30 декабря воспитательница пораньше отпустила Пашу домой. Мальчик наврал, что его мама приболела, а он ухаживает за ней – подаёт микстуру и заваривает лечебный чай с малиновым вареньем. На самом же деле мама, как никогда раньше, чувствовала себя превосходно, а он, Паша, просто хотел поскорее попасть домой, где уже всё было готово к празднику. Холодильник был заставлен салатами, буфет ломился от сладкой выпечки и конфет, а на серванте красовались цветные тарелки, нарядные чашки и блестящие бокалы, которые мама выставляла только на Новый год, а потом прятала обратно в шкаф – до следующего 31 декабря.
Но главным объектом обожания Паши была, конечно же, ёлка. Папа поставил её вчера вечером, и сейчас мальчик со всех ног спешил домой, чтобы нарядить её до возвращения родителей. Это был его сюрприз, который он придумал ночью. То-то мама с папой обрадуются! Прыгая через ступеньки, Паша не взбежал, а взлетел на второй этаж. Здесь стояла необычайная тишина, которая всегда устанавливалась в их доме накануне Нового года. В других кварталах царили шум и гам, но здесь, в этом маленьком, уютном дворике время, казалось, замирало до боя курантов. Несмотря на бойкий характер, мальчик любил эту тишину. Ему нравилось, что тихо падает снег, ветер бесшумно качает голые ветки деревьев, а обитатели подъезда или молчат, или переговариваются шёпотом, словно боясь вспугнуть предстоящий праздник.
Паша даже задержался на лестничной площадке, слушая тишину. Ему показалось, что воздух полон новогодними запахами, – душистой ёлкой, сладкой карамелью, мятным снегом… От предвкушения долгожданного торжества у него замерло сердце и закружилась голова. Он торопливо достал из кармана ключ и открыл дверь квартиры.
***
Ещё не переступив порог, он понял, что в квартире кто-то есть. Из зала, где стояла ёлка, доносилось какое-то странное шуршание, похожее на звук разворачиваемых и сворачиваемых пакетов. Но это были не папа с мамой: их тапочки стояли на месте, прижавшись друг к другу, как влюблённые голубки. Сперва Паша не испугался, не растерялся и даже не смутился. Наоборот, он вдруг почувствовал прилив сил и энергии. Кто это мог быть? Может, бабушка? Нет, она никогда не являлась без спроса и как минимум за неделю предупреждала о своём визите. Дедушка? Этот мог свалиться, как снег на голову, особенно, – под Новый год или, например, на 8 марта. Нет-нет, только не сегодня: 30 декабря дедушка всегда навещал своего дружка в соседней деревне, откуда возвращался не раньше следующего утра. Значит, это… вор?! Паша затрепетал и прижался к стене. Он и не думал бежать, однако ж и не двигался с места. Страх – этот мощный тормоз человеческой жизнедеятельности приковал его к месту.
Но и незваный гость, казалось, услышал звук отворяемой двери, потому что шорох в зале внезапно стих. В квартире установилась та же тишина, что и в подъезде, – лёгкая, непринуждённая, праздничная. Однако Паша был начеку: он-то знал, что это затишье перед бурей! Недолго думая, мальчик схватил свою лыжную палку и прижал её к груди. Наконец, он нашёл ей достойное применение. Если уж она вечно путается у него под ногами и мешает кататься на лыжах, то пусть хотя бы поработает в качестве метательного оружия против вора.
Паша бесшумно опустил рюкзак и, тяжело дыша, подкрался к залу. Дверь была плотно закрыта, но ему показалось, что в нижней щели на полу мелькнула и тотчас исчезла чья-то тень. Это уж было слишком: мальчик не выдержал, дёрнул ручку и ворвался внутрь. Длинная фигура в лёгкой чёрной куртке, спортивных штанах, кроссовках и вязаной шапочке перелезала через перила балкона. Когда Паша забежал в комнату, неизвестный поспешно завернул лицо в полосатый шарф, кубарем перевернулся вниз и с протяжным скрипом скатился по водосточной трубе. Паша осмелел и бросился за ним на балкон. Вор ещё «съезжал» вниз, когда он метнул в него свою лыжную палку, словно индеец, – охотничий томагавк. Палка угодила незнакомцу в затылок и, должно быть, больно задела его, потому что он глухо вскрикнул и, кажется, выругался. Но Паша не расслышал его брани: весьма довольный собой, он вернулся в комнату и окинул её внимательным, хозяйским взглядом. Всё было на месте и в полном порядке, если не считать ёлки, которая казалась несколько потрёпанной. «Неужели воришка хотел её украсть?» – мелькнуло в голове Паши.
Мальчику было всего 5 лет: он ещё верил в новогодние чудеса и деда Мороза. В его представлении ёлка была главной изюминкой Нового года, поэтому он и решил, что негодяй покусился на самое дорогое в их доме. Следующие 2 часа он развешивал стекляные шарики и сосульки и расставлял под ёлкой картонных дедов Морозов и Снегурочек. Он заканчивал последнюю композицию, когда вернулись мама с папой. Паша бросился к ним со всех ног, и прежде чем они успели разуться, заплетающимся от волнения языком поведал им страшную новость.
Мама строго и как-то странно на него посмотрела.
– Ты почему так рано вернулся? Опять сбежал?
– Ну нет, меня Марья Васильевна отпустила, – возразил Паша, обидевшись, что мама не похвалила его за подвиг.
– А с какой стати она тебя отпустила, сынок? – деловито осведомился папа, потирая затылок.
– Я… я отпросился, – пробормотал Паша, вконец расстроенный равнодушным отношением родителей к своей особе.
– С какой стати? – повторил папа. – Ты что – самый умный в группе? Остальные, значит, остались, а ты прогуливаешь занятия?
Паша поник головой и окончательно стушевался. Он-то ждал, что его похвалят, а вместо заслуженных комплиментов – дурацкие упрёки и обидные замечания! Он нахмурился, насупился и всхлипнул. Папа с мамой переглянулись.
– Ладно-ладно, не вешай нос, сынок, – грубовато-добродушным тоном промолвил папа. – Ты всё-таки молодец, что вспугнул вора!
И опять потёр затылок. Мама погладила его по голове и наклонилась к сыну:
– Чур больше без фокусов! И не обманывай Марью Васильевну, тем более, – накануне праздника. Я завтра приду к вам на концерт.
– А папа? – с претензией протянул Паша и с вызовом посмотрел на своего почтенного родителя.
Мама с папой снова переглянулись.
– У меня с утра кое-какие дела на работе, – замялся папа и в третий раз потёр затылок, – но я быстро управлюсь и точно успею на вторую часть.
***
На следующий день мама сама отвела мальчика в детский садик. На пороге актового зала они столкнулись с Марьей Васильевной.
– Как, вы уже выздоровели? – с удивлением спросила она.
Мама покраснела.
– Я толком и не болела. Просто лёгкое недомогание после тяжёлой рабочей недели.
– Как я вас понимаю, дорогая, – сокрушённо вздохнула Марья Васильевна. – У меня самой из-за этих предпраздничных хлопот мигрень. Так болит голова, что хоть больничный бери.
Паша слушал этот разговор без малейшего стеснения или смущения. Он по-прежнему чувствовал себя героем и считал свой маленький обман вполне оправданным. Мама заняла место в первом ряду, а Паша побежал за кулисы. Здесь он перво-наперво подрался с Васей, который надел его колпак и бант. И только потом нарядился в свой костюм и повторил текст песенки про кролика, который спрятался от голодной лисы под ёлкой в лесу.
Он выходил на сцену вторым по очереди – как раз после Васи. Спев песенку, Паша ретировался за кулисы с нехорошим предчувствием. Он вспомнил, что вчерашний вор пожаловал в квартиру, когда там никого не было… И сейчас квартира осталась пустой: папа на работе, а мама здесь, в зале, смотрит во все глаза, слушает во все уши и, конечно, не подозревает о надвигающейся опасности. Эта мысль так поразила мальчика, что он без колебаний снял с себя весь праздничный костюм и тайком, пользуясь отсутствием Марьи Васильевны, сбежал из садика и со всех ног помчался домой.
В этот раз он не задерживался на лестнице, а сразу вставил ключ в замо́к и открыл дверь. В прихожей царила всё та же предновогодняя тишина. А зал был открыт, и оттуда доносились знакомые звуки – как будто кто-то сворачивал и разворачивал пакеты. Что было делать? Опять метать копьё… то есть лыжную палку? Ну уж нет, теперь он покажет негодяю настоящую кузькину мать! Паша на цыпочках прошёл на кухню и взял с нижней полки газовый баллончик. Месяц назад папа показал, как им пользоваться, и мальчик уже потренировался на дворовом коте. Он взял баллончик и на цыпочках вернулся в прихожую. Он успел вовремя: неизвестный во вчерашнем костюме уже крался к выходу. Он так увлёкся, что не заметил Пашу. И только когда мальчик пшыкнул ему в голову тонкую струю боевого вещества, вскрикнул, закрыл лицо и как начал чихать! Паша хотел повторить «процедуру», но тут баллончик заело, и вместо новой струйки на вора попало всего несколько капелек. Незнакомец воспользовался этой паузой и выскочил в открытую дверь.
А Паша побежал в зал – проверять ёлку. Она стояла она месте – такая же нарядная и душистая, как и утром. Паша вздохнул с облегчением и, позвонив маме, рассказал ей о своём новом приключении. В ответ мама пробормотала что-то невразумительное и отключила связь. Но уже через 15 минут она с папой вошла в квартиру. Паша сразу заметил, что папа покраснел, как помидор; его нос опух и слезились глаза. Мальчик ничего не понимал: никогда раньше он не видел его таким.
– Ты почему сбежал с концерта? – возмущённо сказала мама и довольно больно дёрнула его за ухо. – Подвёл всю группу, а Марья Васильевна чуть с ума не сошла!
– Я не нарочно, – прошептал Паша, – просто я испугался за ёлку. Здесь опять был вор, и я его прогнал…
– Да уж! – сказал папа и громко чихнул.
Мальчик глядел на него во все глаза; ему казалось, что папа с трудом сдерживает смех, в то время как мама явно сердилась.
– Ты заслужил награду, сынок, – продолжал папа и опять чихнул, – под ёлкой тебя ждёт подарок от твоего любимого деда Мороза.
– Ура! – крикнул Паша и полез под ёлку. – Когда же он успел?
– Ему пришлось попотеть, чтобы доставить подарок по назначению, – пояснил папа, обмахиваясь носовым платком, – один парень пытался ему помешать, но дед Мороз – ловкий малый: он 2 раза от него сбежал и всё-таки успел привезти игрушки к празднику.
Мама улыбнулась и поцеловала папу в нос. Но Паша не понял юмора: он открыл коробку и, восхищённый, завороженный, с упоением перебирал машинки.
---
Автор: Людмила П.