту из равновесия ещё до того, как она открыла рот.
- Никита, мы с тобой так и не поговорили серьёзно. Я понимаю, ты мужчина, голова семьи, но пора уже научиться принимать правильные решения. Вам с Мариной нужно больше порядка.
- Порядка? - Никита медленно поставил кружку на стол. - Я думаю, у нас его достаточно. И мы как-то справлялись, пока вы не вмешались.
- Не вмешались? - голос Софии Николаевны дрогнул. - Да если бы не я, вы бы совсем опустили детей! Кто им сказки читает на ночь? Кто проверяет, как они учат уроки?
- Подождите, - Никита резко встал. - Это уже перебор. Если вам так хочется быть главной, почему вы не на своей территории, а у нас?
- Потому что у меня нет выбора! - воскликнула София Николаевна, её голос задрожал. - Или ты думаешь, мне хочется тут вас напрягать?
- Знаете, что я думаю? Что вы слишком привыкли всех контролировать. Ваша дочь — взрослая женщина. А я вообще-то муж в этом доме.
- Ох, какой ты муж! - парировала тёща, сложив руки на груди. - Мужчина, который хлопает дверью и прячется от проблем, а не решает их.
Марина появилась в дверях, увидев напряжённую сцену.
- Что тут происходит? Мама? Никит?
- Твоя мать снова пытается мной командовать, - Никита махнул рукой. - Видимо, ей всё равно, как тут живётся остальным.
Марина бросилась к матери:
- Мам, я же просила не трогать его. Он уже на грани.
- Марина, ты должна выбирать, - резко сказал Никита, указывая на тёщу. - Или мы с детьми, или она. Третьего не дано.
София Николаевна замерла, поражённая. Марина, побледнев, попыталась что-то сказать, но слова застряли в горле. Тишину разорвал голос Софии Николаевны.
- Я больше не хочу быть причиной ваших скандалов, - заявила она, глядя прямо на Никиту. - У меня есть деньги с продажи дачи. Я найду себе квартиру и буду жить отдельно.
- Мама, нет... - тихо произнесла Марина.
- Да, Марин. Пожалуйста. Вы должны быть семьёй, а не превращаться в воюющий лагерь, - София Николаевна посмотрела на Никиту. - Ты доволен?
Никита промолчал. В его глазах мелькнуло что-то похожее на сожаление, но он отвернулся.
---
Следующим утром атмосфера в доме была гнетущей. София Николаевна собирала вещи, а Никита и Марина избегали встречаться взглядами. Однако когда дело дошло до выхода из квартиры, Никита неожиданно предложил:
- Я отвезу вас, София Николаевна.
- Вот уж спасибо! - она попыталась улыбнуться, но это вышло горько.
По пути в машине царила напряжённая тишина, но когда Никита помог ей перенести вещи до двери новой квартиры, он вдруг остановился.
- София Николаевна, извините, если был резок. Просто... для нас это важно. Жить своим домом.
- Никита, я вас понимаю. Хоть и не согласна, - она слегка улыбнулась. - Надеюсь, теперь мы сможем поладить.
Он коротко кивнул.
***
Через неделю тишина вернулась в их дом, но оставила за собой ощущение пустоты. Никита пытался привыкнуть к мысли, что, несмотря на победу в споре, он, возможно, где-то перегнул палку. Марина, хоть и старалась не подавать виду, ходила подавленная. Даже дети, казалось, заметили перемены в настроении родителей.
За ужином Марина наконец нарушила молчание:
- Мама звонила. Она обустроилась. Квартира ей понравилась. Говорит, рядом парк и магазин через дорогу.
Никита кивнул, отодвигая тарелку с недоеденным супом.
- Хорошо. Это значит, ей будет удобно.
- Она… сказала, что не держит на тебя зла, - добавила Марина, глядя на мужа с искоркой надежды.
Никита глубоко вдохнул, обдумывая ответ.
- Я, может быть, тоже немного перегнул. Просто… я не мог по-другому. Ты сама знаешь, как это на меня давило.
Марина посмотрела на него долго и внимательно.
- Никит, я понимаю тебя. Но мама ведь просто хотела помочь. Может, ты попробуешь её понять?
Он молча кивнул. Внутри него всё ещё кипело, но он понимал: для семьи важно наладить отношения.
---
Через пару дней Никита всё-таки набрал номер Софии Николаевны. Телефон долго не брали, но затем её бодрый голос раздался в динамике:
- Никита? Не ожидала, что ты позвонишь.
- Здравствуйте, София Николаевна. Хотел узнать, всё ли у вас в порядке. Может, вам что-то нужно?
София Николаевна замолчала на мгновение, словно обдумывая ответ.
- Всё хорошо. Спасибо, Никита. Если честно, не думала, что ты позаботишься спросить.
- Вы ведь теперь не так уж далеко. Если что, можете обращаться.
- Спасибо. И тебе… тоже извини. Я понимаю, что переступила некоторые границы.
Этот разговор стал началом перемирия. Никита чувствовал, что, несмотря на все разногласия, их отношения с тёщей получили шанс на перезагрузку.
---
Спустя месяц вся семья собралась в квартире Софии Николаевны. Она устроила небольшой праздник, приглашая их на чай с пирогами.
- А вы что это, без тапочек? - пошутила она, глядя на Никиту. - Я же купила специально для вас.
- Ну уж извините, в следующий раз исправлюсь, - усмехнулся он, почувствовав, что лед тронулся.
Дети смеялись, играя в углу комнаты, а София Николаевна, глядя на них, спросила:
- Вы теперь довольны?
Никита ответил не сразу, но его голос прозвучал твёрдо:
- Да. Думаю, теперь мы все поняли, как важно уважать друг друга.
- Хорошо, - София Николаевна улыбнулась. - Никит, я рада, что мы начинаем с чистого листа.
В тот вечер Никита впервые ощутил, что их семья, несмотря на все испытания, становится крепче. София Николаевна нашла своё место, не теряя связи с дочерью и внуками, а он понял, что границы — это не стена, а мост, если их строить с уважением.
Рассказы недели:
