— Анечка, солнышко, ты же понимаешь, что мы одна семья? — голос свекрови в телефоне звучал непривычно мягко. — А в семье все должны поддерживать друг друга.
Я замерла с телефоном у уха. За два года замужества я уже выучила: когда Валентина Петровна начинает разговор такими словами, жди подвоха.
— Конечно, понимаю, — осторожно ответила я.
— Вот и славно, деточка. Знаешь, тут такое дело, — свекровь сделала драматическую паузу. — У Мариночки проблемы с квартирой. Хозяева не продлевают договор аренды, представляешь? Так неожиданно, прямо перед Новым годом!
Я невольно поморщилась. Марина — старшая сестра моего мужа Димы, училка младших классов. Одна воспитывает троих детей, живет в соседнем городе. Мы виделись от силы раз пять за всё время — на семейных праздниках у свекрови.
— Мне очень жаль, — искренне сказала я. — А что случилось? Почему не продлевают?
— Ой, да кто их разберет! — в голосе свекрови появились визгливые нотки. — Говорят, собственник будет продавать квартиру. Но дело не в этом. Мариночка пока переедет ко мне, но ты же знаешь мою однушку — тут с тремя детьми не развернуться.
Я почувствовала, как холодок пробежал по спине. Кажется, я начинала понимать, к чему идет разговор.
— И вот мы подумали... — продолжала свекровь. — У вас же такая просторная квартира! Две комнаты, большая кухня. И живете вдвоем. Может, отпразднуем Новый год все вместе у вас? А Мариночка с детками поживет немножко, пока другую квартиру не найдет? Им много места не надо.
Я прикрыла глаза. Наша "просторная" квартира — обычная двушка в спальном районе, за которую мы платим ипотеку. Ремонт закончили всего три месяца назад. А теперь нам предлагают поселить здесь пятерых человек на неопределенный срок?
— Валентина Петровна, я должна обсудить это с Димой, — начала я дипломатично.
— А что тут обсуждать? — перебила свекровь. — Это же его родная сестра! Неужели брат не поможет в трудную минуту? Дети так соскучились по дяде Диме! Особенно Сашенька, помнишь, как она к нему на шею кидается?
Сашенька — младшая племянница, шесть лет. Действительно, любит Диму. Как и все дети Марины — они обожают единственного дядю, который привозит подарки и может подбрасывать их к потолку. Но одно дело — встречаться на праздники, и совсем другое...
— Я поговорю с Димой вечером, — твердо сказала я. — Перезвоню вам завтра, хорошо?
— Ну что за церемонии, Анечка! — возмутилась свекровь. — По-моему, всё очевидно. Не оставлять же детей без крыши над головой под Новый год! Или ты против?
Я глубоко вздохнула. Вот оно — началось. Сейчас любой мой ответ, кроме восторженного согласия, будет истолкован как "против детей" и "против семьи".
— Валентина Петровна, давайте всё-таки я обсужу это с Димой, — я старалась говорить спокойно. — Такие решения нужно принимать вместе.
— Господи, да что тут обсуждать! — в голосе свекрови появились слезы. — Вы что, совсем очерствели в своей новой квартире? Может, и меня теперь пускать не будете?
— При чем здесь это? Мы всегда вам рады.
— Вот именно! — подхватила свекровь. — Значит, и Мариночку с детьми приютить можете. Тем более, она уже собирает вещи.
— Что? — я даже привстала со стула. — Как собирает вещи? Мы же ещё ничего не решили!
— А что тут решать? — в голосе свекрови зазвенел металл. — Я уже детям сказала, что они будут встречать Новый год с дядей Димой. Они так обрадовались! Неужели ты хочешь их разочаровать? Квартира тебе дороже родной крови! Мариночка пока поживет у вас, а дальше будет видно. — И добавила твердо: — Квартира большая, места всем хватит. Вещи уже собираем.
Я молча смотрела в окно. За два года замужества я много раз слышала от мужа истории о том, как его мама виртуозно манипулирует людьми. Но одно дело — слышать, и совсем другое — оказаться под прицелом этих манипуляций.
— Но мы просто физически тут не поместимся.
— Что значит не поместимся? В тесноте, да не в обиде. Готовьте комнату.
— Я перезвоню, — твердо сказала я и нажала "отбой".
Вечером, когда Дима вернулся с работы, я пересказала ему разговор с матерью. Муж помрачнел.
— А ты знал, что у Марины проблемы с квартирой? — спросила я.
— Первый раз слышу, — он нахмурился. — Странно это всё. Мы же виделись на маминый день рождения месяц назад, Марина ни словом не обмолвилась.
— Может, позвонишь ей?
Дима достал телефон. Разговор с сестрой я слышала только с одной стороны.
— Марин, привет! Как дела? Мама сказала, у тебя проблемы с квартирой... Подожди, как полгода? А почему молчала? И что хозяйка?.. Нет, я понимаю, сложно с деньгами, но, Марин, ты что, серьезно? Нет, мы не можем... Да послушай ты! У нас двушка, где тут жить впятером?
Дима говорил всё громче. Я видела, как желваки ходят на его скулах.
— Нет, Марина, нет! Мама неправильно всё поняла. Мы не можем вас принять. Да при чем тут это? Я помогу с деньгами на первый взнос, только найди квартиру. Что значит "не можешь искать"? А как ты собиралась... Марин, хватит! Я же не отказываюсь помогать, но жить у нас... Алло? Марина!
Он посмотрел на телефон:
— Бросила трубку.
— Что случилось? — я села рядом.
— Она, оказывается, уже полгода не платит за квартиру. Накопила долг в сто двадцать тысяч. Хозяйка терпела-терпела и наконец поставила ультиматум: или погасить долг до Нового года, или съезжать.
— И она молчала?
— Мама знала, — желваки на скулах мужа заходили сильнее. — Они вместе придумали этот план: Марина с детьми якобы временно переедет к нам, а потом "будет видно".
— То есть, насовсем? — я почувствовала, как внутри всё похолодело.
— Именно. Марина даже не планировала искать другую квартиру. Говорит, всё равно не потянет аренду на одну зарплату.
Я молчала. Что тут скажешь? С одной стороны, конечно, жалко сестру с детьми. С другой...
— Дим, — осторожно начала я. — А может...
— Даже не думай, — отрезал он. — Я знаю, о чем ты. Нет, мы не можем взять их к себе. Это не выход.
— Но они же семья.
— Аня, пойми, — он взял меня за руку. — Если мы их сейчас пустим, это будет навсегда. Марина не ищет выход, она ищет, на кого переложить ответственность. Я не против помочь деньгами, поискать ей работу в нашем городе. Но жить впятером в двушке? Это безумие.
Телефон снова зазвонил. На этот раз звонила свекровь.
— Не бери, — сказал Дима. — Я сам с ней поговорю.
Но телефон продолжал звонить. А потом запищал второй — Димин.
— Мам, я всё знаю, — сказал он устало. — Да. Да, Марина рассказала... Нет, мы не можем... Мама, перестань! Я же не отказываюсь помогать, но... Мама! МА-МА! Дай сказать!
Он встал и начал ходить по комнате:
— Послушай меня внимательно. Я помогу Марине с деньгами. Найдем ей квартиру, работу, что угодно. Но жить у нас они не будут. Да, я так решил. Нет, Аня тут ни при чем, это моё решение. Мама, прекрати! При чем здесь "зажрались"? У нас ипотека!
Из трубки доносились пронзительные крики.
— Всё, мам, разговор окончен, — Дима нажал отбой.
Мы сидели молча. В тишине запищал телефон — пришло сообщение. Я взглянула на экран и похолодела. Свекровь написала пост в ВК:
"Никогда не думала, что доживу до такого позора! Родной брат отказывается помочь сестре в беде! Трое детей могут оказаться на улице под Новый год, а он прячется за спиной жены, которая настроила его против родной крови! Вот что делают с людьми деньги и новые квартиры! Позор!"
Под постом уже появились комментарии от родственников: "Как так можно?", "Совсем совесть потеряли!", "Бедные дети!"
— Началось, — вздохнул Дима. — Теперь держись.
На следующий день началась массированная атака. Телефоны разрывались от звонков родственников. Звонили все: тети, дяди, двоюродные братья и сестры, которых мы видели раз в пять лет.
— Дима, ну как же так? — причитала двоюродная тетя Люда. — Родная сестра, три ребенка! Неужели для шестерых человек места нет?
— В двухкомнатной квартире? — огрызался Дима. — Тетя Люда, а вы почему их к себе не зовете? У вас же частный дом!
— Ну, знаешь, у нас собака. И вообще, это не то! Ты же брат родной!
Следующей позвонила Маринина подруга, с которой мы даже не были знакомы:
— Я просто не могу молчать! Как вы можете быть такими бессердечными? Марина рыдает, дети переживают! Они так мечтали о празднике с дядей!
Я уже хотела спросить, почему бы ей самой не приютить подругу с детьми, но Дима отобрал у меня телефон:
— Извините, вы кто? А, подруга. А где вы были полгода, когда Марина копила долги? Почему не помогли? Нет? Тогда давайте не будем....
Вечером приехала свекровь. Без предупреждения, просто позвонила в дверь.
— Я смотрю, вы тут неплохо устроились, — процедила она, оглядывая нашу квартиру. — Обои дорогие, мебель новая. А у Мариночки дети на раскладушках спят!
— Мама, мы это уже обсуждали, — Дима старался говорить спокойно. — Я предложил помощь: деньги на первый взнос, поиск работы.
— Деньги, деньги! Вечно ты со своими деньгами! А как же семья? Любовь? Человеческие отношения?
— А где была семья и любовь, когда Марина полгода копила долги? — не выдержала я. — Почему вы не забили тревогу раньше?
Свекровь побагровела: — Да как ты смеешь! Ты... ты... Это ты его настроила! Это ты внушила ему, что сестра не важна! Что дети не важны!
— Мама, прекрати, — Дима встал между нами. — Аня здесь ни при чем. Это моё решение.
— Твое? — свекровь горько усмехнулась. — У тебя уже давно нет своих решений! Только то, что эта... эта... тебе прикажет!
— Валентина Петровна, — я сделала шаг вперед. — Давайте успокоимся и подумаем конструктивно. Может, поищем Марине квартиру подешевле? Или работу с бОльшей зарплатой?
— Лицемерка! — выплюнула свекровь. — Строишь из себя заботливую! А сама небось радуешься, что избавилась от нищих родственников! Да уж, не впишутся они в твой евроремонт!
— Мама, я прошу тебя, — голос Димы стал железным. — Прекрати истерику и сядь. Давай спокойно обсудим, как помочь Марине.
— Обсудим? Что тут обсуждать? Сестра с детьми на улице, а вы сидите в своей крепости и рассуждаете! Я все поняла. Все, все поняла! Можете праздновать победу — вы разрушили семью!
Она выскочила из квартиры, хлопнув дверью так, что задрожали стекла.
— Это только начало, — вздохнул Дима.
Он оказался прав. На следующий день свекровь начала обзванивать всех общих знакомых, рассказывая, как "эта выскочка" настроила сына против родной сестры. В соцсетях появились душераздирающие посты о черствости и предательстве. Особенно усердствовали дальние родственники, которые никогда пальцем не пошевелили, чтобы помочь Марине.
А через три дня позвонила сама Марина.
— Дим, я не знаю, что делать, — голос у нее был заплаканный. — Хозяйка требует освободить квартиру до тридцатого. Говорит, уже нашла покупателей.
— А долг?
— Какой долг, какие деньги! — она всхлипнула. — У меня кредит за машину, кредит за ремонт, ипотека за квартиру, которую пришлось продать...
— Что? — Дима даже привстал. — Какая ипотека? У тебя же была квартира от бабушки!
— Была, — она замялась. — Год назад продала. Думала, открою небольшой бизнес, а на вырученные деньги буду снимать жилье.
— И что случилось с бизнесом?
— Не пошел, — она снова всхлипнула. — Я вложилась в магазин детской одежды, но конкуренция, аренда, налоги. Короче, прогорела. А деньги уже потрачены.
Дима молчал. Я видела, как желваки ходят на его скулах.
— И ты молчала? — наконец выдавил он. — Почему не сказала раньше?
— А что бы это изменило? — в ее голосе появились истеричные нотки. — Ты бы стал меня осуждать, учить жизни.
— Я бы помог! — заорал Дима. — Можно было что-то придумать, пока ситуация не зашла так далеко!
— Вот видишь, ты уже кричишь, — она заплакала. — Мама была права — ты изменился. Стал черствым, злым. Это всё она, твоя женушка.
— Стоп, — оборвал Дима. — Давай без этого. Лучше скажи, сколько всего у тебя долгов?
Марина помолчала, потом начала перечислять. Мы с Димой переглянулись: сумма получалась астрономическая.
— Так, — сказал Дима. — План такой: завтра я приеду. Сядем, посмотрим все документы, составим график платежей. Потом поедем искать тебе квартиру.
— Но мама сказала...
— Забудь, что сказала мама! — отрезал он. — Никто к нам жить не переедет. Но я помогу решить проблему.
Он еще полчаса что-то объяснял, успокаивал, убеждал. Когда разговор закончился, повернулся ко мне:
— Кажется, я начинаю понимать, что происходит.
На следующий день Дима поехал к сестре. Вернулся поздно вечером, мрачный как туча.
— Всё еще хуже, чем я думал, — сказал он, тяжело опускаясь на диван. — Она в полной финансовой яме. Кредиты, долги, проценты. А главное — полное нежелание что-то менять.
— В каком смысле?
— В прямом. Я предложил ей работу в нашем городе. У нас в соседней школе как раз нужен учитель начальных классов, я узнавал. Зарплата в полтора раза больше. Плюс можно репетиторством заниматься. Но она отказывается.
— Почему?
— Говорит, не хочет менять школу, там у нее какой-то особый подход к детям. И вообще, переезд — это стресс для ее детей. А вот жить у нас — это, значит, не стресс!
Он стукнул кулаком по подлокотнику: — Знаешь, что самое паршивое? Она вообще не понимает серьезности ситуации. Для нее это всё игра какая-то. Сидит, носом хлюпает: "Мамочка сказала, братик поможет".
— И что теперь?
— Не знаю. Я составил ей график платежей, расписал, сколько на что нужно. Показал, что если устроиться в нашу школу, можно за год рассчитаться с долгами. А если сидеть в своем городе на минималке — будет только хуже.
В этот момент зазвонил телефон. Свекровь.
— Не буду брать, — сказал Дима. — Уже наслушался сегодня. Знаешь, что она предложила? Чтобы мы с тобой перебрались в однушку, а нашу квартиру отдали Марине с детьми.
— Что?
— Именно. Потому что "вам вдвоем много места, а у них дети растут". И ведь она серьезно это предлагала! А когда я отказался, закатила истерику: "Значит, квартира тебе дороже родной крови!"
Телефон продолжал звонить. Потом запищал мой — пришло сообщение от свекрови в мессенджере:
"Раз уж ты настроила сына против семьи, так хоть имей совесть не лезть, когда мы пытаемся помочь детям! Или тебе завидно, что у Марины их трое, а ты до сих пор не родила? Думаешь, без детей удержишь мужа? Как бы не так!"
Я молча показала сообщение Диме. Он прочитал и побледнел от злости:
— Всё, с меня хватит. Сейчас я ей позвоню и скажу всё, что думаю.
— Не надо, — я забрала у него телефон. — Только хуже будет. Давай лучше подумаем, как реально помочь Марине.
— Да как ей поможешь, если она сама не хочет? Знаешь, что она мне сегодня выдала? "Вот если бы я у вас пожила, могла бы найти хорошую работу". Я говорю: "Марин, какую работу? Ты же отказываешься в школу идти!" А она: "Ну, может, что-нибудь интересное подвернется".
— То есть, она хочет жить у нас и ждать, пока что-нибудь подвернется?
— Именно! И мама ее в этом поддерживает. Дескать, братик богатый, может и содержать сестру, пока она на ноги не встанет.
— А когда это будет?
— Никогда! — он снова стукнул по подлокотнику. — Потому что вставать на ноги надо самой. А она привыкла, что ее все жалеют — бедная разведенная мать-одиночка с тремя детьми. Вот и мама туда же: "Ей тяжело одной, ты должен помочь".
Я вздохнула. В чем-то свекровь была права: Марине действительно тяжело одной. Но превращать нашу квартиру в бесплатную гостиницу — это не выход.
— Слушай, — сказала я. — А что если нам самим найти ей квартиру? Не ждать, пока она соизволит начать поиски, а взять и найти. С работой то же самое — договориться в школе, подготовить документы. Чтобы все было конкретно: вот жилье, вот работа, вот график выплат.
Дима задумался:
— А знаешь, в этом что-то есть. Если показать ей реальный план действий, может, и согласится. Тем более, Новый год на носу, хозяйка давит.
Следующую неделю мы потратили на поиски. Нашли неплохую однушку в соседнем доме от школы. Поговорили с директором — она согласилась взять Марину, даже без перерыва в трудовой. Составили подробный финансовый план.
Тридцатого декабря Дима поехал к сестре с готовым решением. А я осталась дома – готовить праздничный ужин и ждать новостей.
Он вернулся через три часа, какой-то опустошенный.
— Не согласилась? – спросила я.
— Не то слово, — он криво усмехнулся. — Знаешь, что она заявила? "Зачем мне ваша однушка, если можно жить в двушке?"
— В смысле?
— В прямом. Оказывается, мама убедила ее, что я просто жадничаю. Что на самом деле я могу и должен пустить их к нам, просто нахожу отговорки.
— И что ты ответил?
— А что тут ответишь? Сказал, что предложение с однушкой и работой — последнее. Либо так, либо пусть выкручивается сама.
— И?
— И все. Она в слезы, мама в крик. Обычная программа. Потом мама выдала финальный аргумент: раз уж мы такие черствые, то она продаст свою квартиру и отдаст деньги Марине. А сама будет жить у нас.
— Что? — я даже привстала. — Продаст квартиру? И будет жить у нас?
— Именно, — Дима невесело усмехнулся. — Классическая манипуляция: раз уж вы не хотите помочь Марине, значит, и мать родную выгоните на улицу.
— И что ты сказал?
— Сказал, что если она продаст квартиру, это будет исключительно ее решение. И жить она у нас не будет — ни временно, ни постоянно.
— А она?
— А она заявила, что я всё-таки выродок, а не сын. И что ноги ее больше не будет в нашем доме.
Он помолчал и добавил:
— Знаешь, что самое паршивое? Марина реально могла бы встать на ноги. С новой работой, с нашей помощью. Но она не хочет ничего менять. Ей проще плыть по течению и ждать, что кто-то решит ее проблемы.
В этот момент запищал мой телефон. Пришло сообщение в семейный чат от свекрови:
"Поздравляю всех с наступающим Новым годом! Хотя лично мне праздновать нечего – собственный сын предал семью. Но я не держу зла – видимо, я сама виновата, что воспитала такого бессердечного человека. Особенно поздравляю невестку – можешь радоваться, ты добилась своего. Дети будут встречать праздник в съемной квартире, но зато твои дорогие обои не пострадают".
К сообщению была прикреплена фотография: Маринины дети с грустными лицами на фоне елки.
— Началось, — вздохнул Дима. — Сейчас все родственники подтянутся.
Он оказался прав. Через пять минут чат взорвался сообщениями:
"Как же так можно, родная кровь!" "Бедные детки!" "Вот что деньги с людьми делают!" "В наше время такого не было – семья была на первом месте!"
Дима молча вышел из чата.
Новый год мы встретили вдвоем. Телефоны отключили – достало бесконечное жужжание сообщений и звонков от возмущенных родственников.
А второго января Марина позвонила сама:
— Дим, ты был прав. Я согласна на работу в вашей школе.
Оказалось, хозяйка квартиры не шутила – она действительно нашла покупателей. И первого января поставила Марину перед фактом: или немедленный съезд, или суд за долги. Пришлось срочно паковать вещи и переезжать к матери.
— В общем, я посмотрела на мамину однушку и поняла: или искать нормальную работу, или это надолго, — сказала она. — Ты говорил, место в школе еще не занято?
Место было свободно. Уже через неделю Марина устроилась на работу, а мы помогли ей снять ту самую однушку возле школы. Часть долгов закрыли мы с Димой, часть она взяла на себя, составив график выплат.
Казалось бы, всё начало налаживаться. Но свекровь не могла успокоиться.
— Вы что, думаете, я не вижу вашей игры? — кричала она в трубку. — Заставили Мариночку снимать угол, когда могли пустить к себе!
— Мама, прекрати, — устало говорил Дима. — Марина сама приняла решение.
— Сама? Ха! Это ты ее заставил! Затравил! Довел до того, что она согласилась на вашу конуру!
Скандалы продолжались. Свекровь строчила гневные посты в соцсетях, писала родственникам, жаловалась знакомым. Постепенно все привыкли к тому, что мы с Димой – главные враги семьи.
Прошел год. Марина действительно встала на ноги – рассчиталась с долгами, нашла подработку репетитором. Дети привыкли к новой школе, завели друзей.
Однажды она позвонила Диме:
— Знаешь, я должна извиниться. Ты был прав – надо было решать проблемы, а не прятаться от них. Если бы вы тогда пустили нас к себе, я бы так и сидела на шее у всех.
Дима молча слушал.
— В общем, спасибо, что не поддались на манипуляции, — закончила она. — Даже мамины.
А свекровь до сих пор считает нас предателями. При каждой встрече с родственниками обязательно вспоминает "новогоднюю историю":
— Вы представляете, родной брат не пустил сестру с детьми! А всё эта невестка, это она его настроила против семьи!
И каждый раз находятся желающие покивать головами: да-да, молодежь совсем очерствела, не то что раньше.
Но мы уже не спорим. Потому что главное – не то, что думают другие, а то, что ты сам считаешь правильным.