Предыдущая глава
-Если захочешь узнать цену человеку - покажи ему чужую радость или беду. Никогда не ошибёшься, - произнесла Эвелина Марковна. Она неожиданно зашла в комнату Кати и, увидев, что ей совсем худо, притащила из своих закромов, домашнее вино.
-Своё. Настоявшееся. Дача у меня когда-то была в Переделкино. Муж-то мой не кое-кем был. Вот и выращивала я виноград свой, разные плодовые деревья, ягоду. За всем нужен был уход, вот я и копошилась, пока муженёк мой со своей тонкой душевной организацией за печатной машинкой работал, день и ночь по клавишам стуча. Я жалела его, боготворила. Как же. Такой умный, интеллигентный и достался мне, лимите из деревни, что под Нижним Новгородом. Это потом я узнала, что у него и любовница молодая есть, и сын растёт. Какой для меня тогда был удар, ты и представить не можешь себе. Скандал закатила с битьём посуды. А Венечка мой, цепко так и вежливо под локоток меня хвать и в ухо: "Не заткнёшься, на улице бомжевать останешься. А мозги включишь - квартиру тебе отпишу и катись на все четыре. И чтобы ни одного бранного слова я от тебя в свой адрес и адрес моей будущей жены, больше не слышал". Знаешь ... Процедил так. В своей этой манере интеллигентной. У меня аж поджилки все затряслись. В деревню мне не к кому было возвращаться. Детей я не родила Вене. Не смогла. Поэтому заткнулась в тряпочку, с тоской на свои труды посмотрела и, собрав нехитрые вещички, укатила восвояси. Веня всё сам оформил, мне только и оставалось, что подписать. Вот живу я в этой квартире одна и хоть волком вой. А ты слёзы-то утри. Не зря, видать, Господь тебя мне послал. Если платить тебе нечем мне, так просто так живи. Вдвоём всё повеселее.
Катя отмякла. Позволила себе разреветься после того, как опрокинула в себя целый стакан вина. На желудке сразу горячо стало так, тепло.
-Ничего у меня нет, Эвелина Марковна, - заплетающимся языком произнесла Катя, - ни денег, ни работы. Как ларёк мой сожгли, так руки у меня опустились. Не получилось из меня бизнесменши. Друг хотел помочь, так его жена прибежала, от ревности за волосы меня схватила. А ведь дружили мы с ней. Беременная она. До такой степени себя распалила, что плохо стало. Воды отошли, кто-то из собравшихся любопытных скорую вызвал. Верите ... от стыда не знала куда себя деть. Как-будто вся Москва теперь в курсе, что подлая я баба, за чужими мужьями гоняющаяся.
Эвелина Марковна по-матерински прижала к себе эту несчастную девушку. Она гладила её по голове и приговаривала:
-Ты поплачь, Катюша. Слёзы они всё смывают. Потом легче станет, поверь. Не всегда будет в твоей жизни дождь, когда-нибудь и радуга выглянет. А с работой я тебе помогу, пожалуй. Есть у меня одна знакомая. За стариками не побрезгуешь ухаживать?
-Мне уже всё равно, - выдохнула Катя, наполняя второй стакан.
Эвелина Марковна убрала бутылку.
-А вот это не выход. Сегодня ладно, сними напряжение. Но лучше к этому пристрастия не имей. Ничего хорошего от этого не будет. На дно легко скатиться, а вот выбраться дано не каждому.
Дверь за хозяйкой квартиры захлопнулась, и через пару минут послышался её заискивающий голос в телефонную трубку.
***
Люба поругалась с матерью. Мария Михайловна распереживалась не на шутку. Пришла весть, что зять её, Костик, пропал без вести где-то в горах Шатойского района. Надо было в Чечню ехать. Узнавать, искать. А Люба и в ус не дула. Как узнала про мужа, так, не скрываясь стала встречаться с Демидовым.
Мария Михайловна и так её стыдила, и эдак. И про Костю напоминала, и про Галю, которая по отцу день и ночь тоскует. В конце концов напомнила, что не свободен Демидов, женат, и что вся часть им кости перемалывает направо и налево. Люба хоть репутацию отца не подрывала бы!
-Люблю я Демидова, и ребёнок у меня от него! Сын! Не моя вина, что Костя пропал. Не я его туда посылала. Судьба, значит, у него такая. Маялся он тут, как неприкаянный, и жил со мной только из-за Гали. Вот и разрешилась проблема. А Демидов скоро разведётся. И женится на мне.
Люба, хлопнув дверью, ушла от матери, не желая продолжать бессмысленный спор. Косте она зла не желала, но и переживала, чтобы уж как-то разрешился их любовный треугольник.
-Ты хоть повлияй на дочь! - в сердцах крикнула Мария Михайловна своему супругу, Макару Степановичу - и с поисками Кости надо что-то делать! Почему ты бездействуешь! Ты же начальник гарнизона, Костя твой зять!
Макар Степанович молча наполнил рюмку коньяком и залпом выпил. Поморщился, лимоном закусил.
-Что ты хочешь от меня, Маша? Ты думаешь, что вот так я сложа руки сидел? Костика предателем признали, дезертиром. Мне был дан намёк не впрягаться за беглеца, иначе и мне жизнь мёдом не покажется. Даже представим себе, что он в плен попал. Что от него осталось? Ни-че-го.
Макар Степанович наполнил ещё рюмку.
-У тебя же сердце, нельзя, - машинально произнесла Мария Михайловна. Жаль, как же Костика ей жаль! Парень и так без матери-отца рос, ничего хорошего в жизни и не видел. И вдруг вот так эта вот его безрадостная жизнь жестоко оборвалась?
-Всё к одному, Маша. Всё к одному, - пробормотал Макар Степанович, вставая из-за стола и чувствуя, как жжёт что-то в груди и щемит - пойду я, прилягу. А Любка сама себе хозяйка. Хочет почём фунт лиха познать, пускай. Всё на поводу у своих похотливых желаний скачет и ума не набралась. Иногда человеку нужно дать возможность совершить ошибку, чтобы ценить научился то, что имеет. Галю мы не бросим, сами воспитаем.
Мария Михайловна тихонько заплакала. Внучка и так у них жила. Кровиночка от Костика. Его частичка. Хоть что-то этот бедный паренёк после себя оставить смог. Светлая ему память. Отвернувшись к окну, Мария Михайловна смотрела, как на ветках деревьев набухают почки и грозят прорваться вскоре молодой зелёной листвой.
***
Наде пришлось признаться Марку в беременности. Ведь всё равно свекровь рано или поздно дозвонится ему со своими поздравлениями.
-Я рад, - почему-то безо всякого энтузиазма произнёс Марк.
-Что-то в лице радости не наблюдаю, - в голосе Нади сквозил сарказм.
-Я устал просто, Надь, - Марк вышел на балкон и закурил. Завод, на котором он работал, был на грани закрытия. Устаревшее оборудование, низкая рентабельность и приватизация. Руководство завода за закрытыми дверями всё совещалось, намереваясь урвать последнее. Никто и ничего делать не собирался для того, чтобы предотвратить неизбежное. Ведь тысячи людей останутся без работы.
Он и сам останется скоро не у дел. Поэтому беременность Нади в такое непростое время совсем не обрадовала Марка. К матери за помощью он в случае кризиса никогда не обратится. Он мужик и сам должен крутиться. Мама и так дала ему всё, что могла. У неё ещё и Маша растёт.
Затушив окурок, Марк вошёл в комнату, как из ванной крикнула недовольная Надя:
-Телефон разрывается, ты трубку возьмёшь или нет?
-Марк Давидович? - раздался осторожный приятный голос в трубке - мы филиал иностранной компании и хотели бы пригласить вас на собеседование. Ваше резюме нам показалось весьма интересным.
У Марка даже холодный пот проступил на лбу. Он и забыл совсем, что не так давно заранее занялся поисками подходящего места. Филиал иностранной компании? Что может быть лучше? Ведь он сам по происхождению итальянец! Конечно же, он согласился пройти собеседование. Ведь если его возьмут, тогда и Надя, и ребёнок будут всем обеспечены. На радостях он постучал в дверь ванной и прокричал:
-Надюшка, я очень счастлив, что стану отцом! И когда ты после ванной выйдешь ко мне, тебя будет ждать приятный сюрприз.
"Разродился наконец", - с раздражением подумала Надя, смывая таблетки в раковину. Достала за не маленькую сумму. Они должны были вызвать выкидыш. Приложив холодную ладонь к своему пока ещё плоскому животу, Надя посмотрела на себя в зеркало. Видимо, суждено этому ребёнку родиться, раз Марк опомнился в самый последний момент.