- Да ничего. Наверное, просто тяжелый день.
- Я бы сказала тяжелые две недели, - вздыхаю, трогая волосы. Хорошо хоть не жвачка. Однажды в детстве прилетела, пришлось отрезать клок. Сейчас давно не ребёнок, и волосы – часть моего имиджа.
- Хотите, покатаемся по городу? – зачем-то предлагает, тут же поспешно добавляя. – Бесплатно.
- Не хочу. Отвези меня домой, Борис.
Начало истории
Предыдущая глава
На часах почти одиннадцать, когда телефон вибрирует. Нарочно поместила всех в разные группы, чтобы определять звонящих по мелодии.
Неизвестный абонент.
Сглатываю появившийся в горле комок и смотрю на номер, слушая оглушительный стук собственного сердца.
Марк. Больше некому. Это точно он. Несколько раз заношу палец над зелёной трубкой, чтобы ответить, но тут же отвожу обратно. Сделать вид, что мне плевать. Что я уже забыла о том, кто он. Подождать несколько гудков, чтобы не решил, будто дежурю у гаджета.
Сердце колотится в районе гортани, ладони потеют. Кажется, телефон сейчас выскользнет из мокрых ладоней. Нервозность накаляет обстановку, и я расхаживаю взад-вперед мимо стола, грызя ноготь и косясь на сотовый. Распирает желание ответить, но гордость, выбравшаяся наружу и постоянно караулящая на стреме, чтобы я не предприняла чего такого-эдакого, отрицательно качает головой, показывая всем своим видом, что никто в этой комнате не скажет сейчас «Да».
Телефон замолкает, но тут же звонит снова. Кажется, даже передышки не было, как он принимается наигрывать опять.
- А вдруг у него что-то случилось?! – обращаюсь к гордости, ища аргументы.
«Наивная дурочка», - отвечает та.
- Или он просто хочет поговорить?! Или…
Гордость, высоко подняв брови, смотрит на меня насмешливо, давая понять, что ничего ни у кого не случилось, а я просто ищу любой повод, чтобы ответить.
- Не могу! – хватаю телефон и подношу к уху.
- Да, - говорю немного испуганно.
- Аська, это ты? – слышу в ответ такой же испуганный голос. – Ты почему сразу не ответила? У тебя все хорошо?
- Все нормально, - сказать, что разочарована, ничего не сказать. Я рада слышать Зойку, только не сейчас. – У тебя другой номер?
- Это Диометра, я свой дома забыла.
- Звонишь, потому что мама про Марка рассказала?
- Забудь о Марке, Аська, - тихо говорит на том конце Зойка, - папы больше нет.
Сердце пропускает удар, ещё один. Но на самом деле продолжает биться, просто мне кажется, что выстрелили в упор.
- Что? – переспрашиваю, будто это может быть идиотской шуткой. Только Зойка вообще не юмористка, да и с таким не шутят. - А где он? – задаю самый дурацкий вопрос, который можно.
- Приезжай, - отвечает на это сестра, и телефон замолкает.
Это звонил не Марк, а сама смерть.
Отец больницы не любил, считая, что врачи придумывают пациентам болезни, от которых последние умирают быстрее, и предпочитал никакие поликлиники не посещать. Старался не жаловаться домашним, демонстрируя свое здоровье по ГОСТу, по утрам делал зарядку и регулировал потребление спиртного: исключительно по большим праздникам.
Сердце шалило иногда, но человек старой закалки не давал нам повода для беспокойства. Он подпитывал главный орган таблетками, выписанными знакомым кардиологом, и старался не замечать болезни, ходившей по пятам. Считал, что работа отвлекает от самокопания в недугах.
Одна из подруг матери, не проработавшая в своей жизни и года, сидела дома, умирая от скуки, и приобрела хобби, заключавшееся в поисках несуществующих болезней, сдаче анализов на все возможные отклонения, и всё в том же духе. Совет найти себе увлечение в качестве работы или же хобби более адекватного свойства, она отвергала, а при давлении и вовсе переходила на крик, жалуясь, что собеседник намеренно подрывает ей здоровье, которого и так нет.
Смерть настигла отца в машине, когда, стоя на красном, он почувствовал резкую боль области сердца, а потом мир померк. Наверное, так всё и было, потому что его привычка ставить на нейтральную скорость машину даже на светофорах помогла обойтись без ДТП на дороге. Он не тронулся после смены цветов, взбесил следовавших за ним водителей, которые вжимали клаксон, призывая «Toyota» сняться с места. Самые нервные, вырулив на соседнюю полосу, показывали ему неприличные знаки и костерили на чем свет стоит, а затем резко набирали скорость, оставляя за собой дымный след, как продолжение своей брани.
Его заметила девушка-водитель. Встала на аварийки, подошла поинтересоваться, всё ли в порядке, и сразу вызвала Скорую. Моментально появились зеваки, достали телефоны и принялись снимать и строчить друзьям новости из первых уст. Я просто слышала пересказ событий, представляя, что именно так и было.
Их не касалась чужая смерть, их не касалось чужое горе, это было как представление, как шоу, которое они видели впервые. Бесплатное эксклюзивное шоу, на которое можно посмотреть только однажды.
Похороны многолюдны. Коллеги по работе, друзья, соседи и родственники сменяют друг друга, чтобы успеть попрощаться с человеком, который занимал в их жизнях определенную роль.
Сижу в прострации на скамейке, порой забывая, что за мероприятие собрало нас здесь. Жду, когда появится отец, но тут же вспоминаю, что именно он - виновник «торжества», и погружаюсь в себя все дальше. Слёз почти нет. Я не до конца понимаю происходящее, словно питая надежду на что-то. Будто бы это не мой отец, а кто-то чужой переступил черту, за которой неизвестность.
Тяжело понять. Невозможно принять. Пока невозможно.
Зойка появляется с Диометром. Перекидывается с матерью парой слов и находит меня среди остальных.
- Как ты? – спрашивает, но мне хочется молчать. Я лишь киваю, давая понять, что слышу, и она кладёт руку на моё плечо, прижимаясь осторожно.
Просто молчим, сидя голова к голове, как раньше, думая разными словами об одном и том же. Губы не размыкаются, язык безмолвствует, говорят только души. Две сестринские души, соединенные общим горем, которое надо со временем пережить.
И пусть мы давно за чертой детского возраста, только, теряя родителей, мы сиротеем. И в пять, и в двадцать пять, и в пятьдесят. Больше не на кого положиться, нет сильного плеча, готового прийти на выручку в любое время, нет близкого человека, которого будет не хватать до конца жизни. Мы становимся в какой-то момент слабыми, оплакивая свою утрату, чтобы стать сильными, благодаря ей.
Продолжение здесь
Навигация по роману