О жизнь, твой беглый свет — обман для нас!
За воздух держимся честолюбиво,
В надежде дерзновенной это диво
Подольше удержать в последний час!
Цветок, который на снегу угас,
Лист, на ветру дрожащий сиротливо, —
Стремительного времени пожива!
Что за надежда в глуби наших глаз?
Вассал твой смертный — тяжба двух стремлений:
Одно — алчба подземного предела,
Другое хочет в небесах витать.
Суди сама, чей труд благословенней:
Землей Земли пребыть стремится тело,
Душа желает Небом Неба стать.
Перевод П. Грушко
В золотом сумраке испанского Возрождения жил человек, чей разум работал со скоростью молнии, а перо не знало покоя. Феликс Лопе-де-Вега-и-Карпио (1562–1635) — имя, от которого современники благоговейно крестились, называя его не иначе как «Чудом природы» и «Фениксом испанских дарований». И было ведь от чего, друзья.))
Вы только представьте себе: за семьдесят три года жизни (1562—1635) этот неистовый гений создал около 2000 пьес в стихах. Каждая — примерно три тысячи строк безупречного поэтического слога. Три дня на шедевр. Иногда — одна бессонная ночь. Такая продуктивность кажется физически невозможной, но, наверное, сама муза поселилась в его чернильнице и диктовала слова прямо на бумагу.
Лопе де Вега работал как одержимый.
Бумага? Любая, что попадется под руку — оборотная сторона письма, счета из таверны, край официального документа. Сюжеты рождались в его голове со скоростью пламени, пожирающего трухлявую древесину. Он садился писать и вставал, только когда драма была завершена.
До наших дней дожило около пятисот его пьес — жалкие крохи пира, остальное сгорело в пожарах времени, рассыпалось в пыль, исчезло в театральных закулисьях. Но даже эти пятьсот — цифра, от которой захватывает дух.
В эпоху, когда литераторы перебивались грошовыми гонорарами и покровительством вельмож, Лопе де Вега построил настоящую творческую империю. Его пьесы гремели на всех сценах Испании. Театры дрались за право первой постановки. Актёры молились, чтобы он написал роль специально для них. А драматург купался в золоте и славе, жил в собственном доме в Мадриде (теперь это музей) и мог позволить себе роскошь, о которой другие писатели не смели и мечтать.
Поэзия любви – души забота,
Самообман, блуждание ума,
Страстей моих пылающих тюрьма,
Что тяготит больнее, чем свобода;
Заброшенная в мир, теряясь в слове,
Меняя лик, свободно ты идешь,
Где ты задумана, там и живешь,-
Тебя всегда находит голос крови:
В тебе таится лабиринт из Крита,
Дедала мыслей грандиозных сплав,
Безумство моря, молния и гром,
Но если будешь Змеем ты убита,
Покинешь эту землю, ветром став,
И возвратишься в истинный свой дом.
Перевод В. Савина
Но жизнь, щедрая на триумфы,
была жестока в личном. Страстная, вулканическая натура Лопе влекла его от одной любовной бури к другой. Скандалы, дуэли, побеги. Два брака. Смерть жен. Смерть детей. Военные походы. Служба секретарем у вельмож. Даже инквизиция — и там он успел отметиться. Словно проживал не одну, а несколько жизней одновременно.
«Собака на сене», «Учитель танцев» — лишь вершина айсберга. Исторические драмы, где звенели мечи и текла королевская кровь. Комедии плаща и шпаги — лёгкие, как испанский ветер, острые, как толедский клинок. Религиозные мистерии. Каждое произведение — живое, пульсирующее, написанное не чернилами, а кровью и желчью.
Лопе де Вега дерзнул создать
собственную драматургическую теорию, изложив её в поэме «Новое искусство сочинять комедии в наше время». Он плюнул на античные правила единства времени и места, на строгие каноны. «Главное — угодить публике!» — провозгласил он. И публика отвечала взаимностью. Залы ломились. Зрители плакали, смеялись, замирали.
Лопе де Вега заложил фундамент современного театра. Создал жанры, которыми драматурги пользуются до сих пор. Доказал, что искусство может быть народным и при этом гениальным. Его пьесы живут на сценах всего мира, а имя не покрывается пылью веков.
Когда современные авторы сетуют на творческие кризисы и муки вдохновения, хочется указать им на Лопе де Вегу. Вот он — пример того, что происходит, когда необузданный талант встречается с титаническим трудолюбием. Когда гений не ждёт у моря погоды, а сам создает бурю.
Три дня на пьесу. Около двух тысяч драм. Одна невероятная жизнь.
Чудо природы? Безусловно. Но прежде всего — человек, который просто не умел не писать.))
Утратить разум, сделаться больным,
Живым и мертвым стать одновременно,
Хмельным и трезвым, кротким и надменным,
Скупым и щедрым, лживым и прямым;
Все позабыв, жить именем одним,
Быть нежным, грубым, яростным, смиренным,
Веселым, грустным, скрытным, откровенным,
Ревнивым, безучастным, добрым, злым;
В обман поверив, истины страшиться,
Пить горький яд, приняв его за мед,
Несчастья ради, счастьем поступиться,
Считать блаженством рая адский гнет:
Все это значит - в женщину влюбиться,
Кто испытал любовь, меня поймет.
Перевод В. Резниченко