Как ни странно, но о моем дорогом тесте я узнал меньше, чем о теще. Я совершенно не знаю его жизнь до 1938 года. Знаю лишь, что он родился то-ли 17-го, то-ли 19-го августа 1917 года, т.е. между Февральской и Октябрьской революциями. Родился в Петербурге в большой семье Ксении и Николая Соловьевых. В семье родились три мальчика: Николай, Виктор и Петр, и одна девочка - Мария. Семья жила в Старой деревне в собственном доме, исходя из этого, очевидно, в неплохом достатке. Где и когда Виктор Николаевич научился водить автомобиль и получил права я не знаю. Знаю лишь, что начиная с призыва в армию 16-го ноября 1938 года и до его последних дней он „шоферил“ на разных видах автомобилей, в различных службах и предприятиях.
Так вот, я и начну свой рассказ с 1938 года. В.Н. был призван в Красную армию и был направлен сначала в 41-й артиллерийский полк, а затем, когда 28.09 1939. был подписан «Пакт о взаимопомощи», предусматривающий размещение на территории Эстонии советских военных баз и 25-тысячного советского контингента, был направлен в Противопожарную службу тыла Таллинского Морского Оборонительного Района Дагский сектор обороны, с 1940 года в Таллинский арсенал, а затем в инспекцию противопожарной службы БФ, в пожарную команду 52 склад 146 Морского Арсенала КБФ, где он и встретил Финскую воину, принимая самое непосредственное участие, обеспечивая флот всеми видами боеприпасов в составе сформированной автоколонны. Склад до Отечественной войны размещался в Большой Ижоре, а затем в сентябре был перебазирован в Ленинград на Елагин остров. В.Н. не стрелял, не убивал врага, он водил автомобили, что не мешало ему действовать решительно, смело, а часто просто геройски. Вот эпизод, описанный Мичманом И.С. Михайловым. „15 сентября 1941 года я получил приказ об эвакуации в Ленинград автотранспорта арсенала. По дороге в Новый Петергоф мы узнали, что в районе Ропша - Кипень выброшен немецкий парашютный десант, который перерезал шоссейную дорогу на Ленинград. Мы решили прорываться к Ленинграду, двигаясь на предельной скорости. Наши машины были обстреляны. Скат одной из них был пробит. Водитель Соловьёв под огнем противника взял на буксир подбитую машину и отбуксировал её к Стрельне. Под Стрельной мы погрузили на свободные машины раненых и доставили их в Ленинград“. В этом сухом почти протокольном рассказе трудно себе представить этих молодых парней за шоферской баранкой под ливнем огня, без всякого преувеличения в смертельной опасности, прорывающихся к Ленинграду. Как можно было подцепить к своей машине, автомобиль с простреленным скатом под огнем, как можно было буксировать этот автомобиль с малой скоростью. Чудо, что Виктор Соловьев спасся сам и спас подбитый автомобиль. Но вот такой бесстрашный парень был этот Виктор (В.Н. Соловьев), не даром в июне 1945 года он был награжден медалью „За боевые заслуги“, медалью, которой награждаются за умелые, инициативные и смелые действия, сопряженные с риском для жизни, содействующие успеху боевых действий с врагами Советского государства.
Здесь, он, конечно не за рулем машины, но посмотрите, как лихо сдвинута у него бескозырка, как прищурены глаза, а полосы, которые, конечно связаны с повреждением фото, как бы говорят о скорости, с которой мчится мотоцикл, о ветре в лицо.
Вот он какой, краснофлотец, лихой шофер Виктор Соловьев, будущий отец моей Людочки, мой дорогой тесть, с которым я так и не успел поговорить по душам.
А вот как они познакомились, я не знаю. Однако пофантазируем, базируясь на воспоминаниях одной из подруг Лизы Поповой. „ После тяжелой работы - разгрузки барж с боеприпасами, погрузки вагонов и работы на площадках с боеприпасами требовался отдых. И тут всегда выручала наша художественная самодеятельность. Праздники проходили с песнями, пляской, выступлениями чтецов…давали концерты с выездом на объекты. Среди участников самодеятельности были:….. Лиза Попова, Игорь Потапов, Виктор Соловьев.“ Может быть так они и познакомились и полюбили? Они и в дальнейшей их жизни были с гитарой, и с песнями. Мне, иногда было позволено им аккомпанировать на гитаре. А дальше пошло, закрутилось и уже в 1943 году они зарегистрировали свой брак. Я был у них на серебряной свадьбе, а до золотой Виктор Николаевич не дожил два года.
В 1944 году после освобождения Таллина семья Соловьевых перебралась в Таллин по новому месту службы В.Н. Елизавета Павловна была уже на седьмом месяце беременности. Правда рожать она уехала к матери в Осу. К сожалению, ребенок прожил всего 11 месяцев. Весной 1945-го Е.П. вернулась в Таллин, там уже в конце 1945-го года началась моя жена, а затем В.Н. , который в Таллине был избран председателем профсоюза части, демобилизовался в чине сержанта и в 1946 году с женой и с еще не рожденной Люсенькой (так ее звали в семье Соловьевых) на машине, груженной продуктами и коровой. вернулся домой в Старую деревню в собственный дом Соловьевых. Им была выделена большая зало с камином. Продукты и корову большая семья, а их по моим скромным подсчетам было 17 человек, взрослых и детей, довольно быстро оприходовала, но у них зато завелась коза, молоко которой помогло уже рожденной моей Людочке справится с туберкулезом. Эта поганая болезнь была распространена в те послевоенные годы. Виктор Николаевич стал теперь уже гражданским шофером. Где он только не работал: на грузовиках, в такси, на автобусах. В последнее время он работал в Автобусном парке № 4, сначала на рейсовых областных автобусах, а потом и на туристских для заграничных туристов. Знал он город великолепно, причем не только как проехать по кратчайшему маршруту, но и о всех достопримечательностях города. Он бы сам мог отлично водить экскурсии по городу, и иногда ставил в тупик своими вопросами свою дочь, окончившую Университет по специальности историк-искусствовед. Помимо всего прочего, у него были „золотые руки“. Я не знаю, чего бы он не умел - от изготовления мебели до починки обуви. Он очень уважал порядок в доме, „флотский порядок“ Приходя к нам, он иногда проводил белоснежным платком по некоторым поверхностям и качал головой, показывая серые пятна на платке.
Вот таким лихим шофером я его знал и он мне очень нравился, надеюсь что и я ему.
Но вот однажды, после рождения долгожданного сына, когда он маленький тяжело заболел, и Елизавета Павловна долго лежала с ним в больнице, В.Н. совершил мужскую ошибку, о которой узнала и не простила его любимая жена, а в семье образовалась незаживающая трещина, прошедшая через отношения всех членов семьи. Понимаю Елизавету Павловну. Очень обидно, что пассией ее мужа оказалась близкая ее фронтовая подруга. А еще, на мой взгляд, ужаснее то, что донесла ей об адюльтере мужа другая близкая фронтовая подруга! Зачем? Очевидно, были у нее какие-то тайные мотивы... С обеими были навсегда прекращены дружеские отношения, а Виктор Николаевич, несмотря на все его старания и просьбы о прощении, был "репрессирован". Беды и неприятности посыпались одна за другой. Когда у семей Соловьевых город потребовал освободить дом под снос, все семьи получили более не менее подходящую площадь (квартиры), а семья В.Н. получила лишь две комнаты в коммунальной квартире на Васильевском острове с проблемными соседями (Елизавета Павловна испугалась, что их выселят на улицу). Детям было не просто, да и у самой Е.П. сильно испортилось здоровье и характер (правда только для своих). Только смертельная болезнь Тамарочки позволила им переехать в отдельную квартиру на Гражданке. Может быть, не будь стольких испытаний, стольких разочарований, несомненно повлиявших на психику Елизаветы Павловны, Виктор Николаевич был бы прощен, но этого не случилось, и жизнь семьи Соловьевых сложилась так, как она сложилась. В итоге в конце 80-х инфаркт, а 16 октября 1991 года Виктор Николаевич ушел из жизни в возрасте 74 года.